– Курьер, принесший письмо, просил передать, что маршал свяжется с вами, как только сможет, – сказала Асунсьон – пожилая служанка, открывшая дверь.
Спустя несколько дней за Дезирэ заехал месье Дюбек. Он должен был сопроводить ее во дворец на аудиенцию, пожалованную ей королем. Она уже была когда-то представлена Жозефу в Париже, но сейчас она почему-то очень нервничала.
Ее утешало только то, что за дни, проведенные в праздности, она посвежела и похорошела. Даже траур был ей к лицу: он выгодно оттенял белизну ее кожи и цвет золотых волос.
Черное платье подчеркивало очаровательную хрупкость ее фигуры. Кроме нитки жемчуга, она не надела никаких украшений. Волосы она после долгих усилий убрала в замысловатый пучок и перевязала его черными бархатными лентами. Восхищенный взгляд Дюбека, помогавшего ей сесть в карету, убедил се в том, что она вернула себе прежний шарм и элегантность.
Им пришлось довольно долго ехать по многолюдным улицам Мадрида.
– Я представляла себе дворец более старым, – сказала Дезирэ, когда они подъехали.
– Когда-то на этом месте была крепость Алькасар, но семьдесят лет тому назад она сгорела, и здесь был построен этот дворец. Вы не находите, что он очень похож на дворцы Франции?
– Он напоминает мне Версаль, – кивнула Дезирэ.
Дезирэ с интересом смотрела в окно. Подъездная дорога привела их во внутренний двор. Девушку поразила классическая архитектура, обилие скульптур из полированного мрамора и огромное количество сверкающих на солнце окон.
Дюбек помог ей выйти из кареты и повел вверх по величественной лестнице. На всем пути стояли вооруженные гвардейцы, но Дюбека хорошо знали, и их никто не остановил. Потом они миновали бесконечную анфиладу комнат, увешанных великолепными гобеленами и картинами, освещенных сверкающими люстрами и уставленных инкрустированной мебелью. У Дезирэ даже чуть-чуть закружилась голова от всего этого великолепия.
К счастью, аудиенция прошла в более скромной обстановке – в небольшом зале рядом с королевской библиотекой. Дезирэ с удовольствием полистала бы книги, но король Жозеф уже ждал ее.
Дезирэ отметила, что король очень похож на своего знаменитого младшего брата. Он, правда, не обладал такой же харизмой, но был более дружелюбен.
Отпустив секретаря, Жозеф предложил Дезирэ позолоченный стул и тоже сел.
– Меня очень огорчило известие о смерти вашего брата. Мы ведь были хорошо знакомы. Он был прекрасным офицером, и мне его будет недоставать.
Глотая слезы, Дезирэ поблагодарила короля за добрые слова.
Жозеф тактично сменил тему и спросил, хорошо ли она устроилась в доме Этьена.
– Со своей стороны я рад появлению при дворе такой очаровательной женщины, – сказал он, блеснув глазами, и это напомнило Дезирэ, что король, по слухам, не пропускает ни одного хорошенького личика. – Однако я не рекомендовал бы вам оставаться в Мадриде надолго. – Король тяжело вздохнул. – Мои испанские подданные напоминают мне львов: их можно усмирить, лишь проявляя время от времени доброту, но их характер невозможно сломить даже самой сокрушительной силой.
Дезирэ не нашлась, что ответить. Знакомство с Рафаэлем де Веласко утвердило ее во мнении, что Испания никогда не примет короля-иностранца.
Спохватившись, что проявляет невежливость, она осведомилась о здоровье его жены и дочерей. Жозеф очень любил свою семью, но она осталась во Франции, и он был рад поговорить о жене и детях.
Слушая короля, Дезирэ пришла к выводу, что он несчастный и одинокий человек. Он сожалел, что ему пришлось отказаться от своего Неаполитанского королевства и взойти на трон Испании. Здесь правили генералы брата, а народ был вовсе не в восторге от иноземного правителя.
Неудивительно, что он искал утешения в объятиях хорошеньких любовниц.
Часы пробили час, и Жозеф приготовился встать.
– Мне было очень приятно с вами побеседовать, мадемуазель, но вы должны меня извинить. У меня назначена другая встреча.
Дезирэ поняла, что аудиенция окончена, и решилась наконец сказать:
– Сир, позвольте обратиться к вам с просьбой.
– Говорите. Буду рад помочь.
– Маршал Журден отменил нашу встречу, а я хотела бы узнать, сделано ли что-нибудь, чтобы поймать и наказать партизан, убивших Этьена. Не могли бы вы посодействовать моей встрече с маршалом?
– Простите, но это невозможно. Мы только что получили плохие вести из Португалии. Англичане изгнали из города Опорто армию маршала Султа, а сам он еле избежал плена.
– Вы опасаетесь, что англичане могут оккупировать Испанию?
– Полагаю, что именно таковы планы сэра Артура Уэлсли. – Тень улыбки пробежала по лицу Жозефа. – Боюсь, мне придется повоевать, чтобы сохранить за собой трон.
– Я понимаю, что в этой ситуации смерть Этьена отодвигается на второй план. Тем не менее, разве это не безнравственно позволить убийцам избежать наказания?
– Я постараюсь что-нибудь сделать. В моей свите есть один майор. Он толковый малый и, я думаю, он сможет вам помочь.
Дезирэ поблагодарила короля и встала.
– Берегите себя, дорогая. Эти глазки не должны плакать. – Он помолчал, очевидно думая, чем бы ее развеселить. – Я пришлю вам приглашение на прием, который устраиваю в конце недели. – Увидев, что она колеблется, он добавил, что траур не должен помешать ей приехать на прием. – К тому же у вас будет шанс познакомиться с интересными людьми.
– Спасибо, сир. Приеду с удовольствием.
Глава пятая
Громадный зал, украшенный полотнами Веласкеса и Тициана, был полон народа. Дамы в сверкающих драгоценностях и светлых платьях, офицеры в красных и голубых мундирах – вся эта нарядная толпа была похожа на разноцветные стеклышки калейдоскопа. Сотни восковых свечей освещали зал, за окнами которого уже сгущались сумерки.
Рафаэль де Веласко оглядывал приглашенных. Его глаза выдавали нетерпеливое беспокойство. Дон Жозеф Первый должен был вот-вот появиться.
Некоторые из дам были в черном: такова мода в Мадриде. Среди них выделялись пожилые дуэньи, присматривавшие за своими молоденькими подопечными, но ни у одной из девушек не было фигуры нимфы или золотистых волос.
Интересно, она здесь?
– Мой Рафаэль, как я рада снова тебя видеть!
Роскошная дама в дорогом платье светло-зеленого шелка протянула к нему руки. На шее и в ушах у нее сверкали крупные изумруды, волосы под мантильей из бесценных старинных кружев блестели, как вороново крыло.
– Маркиза. – Рафаэль вежливо склонил голову над рукой дамы.
Инее Люсия Артече-и-Моро засмеялась, откинув голову, чтобы продемонстрировать свою длинную белую шею.
– Зачем такая формальность, дружок? Если не хочешь меня поцеловать, то по крайней мере скажи, в каком ты восторге от встречи со мной. Ведь ты в восторге, не так ли?
– Конечно! Но даже если бы не был, я не посмел бы дерзить такой красивой даме. – Рафаэль улыбнулся, но его взгляд не потеплел.
Инее была красива и знала об этом. Она привлекла внимание Рафаэля, когда они едва перешагнули порог юности, но он был шокирован, обнаружив, что отнюдь не был ее первым любовником.
Ореол скандала, витавший вокруг хорошенькой головки Инее, не помешал старому маркизу де Аранда сделать ее своей третьей женой. Ко всеобщему удивлению, брак оказался удачным. Одного за другим Инее подарила ему четверых детей и оказалась прекрасной матерью. Муж был ею более чем доволен и смотрел сквозь пальцы на то, что ее повсюду сопровождали молодые красавцы. Инее же платила ему тем, что стала более осторожна.
– Твой муж тоже здесь?
– Нет. – Она покачала головой. – Фернандо не любит французов. Он говорит, что слишком стар, чтобы научиться их штучкам, – хихикнула она.
– А ему и не надо.
– Ты уже разочаровался в наших новых правителях, сокровище мое?
– Жозеф – любезный человек и желает нам добра. Однако между теорией либерализма и практикой большая разница.
Инее поняла, что ей не удастся втянуть его в опасную дискуссию, и пожала плечами.
– По-моему, неважно, искренний ты сторонник французов или нет. Половина присутствующих поддерживают французов только из соображений целесообразности.
– Как, например, ты, дорогая? Инее засмеялась и переменила тему.
– Тебе удалось уговорить Элену приехать с тобой в Мадрид?
– Да. Она вон там, разговаривает с графиней.
– Вот и хорошо. По крайней мере нам еще минут десять не помешают.
– Ты надеешься, что в такой толпе мы сможем остаться одни? Смею я ли надеяться, что ты собираешься со мной пофлиртовать, дорогая? – Инее снова рассмеялась и игриво ударила Рафаэля по руке веером. – А как к этому отнесется твой последний кавалер? Не получу ли я нож в спину в каком-нибудь темном закоулке?
– А почему бы тебе и не подраться, чтобы заслужить мою благосклонность? – Инее и не думала отрицать, что у нее есть любовник.
Он ответил так, как она и ожидала:
– Всегда с удовольствием.
Она хотела ответить что-нибудь в том же духе, но почувствовала, что он вдруг потерял к ней интерес. Обернувшись, она посмотрела туда, куда был направлен взгляд Рафаэля.
Толпа расступилась, и по образовавшемуся проходу шла молодая девушка. На ней было простое черное платье и почти никаких украшений, но в свете люстр ее волосы сверкали, словно золотые.
– Она прекрасна, – сказала Инее. – Ты с ней знаком?
Рафаэль молча кивнул. Он надеялся встретить здесь Дезирэ, но ее появление поразило его словно удар грома. Восторг и желание, охватившие его, были столь сильны, что он чуть не задохнулся.
Очнувшись, он извинился перед Инее и пробрался сквозь толпу.
– Добрый вечер, мадемуазель.
Дезирэ мгновенно обернулась.
– Я не ожидала вас здесь встретить. Рафаэль поднял ее руку и прикоснулся к ней губами.
– Надеюсь, это не испортит вам вечер. – Он опустил руку и отступил на шаг. – Вы пришли одна?
– Я решила, что нет необходимости в сопровождающем. Здесь я среди друзей.
– Вы чувствуете себя чужой в этой стране, – сказал он без всякого выражения.
– Это вопрос или утверждение? Впрочем, не утруждайте себя ответом. Я слышала, как меня называли француженкой, и это отнюдь не было комплиментом.
– Возможно, вы предпочитаете считать себя просто посторонней. Так проще. Это позволяет вам считать чужой страну, хотя вы и находите ее интересной.
Дезирэ прикусила губу. Как она могла забыть, какой он проницательный!
Однако ничего другого она не забыла. Он все так же высок и строен, так же невероятно мужествен. В черном камзоле и белоснежной рубашке он выглядел настоящим аристократом и был поразительно красив.
В наступившей паузе, последовавшей за его замечанием, он позволил себе получше ее разглядеть. Она немного похудела, но была все так же прелестна. Простое платье подчеркивало изящество ее фигуры, и Рафаэль вдруг ощутил прилив желания.
Но, посмотрев ей в глаза, он увидел в их бездонной глубине такую растерянность, что устыдился своего внезапного сладострастия.
Господи! Какой же он дурак! После того, что случилось с ее братом, она боялась подпасть под очарование его прекрасной, но дикой страны! Как он мог этого не понять?
– Пойдемте. Разрешите найти для вас бокал вина.
Дезирэ поняла, что Рафаэль не хотел ее обидеть. Сегодня она постарается не думать об Этьене и не позволит ненависти к испанцам испортить ей вечер.
– Пожалуйста. – Она взяла его под руку, и они направились в столовую. По дороге они то и дело останавливались, и Рафаэль представлял ее своим знакомым. Все эти высокородные испанские вельможи и их жены прекрасно говорили по-французски и с видимым удовольствием знакомились с ней. Дезирэ это удивило.
Ее поразило и то, что у Рафаэля оказалось много высокопоставленных друзей. Что он вообще здесь делает? Она могла бы поклясться, что он презирает рауты, которые дает человек, именуемый большинством испанцев королем-самозванцем.
– Вы выглядите задумчивой. Вам не весело?
– Нет, почему же! У меня давно не было такого прекрасного вечера.
– Рад слышать, что вы довольны, нимфа. Дезирэ залилась краской. Надо бы сказать ему, чтобы он перестал так ласково называть ее, но ее сердце дрогнуло от счастья. Она поняла, что он все еще о ней беспокоится, хотя при расставании она и наговорила ему кучу неприятных вещей.
Рафаэль взял два бокала, и они отошли к высокому окну.
С удовольствием подставив лицо легкому ветерку, Дезирэ глянула на звездное небо.
– Воздух такой прозрачный, что, кажется, можно дотронуться до звезд.
– Многие считают, что ночной воздух губителен для здоровья, – небрежно заметил Рафаэль, наблюдая за выражением ее лица: ее тонкий профиль интересовал его куда больше неба.
– Я этого не замечала. – Ее серьезный тон привел его в восторг. – Дома мне нравилось летом, когда тепло, гулять ночью в саду.
Как бы ему хотелось больше узнать о ее доме, о ней самой!
Ему придется воздержаться от расспросов. Всякая попытка выяснить подробности ее жизни была сейчас слишком рискованной. Она может обидеться. Или оскорбиться. Даже если она захочет все ему рассказать, ему бы не хотелось каким-нибудь неосторожным замечанием снова заставить ее страдать.
– В июне в Мадриде обычно хорошая погода. Но жара скоро станет невыносимой. Вам следует поостеречься.
– Я уже купила мантилью. Отбросив осторожность, он улыбнулся.
– Хотел бы я вас в ней увидеть.
Когда он так улыбался, ее сердце начинало просто кувыркаться в груди.
– Из этого следует, сеньор, что вы еще на некоторое время задержитесь в Мадриде, я правильно вас поняла?
– На пару недель. У меня здесь кое-какие дела.
– Значит, есть вероятность увидеть вас! – Сердце ее билось, как птичка в клетке.
– Вы разрешите нанести вам визит в вашем доме на улице Клавель?
Дезирэ замялась. Она не хотела терять его дружбы, но правильно ли продолжать видеться с ним, если и так она слишком много о нем думает?
– Я полагал, что время немного смягчило ваше неприязненное отношение к испанцам.
Собираясь с силами для ответа, Дезирэ отпила глоток вина.
– Я должна перед вами извиниться, – наконец сказала она, смело глядя ему в глаза. – Я была к вам несправедлива в Бургосе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22