Видите две вершины чуть ниже? И седловину между ними? Там и находится «Стар». Угнездилась в самой седловине.
Филиппа вглядывалась в это место, где белая подушка уютно устроилась меж двух скалистых вершин. Не было и намека на какую-то сказочную пустыню, все, что она видела, был только снег.
– Подумать только, – произнесла она, – может быть, я сейчас гляжу прямо на свою сестру…
Заслышав нотку надежды в ее голосе, Иван мысленно ткнул себя кулаком в бок. В минуты, подобные этой, он чувствовал, что близок к тому, чтобы открыть ей то, что на самом деле знал – правду. Но Иван обещал молчать, а он всегда выполнял свои обещания.
– Теперь относительно «Каанэн корпорейшн», – сказал Иван, вернувшись в комнату и бросив взгляд на Чарми, прежде чем прихватить ананас с тележки. – Адрес указан правильно, но там ничего нет, кроме пустующего магазина. Мой человек ведет за ним наблюдение, но я сомневаюсь, что наш друг там покажется. Очень смахивает на то, что кто бы там ни стоял за фальшивым «Каанэн», но он знает, что мы сели ему на хвост. Когда вы проводите совещание?
– Послезавтра.
– Возможно, тогда-то вы и получите все ответы.
Ответы, подумала Филиппа, именно их-то она и страшилась услышать.
– Иван, – сказала она, – мне нужно получить информацию относительно одной компании, находящейся в Бразилии. Вы можете это сделать для меня? Это очень важно.
– Вы хотите, чтобы я отправился в Южную Америку…
– Вы можете?
– А не слишком ли многого вы просите, мисс Робертс? – спросил он, однако улыбаясь при этом. Потом пожал плечами. – О'кей. Как называется компания?
– «Миранда интернейшнл». Они пытаются захватить «Старлайт». Я должна найти способ остановить их.
– Бразилия… Хм, – сказал он, глядя на Чарми, хотя та не произнесла ни слова. – Конечно, я отправлюсь туда. Когда мне вылетать?
Когда Ханна вбежала в свой кабинет, ей показалось, что ее сумка весит больше, чем обычно. Конечно, она знала, что это всего лишь ее воображение – дополнительный вес узкого ключа от ящичка в хранилище вряд ли было возможно уловить. И все же она явственно ощущала, как он оттягивает ее руку подобно беспокойному ребенку, словно призывая забыть это сумасшествие, это безрассудство, вернуться в банк, забрать сертификаты акций и положить их обратно на место в сейф в ее спальне. Но Ханна знала, что пути назад нет. Завтра в это время она уже не будет владеть пятью процентами акций «Старлайта». Ее доля переходит к компании, чей телефонный звонок, наконец, последовал, к кому-то, кто принял ее предложение и кто заберет акции в условленном месте встречи.
А что будет дальше? Войдя в свой кабинет, она решила, что скажет Филиппе правду. «Я скажу Филиппе, что совершила, а затем уйду в отставку».
– Миссис Скейдудо, – сказала ее секретарь. – Секретарь мисс Робертс только что звонил из Палм-Спрингса. Совещание дирекции перенесено в отель под названием «Стар».
Ханна взглянула на листок бумаги. Совещание состоится послезавтра, но сертификаты акций будут переданы вовремя, она должна получить за них почти миллион наличными. Она молилась только об одном, чтобы Алан, вернувшись из Рио, не полез за чем-нибудь в сейф и не обнаружил пропажи сертификатов.
– Мисс Линд прилетела из Сингапура, – добавила секретарь, прежде чем выйти.
Ингрид пришла из комнаты дизайнеров, одетая в фантастический пурпурно-синего цвета костюм, белую шелковую блузку и туфли на низком каблуке. Ее белокурые волосы были тщательно стянуты сзади и уложены небольшим валиком на затылке, большой пурпурно-синий же бант на нем подчеркивал классические линии ее шеи и лица.
– Приветствую тебя дома, – сказала Ханна, заключая подругу в объятия. – Как прошла поездка?
– Опустошила и воодушевила! – ответила Ингрид со смехом. Она возвышалась над Ханной, как возвышалась и над всеми.
– Вот держи. Это не рождественский подарок тебе, а просто сувенир из Сингапура.
Ханна ахнула, когда, раскрыв коробочку, обнаружила внутри изысканной работы золотую цепочку с пряжкой из нефрита.
– Ингрид! Ты не должна была этого делать.
– Веришь ли, именно об этом я подумала, когда совершала покупку, – ответила Ингрид, доставая пачку «Галуаз» и прикуривая. – Я купила это на Ро-Хенг, где цену подсчитывают на абаке, основываясь на весе ожерелья и цене на золото. Затем положено обязательно поторговаться. Я затратила на эту покупку целый час.
Ханна еще раз обняла ее.
– Это было очень мило с твоей стороны. Спасибо.
– Что ты думаешь о кашмирском шелке, который я прислала на этот раз? – спросила Ингрид, когда они перешли в ее шумную комнату, где за чертежными столами и портняжными манекенами работали дизайнеры.
– Никогда не видела таких расцветок, – ответила Ханна, держа подругу за руку. – Вот этот, морской волны, просто сногсшибателен! Над ним уже работают. У нас есть кое-что летнее на уме – купальные халаты, накидки для вечеринок с коктейлями, ну и так далее.
Ханна говорила энергично, стараясь скрыть свое страдание. Пройдет меньше сорока восьми часов, и она уже больше не будет работать с Ингрид. И, скорее всего, они больше не будут друзьями.
Ингрид выпустила в воздух струю горького дыма, получив в ответ несколько неодобрительных взглядов дизайнеров.
– Расскажи мне об этом чрезвычайном совещании, из-за которого меня отозвали. Алан мне показался по телефону очень раздраженным.
– Он был раздражен, потому что Филиппа послала его в Рио, а он не хотел ехать.
– Не понимаю, чем он недоволен. Рио – это место, где ты можешь найти самую вкусную еду из морских продуктов на всем Южно-американском континенте, и ничто не может превзойти бразильские аметисты.
Ингрид не упомянула мужчин, которые в Рио тоже были превосходны.
– Боюсь, что Алан смотрит на все это другими глазами, чем ты!
Ханна хотела, чтобы Алан и Ингрид не были столь антагонистичны друг другу. Их постоянная взаимная неприязнь с тех пор, как семь лет назад Ингрид впервые появилась, не смягчилась. Ханна начала рассказывать об угрозе захвата «Мирандой интернейшнл» и добавила, что Филиппа пригласила международных аудиторов для проверки всех отделов.
– Международных аудиторов! Чего ради?
Ханна отвела взгляд.
– Частично потому, что обнаружила некоторые расхождения в цифрах.
– Ох, – сказала Ингрид после паузы, во время которой она рассмотрела через плечо дизайнера рисунок вечернего платья на чертежной доске. – Ты говоришь Палм-Спрингс? Это меня устраивает. Пустыня – это лучшее место, где можно найти прекрасные ювелирные изделия из серебра, бирюзу и полудрагоценные камни.
– Я не знаю точно, в пустыне ли это. Мы встречаемся в горах, в отеле, который называется «Стар».
Ингрид загорелась.
– «Стар»! Прекрасно, прекрасно. Похоже, что мои прерванные каникулы в Сингапуре не станут такой уж полной потерей.
Она была заинтригована ожиданием того, какую еду ей смогут предложить в этом «Стар». И каких мужчин.
– Я думаю, – сказала она после короткого раздумья, – что это, конечно, будет очень интересная встреча.
37
Комната Банни была в ужасающем беспорядке. Распахнутые настежь чемоданы с разбросанными вокруг них содержимым, полотняные сумки, смятые и опустошенные, рулоны тканей, коробки с париками, разрозненные туфли, даже портновский манекен… У Фриды и ее компаньонок с воспаленными глазами оставалось чуть более двадцати четырех часов для того, чтобы подготовить мистерию.
– Вот это! – воскликнула наконец Фрида, остановившись на рулоне темно-шоколадного бархата. – Вот это! Подойдет лучше всего!
Джанина, седовласая женщина с маленькими глазками за очками в тонкой металлической оправе, застонала и вымолвила:
– Я боялась, что именно это ты и выберешь.
– Ты справишься с этим, дорогая, – сказала Фрида, – я видела, как ты работаешь над мистериями.
– Ладно, ладно…
Джанина взяла ткань у Фриды, набросила ее поверх манекена и окинула сомневающимся взглядом. Но, вынув несколько иголок из подушечки, закрепленной на запястье, она тут же принялась проворно священнодействовать подобно маленьким зверькам, друзьям Золушки. В считанные минуты ткань стала приобретать форму.
Хотя все члены наспех собранной Фридой команды и стенали от поставленной перед ними задачи, но от участия никто не отказался. На самом деле они все согласились, что со стороны Фриды это настоящий взлет гения, и были счастливы войти в команду; трое из них были также счастливы получить возможность заработать, а двое остальных – снискать ее благосклонность. Когда они спрашивали, как ей пришла в голову эта идея, Фрида в ответ только смеялась. Она не могла рассказать о сексуальном марафоне с Раулем, который завершился лишь к рассвету, всего несколько часов назад. Можно было бы представить им такую сцену: Фэй Дунавэй и Вильям Холен занимаются в «Нетворк» любовью, он внизу, она наверху, при этом она еще возбужденно рассуждает о стратегии телевизионных рейтингов. Если уж они снизошли до любовного бизнеса, то вот чем они занимались: любовными утехами. И эта блестящая идея пришла к ней после того, как она испытала самый ошеломляющий оргазм в своей жизни, и в ее мыслях внезапно возникло лицо Лэрри Вольфа.
Рауль!.. Фрида уже много лет не чувствовала себя такой возрожденной.
Теперь, после того как ткань была выбрана, Фрида стала рассматривать наброски, которые Сэм делал пастелью в блокноте. Она пролистала их, забраковала большинство и сказала:
– Вот этот близок к тому, что надо, но еще недостаточно близок.
– Ты должна понять, – сказал Сэм, – я еще не видел Банни в ее новом метаморфозисе. – Он произнес это как мета-мор-фо-зис. – Так что я работаю вслепую. А где она, собственно?
– Я послала ее вниз в кинотеатр.
– Щеки ей нарастили? – спросил он, помечая кусочком мела последний набросок. Сэм был самый круглый человек, какого Фрида когда-либо видела, с круглым торсом, большой круглой головой, пухлыми руками и ногами. Он напоминал ей изображения усталого человечка в путеводителях «Мичелин». Но он к тому же был самым талантливым художником, какого она когда-либо знала. Его использовали все студии, а также полицейские участки Южной Калифорнии.
– Нет, – ответила она, – щеки как были.
– А подбородок? Насколько я помню, у Банни подбородок как у Энди Гамп.
– Мне кажется, – ответила Фрида, – что подбородок должен быть приращен.
Из ванны вышла Хелен с париком на голове манекена.
– Что ты об этом думаешь, Фрида? Она нахмурилась:
– Ничего похожего. Прическа должна быть… я не знаю, побольше от «vamp» или что-то в этом роде. И еще, она слишком современна… И цвет неверный…
– Ты считаешь, что нужен черный?
– Я не знаю, она никогда не снималась в цветных фильмах. Пусть будет темный, просто темный.
Дверь гостиной распахнулась, и вошла Банни; у нее были воспаленные глаза, потому что после того взбудоражившего звонка Фриды она так и не заснула. Банни тут же утратила всякую депрессию и стала строить планы. Когда Фрида изложила ей свою идею, Банни подумала, что та сразу придет к ней, чтобы обсудить дальнейшую стратегию. Но, хотя Фрида сказала, что будет у нее вот-вот, на самом деле она объявилась лишь через несколько часов. Если бы Банни не знала Фриду так хорошо, она могла бы поклясться, что в хижине Фрида была не одна.
– Дорогуша, – Фрида вскочила с места. – Что ты смотрела?
– «Робин Гуд» и «Ее неправедные пути». Я чуть не ослепла, глядя на экран.
– Изобрази нам что-нибудь.
Все уселись вокруг в ожидании, пока Банни войдет в роль. Хелен, Сэм и Джанина уставились на нее, не веря своим глазам. Фрида говорила им, что Банни сделала несколько пластических операций, но они никак не ожидали увидеть такое. Она стала красавицей. Сэм не мог дождаться, когда сможет вернуться к своему блокноту, Хелен к своим парикам, а Джанина к платью. Когда Банни прошлась по комнате, сделав свой знаменитый жест – вскинув голову, маленькая аудитория разразилась аплодисментами и восхищенными возгласами.
– Прекрасно, а теперь пошли! – воскликнула Фрида, хватая свою сумочку и беря Банни под руку. Нельзя было терять ни минуты: рождественский бал должен был состояться завтра вечером.
– Куда мы идем? – спросила Банни.
– Снова в кино.
Банни устало улыбнулась. Откуда, черт возьми, у Фриды вдруг взялось столько энергии? Но это неважно, учитываться будет только результат. А когда Банни напомнила себе о тайном заговоре, который предприняли она и шесть ее единомышленников, о сенсации, которую они преподнесут завтра вечером на балу, ее апатию как рукой сняло, и вместе с Фридой они поспешили в кинозал, чтобы провести еще несколько часов с Марион Стар.
Царица Клеопатра нежилась в огромной мраморной ванне, заполненной козьим молоком, которое едва закрывало ее груди. Когда она поднимала рукой волну, молоко расплескивалось, обнажая соски. Потом царица пригласила двух своих служанок тоже раздеться и присоединиться к ней. Крупным планом камера показывала, как падают к ногам предметы одежды, как нежные ступни опускаются в молоко, звучала эротичная музыка, намекающая на то, что происходило в ванной между египетской царицей и ее служанками.
Для Андреа этого было достаточно, поскольку вчера она уже посмотрела «Ее неправедные пути». Она собрала свои вещи и вышла из зала. Чтобы пробраться к выходу, ей пришлось перешагнуть через ноги Фриды Голдман и Банни Ковальски. Поскольку это был один из звуковых фильмов Марион Стар, она надеялась увидеть что-то более значительное, но быстро осознала, что это всего лишь еще одна картина, созданная для того, чтобы пощекотать похотливое любопытство публики.
Андреа вернулась в Китайскую комнату и устроилась в большом кожаном кресле с подлокотниками. С собой она принесла дневник Марион.
«Когда пришло звуковое кино, – писала Марион, – Голливуд охватила паника. Появилась масса невысказанных вопросов. Кто будет сниматься в звуковых фильмах, а кто нет. У многих из нас были плохие голоса, многие из нас просто не умели играть. Так много ведущих актеров и актрис были ведущими лишь потому, что хорошо смотрелись на экране, а не потому, что могли играть.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78