Зал сегодня был переполнен.
– Итак, они его арестовали, – монотонно пробурчал Сэм с подобием улыбки на лице.
– Да, – кивнул Полдаски.
– Я знал очень хорошо, что им окажется один из этих молодчиков.
– Да, – сказал Полдаски, откусывая огромный кусок гамбургера.
– Что они собираются делать с остальными черномазыми – оставить их здесь, в нашем городе? Это было бы великолепно! – с иронией сказал Сэм.
– Куча черномазых, Сэм. Вот потеха! – заметил Полдаски.
– Только не в моем заведении.
Они немного посмеялись.
– Это я дал им наводку на него, – доверительно сказал Полдаски Сэму.
– Правда? – переспросил Сэм, хотя не очень-то в это поверил.
– Я сказал им сразу же, черт бы их побрал, что это один из черномазых!
– Прямо указал на него? – недоверчиво спросил Сэм.
– Ну, не прямо на него, а вообще на цветных, ведь он – один из них.
– Что теперь будет делать Тигр?
– Я даже не знаю.
– Да, сейчас ему не позавидуешь!
– А! Я думаю, что он найдет выход из положения. Ты же знаешь Тигра! Такие, как он не пропадут.
– Надеюсь.
– Можешь не сомневаться.
– Как жена?
– Все в порядке.
– Моя простудилась. Боже, ее все время преследует простуда.
– Сильно простудилась?
– Да нет… обычная простуда.
– А-га.
Шеф полиции отхлебнул кофе. Гамбургер он уже съел.
– Хорошую порцию виски… пусть она выспится после этого хорошенько, и все будет в порядке, – предложил он свой рецепт.
– А-га, попробуй только предложи ей… – заметил Сэм.
– Я дал бы своей хорошенького пинка под зад, – сказал Джон, и Сэм рассмеялся. – Да… единственный способ… им нужно иногда… для профилактики.
– Я знаю, – сказал Сэм, хотя хорошо знал, кто кому дает обычно пинка под зад – Джон жене, или наоборот.
– Что его ожидает? – спросил Сэм. – Электрический стул?
– Конечно. Что же еще?
– А-а-а… Кто знает, как еще все обернется?
– Можешь не волноваться. Этот не уйдет от электрического стула.
– Ну…
– Можешь не волноваться – стул ему обеспечен.
– Ну, и сукин он сын!
– Пацан, одним словом.
– Ты только вообрази, засунуть ее туда… Боже… что происходит с этими парнями? Они скоро все переедут сюда… это следующий шаг… Ты еще увидишь! – сказал Сэм, вступив на свою излюбленную тему.
– Не посмеют эти черномазые!
– Ты думаешь?
– Мир встанет вверх дном!
– Вспомнишь, что я тебе говорил.
– О, можешь не беспокоиться. Эй, еще один гамбургер!
– Проголодался сегодня?
– Да.
Сэм открыл дверцу холодильника и вытащил еще один гамбургер. Он готовил их лучше всех в городе. Причем, самые большие. Он бросил его на гриль. Шеф полиции смотрел, как готовится рубленый бифштекс – гамбургер, и думал о многом. Прежде всего о том, как он любит гамбургеры. Он мог бы съесть дюжину за один присест, независимо от того, каким ужином накормила его Мэри. Однако, он обычно останавливался на втором или третьем… Потом он подумал, как хорошо, что они поймали этого парня. Это, наконец-то, решит транспортную проблему. И кроме того, все придет в нормальное русло, он займет свой обычный пост, и будет посещать заведение Сэма раза два-три в день. И наконец-то, уберутся эти бобики из полиции штата. Он их ненавидел. Настоящие болваны! Дай бог, чтобы ему больше не понадобилось бы их приглашать. Сукины дети…
Несколько завсегдатаев пригласили Джона сделать ставку вместе с ними. Он согласился. Но прежде умял еще один гамбургер.
– Что новенького? – спросил их Полдаски, дожевывая бифштекс.
– Боже! Тебе разве не хватает новостей? – со смехом ответил Вен Райан.
Они все дружно рассмеялись. Шеф полиции рассмеялся со всеми вместе. Он сделал первый удар и разметал шары. Два из них попали в лузы. Он изготовился для второго удара, а Бен взял шары из луз.
– Как получится на этот раз? – спросил Полдаски, прицеливаясь.
– А-а… не знаю.
Полдаски нанес удар, шары на этот раз прошли мимо.
– Штрафное касание, – сказал Бен, приготовившись к удару своим кием.
– Черт побери, – сказал Полдаски. – Этот негр сбил мне прицел.
Они рассмеялись. Все они ценили хорошую шутку.
– Расскажи, как тебе удалось поймать его, Джон… – попросил Джо.
– Он, видимо, напустил со страху в штаны? – спросил Бен.
Они рассмеялись еще раз. На этот раз Полдаски не присоединился к общему веселью. Он с трудом выдавил на лице улыбку.
– Какого он цвета, Джон? Кроме шуток… красный, как вишня?
Снова раздался продолжительный смех.
– Раскаленно-красный, как вишня, – наконец, сказал Полдаски.
– Именно за его кончик ты его и схватил, Джон? – спросил Рей Шаддок.
Это замечание вызвало взрыв смеха.
– Ну и чертовы же вы дети! – добродушно пробурчал Полдаски.
– Как жена? – поинтересовался Бен.
– Чешет задницу.
– Ты знаешь, а некоторые из этих черных ребят, которые пришли в нашу школу – совсем неплохие парни, – заметил Джо.
– Бог мой… ты неплохо положил шар, а? – сказал шеф полиции.
– Да, черт побери, повезло мне! – сказал Джо. Снова все рассмеялись.
– Он уложит кого угодно, – заметил Рой.
– А они неплохие ребята!
Джо промахнулся па этот раз, и все рассмеялись. Шеф полиции весело проводил здесь свободное время. Именно здесь он чувствовал себя в своей тарелке. Он пробудет здесь до закрытия, решил Джон. А затем заглянет в заведение Сельмо, где пропустит несколько рюмок виски и отведает вкусное блюдо итальянской кухни. Да. Его рот заполнился слюной в предвкушении этого. Кто еще так хорошо готовит, как жена Сельмо? Он знал, никто… Если только что-нибудь не случится. Что еще может произойти? Он знал, что все будет в порядке, и ничто не сможет помешать ему наведать бар Сельмо. Взрыв смеха донесся до его ушей с соседнего столика. Он ухмыльнулся, превосходно чувствуя себя в этой компании…
50
Придя домой, Тигр обнял и крепко поцеловал Луби Лу, поужинал со своей единственной и неповторимой женщиной, со своей супругой. Это было, как всегда, прекрасно. Она чудесно готовила. Затем, откушав очень вкусной еды и немного поговорив с женой, обсудив с ней все события прошедшего дня, включая, конечно, и Джима Грина, еще раз крепко обняв и поцеловав любимую Луби Лу – он никогда не сможет нацеловаться с нею – Тигр поднялся наверх, чтобы помочь Джейн сделать домашние задания. Он часто помогал ей в этом. Ей нужно было заучить множество имен и дат по ее любимому школьному предмету – истории, она хотела дойти в ней до самой сути, и она ожидала, что отец поможет ей освоить все это досконально. Он любил помогать ей в приготовлении уроков. С таким прелестным ребенком это – одно удовольствие. Невозможно предугадать, что она выкинет в следующий момент. Она придумывала такое, что он просто падал от смеха. Ему не часто приходилось бывать с ней во время школьного года, особенно, во время футбольного сезона, и он всегда был рад провести с ней свободный часок-друтой. Ее приятное личико напоминало Луби Лу, хотя, сказать по правде, глаза у нее отцовские, и они, конечно, прелестны. Он без ума от своей маленькой девочки, он любил и баловал ее, рискуя испортить ее своим повышенным вниманием к ней, к ее капризам, он знал об этом и не хотел этого.
– Ив какой же день Конституция была подписана? – спросил он, глядя на свою любимую доченьку.
Она встряхивала длинными светлыми волосами – что за прелесть эта девочка! – и надувала губки.
– В среду? – говорила она.
– Просто назови дату подписания, – уточнял Тигр.
– А ты с мамой ходил на свидания? Ну, что вы скажете, почему это вдруг она задает такой непонятный вопрос? Что за шалости?
– Отвечай же. А-а-а? Папочка… – просила она.
– Спроси у мамы.
– Ты хотел сказать, у матери, не так ли?
Недавно она пришла к выводу, что лучше всего она должна обращаться к матери именно так. Она уже выросла, сказала она. Тигр ничего не имел против. Он понимал маленьких девочек. Он только усмехнулся. Она действительно прелестное создание. Она так любила своего папочку.
– Именно так я и хотел сказать, – ответил он.
– Так почему же ты не сказал это сразу? – спросила она. – Знаешь, что мы сегодня делали в школе? Хочешь знать? – спросила она также.
– И что же вы делали? – спросил он, зная, что должен задать ей этот вопрос.
– Я не собираюсь рассказывать тебе, – сказала она.
– Это было что-то плохое?
– О, нет… я бы рассказала тебе, если это было плохим!
– Если бы было плохим, – мягко поправил ее Тигр.
– Разве нужно так говорить, папа? Я никогда не могу понять этого…
Вот такая она была всегда, снова принялась подшучивать над ним.
– Я никак не могу дождаться того дня, когда буду ходить в среднюю школу, папочка.
Он ей улыбнулся. Это было бы великолепно!
– Я буду ходить па твои занятия, папа?
– Думаю, да.
– На какие, папа? О, скажи же, на какие? Ты будешь ставить мне только отличные отметки, правда ведь? – Она была взволнована.
Он видел ее теплое личико, порозовевшее от волнения. Ее щечки порозовели, похорошели. Она по-своему уже очень женственна. Вылитая мать, хотя обычно на ночь она одевала ночную сорочку, сейчас на ней пижама, под которой угадывалось ее горячее тельце. Он нежно улыбнулся ей.
– Разве я тебе не говорил раньше, что ты должна будешь много поработать, чтобы заслужить отличную оценку.
– О, а я уже забыла… Папочка, расскажи мне еще раз!
Он еще раз напомнил о своих требованиях ко всем ученикам, без исключения, даже к родной дочери.
– Надеюсь, я буду выполнять все, что ты задашь на дом.
– Я тоже так думаю.
Она посмотрела на него широко раскрытыми глазами.
– Как у тебя прошла тренировка, папа?
– Очень хорошо.
И это было правдой…
– Я хочу стать предводительницей болельщиков твоей команды, внезапно сказала она с сияющими глазами. – Я очень хочу быть ею, когда поступлю в среднюю школу!
Он снова улыбнулся.
– Если очень постараешься, я уверен, ты ею станешь.
Он был уверен, на самом деле, что из нее обязательно получится очень хорошая предводительница болельщиков.
– А иногда мне хочется быть марджореткой, – призналась она, слегка нахмурясь и продолжая глядеть на него.
– Ну ничего, у тебя еще есть время выбрать, кем тебе быть, – успокоил он.
– А что случилось с Джилл Фэабанн, папа? – спросила она.
Он вздохнул и сказал;
– Она умерла.
Он всегда говорил ей только правду.
– Ее убили, правда, папа? – спросила малышка.
Он снова вздохнул, подумав, что, вероятно, Луби Лу уже объяснила дочери все эти грустные и неприятные вещи.
– Так говорят, – тем не менее ответил он.
– Это так страшно, так ужасно, правда же, папа?
– Да, – ответил он.
– Я надеюсь, что меня никто не посмеет убить. – Она на самом деле боялась этого.
– Мы все надеемся на это.
– Что ты имеешь в виду?
– Ну, то, что никто из нас не хочет, чтобы его убивали, моя маленькая.
– Я это знаю.
Он ей улыбнулся, и она упала в его объятия. Он нежно прижал ее к себе. Ее тело было таким хорошим, теплым и юным. Ему стало хорошо. Она свернулась калачиком у него на коленях. Ей очень нравилось сидеть у него на коленях. Она уже повзрослела. У нее будет хорошенькая фигурка. Он приласкал ее и нежно поцеловал. Она ответила ему на поцелуй. Он любил ее до безумия.
– Я очень тебя люблю, – сказала она, снова вспыхивая румянцем.
– Ну, а как насчет тех дат? – спросил он, целуя ее хорошенький носик.
Она наморщила свой носик.
– О, папочка! Ты все испортил…
Он усмехнулся, снял дочь с колен, слегка шлепнув ее по попке. У нее впереди еще вся жизнь.
– А ну-ка давай учиться! – сказал он, снова беря в руки ее учебники.
Она села на постели, подтянула колени, положив на них руки. Ее прелестное личико повернулось к нему. Она приготовилась отвечать на вопросы…
Позанимавшись с Дженни, Тигр уложил ее спать и спустился вниз к Луби Лу. Он нашел ее вместе с их кошкой Шебой на кухне. Он поиграл несколько минут с кошкой, этой маленькой оранжево-рыжей прелестью, которой едва исполнилось десять месяцев. Потом помог Луби Лу помыть тарелки. Собственно говоря, мыла посуду она, а он вытирал ножи, вилки, ложки и другую мелочь и рассовывал все это по кухонным шуфлядам. Как-то он предложил ей приобрести моечную машину, но она отказалась. Вот такая у нее странность. Он любил ради нее вытирать все эти кухонные принадлежности. Они поговорили о том, о сем. Затем он перешел в гостиную и уселся там в одном из удобных кресел. На самом деле, это была небольшая софа, как раз достаточная для них двоих. Это было их излюбленное место. У Тигра была очень уютная, со вкусом обставленная гостиная, конечно, оформляла ее Луби Лу. Он только что включил телевизор, когда она вошла и села рядом с ним. Они взялись за руки. Она несколько раз поцеловала его в губы, и он понял, что у нее хорошее настроение. Она была приятная и теплая. Как он любил ее. Она уютно устроилась рядом с ним, тесно прислонившись к его плечу. Они стали смотреть телевизор. Свое любимое шоу о Люси. Эта девушка действительно была большая шутница, она заставляла их смеяться до упаду. Им также нравился Куинси Мейхау. И еще Джек Бенни, но Люси была вне всякой конкуренции.
– Наш маленький ангелок уже заснул? – прошептала Луби Лу.
– Думаю, да.
– Она выучила свои даты?
– Да.
– Ты вечером никуда не собираешься?
– Не думаю.
– Какие новости?
– Ничего особенного.
– Как насчет этого цветного парня?
– О, это, конечно, не тот, кто убил.
– Но они все еще держат его в участке?
– Они ошибаются.
– Так много сейчас предрассудков…
– Я знаю.
– Так ты действительно думаешь…
– Я так действительно считаю.
– Как они могут допускать подобные ошибки?
– К сожалению, могут.
– Что они ему сделают?
– Отпустят скоро… я надеюсь.
– Бедный парень.
– Я сказал им все, что я думаю по этому поводу.
– Действительно?
– Этот капитан подослал ко мне парня… чтобы я сказал свое мнение…
– Почему же они его не отпустят?
– Они зашли в тупик, и сейчас хватаются за соломинку.
– Возможно, ты и прав…
– Я совершенно уверен в этом.
– Как ты?
– Луби Лу…
Они слились в долгом поцелуе.
– О-о-о… ты…
– Люблю тебя… Наконец, она сказала:
– Ты будешь смотреть телевизор?
– Да, давай немножко повеселимся…
– Я вспомнила, мама приглашает нас пообедать в воскресенье…
– В воскресенье?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63