Если бы у него было побольше свободного времени, он бы посвящал его музыке. По крайней мере, инструменты всегда были у него под рукой и он часто играл на них под настроение. С одиннадцати лет и до сих пор он очень любит оперу. Особенно оперную музыку. Возможно, эта любовь перешла к нему от родителей – у них есть записи всех самых выдающихся опер, по крайней мере, отрывков и арий из них. Вероятно, всему виной южно-европейское происхождение его родителей, вернее, семьи его отца. В любом случае, Понс любил оперу. Больше всего ему нравились итальянские оперы, хотя, конечно же, ничто не может сравниться с божественным Моцартом, который, строго говоря, не был итальянцем. Его, Пенса, вкусы были эклектичны. Например, он без ума от «Кармен». Он видел удивительную постановку этого шедевра Визе в Нью-Йорке два года назад, с Викториа де лос Анжелес, – на его взгляд, лучшим исполнителем главной мужской роли в этой опере. Он ходил с матерью и отцом. Он был абсолютно поднят над землей и унесен из этого мира во время спектакля, и эта музыка до сих пор приводит его в восхищение. Сила, живость, чистая красота музыки, подобно живописным полотнам Тернера. Лунная соната Бетховена, например, захватывает его целиком. Он любил ее. Теперь эта музыка звучала, Понс слышал ее, и в его сознании снова материализовалась мисс Смит, она возникла воочию в его фантазии. Он видел ее. Музыка возникала и обволакивала ее всю, сопровождая ее, аккомпанируя ей. Она была в мини-юбке. Он стоял рядом с ней, и арию любви она пела для него. Он подпевал ей в унисон. Он чувствовал, как растет его фаллос, наполняясь могучей силой, в ответ на ее призывную любовную песню. Он просто умирал по ней. Ему нравилась ее мини-юбка. «Травиата»… «Риголетто»… Эти две прекрасные оперы. «Свадьба Фигаро»… Это величайшая из всех опер… «Панглиаччи»… Теперь уже целый сонм опер звучал вокруг него… Для него… Его мечта исчезла. Он видел, с ужасом наблюдая, как исчезает его мечта. У него разрывалось сердце. Он все еще умирал по ней. Он помахал ей рукой, из темных глубин «Лючии де Ламмермур»… Крещендо могучей музыки Вагнера сбило его с ног. Куда оно повлекло его? Он пытался не упускать ее из виду… Он думал о «Битлзах», Их музыкальный феномен интриговал его. И угнетал его одновременно. Он начал рассуждать здраво. Он не может сказать, что он совершенно не любит такого рода музыку. Он усмехнулся про себя, снисходительно, потому что когда бы ни слышал одну из их дурацких записей, ему становилось хорошо. По крайней мере, во время первого прослушивания что-то внутри его вторило их завораживающему ритму. Хотя, на самом-то деле, эта музыка рассчитана на подростков, на недалеких юнцов, которые сходили по ней с ума. Таких, как Фрешмен и иже с ним. Понс заметил – тонкий наблюдатель человеческих условий существования, каким Понс себя считал – такие типы, как Фрешмен, сходили с ума по «Битлзам» и впадали в почти истерическое состояние, слушая их песни. Это увлечение «Битлзами» стало проходить, когда они перешли в выпускной класс. Понс анализировал это явление. Он видел миллионы ребят, теряющими головы на концертах «Битлзов». Он видел, как те опрокидывали барьеры и рвали на себе одежду. Или пытались делать это. Остановятся ли они на этом? Теперь они уже рвали мундиры на полицейских, охраняющих «Битлзов» от разбушевавшихся фанатиков. Внезапно мисс Смит снова вошла в его сознание. Она была уже вообще без никакой юбки. Что же на ней надето? Она тряслась в танце и выкрикивала «Да, да, да! О, да, да, да!..» Куда она устремлялась сейчас? Член Понса устремился вверх, навстречу ей. Он начал думать о тренировке, борясь из всех сил со своим непослушным пенисом. Он рад будет встретиться с ребятами, со своим тренером. Даже если Джима не выпустят, все равно это будет здорово. Они с Тигром разработают и проверят на тренировке самые разнообразные схемы атаки, стратегические построения игроков, проанализируют и улучшат их наигранные комбинации. Понс сосредоточился на одной из схем проведения атаки, он ясно вообразил ее диаграмму, расположение отдельных игроков. Он вспомнил, как впервые предложил эту комбинацию Тигру, и команда, благодаря ей, выиграла очень трудный матч. Он уже не мог вспомнить, сколько очков записала команда на свой счет во время той игры, но комбинация, проведенная тогда, ясно стояла перед его глазами. Но для ее проведения необходим ключевой игрок, который сумел бы взять на себя инициативу и протаранить защиту соперников. Кто станет им сегодня? Понс знал, что над этой же проблемой мучается сейчас и Тигр. Понс внезапно одернул себя, заставив вернуться в реальность из мечтаний и фантазий. Он вспомнил, где находится он сам и что Тигр стоит сейчас прямо перед ним, у доски. Он стал думать о своем дяде филе, живущем в Китстоне. Он адвокат. Иногда Понс наезжал к нему. Он всегда погружен в дела, света божьего не видит от этих срочных и неотложных дел. Похороны. Понс снова очутился лицом к лицу с тем, что его мучило последние сутки. Маммер. Он тоже возник перед ним. Понс должен действовать. Но когда? Понс разволновался. Как можно быстрее, тут двух мнений быть не должно. Он снова погрузился в свои фантазии. Перед глазами возникли похороны. У нее будут замечательные похороны. Семья у нее религиозная, да и сама она верила в бога. Всем семейством они часто посещали церковь. Это очень хорошая церковь, старая добротная церковь методистов, на углу Спринг авеню и Черри стрит. Мисс Смит будет в трауре. В черной мини-юбке. Внезапно перед ним предстала его мечта, одетая в мини-юбку…
– Итак, – Понс услышал, как сказал Тигр очень спокойно. – Если никто не возражает, мы перейдем к другой теме… Он сделал паузу, и Понс поднял голову, а Тигр продолжал:– Нет возражений? – Еще одна пауза, и Тигр начал излагать материал следующей темы:
– Итак… давайте обсудим основные принципы голосования на демократических выборах. Я имею в виду выборы должностных лиц и представительных органов большинством голосов, как практикуется такой тип голосования в нашей стране, в противоположность выборам методом пропорционального представительства. Этот метод, как известно, практикуется в нескольких европейских странах.
Тигр остановился, и Понс заметил, что он осмотрел присутствующих, затем обратился к одному из них:
– Ивонн… прежде всего, скажи нам, пожалуйста, как ты понимаешь разницу между этими двумя методами голосования?
– Ну… Я надеюсь, что смогу… – сказала эта прелестная девушка с милой улыбкой…
40
Когда Тигр вернулся после урока по гражданскому праву к себе в кабинет, там его уже ожидал Джим Грин. По дороге Тигр заглянул в школьный кафетерий и купил там сандвичей для себя и Джима.
– Здравствуй, – кивнул он парню, положив на стол книги и сандвичи для ленча.
– Что нового? – спросил он, усаживаясь за письменный стол и разворачивая сандвичи. Он отметил про себя, каким несчастным выглядел парень. – Голоден? – поинтересовался он.
– Не очень, – ответил Джим.
– Хочешь сандвич? – спросил Тигр. – Я принес нам ланч, – напомнил он.
Парень неохотно взял один сандвич.
– Что происходит? – спросил Тигр, уминая сандвич.
Он сидел, удобно откинувшись на кресле, положив ноги на выдвинутый специально для этого ящик стола. Он подумал про себя, что выглядит со стороны, как какой-то Серчер.
– Меня допрашивают, – мрачно изрек парень.
Тигр наслаждался сандвичем. В их школе хорошо готовили сандвичи, лучше всего остального. Школьный кафетерий был на хорошем счету. Его хозяйка мисс Эккле окончила колледж их штата по специальности домашнее хозяйство, – так что ничего удивительного в этом не было. Она прекрасно справлялась со своими обязанностями. Тигр откусил сандвич и с благодарностью вспомнил мисс Эккле. За последние несколько месяцев она часто приходит на память. К чему бы это? Он – ждал, когда парень начнет сам рассказывать, что его тревожит. Конечно, она была не бог весть какая красотка, но… все же… что-то в ней было… какая-то изюминка.
– Вы знаете, они обрабатывали меня все утро? – пожаловался парень. Разве у них есть на это право? Тигр подумал над этим.
– Они выдвинули против тебя какое-нибудь обвинение?
– Не прямое, а косвенное обвинение.
– Ты этого не делал… – сказал Тигр, откусывая еще кусок сандвича. Правда же?
– Конечно же, нет, Тигр, – немного обиженно ответил парень.
– Давай… ешь сандвич… – предложил Тигр.
Парень колебался.
– Я попытаюсь… – сказал он.
– Если ты не виноват, так значит – не виноват… – сказал Тигр, проглатывая остатки сандвича.
У него был неплохой аппетит. Он стал потягивать молоко через соломинку.
Этот идиот Серчер, – подумал он.
– Загвоздка в том, – сказал он. – Они все на взводе… – Он выдержал паузу. – У них нет ни одной зацепки, чтобы вести расследование дальше, насколько я знаю из того, что мне они сами сказали, и поэтому они в отчаяньи. – Он помолчал и добавил: – Ты любишь сандвичи?
– Да – ответил парень.
– Еще осталась парочка, – Тигр взял еще один сандвич. – Хочешь молока?… – спросил он. – Поэтому… – он продолжил – они хватаются за все, что им попадает под руки… или думают, что нашли что-то стоящее… в этой тьме. – Он помолчал. – Мне бы очень хотелось знать, почему все-таки они ухватились за тебя? Именно это я и хочу знать. – Он снова сделал паузу. – У тебя есть какая-нибудь идея на этот счет? Чего они к тебе привязались?
Парень безразлично жевал сандвич. Наконец, он ответил:
– Ну… видите ли… – Он осекся. – Мне очень нравилась Джилл… возможно, вам это известно, а возможно – нет… но скорее всего вы об этом даже не догадывались… – Он сделал паузу. – И вот… пару недель назад, после игры с Лансдайлем, я был в очень хорошем настроении… в таком приподнятом, что ли… и я написал ей безумную записку, кроме шуток… Он помолчал. – И этот парень Серчер наткнулся на нее… в ее доме… понимаете… Он сделал паузу. – Да, она ее сохранила, и еще остались отпечатки моих пальцев на той записке… – Тигр внимательно слушал. – И это все, что у них есть, насколько я понимаю. Именно поэтому они и прицепились ко мне… Он выдержал паузу. Одна вещь, о которой они говорили уклончиво, все время виляли… это другая записка, клочок бумаги… вы понимаете, о какой записке я говорю… – Он выдержал паузу, чтобы убедиться в том, что Тигр понял, о чем идет речь, а тот невозмутимо продолжал жевать сандвич. – Они все время делали какие-то намеки, будто бы на том клочке бумаги могут, якобы, быть мои отпечатки пальцев… просто крутили вокруг да около, что-то химичили, хитрили вокруг этого… Он помолчал. – Но это безумие какое-то, Тигр, потому что на той записке просто быть не может. отпечатков моих пальцев. Я не знаю, куда они ведут дело, куда они клонят, честно говорю я вам… но я уверен на все сто, что просто не мог их там оставить!
– Я бы насчет этого не особенно волновался, – заметил Тигр. – Если бы они действительно обнаружили твои отпечатки, то теперь ты бы был уже за решеткой. Не беспокойся. Я думаю, они просто разыгрывают тебя. – Он помолчал, отпил молока и посмотрел на парня. – Что ты написал в той записке к Джилл, о которой ты говорил? – поинтересовался он только для того, чтобы послушать, что скажет Джим.
После небольших колебаний, парень пересказал ему содержание записки. Оно полностью совпадало с тем, что он сам прочел. Тигр кивнул и дожевал сандвич.
– Я не думаю, что они многое добудут из этого… кроме лишних хлопот на свою же голову, – успокоил он парня.
– Но они стараются.
– Ну, держись уверенней, как я уже сказал, они просто на взводе. Я полагаю, они пытаются довести до конца эту версию.
– Мне нужен адвокат, правильно, Тигр?
– Если они тебя увезут отсюда, то, конечно, тебе понадобится адвокат. Если же они тебя освободят после того, как допросят, я бы не стал особенно волноваться на твоем месте… Другое дело, если они не оставят тебя в покое.
– Этот Серчер ведет себя так, как будто бы уверен, что я преступник, – сказал парень.
– О… я бы не стал утверждать так наверняка. Никогда нельзя знать точно, что на уме у этих парней. Возможно, он просто хитрит, а на самом деле готов искать новый след… Возможно, он надеется услышать от тебя что-нибудь, что натолкнет его на это… если он будет работать с тобой достаточно долго.
– У меня нет ничего интересного для них, – сказал Джим.
– Ну, я в этом не сомневаюсь.
Они помолчали. Тигр приступил к яблочному пирогу.
– Послушай, они здесь пекут неплохие яблочные пироги, – заметил он, с удовольствием уплетая пирог. – Итак, у тебя ничего не было с Джилл? спросил он.
– Нет.
Тигр кивнул, приняв это к сведению. Он закончил пирог.
– Хочешь кусочек пирога, Джим? – предложил он, подвигая к парню приличный кусок. – Когда-нибудь мы наконец-то будем жить в цивилизованном мире, и у тебя не будет таких проблем, с которыми пришлось столкнуться сейчас – я не имею в виду буквально тебя лично, Джим, но для этого понадобится много времени. Такова сейчас жизнь, к сожалению. – Он снова помолчал. – Чем больше я узнаю человеческую природу, тем больше я удивляюсь, как вообще мы ухитряемся жить на этом свете, кроме шуток. Таковы уж мы, как нас создал господь Бог. Такими мы были всегда. С незапамятных времен. – Он снова выдержал паузу. Парень попробовал пирог. – Незапамятных, – повторил он. – Ты действительно зациклился на этой девушке, Джим?
Парень кивнул.
– Я могу вам признаться в этом.
– Она была прекрасной девушкой, – сказал Тигр.
– Вы это понимаете. Тигр кивнул. Он сказал:
– Она имела привычку заглядывать ко мне сюда… чтобы просто поболтать о том, о сем. И я получал наслаждение от этих бесед.
Парень кивнул.
– Ты с ней часто разговаривал? – спросил Тигр.
– О… да, я думаю, я разговаривал с ней довольно часто здесь, в школе… около школы… вот и все. – Он помолчал очень подавленно. – Я всегда старался вытащить ее куда-нибудь. – Он сделал паузу. – Но из этого никогда ничего не получалось. – Еще одна пауза. – Это меня всегда угнетало, скажу я вам. Я ненавидел ее, когда она меня унижала… всю эту ситуацию… это факт.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63