Ей бы очень хотелось, чтобы вместо него у нее в руках оказалось горло Джорджа Палмера.
Она пошла на кухню, чтобы сполоснуть палец водой. Ей на самом деле нужно быть повнимательней. Ну, а если бы она сейчас шила какие-нибудь тонкие кружева или шифон? Чайник кипел, и она решила успокоить себя с помощью чашки горячего чая, а потом вернуться к шитью. После недавнего шумного чаепития у нее на кухне было тихо и спокойно. Девочки больше не приходили, а Сеп находился в это время в бухте. Может, прогуляться по полям? Нет, навстречу мог попасться возвращающийся домой Марк Конрад. «Я не хотел, чтобы это произошло», – сказал он ей, и это указывало, что ничего серьезного между ними быть не могло.
Когда она вернулась в гостиную, то услыхала, как к коттеджу подъехала карета. Но она, кажется, никого не ждала. Ни один сверток не дожидался заказчика. Бросив взгляд на себя в зеркало в прихожей, она поправила волосы и стала ожидать стука в дверь. Если это клиент, то ей не стоило проявлять особую предупредительность и распахивать перед ним дверь настежь в знак приветствия. Вероятно, это на самом деле клиент, так как у нее не было приятельниц с каретами – вообще у нее было очень мало друзей. Она открыла дверь после второго удара и увидела перед собой незнакомого ей человека – женщину с тонким лицом и пронзительными глазами, которой, как ей показалось, было около тридцати. У нее были темные волосы и очень скромное платье, а на оливкового цвета лице не было и тени улыбки.
Клэр, чувствуя ее острое любопытство, задрав подбородок, уставилась на нее в упор, не принуждая себя к улыбке.
– Слушаю вас, – сказала она, вскинув брови.
– Значит, вы дома, – сказала она без всякого вступления.
– Вы верно заметили, – холодно отозвалась Клэр. – Вы по какому делу?
Ее холодный тон, казалось, слегка смутил женщину.
От нее не ускользнули враждебные искорки в глазах этой женщины. «Если она является горничной одной из кливдонских дам, то откуда такая враждебность», – подумала она. Неужели горничная считает себя выше модистки? Она, призвав на помощь все свое достоинство, ожидала, когда хозяйка этого странного создания наконец войдет.
На крыльце вдруг промелькнула легкая тень, и оттуда до Клэр донеслась волна тонких духов, и за ней появилась высокая, хрупкая женщина в голубом шелковом плаще. Молодая женщина, которой, вероятно, было лет двадцать с небольшим, с отменно уложенной прической, глядела на Клэр своими голубыми глазами. У нее был бледный цвет лица, говоривший о ее стремлении избегать солнце.
Ее длинный бледный палец прикоснулся к пуговке плаща возле горла, сброшенный туалет ловко подхватила горничная.
От Клэр не ускользнуло, что это был рассчитанный, тщательно отрепетированный жест, который должен был говорить об изобилии шелковых нарядов.
Клэр слегка улыбнулась от этой мысли и смотрела на свою визитершу.
– Добрый день, мадам, – сказала она.
– Добрый день, – отозвалась она, продолжая разглядывать своими голубыми глазами Клэр с головы до ног. Ее взгляд наконец замер на ее лице.
– Вы очень молодо выглядите.
– В каком смысле, мадам? – спокойно поинтересовалась Клэр.
– Для модистки, о которой я достаточно наслышана. Ваше имя Корт?
– Я очень рада, если заставляю говорить о себе. Да, я мисс Корт, модистка. Может, вы будете настолько любезны, что назовете ваше имя?
– Я – мисс Пэттерсон. – Она помолчала несколько секунд, но, заметив, что Клэр только слегка поклонилась, продолжала: – Мой отец – владелец линий Пэттерсонов. – Она снова помолчала, словно предоставляла Клэр возможность прийти в себя после такого открытия и привести в порядок свои пораженные благоговейным страхом чувства.
Выражение лица Клэр ничуть не изменилось. Она коротко кивнула и улыбнулась.
– Насколько я понимаю, вы, мисс Пэттерсон, хотите сделать у меня заказ?
– Естественно. Для чего же мне сюда приезжать? Я всегда размещаю свои заказы у кутюрье в Бате или Лондоне, и время от времени в Бристоле. Но теперь у меня мало времени, и мы решили по этому случаю оказать честь модистке, которая живет поблизости, – сказала она и бросила через плечо: – Принеси материал из кареты, Мария.
– Слушаю, мисс, – ответила та и тут же исчезла.
Мисс Пэттерсон, ожидая ее возвращения, с ленивым видом разглядывала комнату. Клэр видела, как взгляд ее коснулся мебели, остановился на бюро из орехового дерева, за которое Клэр пришлось выложить кучу денег, и затем остановился на готовом платье, надетом на манекене. Она не произнесла ни слова, пока Мария не вернулась в дом со свертком в руке.
– Разложите материал на самой чистой поверхности, – приказала мисс Пэттерсон.
– Вы, мисс Пэттерсон, напрасно волнуетесь, все поверхности в моем доме чистые, – холодно заметила Клэр. – Это важнейшее условие работы всех модисток, которым приходится иметь дело с дорогими тканями.
– Вы правы, – рассеянно ответила мисс Пэттерсон, не спуская глаз с разворачиваемого отреза из пунцового шелка. – Поосторожней, Мария, чтобы ногтем не спустить нитку. Ты знаешь, сколько нам пришлось заплатить за этот материал.
– Что вы, мисс, – сказала горничная. – Если нитка спустится, то не по моей вине, – добавила она, многозначительно посмотрев на Клэр.
– Подождите меня в карете, – бросила мисс Пэттерсон, и девушка тут же вышла. – Перейдем к делу, мисс Корт, – сказала она, уставившись голубыми глазами на Клэр. – Я присутствовала на выходном балу мисс Фостер и хочу, чтобы вы сшили мне точную копию того своего гейнсборского платья. Понятия не имею, как вам удалось сделать эту девушку такой привлекательной, но нужно признать, что она была царицей бала.
– Да, мисс Пэттерсон. Любая дебютантка рассчитывает на это. Надеюсь, вы тоже хотите выглядеть так на вашем балу?
Мисс Пэттерсон помолчала, не отрывая взгляда от Клэр.
– Естественно, я тоже была царицей на своем выходном балу. Само собой разумеется, мне не требуется преодолевать особых трудностей.
– Трудностей? – переспросила Клэр. Ее голубые глаза стали еще жестче.
– Помилуйте, мисс Корт, вы же понимаете, что я имею в виду. У мисс Фостер фигура явно не Венеры.
– Вы правы. У нее скорее фигура Юноны, а не Венеры, но и та и другая были богинями, не так ли, и Юнона ее перещеголяла своей гордой осанкой.
– Могу только поаплодировать проявляемому вами такту, – сказала мисс Пэттерсон, презрительно сузив глаза. – Это превосходное качество у служивого люда.
Клэр сделала вид, что пропустила оскорбление мимо ушей, и сосредоточилась на пунцовом шелке.
– Сожалею, мисс Пэттерсон, но я не смогу сделать вам копию того платья. Я создавала его исключительно для мисс Фостер, и ни одна модистка или кутюрье, если хотите, не станет дублировать свой фасон, не рискуя утратить доверие клиента. Может, взглянете на новые журналы мод?
– Хорошо, – отозвалась мисс Пэттерсон и начала лихорадочно перелистывать журнал – Надеюсь, вы продемонстрируете все свое искусство, – бросила она на Клэр косой взгляд, словно рассчитывая на изменения ее решения при упоминании о вознаграждении.
– Мне очень жаль, – повторила Клэр, сделав пару шагов назад.
Значит, перед ней сидела дочь работодателя Марка – это белокурое, элегантное создание, которое верило во всемогущество денег при достижении поставленной перед собой цели. Демонстрировала ли она эту черту своего характера только, когда общалась с теми, кого считала гораздо ниже себя? Сшить платье для дочери самого богатого человека в Кливдоне, и, может, даже в Бристоле, означало добиться вершины успеха как модистки, но эта девушка очень не нравилась Клэр, и у нее не было к ней такого расположения, как к Изабель Фостер. Клэр к тому же показался странным интерес, проявляемый к местной модистке, если она могла воспользоваться услугами самой дорогой кутюрье. Может, она делала это в порядке эксперимента, из-за небывалого успеха Изабель на балу? Мисс Пэттерсон была на нем. Может, она мечтала стать царицей на предстоящем балу в округе? Но то, что ее затмила Изабель Фостер, не могло не изумлять мисс Пэттерсон.
Клэр смотрела на несколько ярдов пунцового шелка, аккуратно разложенного на кушетке. В платье такого яркого цвета, с прекрасной прической, ослепительно белокурую мисс Пэттерсон никто не сможет затмить. Все наряды более бледных тонов других девушек, несомненно, не смогут с ней сравниться.
– Вот это, – сказала мисс Пэттерсон, ткнув пальцем в рисунок. – Если только вы уже не сделали по этой модели платье для кого-то еще.
– Нет, мисс Пэттерсон. Если я делаю модель, то сразу вырезаю из журнала рисунок и откладываю его в другое место.
Она посмотрела на предлагаемый мисс Пэттерсон фасон и кивнула в знак одобрения.
– Это будет весьма оригинальное платье для вас, мисс Пэттерсон. Могу вас в этом заверить. Не хотите ли дополнительных украшений? Вероятно, они не потребуются, так как па платье уже шесть оборок.
Мисс Пэттерсон задумалась.
– Я, конечно, надену свои бриллианты. Может через каждую оборку продеть серебряную нитку? Вы можете это сделать?
– Да, конечно, но на это уйдет больше времени. Когда состоится бал?
– В субботу.
– На этой неделе?
Заметив кивок мисс Пэттерсон, Клэр сказала:
– Сегодня среда. Я никак не смогу сшить такое платье к субботе.
На лице мисс Пэттерсон появилось раздражение.
– Но у вас остается почти целых три дня. Само собой разумеется, что за это время…
– Мисс Пэттерсон, – перебила ее Клэр, – ваша портниха, или кутюрье, несомненно, пользуется услугами нескольких помощниц, которые выкраивают и шьют различные детали, и у нее, несомненно, есть такие швеи, которые занимаются отделкой, обшивают каждую оборку так, как вы того пожелаете. У меня никого нет. Я работаю одна.
– В таком случае, как долго вы шьете одно платье? – спросила она резко.
– Две недели, мисс Пэттерсон, и я настаиваю на двух примерках.
– Я же сказала, что у меня нет времени. Неужели это ваш самый короткий срок? Не забывайте, оказываемое вам внимание может дать определенное преимущество вашему заведению.
– Никакого преимущества у меня не окажется, если я наспех кое-как сошью платье.
– Значит, вы отказываетесь?
– Нет, мисс Пэттерсон. Я могу сшить для вас платье, если вы хотите, но лишь на своих условиях. Мне будет не по себе от мысли, что малейшая недоделка может привести к конфузу, – не дай Бог, платье где-нибудь лопнет! Если вы не можете принять моих условий, то, к сожалению, я буду вынуждена отказаться от вашего заказа.
Клэр смотрела прямо в глаза мисс Пэттерсон и увидела в них странную смесь любопытства и изумления. Разве мисс Пэттерсон прежде ни в чем не отказывали? Неужели она была уверена в том, что деньги и власть были такими же неотразимыми для других людей, как для нее самой?
– Мне завернуть материал, мисс Пэттерсон? – спросила Клэр.
– Нет, нет. Я хочу, чтобы это платье сшили для меня вы. – Она пожала плечами. – В любом случае, в субботу я могу надеть другое. – Она помолчала, словно размышляя. – Думаю, двухнедельный срок меня устроит. Я надену платье в тот же вечер, как оно будет готово. – Она улыбнулась, к великому удивлению Клэр, и весело добавила: – Но вы, конечно, постараетесь, и сделаете меня абсолютно очаровательной, совершенно неотразимой, обещаете?
– Я сделаю все, что в моих силах, – тихо сказала Клэр. – Можно мне снять мерку?
– Да, конечно. – Глаза мисс Пэттерсон сияли, как отполированные голубые камешки. – Позовите, пожалуйста, Марию.
Клэр, направляясь к двери, чтобы кликнуть Марию, была озадачена той переменой, которая произошла в мисс Пэттерсон. Она вдруг повеселела и не была больше похожа на властную хозяйку, пытающуюся поставить служанку на место. «Может, во всем виновата проявленная ею твердость»? – подумала Клэр. Может быть, она думала о том, что должно произойти через две недели, какое-то важное событие, ради которого она наденет впервые свое лучшее платье.
Мисс Пэттерсон передала свой ридикюль и кружевную накидку Марии, а Клэр, вооружившись метром положила карандаш с листом бумаги на стол для шитья. После тщательных измерений убедившись в том, что мисс Пэттерсон хотела очень низкий вырез на груди, а также дополнительную оборку, которая была бы сделана в виде распустившейся розы, что должно бы понравиться джентльменам, Клэр завершила работу.
– Не угодно ли вам приехать через неделю на первую примерку?
– Да, конечно, – ответила мисс Пэттерсон, рассеянно теребя колечко на пальце. Казалось, она все еще была занята своими мыслями, а Мария с любопытством смотрела на свою хозяйку.
– Благодарю вас, мисс Пэттерсон, – сказала Клэр. – Мне кажется, мы с вами сегодня подготовили надежную почву для сотрудничества.
Мисс Пэттерсон замерла на мгновенье на месте. Затем, взглянув на кольцо, поправила его, чтобы получше был виден рубин в окружении бриллиантиков. Она расставила пальцы и пристально на них посмотрела.
– Надеюсь, это подойдет к моему шелковому платью?
– Думаю, что сочетание будет превосходным! – ответила Клэр.
– Мой отец время от времени получает груз драгоценных камней, но этот камень мне подобрал мой жених.
– Замечательный вкус, мисс Пэттерсон.
Клэр никак не могла понять, почему ей были приятны эти воспоминания и почему мисс Пэттерсон в такой степени сосредотачивает на них свое внимание.
– Он вообще превосходен во всем, иначе он бы не сделал свой выбор, остановившись на такой очаровательной леди, – вмешалась в разговор Мария, заискивающе улыбнувшись хозяйке. – Думаю, что даже модистка, вероятно, слышала об этом изысканном джентльмене.
– Изысканные джентльмены обычно не попадаются у меня на пути, только их леди.
– Но ведь вы же живете рядом с ним.
– Помолчи, Мария, – с раздражением бросила мисс Пэттерсон – Вероятно, мисс Корт слышала об этом доме. Кто здесь его не знает? Ведь он стоит уже несколько столетий. Ну, хватит, пора ехать. Где моя накидка?
Горничная, надувшись, повиновалась. Было ясно, что ей не нравилось, что ее упрекают в присутствии модистки.
– Я сказала об этом только потому, что мистер Конрад живет поблизости, – обидчиво сказала она, бросив косой взгляд на Клэр, которая теребила в руках своих метр.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49