На следующий день встреча мисс Фостер с Клэр оказалась весьма удачной. В отсутствии матери Изабель оказалась дружелюбной, обладающей собственным вкусом девушкой.
– Как я рада, мисс Корт, – сказала она, – что вы отговорили матушку от этого «императорского» наряда для моего выходного бала. Я согласна с вами по поводу тех девиц, которые похожи на голубок, тем более если у них почти нет грудей. Но, как видите, – сказала она смиренно, вытянув руки, – у меня их переизбыток. Я привожу в отчаяние всех модисток, а матушка обращалась ко многим. Каким бы модным ни был выбранный ею стиль, я в таком платье все равно похожа на мешок, к тому же у меня высокий рост. – Она опустила руки, и ее плечи снова провисли. – Боюсь, вы напрасно со мной тратите время.
– Дорогая мисс Фостер. Природа, может, одарила вас излишней полнотой, на ваш вкус, но вы все лишь усугубляете опущенными плечами. Конечно, вы высокого роста, но разве в этом ваша вина? Старайтесь держать себя гордо, как королева, ведь многие женщины были выше вас. Известно ли вам, что у вас объем талии всего двадцать дюймов? Но кому это видно, если все скрыто от глаз так называемым модным стилем?
Взяв ее за руку, она энергично втащила ее на склад шелков.
– Мы должны подчеркнуть все ваши достоинства, поэтому прислушивайтесь ко мне в этом отношении. Следите за положением тела, за позой, а остальное предоставьте мне.
Изабель рассмеялась, неожиданно обретя надежду.
– Я готова заявить, что вы не похожи ни на одну из всех моих прежних модисток. Все они исполняют в точности все, что им скажет матушка, и никогда ей не противоречат.
– Может, я ничего не добьюсь из-за своей откровенности, но я не могу согласиться с тем, что, по моему мнению, только вредит клиентке.
Они провели все утро за рассматриванием различных шелков, пока не подыскали тот, который лучше других подходил к голубизне глаз Изабель, а также еще немного другого, более темного цвета. После того как кучер Фостеров отнес картонки в карету, Изабель робко предложила зайти в ближайшее кафе и немного освежиться.
– Очень любезно с вашей стороны, миссис Фостер, – сказала Клэр. – Вы уверены, что ваша мать не будет возражать против того, что ее дочь развлекается со своей модисткой? – добавила она в провокационном тоне.
– Вы, мисс Корт, настоящая леди, вы не похожи на других. На матушку вы произвели большое впечатление, но она не хочет в этом признаться. Я в этом уверена, хотя она не сказала о вас ни слова.
– Я очень польщена, – воскликнула Клэр, смеясь.
– Это легко заметить, – как-то слишком торжественно произнесла Изабель, когда они входили в кафе-кондитерскую.
Клэр чувствовала, что Изабель сгорает от любопытства, но она вовсе не желала его удовлетворить, а Изабель обладала достаточно хорошими манерами, чтобы не настаивать и не подвергать ее расспросам.
Когда они прощались, то условились, что Изабель приедет в коттедж на следующей неделе для первой примерки.
Клэр старательно работала над рисунком, который сделала по памяти с той картины мастеров школы Гейнсборо. Забранная в складки фишю сведет до минимума линию бюста Изабель, а выточка на талии подчеркнет изящную линию от груди до бедра. По мере того как приближался день выхода в свет Изабель, Клэр была только рада, что пока у нее не было других клиенток. Ей пришла в голову мысль, что кливденские дамы ожидали момента, чтобы оценить ее усилия, предпринятые при создании платья для Изабель. Она прекратила на несколько секунд накладывать стежки на складках рукавов и улыбнулась про себя. Даже Изабель была поражена собственным видом в зеркале, и они поклялись друг другу хранить полную тайну. Миссис Фостер больше не сопровождала дочь на примерки, так как с головой ушла в подготовку бала, так что новое платье стало их общим секретом.
Изабель умоляла Клэр прийти к ней в ее гардеробную вечером накануне бала, чтобы лично проследить за последними приготовлениями, за прической и ленточкой для волос, и Клэр согласилась. Она надела свое твидовое зеленое платье, набросила поверх его плащ и отправилась верхом на лошади лорда Рейна к ее дому. Миссис Кларк раздобыла ей старое седло, и Клэр твердо решила присовокупить его стоимость к своему долгу.
Окна дома были ярко освещены, и с улицы она слышала, как музыканты настраивают инструменты. После того как она дернула ручку звонка, дверь отворилась, и на нее пахнуло цветами. Увидев перед собой великолепного швейцара в пунцовом камзоле и бриджах, заправленных в сапоги, с напудренным париком, она улыбнулась.
– Будьте любезны, сообщите мисс Изабель, что приехала мисс Корт. Да, будьте настолько добры, пошлите грума, чтобы он отвел мою лошадь на короткое время в конюшню.
Он с удивлением поглядел на нее.
– Мисс Корт? Вы та самая портниха?
– Я модистка, если хотите.
– Тогда вы ошиблись дверью. Ремесленники и мастеровые входят через заднюю дверь.
Он хотел было захлопнуть перед ней дверь, но не учел темперамента Клэр. Схватив его за ворот камзола, она сильно оттолкнула слугу. От неожиданности он сделал несколько шагов назад, и она оказалась в зале раньше, чем он мог прийти в себя. Она вызывающе задрала подбородок и направила на него пронзительный взгляд серых стальных глаз.
– Как вы смеете! Я вам не мастеровая, не служанка! Сообщите немедленно мисс Изабель о моем прибытии.
Бросив ему свой плащ, она подошла к стулу, решительно села и уставилась на швейцара с ненавистью и высокомерием.
Он то открывал, то закрывал рот, а глаза бегали под ее испытующим, грозным взглядом.
– Да, мисс. Немедленно, мисс.
Почти благоговейно он положил плащ на сундук и поспешил скрыться в глубине дома.
Через несколько минут перед ней появилась горничная.
– Мисс Корт! – позвала она, озираясь по сторонам, и затем остановила взгляд на хрупкой фигурке девушки, сидевшей на стуле. – Вы мисс Корт, мадам?
– Да, это я. Вы пришли, чтобы проводить меня в комнату мисс Изабель?
– Да, мисс, но Картер говорит… – она осеклась. Клэр улыбнулась.
– Говорит что-то, несомненно, нелестное.
Горничная сдержанно фыркнула.
– Он так расстроился, словно увидел перед собой свирепого старого дракона. Ах, простите меня, мисс, но он был настолько потрясен, что я не знала, что и подумать. Идите, пожалуйста, за мной.
Клэр застала Изабель сидящей за своим туалетным столиком в лифчике, чулках и голубых сатиновых туфлях. Горничная укладывала ее волосы в жесткие, похожие на спираль, колечки, торчащие у нее на голове, словно накрахмаленные. Она повернула свое несчастное лицо к Клэр.
– Все бесполезно, мисс Корт. Эта парикмахерша превратила меня в перепуганную мышь. Что мне делать с этой массой колечек? Матушка находит их очаровательными, а меня от них бросает в дрожь!
Клэр внимательно оглядела ее, склонив голову набок.
– Они, конечно, не украсят вашего платья, это правда. Вы не станете сожалеть о них, если они исчезнут?
Изабель уставилась на нее, ничего не понимая.
– Исчезнут? Что вы имеете в виду?
Клэр хладнокровно перевела свой взгляд на ножницы, лежавшие на столике. Улыбнулась.
– У вас под этими исковерканными колечками наверняка еще остались естественные волосы. Верно?
– Да, но…
Воцарилась короткая тишина.
– Вы можете?.. – спросила Изабель.
– Естественно, – твердо ответила Клэр, не будучи, однако, до конца в этом уверенной. Она посмотрела на горничную. Взгляд Изабель последовал за ней.
– Можете идти, Сьюзан.
Клэр встала за спиной Изабель, и оба их лица отразились в зеркале. Она взяла в руки ножницы.
– Вы готовы?
Изабель сделала глубокий вдох.
– Готова!
Последовало десять минут гробовой тишины.
Клэр сконцентрировала все свое внимание. Колечки летали на ковер, а под ее пальцами кудрявились легкие, как пух, завитки. Она осторожно орудовала ножницами, оставляя на голове Изабель тонкую шапочку волос с крошечным чубчиком, свисавшим над бровями. Заглянув в зеркало, они обе застыли от удивления.
На них глядела девушка с тонко очерченным лицом, с громадными голубыми глазами, обрамленными прекрасными детскими завитушками. Пройдясь по волосам щеткой, чтобы добавить им блеска, Клэр на том завершила работу.
– Это… это просто восхитительно! – выдохнула Изабель. – Я никогда бы не поверила, что могу выглядеть…
– Настолько соблазнительной? – с подначкой продолжила Клэр, благодаря про себя небеса за то, что твердость не изменила ее руке.
Стук в дверь заставил их вздрогнуть.
– Мадам спрашивает, готовы ли вы, мисс, – донеслось оттуда.
– Я сейчас спущусь.
Клэр помогла Изабель облачиться в голубое длинное шелковое платье, поправила тугую линию талии и разгладила все морщинки. Сатиновую ленту устричного цвета продели через завитки, а жемчужное ожерелье украсило шею. Изабель разглядывала себя в длинном прямоугольном зеркале шкафа.
– Я совсем на себя не похожа! – прошептала она.
– Вы выглядите великолепно, и если сегодня на вас не поведет атаку каждый из более или менее подходящих молодых людей, то я… готова съесть все остриженные мной колечки!
Изабель рассмеялась и, взяв в руку веер, вышла из спальни. На середине лестницы она остановилась в нерешительности. Там, внизу, она заметила миссис Фостер, которая с первым звонком занимала свое место.
– Не проводите ли вы меня до матушки? – теряя уверенность в себе, спросила Изабель, обращаясь к Клэр.
Она отрицательно покачала головой.
– Это только разгневает вашу мать и ничего не даст. Поднимите вверх подбородок и постарайтесь великолепно, величественно сойти с лестницы. Все гости станут шумно приветствовать вас, и во всеобщей сумятице у вашей матери не окажется достаточно времени, чтобы детально изучить ваш туалет.
– Я хочу поблагодарить вас, мисс Корт, за все, что вы для меня сделали.
Глубоко вздохнув и расправив плечи, она поплыла вниз по лестнице, как статный галион, и поток воздуха, возникший при движении, развевал ее широкую юбку, вызывая шуршание шелка, как вызывает шуршание гальки набегающая морская волна.
После того как все гости проследовали в холл, Клэр взяла в сундуке свой плащ и незаметно, тихо вышла через парадную дверь. Она вывела из конюшни лошадь лорда Рейна и, сев на нее, медленно направилась домой. Мягкий, теплый ветер, обдувая ее, снимал напряжение. Итак, она выполнила свой первый заказ и взяла на себя обязанности не только модистки. Она тихо засмеялась. Интересно, как прореагирует миссис Фостер на новомодную прическу дочери? Было ли это зарей или закатом ее карьеры необычной модистки? Само собой разумеется, скоро о ней узнают сливки кливденского купеческого общества, присутствовавшие на выходном бале Изабель.
На следующее утро она устроила в доме генеральную весеннюю уборку, частично ради того, чтобы чем-то заполнить досуг, но скорее, чтобы стараться постоянно не думать о фостерском бале. Она выстирала ситцевые шторы, старательно натерла воском старую мебель и сменила интерьер. Она перетащила длинную софу с подушками по другую сторону камина, а на ее место поставила стул и стол для шитья. Между ними она положила круглый коврик, который смастерила из разноцветных обрезков ткани. Напротив камина стоял сервант с буфетом и ящик с нитками, в которых она хранила шитье, и на него она поставила небольшую вазу с подснежниками из сада. Кроме большого зеркала, в комнате другой мебели не было, но ей все нравилось здесь и так. Маленькие размеры комнаты придавали ей чувство уверенности, которого ей так не хватало в развалюхе старого Хэркорта. В этом коттедже никто не мог застать ее врасплох.
В спальне, в алькове за шторой хранились кое-какие ее вещи, кроме того, рядом с кроватью стоял комод с ящиками. Возле кровати лежал еще один коврик.
К полудню она все сделала и теперь не знала, чем заняться. Она пошла в кухню, поставила чайник на широкую свинцовую конфорку и стала готовить пищу. Миссис Кларк ежедневно отряжала одну из девочек, которая приносила ей свежее молоко и другую провизию, и Клэр была ей за это очень благодарна, так как все ее гинеи уже были истрачены. Они с миссис Кларк обсудили ту цену, которую Клэр намеревалась назвать за свою работу, но она пришла в ужас, когда хозяйка смело ее удвоила, заявив, что Фостерам это вполне по карману и леди ее пошиба умеют ценить те вещи, которые дорого стоят. В этом была своя логика, – размышляла Клэр, – ведь те вещи, которые легко достаются, обычно считаются дешевыми, не имеющими большой ценности, ну а как прикажете ей добывать репутацию модистки высокого класса, если просить за свой труд ничтожную плату? Но та цифра, которую назвала миссис Кларк, была настолько большой, настолько пугающей, что она наверняка будет отвергнута миссис Фостер, – она была в этом убеждена.
Приближалось время дневного чаепития. Клэр надела свое голубое твидовое платье и зашпилила волосы. Сидя за столом, она составляла счет для миссис Фостер, когда услыхала скрип колес кареты и увидела из окна, как из нее выходили Фостеры, мать и дочь.
На улыбающейся Изабель была нарядная соломенная шляпка с кружевами.
Почувствовав себя чуть поувереннее, она открыла дверь и пригласила леди войти, а затем села на свой рабочий стул.
– Не хотите ли чашку чая, миссис Фостер? – тихо спросила она.
– Нет, благодарю вас, мисс Корт. У нас есть приглашение к чаю, и нам нельзя опаздывать.
Тон миссис Фостер свидетельствовал о том, что она была ужасно польщена приглашением, вероятно, означавшим для нее важный шаг вверх по социальной лестнице.
– Мы приехали к вам, чтобы сообщить о великом триумфе, одержанном Изабель на балу. Она была просто очаровательна, и все гости дружно обсуждали вашу гейнсборскую модель платья! На присутствовавших там женщинах было слишком много платьев «императорского» стиля – это было просто смешно, а моя дорогая Изабель стала настоящей звездой вечера! Ее просто не было видно в толпе ухажеров!
– Это было так волнующе, мисс Корт, – вмешалась в беседу Изабель, ее голубые глаза сияли. – Я никогда не предполагала, что столько молодых джентльменов будут добиваться чести посетить наш дом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49