– Ладно! Вы не можете, зато я могу! – Голос Гека вновь обрёл пушечную силу, утраченную было взамен обретённой боли. – Держитесь, хрен с вами! Я на ногах, а боль – дело поправимое!…
Сердце тряхнуло так, что Гек упал на колени, а потом на четвереньки. Захотелось прижаться животом к холодной тверди внизу, но как бы этих не раздавить. Гек почувствовал как каждый волосок его тела встал дыбом, ужас в нем смешался с болью и гневом, и он завыл по-волчьи, пронзительно и страшно…
– Не фиг дрожать, не на вас я вою! – Гек глубоко вдохнул в себя скудную кислородом субстанцию и стал молча подыматься с колен. Голова кружилась, поташнивало…
Однако вой не угас: неведомый ветер превратился в ураган, толкающий Гека в спину по направлению к ослепительному свету… впереди. Надо развернуться… Гек начал было поворачиваться и чуть не сорвался в белый проем под бешеным напором урагана.
– Пырь, а ну – сыграй! Не сорвёшься, Вакитока придержит!
Пырь послушно выдернул из ниоткуда свои дудочки в ряд и сунул их в пасть. Но флейта только взвизгнула жалобно и замолкла.
– Не можем мы, хозяин! Ну вот – никак! Не гневайся на Пыря. Он старался, ох как он хотел! Да вот не можем мы… – Вакитока внезапно сморщилась и стала фыркать носом и кашлять, вроде как заплакала.
– Ладно, не хныкать. Не сержусь. А я – могу. Я – буду!
МОГУ! Буду! БУДУ!!! Я – ОТРИЦАЮ – ВРЕМЯ!
Столкнулись в лоб две стихии: ураган и крик Гека. И стало тихо. Боль яростно драла когтями грудную клетку, и вдобавок словно крючок там ворочался, но куда ей было до той, недавно пережитой… Пырь и Тока все ещё мелко тряслись, но Пырь уже приподнял круглую голову, раззявился, а Вакитока вроде и не шмыгает…
– Не обманешь?…
– НЕТ!
– Значит, и мы будем, хозяин! Как ты, так и мы! Ура! Мы будем с хозяином! Он будет – и мы за ним! Пырь, а мы – будем, будем, будем! Наш хозяин, Пырь и я! Ура!
– Цыц. Будете. Долго ли, коротко, а будете, Землёй клянусь…
А вы, Сестрички… Обеих раком поставлю…
Слышь, Тока, Пырь? Я обещаю вам, что вы будете быть до тех пор, пока… существует Человечество. ПОКА. В этом отныне мои цель и смысл!… – И Гек расхохотался, чрезвычайно довольный шуткой, одному ему понятной. Потом он опустил глаза к груди и вдруг увидел четыре счастливейших глаза, взирающих на него… с любовью. Гек все ещё хохотал, но в глазах вдруг защипало, все вокруг утратило резкость, и что-то забытое потекло по щекам… Свет покорно шипел за спиной под натиском спасительных сумерек…
Врачей не было в госпитале. Ни одного специалиста вдруг. Охранники на этаже, медбраты, сиделки – все столпились в палате, наблюдая сердечный приступ и пароксизм. Рано или поздно это должно было произойти… Замерли самописцы…
Вдруг мёртвые экраны мигнули, дёрнулись линии, точки, плоттеры, забились в судорогах, словно безумные танцы начались на электронной Лысой Горе. Только непонятно – то ли жизнь там Царица бала, то ли смерть… Жуткое лицо Ларея все ещё в полном объёме хранило синий цвет, но из-под плотно сомкнутых век выскочили и побежали на подушку две здоровенные мутные капли. Чёрные губы разомкнулись и вытолкнули сквозь ощеренные протезы три надсадных булькающих звука: Ых… ых… ых… Всем без исключения наблюдающим эту сцену стало холодно, очень холодно, до костей зябко…
А Гек великаном стоял посреди мглы и все поглаживал два тёплых дрожащих комочка у себя на груди, продолжая плакать и смеяться, впервые за множество лет.
Глава последняя
Эй, Март и Апрель!
Избавьте сердце моё
От снега и тьмы.
Он выжил.

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120