Что ж, назвался груздем, полезай в кузов.
– Я думала, что спряталась.
– За этим растением не укроешься. К тому же это мне надо прятаться. – Виктор протянул руку. – Надеюсь, это мой танец?
Лидия смотрела на него, сознавая, что прячется от правды. Ее клятва перестать спасаться бегством от проблем ничего не значила. Она покачала головой и заложила руки за спину.
– Вы не хотите взять меня за руку?
– Столько женщин сегодня делали это, что я хочу хоть чем-то отличаться от них, – ответила Лидия.
– Вы совсем другая. – Виктор шагнул ближе, остановившись между пальмой и стеной. – Так вы не хотите танцевать или не хотите танцевать со мной?
– Вы здесь ни при чем, – прошептала Лидия. Виктор был совсем близко, она вдыхала древесно-сандаловый, пряный аромат его одеколона и едва уловимый запах, присущий только ему. Лидия прижалась к стене, от внезапной слабости у нее подгибались колени.
Его темные глаза не отрывались от нее. Виктор положил руку на ее плечо.
– Рана беспокоит вас? Может быть, найти место, где вы сможете спокойно отдохнуть?
Все ее обиды тут же растаяли.
– Нет, спасибо, я прекрасно себя чувствую.
Его взгляд опустился ниже, к вырезу лифа, открывавшему грудь.
– Действительно прекрасно.
Крепкими белыми зубами Виктор стащил перчатку с правой руки. Его пальцы коснулись ее кожи, чуть ниже украшенной бриллиантами ленты, охватывающей ее шею.
У Лидии перехватило дыхание.
– Нам нужно вернуться в зал, – сказал Виктор.
– Не позволяйте мне задерживать вас.
– Ах, дорогая, без вас этот зал покажется мне пустым.
– Мне трудно в это поверить.
Его пальцы скользнули ниже, по краю выреза.
– Именно так. Всякий раз, когда мы разлучались, я искал вас взглядом, и если не смотрел на вас подолгу, то только потому, что ваше совершенство дурманит мне голову.
Его прикосновения вызывали в ней бурю ощущений. По коже побежали мурашки, открытый лиф платья едва скрывал отвердевшие соски. Лидия шумно выдохнула, когда его рука коснулась выпуклости ее груди.
Чувствуя, как дрожит его рука, Лидия сама содрогалась от внутреннего трепета в нетерпеливом ожидании продолжения ласки.
– Скажите мне «нет», это опасно, – прошептал Виктор.
– Я не боюсь.
Он подался вперед и поцеловал ее, обеими руками обняв за шею и теснее прижимая к себе. Она ответила ему, проведя языком по его верхней губе. Его надежда ограничиться мимолетным поцелуем мгновенно растаяла от жаркой встречи их губ.
Виктор прижался к ней всем телом, и лучше этого не было ничего на свете. Лидия упивалась этим моментом, ее ничуть не волновало, что это всего лишь украденный поцелуй в уголке за пальмой.
От его самообладания ей хотелось кричать. Его руки все еще лежали на ее шее: левая рука по-прежнему в перчатке, правая поглаживает светлые завитки на ее затылке, отчего по всему телу разливается сладкая истома. Ей хотелось, чтобы его руки спустились к ее смелому декольте и еще ниже.
Виктор оторвался от ее губ и отступил. Его дыхание было тяжелым и прерывистым, темные глаза сверкали жадным блеском.
Лидия положила ладони на его вздымавшуюся и опадавшую грудь, зачарованная этим ритмом, стуком его сердца, вдруг замедлившимся дыханием.
Виктор бросил взгляд через плечо, потом посмотрел на нее:
– Черт возьми, день за днем я оберегал ваше имя от скандала и чуть было сам все не испортил.
– Украденный поцелуй вряд ли имеет большое значение.
– Мне следовало проверить, известна ли Эмилии правда о вас.
Холодок пробежал у Лидии по спине. Неужели он даже сейчас думает об Эмилии?
– Она могла публично раскрыть вашу тайну и все испортить. – Виктор провел рукой по волосам. – Не знаю, слышал ли кто-нибудь, как она назвала вас…
– Ленардом, – закончила его фразу Лидия.
– Тише! – Слишком уж он печется о ее добром имени. Но ведь пошатнувшуюся репутацию всегда можно восстановить браком.
Лидия убрала руки с его груди и прижала разгоряченные ладони к прохладной стене.
– Когда я вернусь в Бостон, все это не будет иметь никакого значения, – Виктор нахмурился:
– Что вы собираетесь делать?
У Лидии не было выбора. Она не сомневалась, что Джеймс выполнит свою угрозу и на виду у всех силой потащит ее на корабль.
Да и ради чего ей оставаться? Чтобы стать любовницей Виктора, когда он женится на леди Хелене или леди Пенелопе? Если Тревор прав, то Виктор никогда не женится на простолюдинке вроде нее. Она бы согласилась стать его любовницей, но только если бы ей не пришлось его ни с кем делить. Для этого она чересчур самолюбива. Когда он обнимал Эмилию за талию, у Лидии разрывалось сердце.
– Лидия. – Виктор положил руки ей на плечи. – Что вы намерены делать?
– Мои братья приехали, чтобы забрать меня домой, – пожала она плечами.
Виктор взглянул ей в лицо, потом опустил руки и медленно надел правую перчатку.
– Да, пожалуй, так будет лучше.
Она так мало для него значит? Она любит его, а он воспринимает ее отъезд как что-то незначительное! Но когда вокруг него порхают леди Хелена, леди Пенелопа, еще одна темноволосая дама, с которой он вышел из комнаты этажом ниже – кстати, что это за комната? – и даже Эмилия, с которой он грозил ее мужу заняться любовью, почему он должен выбрать высокую, не слишком женственную Лидию?
Тревор пытался остановить леди Хелену, прежде чем она скажет слишком многое. Он мог ожидать этих слов, но все равно они застали его врасплох. Увидев приближающуюся графиню Кейн, Тревор даже не мог предостеречь Хелену, опасаясь, как бы ее мать не услышала его предупреждения.
– Миледи, – поклонился он графине.
Хелена повернулась и встала к нему спиной, так что он не видел ее лица. Тревор положил руку ей на талию. Хелена вздрогнула.
– Все в порядке, мама?
– Мы должны сейчас же уехать. – Побелевшее лицо графини исказила гримаса, было похоже, что ей нездоровится.
Графиня явно что-то услышала. Но что именно? Тревор сильнее прижал руку, безмолвно поддерживая и приободряя Хелену.
– Позвольте мне помочь вам и вызвать вашу карету.
Графиня взглянула на него. Сначала ее взгляд был бесстрастным, потом в глазах мелькнул интерес.
– Так это вы. – Она прижала одну руку ко рту, другую к животу. – Да, пожалуйста, – едва выговорила она.
– Хелена, вызовите карету, и пусть принесут шаль, – распорядился Тревор.
Он подтолкнул девушку вперед, а сам подхватил леди Кейн под локти и почти понес ее к двойным дверям.
– Пожалуйста, простите мою фамильярность, мэм. – Леди Кейн тяжело привалилась к нему, и Тревор понял, что ей дурно. Ни в каком другом случае она не снизошла бы до его помощи. Но в шторм годится любая гавань.
Опасаясь, что графиню сейчас стошнит, Тревор быстро вывел ее за дверь.
– Если вам плохо, мэм, эта кадка с пальмой вполне подойдет, – тихо сказал он, подводя леди Кейн к кадке.
И тут Тревор увидел за пальмой сестру и Уэдмонта, слившихся в страстном объятии. Боже правый, Виктор, кажется, положил руку ей на грудь?!
– Лидия!
Лидия прижалась к стене, а Уэдмонт отпрянул в сторону, когда леди Кейн наклонилась над кадкой.
Графиня раскачивалась взад и вперед, на лбу у нее выступила испарина. Невероятным усилием воли ей удалось одолеть приступ тошноты, и леди Кейн наконец выпрямилась и открыла глаза.
– Теперь я в полном порядке.
О себе Тревор не мог этого сказать. Он готов был убить Уэдмонта. Но что он мог сделать? Он все еще поддерживал леди Кейн. Не мог же он бросить мать Хелены, даже зная, что она препятствует их отношениям. Он подал ей свой носовой платок.
В дверях появился Кин. За ним, прихрамывая, шел Тони, хозяин бала.
– Что-нибудь случилось? – спросил Кин.
– Леди Кейн не совсем здорова, – ответил Тревор.
– Пожалуйста, не нужно суеты, – вступила в разговор графиня. – Лорд Уэдмонт, проводите нас домой.
Виктор перевел взгляд с раскрасневшейся Лидии на леди Кейн. Возможно, эта просьба – уловка, чтобы оставить его наедине с Хеленой. Но единственная женщина, с которой он хочет остаться наедине, – Лидия. Его попытки притворяться бесстрастным и безразличным рухнули, он потерял контроль над собой. Рядом с Тревором появилась леди Хелена.
– Нашу карету подадут через четверть часа. Сейчас слуги принесут шали.
Леди Кейн кивнула и прижала к губам платок.
– Лорд Уэдмонт, может быть, вашу карету подадут быстрее?
– Я отослал карету домой, она вернется за мной после полуночи. Не хочу, чтобы мои лошади застаивались, – ответил Виктор.
Хелена подошла к матери, чтобы сменить поддерживавшего ее Тревора.
Может, тебе лучше присесть, мама?
– Что вы делали за пальмой, Уэдмонт? – резко спросила графиня.
– Избегал шумной компании, миледи.
Графиня Кейн пристально посмотрела на Виктора. Точно так же на него смотрел Тревор. Кин лишь скользнул по нему взглядом. Лидия опустила глаза. Хелена переводила взгляд с Тревора на мать, не понимая, что происходит. Леди Кейн решительно отчитала бы американца, вздумай он заговорить с ней. Как же она позволила Тревору буквально вынести ее из бального зала?
– Конечно, к вам и вашей очаровательной дочери это не относится. Вы знакомы с моими американскими друзьями, леди Кейн? Мисс Лидия Хамилтон и мистер Тревор Хамилтон, – представил Виктор.
– Я знакома с мистером Хамилтоном, – сказала леди Кейн таким тоном, что стало понятно, что знать бы его она не желала. – Мы встречались несколько лет назад. Как мило, что на этот раз вы привезли сестру. – Она кивнула Лидии.
– Приятно познакомиться, мисс Хамилтон. – Графиня даже не потрудилась поднять на Лидию глаза.
– Моя карета к вашим услугам, – выступил вперед Кин. – Окажите мне честь, миледи, и позвольте проводить вас домой.
– Вы старший сын барона Уайтли, не так ли?
– Совершенно верно, – ответил Кин и жестом указал на лестницу. – Разрешите?
Графиня в сопровождении дочери направилась к лестнице. Ухватившись за перила, она покачнулась и застонала. Тревор в последний раз бросил взгляд на Виктора, подхватил леди Кейн и понес ее вниз.
Виктор взял Лидию за руку:
– С вами все в порядке?
Она посмотрела на него и едва кивнула:
– Да. Леди Кейн больна?
– Наверное, – сказал Виктор, уже выбросив из головы разыгравшуюся сцену.
– Как странно. Кажется, болеть пристало только простолюдинам.
– Приходится признать, что все мы созданы из плоти и крови, – скривил губы Виктор.
Встретившись взглядом с Лидией, он снова посерьезнел. Черт возьми, он чуть не стянул с нее лиф платья в коридоре за пальмой, где любой мог их увидеть. Что заметил ее брат?
Судя по выражению лица Тревора, слишком многое. Виктор потянул Лидию в бальный зал. Еще немного времени наедине, и он не устоит перед ее чарами. Если он соблазнит ее, то убьет ее мечту о независимой жизни. Падшую женщину в деловом мире никогда не примут всерьез. В этих кругах даже у женщин с безупречной репутацией масса проблем. Он мог довести ее до позорной жизни любовницы или куртизанки, зная, что во многих отношениях она совершенно невинна.
Правда, теперь она уже целовалась далеко не как невинное дитя. Ее поцелуи влекли, как голос сирены, и Виктор охотно поддался бы этому зову и yтонул в ее объятиях.
Виктор шел по залу, сопровождая Лидию, пока не отыскал Софи. Он сообщил ей, что Кин отправился провожать графиню Кейн с дочерью. Тут же Виктором завладела леди Пенелопа. Поскольку ее главная соперница уехала, она считала, что теперь обладает монопольным правом на него. Единственным приятным моментом во всем этом было то, что братьев Лидии не оказалось поблизости.
Лидия едва смотрела на него. Софи ловко представляла ее всем свободным мужчинам.
Ужин закончился.
– Ты не видел Кина? – спросила Софи Виктора.
– Нет.
– Наверное, он еще не вернулся. – Она подавила зевок. – Мы с Лидией хотим вернуться домой.
Виктор взглянул через зал на Тревора.
– Наверное, ее братья…
Софи хлопнула его по руке веером:
– Какой ты бестолковый, они приехали в наемном экипаже, который вряд ли их ждет. Кроме того, если Кин вскоре не вернется домой, придется тебе его поискать.
– Хорошо, сейчас вызову карету. Должно быть, его кучер уже вернулся.
– Спасибо, – сказала Софи. – Мы попрощаемся с Фелисити и встретимся с тобой внизу.
Лидия демонстративно смотрела в сторону. Леди Пенелопа просто повисла на Викторе. Будь ее воля, она бы его ни за что не отпустила.
– Вам нужно уехать? – спросила она, налегая грудью на его руку.
Виктор ничего не почувствовал. Он знал, что даже если леди Пенелопа готова на все, он только напрасно потеряет время. Существовала лишь единственная женщина, которую он желал.
– Боюсь, что так, – ответил Виктор.
Он с радостью избавился бы от леди Пенелопы, но понимал, что ему сейчас лучше держаться подальше от Лидии. Завершить начатое означало бы навсегда погубить девушку.
Но в карете в присутствии Софи не могло произойти ничего дурного. Когда они добрались до дома, Софи настояла, чтобы Виктор остался подождать ее мужа.
– Камин еще горит, – сказала Софи, распахнув дверь в библиотеку.
Пока лакей зажигал лампы, Лидия прошлась вдоль книжных полок и выбрала книгу.
– Не могу понять, почему Кин задерживается. Я начинаю волноваться. – Софи взяла с подноса графин с бренди и наполнила бокал.
– Раньше ты не беспокоилась, – заметил Виктор, отряхивая рукав, словно стараясь избавиться от навязчивого запаха тяжелых духов леди Пенелопы.
Неужели он когда-то находил ее привлекательной? Во время ее первого сезона Пенелопу считали бриллиантом чистой воды, но он тогда уже был женат и не обратил на нее особого внимания.
– Ты же знаешь, я редко беспокоюсь. – Софи подала ему бокал бренди. – Бедный Виктор, в этом сезоне ты главный приз и мечта всех мамаш, у которых дочки на выданье.
– По-моему, не только мамаш, но и вдовушек, – усмехнулся Виктор. – Софи, умоляю, пусти слух, что я больше никогда не женюсь.
Лидия, сидевшая неестественно прямо, резко перевернула страницу. Каково ей видеть всех этих женщин, набивающихся ему в жены!
– Леди Хелена меня удивляет, – посмотрела на свою притихшую гостью Софи.
Виктор отхлебнул бренди и воздержался от комментариев.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35