– Вот поэтому Пирс и вцепился в меня, – Джей устало потер глаза. – Ему позарез нужно обеспечить Белль новым контрактом. Он считает, что благодаря такой акции он одержит победу над продюсерами «Лондонцев». Особенно если во время телепередачи я воссоединюсь с родной матерью.
– Но ведь это действительно дает тебе невероятный шанс! Передачу смотрят миллионы. Ты сможешь обратиться к своей матери в прямом эфире! И вдруг она откликнется?
– Черт! Ты прямо сговорилась с Пирсом Фоксом, – он в отчаянии отвернулся. – Как ты не понимаешь, что от огласки всей этой истории выиграет только Белль Винтер, а не я!
– Ну почему же, Джей? У каждого будет свой выигрыш. Она заключит новью контракт на «Лондонцев», а ты получишь возможность обратиться сразу ко всей стране – об этом и мечтать-то нельзя было!
– Как ты не понимаешь, Джуно, – он закрыл глаза. – Я разговаривал с агентствами, читал книги, консультировался у специалистов. Все в один голос твердят одно. В этой стране вероятность с помощью телевидения найти мать, оставившую много лет назад своего ребенка, практически равна нулю. Кто захочет признаться, да еще перед миллионами телезрителей, что бросил своего ребенка в аэропорту? Публичное обращение не сработает. Телевидение не поможет. Более того, я думаю, что леди Белль не проникнется ко мне большой симпатией.
Он взял автобиографию Белль, раскрыл на какой-то странице и протянул Джуно.
– Читай, – вздохнул он. – Когда она узнает мою историю, вряд ли она решит, что «мне повезло больше, чем ей» в этой стране «больших надежд и возможностей». Вряд ли она вообще захочет иметь со мной дело.
Глава называлась «Бизнес на крови» и повествовала о непримиримом отношении Белль к папарацци: именно это племя, по ее мнению, довело ее до наркотиков, алкоголизма и даже до попыток самоубийства.
– И все же, услышав тебя, твоя мать захочет так или иначе связаться с тобой.
– Ты считаешь, стоит рискнуть ради нового контракта звезды мыльных опер? – Джей потерся подбородком о плечо.
Джуно взяла его руку в свою:
– Но ведь Пирс Фокс не может тебя принудить к участию в этом шоу, так ведь?
Он покачал головой, глядя на их сплетенные пальцы:
– Он может меня шантажировать. Если я откажусь, он не подпустит меня и близко к Белль Винтер.
– И какой же выход?
Он высвободил свои пальцы один за другим.
– Я зарегистрировался в юридических агентствах. Я разместил небольшие объявления во всех английских газетах. Эйб помог мне связаться кое с кем здесь, в Лондоне. Но перспективы весьма бледные. Больше всего надежд мы возлагали на объявления. Однако результат нулевой: обращаются одни придурки, и чем дальше, тем меньше надежд. Похоже, у меня действительно нет другого выхода, как только принять участие в этом шоу. Вот поэтому я до сих пор тяну кота за хвост и не отшиваю Пирса. То, что тебя именно в среду приглашают на просмотр с его участием, ужасно напрягает меня. Я не доверяю ему. Я не понимаю, какую игру он затеял.
– В этом нет ничего загадочного и зловещего, я уверена, – Джуно старалась говорить рассудительным трезвым тоном, поскольку ее слезы и нежности Джей отвергал. – Передача «Жизнь перед глазами» идет в прямом эфире, начинается в семь, так ведь? – Джуно прекрасно выучила за последние дни программу телепередач.
Джей кивнул, его пальцы мягко скользили по животу Рага.
– Ну так вот, – она пощекотала Рагу лапу: ей хотелось вступить в контакт с Джеем хотя бы через это совместное поглаживание Рага. – А программа в клубе «Ха-Ха» начнется не раньше девяти. Так что у него будет вагон времени.
Джей грустно кивнул:
– Да, скорее всего, ты права. Для такого крутого парня, как Пирс Фокс, это вопрос тридцати минут. Это для меня вопрос целой жизни.
Джуно стало стыдно, что она выказала себя такой чуркой бесчувственной. Она положила руку ему на плечо:
– Прости. Я совсем не хотела сказать, что это неважно.
Он стряхнул ее руку с плеча, как осу.
– Ладно, проехали. Ты права, Джуно. Я все понимаю.
Она закусила губу. Она изо всех сил пытается рассуждать логично и трезво, чтобы не дисгармонировать с его холодным сдержанным тоном, а на самом деле ей хочется одного: потянуться ему навстречу и согреть его в крепком объятии.
– Послушай, если тебе нужна поддержка, я могу пойти с тобой и держать тебя за руку, если хочешь, – осознав, как дико это звучит, особенно если учесть, что он все время отстраняется от нее, она покраснела и стала сосредоточенно чесать грудь Рага.
Раг пришел в совершенный экстаз: они оба изо всех сил его гладили, чесали и щекотали.
– Ты первый человек, которому я все это рассказал, – Джей смущенно опустил голову. – Прости, что нагрузил тебя. Я не хотел.
– Хорошо, что ты все рассказал мне, – она протянула руку, чтобы коснуться его, но он отклонился, и ей пришлось опять погладить Рага, чтобы оправдать свое движение. – Я воображала себе разные ужасы – даже думала, что ты террорист.
– Террорист? – он изумленно взглянул на нее. – С чего ты это взяла? – и тут он неожиданно улыбнулся. – Господи, Джуно, но это же полная чушь!
Она опустила голову от смущения и неловкости. Действительно, глупо, но он так скрытно себя вел, что можно было подумать что угодно.
– Понимаешь, это не столько из-за тебя, сколько из-за твоих приятелей. Вилл Пиджен, Тимон. И этот фотограф – как его, Дормус.
Он молчал, улыбка сошла с его лица. Джуно посмотрела ему в глаза и поняла, что он все еще что-то скрывает.
– Они помогают тебе разыскивать мать?
Он прижал палец к подбородку. Наконец он ответил:
– У меня возникла эта дурацкая мысль, когда я приехал сюда. Знаешь, это как лечь в постель с врагом. Я решил сойтись поближе с лондонскими папарацци, чтобы выстроить линию собственной защиты.
– Так они папарацци?!
– Только Дормус. Да и тот время от времени. Он может сдать свою камеру в аренду туристам и не брать ее в руки неделями. Вилл спекулирует билетами – по крайней мере, так он всем говорит. На самом деле он готов и душу продать за пару баксов – но с таким же успехом отдаст ее даром ради приятеля. Они оба хорошие парни, Джуно. Я понимаю, в это трудно поверить, но они искренние ребята.
Джуно посмотрела на него с недоверием:
– А Тимон?
– Тимон был хозяином фотоагентства в Латинской Америке – когда я с ним познакомился. Он может показаться тупым красавцем, но на самом деле он человек блестящего ума. Год назад он начал бизнес здесь. Вилл и Дормус – его приятели. Мы пообщались и решили поработать вместе.
– В качестве папарацци в Лондоне? – Джуно была в ужасе.
– Мы действительно нужны друг другу, понимаешь? Мне нравятся эти парни. Дормус и вправду интересуется, как я работаю, и хочет чему-то научиться. Тимон говорит всем, что я вернулся к делу, в котором силен. А Вилл знает все про всех: кто где, кто с кем…
– Да, но тебе-то, тебе зачем это нужно? – Джуно была обескуражена его слепотой. – Неужели ты не понимаешь, как испортит тебе все дело дружба с ними, если ты пойдешь на «Жизнь перед глазами» и журналисты раскопают твою историю? Они же растерзают тебя, если узнают, что ты снова занялся старым ремеслом, из-за которого люди типа Белль Винтер вынуждены прятаться за высоченными заборами!
– Да, это может плохо закончиться для меня, – кивнул он с равнодушным лицом.
– Тогда зачем ты с ними связался?
– Это мой долг, – его убежденность была неколебима. – Ты знаешь, я хочу расквитаться со своим прошлым. Для этого нужно искупить хоть часть тех гадостей, которые я совершил.
– И поэтому ты решил снова стать папарацци? – Джуно абсолютно ничего не понимала. Опять прятаться за мусорными баками, выслеживая знаменитостей, чтобы добыть сногсшибательный эксклюзив? Он, похоже, сошел сума.
– У меня есть одна идея, – его глаза оживились. – Она пришла мне в голову на прошлой неделе – в тот день, когда мы встречались с Пирсом Фоксом в этом паршивом клубе. И ты проделала со мной свой номер.
Джуно готова был провалиться сквозь землю от стыда и раскаяния.
– Ты знаешь, мне стало так тошно тогда: словно я опять попал в ловушку. Вроде пытался вырваться, да хвост прищемило. Тем вечером в клубе ты мне показала, какое же я, в сущности, дерьмо. Потом ночью я хотел тебе рассказать о матери, но ты не стала разговаривать со мной. И тогда я решил обратить свое оружие против себя.
– Что ты решил? – Джуно задохнулась. О боже, она чуть не довела его до самоубийства!
– Я сделал объектом охоты себе подобных. Я стал фотографировать папарацци, а не знаменитостей. Когда соберу материал, устрою выставку, – он откинулся на спинку дивана, глаза радостно светились. – Это будет подбор фотографий, сделанных тогда, когда я никого не жалел и всех ненавидел, и нового материала – скрытые съемки парней, которые до сих пор занимаются этим делом. Сначала проведу выставку в Лондоне, потом повезу ее в Италию, Францию, в Штаты. Я не хочу никого осуждать – я просто хочу показать изнанку профессии. Мне не нужна парадная сторона: журналисты, толпящиеся за ограждением на премьерах в ожидании Деми, Умы или Брэда. Это может сделать всякий. Я знаю, что могу показать то, о чем никто не подозревает. Я сам был по ту сторону и знаю, куда смотреть. Но я должен все держать в секрете от людей, которых фотографирую. Они должны принимать меня за своего. Только при этом условии я сделаю снимки, которые мне нужны.
– Это блестящая идея! – Джуно пришла в восхищение.
Он задумчиво улыбнулся и посмотрел на нее сквозь ресницы:
– Тимон, Вилл и Дормус помогают мне. Они в курсе. С этим связана еще одна причина, по которой я хочу встретиться с Пирсом Фоксом. Я не доверяю ему – он хочет поддеть меня на крючок и использовать, чтобы создать рекламу Белль. А Тимон является его конкурентом. Так что тут многое поставлено на карту.
– О, господи.
– Но знаешь, что самое странное? Я привязался к этим ребятам. Они мне по душе – такие же неприкаянные бродяги, как и я. Даже Дормус – который похож на канализационную крысу, правда? – очень славный парень. Ты знаешь, что его подружка – трансвестит по кличке Ванда Рингстар?
Джуно рассмеялась. Его виолончельные губы тоже дрогнули в улыбке, а вокруг глаз собрались морщинки.
– Тебе я не советовал бы водить дружбу с ними. А мне они подходят. В этой самой недружественной стране мира у меня есть только они – и ты.
– Я? – пискнула она.
– Да. Ты, Джуно. Но ты – это отдельная история.
– То есть я не являюсь неприкаянным бродягой?
Он покачал головой, по-прежнему улыбаясь. Рукой он нежно выводил восьмерки на животе у Ра-га, и Джуно охватило сильное желание спихнуть псину с дивана и подставить Джею собственный живот.
– А кто тогда?
– Ты – совершенно особенный человек, с которым я могу говорить обо всем.
У нее потеплело на душе. Она хотела коснуться его руки, но он вскочил и распахнул холодильник, чтобы достать еще одну банку диетической колы.
– Ну вот, я все тебе рассказал. До капли, – он вздохнул, голос снова стал напряженным и нервным. – А теперь давай забудем об этом на несколько часов, хорошо? Подумаем о чем-нибудь другом. Я хочу отвлечься. Кстати, почему ты не куришь?
– Что? – Джуно так растерялась от резкой смены тона и темы, что не сразу поняла вопрос. – А, у меня кончились сигареты.
– Ясно.
Джуно не хотелось вступать в банальный спор о вреде курения после их необыкновенного разговора. На нее навалилась сильная усталость. За окном совсем рассвело, хотя небо было затянуто тучами.
– Оставайся на ланч, – сказала она. – Если ты и правда хочешь отвлечься. Мне бы очень хотелось, чтоб ты остался, познакомился с моими друзьями. Я, конечно, не настаиваю, и если не хочешь…
– С удовольствием, – он поспешил прервать ее, посмотрел так, словно она подарила ему счастливый лотерейный билет, и широко улыбнулся – своей редкой неотразимой улыбкой. – Я очень тебе благодарен.
ГЛАВА 32
Всю неделю Джуно продумывала план действий на субботнее утро, чтобы все успеть. Не будучи образчиком пунктуальности и организованности, Джуно все же понимала, что подготовка к ланчу персон на двадцать требует планового подхода.
И в этот план совсем не входило проснуться с тяжелой головой в половине двенадцатого. Это было как гром среди ясного неба, который, кстати, не замедлил материализоваться, и по гравию застучали крупные капли дождя.
Джуно натянула подушку на голову и застонала. Потом она вспомнила, что в доме находится Джей.
Наверное, он все еще спит внизу на диване в обнимку с Рагом, и во сне его лицо расслабилось и утратило обычное напряженное выражение. Но вот что странно: если ей не изменяет память, сама-то она отключилась тоже на диване, на противоположном его конце. Значит, уже во сне она перебралась в постель?
Какая удивительная ночь. Ей никогда в жизни не случалось так много узнать о человеке за столь короткий срок. И при этом у нее было ощущение, что именно так и должно быть: такое развитие событий полностью соответствовало духу ее отношений с Джеем. Сначала они умудрились в одни сутки уместить месячную норму секса, а теперь – в одну бессонную ночь историю целой жизни.
– Джуууно! – позвал Джей снизу. – Ты проснулась?
– Не совсем, – пробормотала она, по-прежнему прижимаясь к подушке.
Заскрипели ступени лестницы – Джей поднимался наверх.
– Звонил некто по имени Финлэй и сказал, что постарается приехать на ланч. Спрашивал дорогу, – говорил он на ходу.
– И что ты ему сказал? – Джуно заглянула под одеяло, проверить, насколько прилично она одета, и обнаружила на себе футболку с надписью «Фрэнки рекомендует расслабиться». Она хорошо помнила, что оставила ее в ванной родителей. Значит, во сне она еще и сходила туда переодеться? Какие загадочные проявления лунатизма.
– Я объяснил ему, как проехать, – голос Джея раздался уже возле самой двери.
– Но у него же нет машины, – она села на кровати, пытаясь руками пригладить волосы и шлепками придать свежесть помятому со сна лицу.
– Наверное, он возьмет такси, – в комнату вплыл поднос с фруктами и тостами, а за ним – Джей.
Джуно смотрела на него и не верила своим глазам. Он был во вчерашней, мятой после сна одежде.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61