– И ты это сделала?
– Да. Мне удалось получить жилье и деньги на жизнь, и я, собрав все силы, окончила школу. Потом нашла почасовую работу, а постепенно и грант для оплаты учебы в бизнес-колледже.
Он не произнес ни слова, и Алекс не понимала, о чем размышляет Джеймс. Иногда его спокойствие раздражало, но она знала, что Джеймс Т. Маклинток говорит лишь тогда, когда ему есть что сказать.
– В течение нескольких лет я работала продавцом, набралась опыта и наконец в полной мере использовала знания, полученные в колледже.
– «Женская одежда от Джеми».
– Да. О, извини. – Зевнув, она прикрыла рот ладошкой. – Хотя, как ты понимаешь, я не сразу попала в такое роскошное место. Я начинала с малого и постепенно поднималась вверх.
Джеймс тяжело вздохнул, и Алекс догадалась, что его прежние страхи рассеялись. Слава Богу! Ей неприятно было видеть его расстроенным, особенно если причина была в ней.
– Тебе следовало прийти ко мне. – Джеймс повернулся и так пронзительно взглянул ей в глаза, что у Алекс сразу взмокли ладони. – Я все сделал бы ради тебя. Ты знала это.
Между тем кошка спрыгнула на пол и гордо прошествовала прочь, забрав с собой тепло. Алекс зябко поежилась и стала беспокойно теребить ремешок часов, чувствуя, что разговор зашел чересчур далеко.
– Я была напугана и беременна. Плохо соображала, – объяснила она, но тут же замахала руками, стараясь улыбнуться. – Можешь считать меня сумасшедшей, но я была так груба с тобой, что сомневалась, захочешь ли ты когда-нибудь видеть меня снова.
– Ты ошибалась. – Джеймс снова сел, не спуская с нее глаз. – А я-то думал, мы друзья. Я сделал бы все, лишь бы заботиться о тебе и Куинни.
Алекс старалась не смотреть на него, но почему-то у нее это никак не получалось. Он был взбудоражен, раздражен и сердит на нее, и причина этого недовольства поразила Алекс.
– Но ребенок ведь не твой, – мягко возразила она. – Ты не обязан был заботиться о нас.
– Я любил этого ребенка, хотя и не видел. Но ты не давала мне сделать что-то для девочки.
Алекс вдруг осознала, что в юности владела чем-то драгоценным и попрала это с жесткой бескомпромиссностью молодости. Джеймс мог не любить ее, но, как чуткий человек, понимал, что и нерожденный ребенок нуждается в любви, а такое отношение не часто встречается. Алекс отказала Джеймсу потому, что он не соответствовал ее представлению о лихом ковбое, и не потрудилась узнать, какова сущность того, кто скрывался под широкополой шляпой.
Внезапное чувство стыда окрасило ее щеки. Юность разбила вдребезги все, что теперь невозможно склеить.
– Прости, – сказала она, зная, что не в состоянии отплатить Джеймсу за доброту, которой так необдуманно пренебрегла. – Но мне было важно самой попытаться построить свою жизнь, не полагаясь ни на кого. Я хотела доказать себе, что способна на это.
Джеймс покачал головой. Обиды не было. Ничего похожего. Он все эти долгие годы надеялся, что Алекс вспомнит о нем и позволит ему помочь. И, как видел Джеймс сейчас, напрасно. Она считала его примитивным, скучным ковбоем – никакого блеска, ничего интересного. Всегда обычные джинсы, простая рубашка и старая шляпа, которую выдали ему как вышедшему на пенсию почетному участнику родео.
Джеймс глубоко вздохнул и повернулся к ней, отгоняя свои мысли. Он обещал себе, что с прошлым покончено. И это особенно важно сейчас, как бы ни сложились впредь их отношения.
– Не поступай так опять, – мягко, но решительно промолвил Джеймс. – Если тебе когда-нибудь понадобится помощь, скажи мне. Приди ко мне. Забудь о своей глупой гордыне.
Алекс наклонила голову и кивнула, подавив зевок.
– Обещаю. – Она лукаво улыбнулась. – И раз уж ты заговорил об этом, сейчас и воспользуюсь твоим предложением.
Догадавшись, о чем думает Алекс, Джеймс рассмеялся:
– Что?! Чашка отвратительного кофе? – Он поднялся. – Кофейня к вашим услугам, леди. Я имел в виду, Лекси, если тебе что-нибудь потребуется, просто скажи об этом.
Она остановила на нем ласковый взгляд, и этого было достаточно, чтобы все его существо потянулось к Алекс с одним желанием – заключить ее в объятия и крепко прижать к груди. Пушистый зеленый свитер подчеркивал изгибы изящной фигуры Алекс. Она сидела, поджав под себя ноги. Потом отодвинулась в угол софы, откинув голову на полосатую подушку и подарив ему застенчивую улыбку, которая превратила ее из преуспевающей бизнес-леди в прежнюю Лекси.
– Я сейчас вернусь, – бросил Джеймс на ходу, заставив себя покинуть комнату. Он опасался, что не удержится и ответит на ее молчаливый призыв.
Кофеварка тихо урчала, и кофе медленно капал в кружку, когда Джеймс вошел в полутемную кухню. Не спеша он вытащил свой капитанский высокий стул, размышляя, не подарить ли его Алекс. На корабле есть место для одного капитана, а ему казалось, что Алекс взяла штурвал в свои руки.
Во всяком случае, она взяла под контроль его эмоции. Хотя Джеймс все еще точно не знал, какие чувства питает к ней, но она все больше и больше занимала его мысли и днем и ночью. Он провел так много лет, думая о ней как об упрямом, неуправляемом подростке, что было непросто принять совершившуюся перемену. Нет, Алекс до сих пор не избавилась от упрямства, но чем больше они беседовали, тем яснее Джеймс видел причины ее поведения.
И осознание того, что заставляло ее распушить хвост, сводило его с ума. Опасное общение, означавшее, что они принадлежат двум разным мирам. Алекс всегда пленяла яркая жизнь, и сейчас она имела то, к чему стремилась. Джеймс, напротив, всегда жил только работой и лошадьми, и это осталось смыслом его жизни. Яблоки и апельсины. Масло и вода. Два мира, которые никакими усилиями не соединить воедино.
Кофеварка сделала свое дело, и Джеймс налил кофе. Себе – черный в кружку, Алекс – в одну из немногих чашек в доме, сдобрив его сливками и сахаром. Прошло много времени с тех пор, как он в последний раз волновался, стараясь угодить кому-то, и теперь обнаружил, что это приятно ему.
Джеймс понес кофе в гостиную, тихо ступая по деревянному полу. Войдя в комнату, он услышал легкое посапывание, доносившееся от софы. Джеймс прищурился и подошел поближе. Алекс, свернувшись клубочком, спала, а рядом, притулившись к ней, расположились обе кошки. Он вздохнул, поставил кофе на стол, вытащил синий вязаный плед, который выиграл на местных соревнованиях, и накинул его на Алекс.
Джеймс опустился на свое место, глядя в лицо спящей гостьи. Забавно, но она не казалась такой неотразимой, когда спала. Ее дыхание было легким, волосы спадали на лоб, а губы слегка приоткрылись. Господи, просто ангельское личико! Джеймс рассмеялся. Опять на ум пришло это слово.
Стараясь не шуметь, он потянулся к своим бумагам и, прихлебывая кофе, двадцать минут изучал данные о трех кобылах, которых надеялся приобрести в следующем месяце. Несколько раз Джеймс поднимал голову, смотрел на Алекс, и его не покидало ощущение, что одиночество кончилось и началась семейная жизнь. Должно быть, это бывает именно так. Чувство собственности. И чтобы близкий человек был здесь, всегда. Заботиться о ком-то другом, кроме самого себя.
Он снова нахмурился. Черт, почему Алекс не позволила ему позаботиться о ней, когда была беременна? По ее словам, она хотела доказать себе, что способна справиться сама. Сумела ли она сделать это? Или ей предназначено провести всю оставшуюся жизнь, гоняясь за надуманными стандартами?
– Эй, Мак! – Куинни вошла в гостиную и, увидев мать, зажала ладонью рот. – Ой, прости, – прошептала она. – Я не знала…
Алекс глубоко вздохнула и заворочалась. Кошки тоже потянулись и с независимым видом спрыгнули на пол.
– Прости. – Алекс присела на софе, не открывая глаз. Ей что-то снилось, но что? Она затруднялась сказать. Какой-то мужчина… И кошка, и лошадь… Алекс сладко зевнула и с трудом открыла глаза. – И сколько же я спала?
– Три дня.
Она покачала головой и шутливо улыбнулась ему.
– Ты уже закончила, можем ехать? – спросила она дочь.
– Как скажешь, мама. Не спеши.
Алекс кивнула. Так хотелось снова прилечь и прихватить еще пару часиков, но им предстоял долгий путь домой. Приходилось вставать каждое утро в шесть часов, чтобы успеть к Джеймсу к половине десятого, а Алекс на работу к одиннадцати. Это все изнуряло, принимая во внимание еще и ее бешеный темп в магазине.
– Как тебе удается оставаться такой бодрой? – обратилась она к дочери и, откинув теплый плед, спустила ноги на пол.
– Я прикорнула днем. Погода отличная, я поехала к озеру и блаженно растянулась на травке.
– Ездить верхом – трудная работа. – Джеймс с улыбкой поглядывал на Алекс.
– Не сомневаюсь. – Она заставила себя подняться. – Ну хорошо. Надо двигаться. У меня завтра напряженный день, переговоры с поставщиками.
– Я только соберу мои шмотки, – бросила Куинни. – Всего, Мак. Увидимся завтра.
– У тебя все получится, малышка, – сказал Джеймс, взяв ее руку. Она выдернула ладонь и, хлопнув его по плечу, направилась к выходу. – Алекс, – позвал он.
– Да?..
Он замялся.
– Тебе не приходило в голову позволить Куинни провести на ранчо лето?
– Что?!
– Я думал… может, ты тоже согласишься пожить здесь? С Куинни.
Алекс широко открыла глаза:
– Здесь? На ранчо? – Она и Джеймс? Вместе? Днем и ночью? – Ты понимаешь, что говоришь?
Он усмехнулся и встал.
– Может, и нет. Но полагаю, это недурное решение. Я заметил, что ты немного переутомилась в последнее время, и…
– Ты искуситель, Джеймс.
Он подошел к ней, положил руки на плечи, и тут же мурашки побежали по спине Алекс. Если прежде она спала и видела сон, то сейчас, наяву, не понимала, откуда снизошло это божественное ощущение. От близости Джеймса, от его запаха, уже ставшего узнаваемым, у нее закружилась голова. Руки Джеймса излучали тепло, даже через свитер она чувствовала это тепло и внезапно поняла, что ей трудно дышать. От его близости Алекс потеряла контроль над своими эмоциями.
– Я не могу сделать это, – внезапно сказала она. Их глаза встретились. – Не знаю, что из этого выйдет.
– Так же, как и я. – Джеймс криво улыбнулся. – Но это лучше, чем садиться за руль и рисковать свалиться в кювет, поскольку ты слишком устала.
Алекс уставилась на пуговицы его рубашки. Как?! Спать под одной крышей с мужчиной, который заполнил ее мысли и сны?
– Я подумаю, – пообещала она. Он уронил руки. Алекс ужасно хотелось снова подойти к нему и восстановить контакт.
– И на том спасибо. – Джеймс отступил на шаг. – Я провожу тебя до машины.
Сунув руки в карманы, она пошла в прихожую, где оставила сумку и жилет, и последовала за Джеймсом к машине. Когда мотор заработал, Алекс оглянулась. Неужели через шесть недель она сможет назвать это ранчо своим домом? Ее взгляд скользнул по мужчине на веранде.
Интересно, если каждый вечер возвращаться домой к этому мужчине… на что это будет похоже?
Глава 5
– Джеймс! Куинни! – позвала Алекс, входя в кухню.
Она подождала ответа… Никого. Даже кошки, вечно путавшиеся под ногами, куда-то исчезли. Дом казался совершенно пустым. Не дом, а призрак.
Подойдя к холодильнику, Алекс достала лед, взяла стакан, хотела налить воды и тут заметила записку.
– «Мама, – прочитала она вслух, – мы с Роупером и ребятами поехали за гамбургерами. Вернусь через час. Люблю тебя. К.».
Машинально вертя в руках клочок желтой плотной бумаги, Алекс подошла к окну. Сегодня выдался тяжелый день, в девять утра она уже была в магазине и затем большую часть дня встречалась с клиентами. Слава Богу, что подобрала квалифицированный персонал. Именно поэтому ей порой удается уединиться в своем офисе и немного передохнуть. Конечно, возить Куинни на ранчо Джеймса шесть раз в неделю – это слишком.
Алекс никогда не боялась тяжелой работы. За долгие годы магазин стал делом ее жизни, ее любовью и финансовой защитой. Успешный бизнес подтверждал правильность выбранного пути. Все то, что она сделала в жизни, принесло плоды. И до сих пор Алекс не замечала, как ежедневная работа связывает ее. Но в последние недели ее жизнь круто изменилась, и новые заботы поглотили внимание: поездки на ранчо, уроки Куинни, ее ежедневные успехи. А какое удовольствие доставляли Алекс вечера, проведенные на ранчо! Как приятно было окунуться в спокойную атмосферу после суеты города, после бездны проблем, без которых не обходился ни один день в магазине! Они обычно сидели на веранде, пили чай и мило беседовали, а между тем вечерело, туман белой пеленой наползал на поля, а солнце окрашивало горы в багровый цвет.
И рядом был мужчина, встречавший ее всякий раз, когда она приезжала за Куинни.
Алекс нахмурилась. К чему эти мысли? Выплеснув из стакана оставшуюся воду, она поставила его в посудомоечную машину. В последнее время Алекс слишком много думала о Джеймсе, это до добра не доведет. И как, собственно говоря, она направит дочь на путь истинный и удержит ее от бездумной влюбленности в первого встречного, если сама дрожит и трепещет при виде Джеймса?
Алекс потуже затянула пояс джинсов, одернула белый хлопковый свитер и улыбнулась. Ничего не скажешь, в этой одежде чувствуешь себя куда удобнее, чем в любом из тех многочисленных костюмов, которыми забит ее гардероб. Алекс легко приноровилась к сельской жизни, и внезапная боль пронзила ее – когда соревнования закончатся, она будет скучать не только по Джеймсу, но и по всему тому, из чего складывается жизнь на ферме Лексингтон.
Но тут же Алекс одернула себя. И в городе есть кое-что, от чего она не хотела отказываться. Так размышляла Алекс, идя по дорожке и напоминая себе, кто она и кто Джеймс. Зеленый джип Джеймса стоял возле дома. Поняв, что хозяин где-то поблизости, Алекс отправилась на поиски.
Она нашла его в одном из дальних загонов. Джеймс склонился перед миниатюрной бело-гнедой лошадкой, рассматривая ее ногу, зажатую им между колен. Он снял рубашку, и лучи заходящего солнца освещали его рельефные мускулы. Алекс подошла ближе и невольно вскрикнула, заметив шрам, пересекавший его спину. Ее хорошее настроение сразу улетучилось. То, что случилось в прошлом, давно миновало, но шрамы – физические и душевные – остались.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18