И он сделает все, чтобы не обмануть ее надежды.
Глава 10
– Замечательные ребята, правда? – спросил Джеймс, лежа на софе в гостиной спустя пару часов после того, как они покинули «Сосновые холмы».
Клэнси доставили назад, и теперь она мирно паслась на выгоне, жуя люцерну, а трейлер вернулся на свое место за конюшней, где стояли прочие машины. Джеймс потянулся и, ощутив, как затекла спина, подумал, что становится староват и с трудом выдерживает такие продолжительные соревнования. Но тут же отогнал эту мысль. Что толку думать об этом? Как все-таки у него много общего с Куинни! Любовь к лошадям, можно сказать, у них в крови, и он не собирается пока отказываться от этого занятия.
Но вот если бы не его спина! Она доконает его…
– Я могу тебе чем-нибудь помочь? – спросила Алекс, подходя к нему. Она уже переоделась в длинный белый свитер и темные леггинсы, подчеркивающие красоту ее ног. Джеймс тихо застонал. Черт возьми, лучше бы Куинни была с ними! Он откинулся на подушки софы. – Кофе? Пиво? – предложила Алекс. – Если проголодался, то жаркое уже готово. Баранина с картофелем и овощами, о, там целая кастрюля!
– Нет, спасибо. – Он покачал головой. – Может, попозже.
Джеймс прикрыл глаза и глубоко вздохнул, когда Алекс наклонилась и начала массировать ему шею.
– Так странно было наблюдать, как Куинни уехала с Роупером. Я ведь и раньше часто видела их вместе на ранчо, но никогда не думала о них как о паре.
– У нее скоро день рождения? – спросил Джеймс, наслаждаясь прикосновениями рук Алекс к его больному месту. Он одобрительно кивнул, и ее руки скользнули под ворот рубашки. Она начала разминать его плечи.
– Ну да. В декабре. Подумать только, уже шестнадцать!
Алекс остановилась. Джеймс молчал, понимая, о чем она думает, затем приподнялся и, ухватив ее за руку, усадил рядом с собой. До Алекс наконец дошло, что Куинни стала взрослой, но одно дело – понять и совсем другое – смириться с этим.
– Я больше не нужна ей, – прерывисто вздохнула Алекс. – Во всяком случае, не так, как раньше.
Он услышал горечь в ее голосе.
– Нет, это не так. Поверь, Куинни нужна твоя дружба и поддержка не менее, чем материнская опека. И наверняка ей не раз захочется обсудить с тобой многое, прежде чем принять окончательное решение.
– Но она еще такая маленькая! – выдохнула Алекс.
Джеймс похлопал ее по плечу.
– Конечно, Лекси, для тебя она всегда останется ребенком, но ты хорошо воспитала ее, поэтому не сомневайся: Куинни сделает правильный выбор. – Он крепко сжал ее руку. – Я так гордился тобой сегодня! Не поднять шум, когда она объявила, что хочет пойти ужинать со своими приятелями! Отличный ход, Алекс.
– Это был один из самых тяжелых моментов в моей жизни, – призналась она. – Я чуть было не сказала «нет», но вовремя сообразила, что не имею на это права, поскольку уверена: с ней не случится ничего плохого. И что если я не позволю ей провести вечер в пиццерии в обществе друзей, то лишу Куинни чего-то радостного и хорошего.
Джеймс улыбнулся. Алекс одержала победу над собой, она прекрасно знала, что это не простые посиделки с друзьями, но все-таки сделала правильный ход, и он гордился ею. Разумеется, впереди ее ждет еще немало испытаний, но Джеймс надеялся быть рядом и помочь матери и дочери сохранить взаимопонимание, достигнутое ими сегодня. Он нежно провел пальцем по ее запястью и поморщился от внезапной боли в ноге.
– Тебе нехорошо? – встревожилась Алекс. – Я угадала, да? Позволь мне помассировать твою спину: – Она встала. – А ты лежи…
Джеймс покачал головой:
– Нет, спасибо. – Они должны сначала поговорить, а уж потом можно будет подумать о близости. – Через минуту все пройдет.
– Почему ты сопротивляешься? – вспыхнула Алекс. – Невыносимо наблюдать твои молчаливые страдания, а ты не разрешаешь прикоснуться к тебе. Мне не ясна логика твоего поведения…
– Но мне вовсе не так уж плохо.
– Ты постоянно внушаешь мне: позволь другим людям идти своей дорогой, а сам не разрешаешь сделать то, что я хочу. Это нечестно. Я же вижу, спина доставляет тебе мучение…
– Не такое уж сильное.
– Ну еще бы! Однако массаж был бы очень кстати. Ты даешь всем советы, а сам не прислушиваешься к доводам разума. Считаешь, из-за того, что когда-то получил травму во время несчастного случая, ни одна женщина больше не захочет тебя и…
– Что за чушь! У меня было много женщин, и они не отказывали мне во внимании, напротив…
– …и что ты стал не таким уж сильным мужчиной, – продолжала Алекс, не слушая его, – после всех тех злоключений…
– Что за вздор ты несешь, Алекс?!
– Так вот, Джеймс, это совсем не так. Ты очень красивый мужчина и очень… сексуальный. И хочешь ты этого или нет, но я буду твердить это, пока ты не поверишь мне.
Алекс одарила его своей самой очаровательной улыбкой и, проникновенно глядя ему в глаза, ждала ответа. О, она уже убедилась, что Джеймс бывает упрям, как техасский мул, но все равно ему не удастся переупрямить ее. Он должен знать, что занимает весьма важное место в ее планах и любая женщина почла бы за честь быть рядом с ним.
Заметив, как Джеймс снова откинулся на подушки софы и прикрыл глаза, Алекс поняла, что ее влечет к нему больше, чем когда-либо. Зачем притворяться безразличной? Они ведь друзья, она не сомневалась в этом, и многое пережили, и это лишь закалило их отношения. Почему же Джеймс не видит, что она ищет его поддержки и одобрения и предлагает то же самое в ответ?
– Я не инвалид, – наконец отозвался Джеймс.
– Прости, – спохватилась Алекс, – я не это имела в виду. Я просто хотела сказать, что массаж помог бы тебе. Если ты немножко расслабишься…
– Лекси, не прикасайся ко мне…
– Я не сделаю тебе больно. О, ради Бога! – воскликнула она, мягко, но настойчиво поглаживая его ногу. – Позволь мне сделать это для тебя.
– Я не нуждаюсь в твоей жалости и не хочу, чтобы ты дотрагивалась до меня.
Алекс стиснула зубы, обида закипала в ней. Сегодня он совершенно невыносим! Вспоминая ту волшебную ночь, которую они провели всего неделю назад, она не понимала, почему Джеймс не позволяет ей прикоснуться к себе.
– Что с тобой, Джеймс? – спросила Алекс, отчаянно желая его. Запах Джеймса кружил ей голову, сводил с ума, заставляя трепетать. – Почему ты не хочешь расслабиться и принять вещи такими, какие они есть?
– Потому что ты сидишь на мне верхом, дорогая, и все может произойти скорее, чем ты предполагаешь. – Он закрыл глаза и безнадежно простонал: – Ради всего святого, Алекс, разве ты не видишь, что делаешь со мной?
Она невинно моргнула раз-другой, дрожа при мысли о том, что Джеймс действительно питает к ней какие-то чувства.
– Разве ты не замечаешь, что уже сделала это со мной? – глухо пробормотал он, сжимая ее запястье. – О Господи, Лекси, неужели ты так наивна и не догадываешься, что только тебя я хотел тогда, сто лет назад? Ты маленькая шаловливая «кобылка», с которой я глаз не сводил и которая не находила для меня и минуты.
– Я? – Алекс растерянно уставилась на него. – Но мы с тобой не нравились друг другу. Мы и не общались вовсе.
– Скорее, не пытались… Я всегда заглядывался на тебя. Я знал с самого начала, что Кайл – никчемный бездельник. Я видел, что ты бегаешь за ним, и старался убедить тебя послать его ко всем чертям. Я так переживал из-за того, что случилось с тобой!
– Но почему ты ничего не сказал мне?
Джеймс не верил своим ушам.
– Ничего не сказал?! Я просил тебя выйти за меня замуж!
– Да, но только потому, что я была беременна, унижена и меня выставили из дома.
Джеймс покачал головой. Алекс как ребенок. Тридцать три года – и все еще не разбирается в том, что касается чувств!
– Я предложил это, потому что беспокоился за тебя, – возразил он, думая про себя, когда же, черт возьми, она перестанет ерзать. От Алекс шел жар, и с этим надо было что-то делать немедленно. – Возможно, тогда я еще не любил тебя, но теперь уверен, что все шло к тому. И я все сделал бы для Куинни.
Алекс как завороженная смотрела на него.
– Когда ты отказала мне, я решил, что уже никогда не встречу такую женщину. – Джеймс приподнял ее подбородок, и Алекс взглянула ему в глаза. – И оказался прав. Вот почему у меня так и не сложилась личная жизнь. Я не мог преодолеть чувство к тебе.
Она с трудом проглотила комок в горле. Джеймсу так хотелось, чтобы она то же самое сказала в ответ… Что тоже любила его. Но Алекс молчала до невозможности долго, и тогда он осознал, что ему никогда не завоевать ее.
– Ну и как? – напряженно спросила Алекс. – Похоже, теперь ты справился со своим чувством?
– Да. – Джеймс пригладил волосы. – В конце концов я сделал это.
Ему вдруг стало ясно: то, что он ощущал в прошлом, было чисто детским увлечением по сравнению с тем глубоким чувством, которое влекло его к Алекс сейчас. Отчасти ему импонировало, что они начали все с начала, поскольку стали зрелыми людьми, и оба стремились упрочить свои отношения.
– Теперь тебе ясно, почему я сохраняю дистанцию? – спросил Джеймс, отодвигаясь от нее и ища успокоения. – Ты черт знает что делала со мной тогда и продолжаешь делать это и сейчас.
«Допустим, – размышляла Алекс, – ну и что?» Она задала бы этот вопрос ему, но боялась услышать ответ. Заниматься любовью – это одно, а обязательства совместной жизни – совсем другое. О чем он говорил? Что любил ее? Хотел? Тогда хотел, а теперь любит? Или тогда любил, а теперь только хочет…
– У меня голова разламывается, – пробормотала Алекс, прижимая пальцы к вискам. – Я больше не в состоянии выслушивать весь этот словесный бред.
Джеймс взял ее за талию, отодвинул подальше от себя и только тогда вздохнул с облегчением.
– Так же, как и я. Лекси, я не намерен давить на тебя. Мы сделали это однажды и не добились ничего путного. Все, с этим покончено. Имеет смысл не продолжать, а… начать сначала.
Слава Богу, наконец-то прозвучало хоть что-то осмысленное!
– И что ты предлагаешь?
– Не стоит спешить. Оставим все эти нежности и просто попытаемся получше узнать друг друга.
Час от часу не легче! Но она, слава Богу, уже успела прекрасно узнать его. И… Алекс сидела в полном недоумении.
Она любила его. Да, любила Джеймса Маклинтока, единственного, с кем хотела бы прожить жизнь.
Но вместо радости Алекс охватило разочарование. Зачем ей время, чтобы узнать его? Зачем откладывать это? Она хочет его. Хочет здесь и сейчас.
А Джеймс? Он хочет ее? Когда-нибудь хотел ее? Есть ли логика в том, что он снова полюбит ее, если всегда любил? И хватит ли у нее смелости спросить его, любит ли он ее сейчас?
Алекс любовалась красотой Джеймса, изучала каждый дюйм его лица с растущей теплотой в сердце. Выдержит ли она, если он скажет, что не любит ее так, как она его?
Нет! Алекс встала, обняла его и уселась ему на колени. И тут же сообразила, что причиняет ему боль, нагружая ногу. Но Джеймс не сказал ни слова.
– Что, если это не то, чего я хочу? – спросила она, пытаясь сдержать эмоции.
– О чем ты? – настороженно поинтересовался он. Алекс заметила напряжение Джеймса и испугалась, что разозлила его. – Ты не желаешь понимать, куда все это ведет? Или все еще боишься потерять контроль?
– Нет, конечно, нет. Хотя, что касается контроля…
Джеймс покачал головой и провел рукой по лбу.
– Это безнадежно, – бросил он, скрипнув зубами. – Ты все такая же, Лекси, такая, как и была. Слишком независимая, чтобы уступить. Я вижу лишь один выход из создавшегося положения – нам надо пожениться. Уж в этом случае тебе пришлось бы узнать, что значит быть полностью под контролем.
Алекс широко улыбнулась. Наконец-то!
– Я согласна. – Она прижалась к нему, крепко обняла его и нежно поцеловала. – Давай поженимся.
Джеймс недоверчиво взглянул на нее.
– Может, я что-то упустил, дорогая? Если я не ослышался, ты делаешь мне предложение?
– Нет, глупый, я принимаю твое предложение.
– Но я ничего не предлагал.
– Нет, предлагал. Ты сказал, что нам следует пожениться.
– Но послушай…
– Ты что, отказываешься? – Улыбка Алекс погасла.
– Отказываюсь? – Джеймс крепко сжал ее плечи. – Лекси, тебе что, херес ударил в голову? Я ничего не предлагал. – Она поникла, будто он нанес ей смертельную рану, и Джеймс ощутил острую боль в затылке. Способна ли эта женщина мыслить разумно? – Хотя я предложил бы, если бы знал, что ты согласишься.
Она снова просияла.
– Но я согласна. Значит, ты подтверждаешь свое предложение? Мы помолвлены?
Джеймс смутно желал более романтической ситуации. И кроме того, к чему это приведет?
– Думаю, да, – сдался он. – Так ты согласна выйти за меня?
Алекс блаженно вздохнула.
– Да. Я хочу этого больше всего на свете.
– Но почему? – Джеймс все еще не верил тому, что произошло, и предпочел бы взять в свои руки ход событий. Он напомнил себе, что если бы сделал это раньше, то теперь уже праздновал бы пятнадцатилетнюю годовщину свадьбы.
– Джеймс, мне не просто было прийти к этому решению, многое мешало разобраться в себе и смущало меня.
Алекс придвинулась ближе, и ее аромат сладкой волной овеял его, заставляя признать, что одним своим существованием она внесла радость в его жизнь.
– Ты заставил меня осознать ошибки, которые я совершала и по отношению к Куинни, и по отношению к себе самой. Мне следовало узнать, что на меня повлияли мое детство и обстоятельства и что жесткий контроль родителей отчасти объясняет мой каприз. – Она глубоко вздохнула и провела рукой по его щеке. – Любить – вовсе не значит признаваться в собственной слабости, напротив, это делает тебя вдвойне сильнее.
Джеймс обнял ее.
– Ты убедилась в этом на своем собственном опыте.
– Я поняла. – Алекс придвинулась еще ближе. – Но могла и не понять, могла не сохранить наши отношения, и тогда это было бы величайшим разочарованием моей жизни.
Джеймс взял ее лицо в свои ладони.
– Ты говоришь, что ты…
– Да. Я люблю тебя, Джеймс, – сказала она после поцелуя, – люблю всем сердцем и душой. Я хочу сделать тебя счастливым, как ты сделал счастливой меня. Ты заставил меня поверить, что такое возможно, и теперь тебе придется пожинать плоды.
– О, правда? – Он громко рассмеялся и привлек ее к себе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18