- Тогда спокойной ночи! - попрощалась Танюша Петровна. - Только смотрите, не высовывайтесь из номера, а то стольниковская команда разместилась здесь же, в "Удоевце", только в другом крыле, и не надо, чтобы вас кто-нибудь видел.
* * *
Сидя в кресле, Кристина смотрела через открытую дверь ванной, как Щеглицкая ловкими умелыми движениями смывала макияж. Без косметики она была другой, но ничуть не хуже.
Все-таки ее присутствие в номере несколько давило Кристине на психику. Она никак не могла понять, что же ее так напрягает в этой девушке. Вроде бы она для себя решила, что Щеглицкая не такая уж крутая, чтобы придавать ее хоть какое-то значение... И тем не менее...
Скорее всего дело было в том, что Кристина одновременно и презирала ее за то, что та была куртизанкой, и завидовала ей по той же самой причине.
- Марин, - позвала она Щеглицкую.
Та обернулась.
- Что?
- Можно вопрос?
- Да, конечно.
- Почему вы согласились на эту работу? Я имею в виду...
- Я понимаю, что вы имеете в виду, - мягко перебила ее Щеглицкая. Наверное я поступила так по нескольким причинам. Во-первых, мне это интересно. Неужели не здoрово потом вспомнить, что ты смогла соблазнить губернатора и...
- Но ведь он противный!
- Нет, прежде всего, он губернатор, - сказала Щеглицкая с явным осознанием своей правоты. - В нашей жизни нет ничего хуже несостоявшихся мужчин. А Стольников, каким бы он ни был, - человек состоявшийся. Он смог, а другие не смогли. Поэтому с ним уже интересно. А кроме того, близко знать губернатора может быть крайне полезно и для карьеры и по деньгам. В таком деле главное - не упустить свой шанс.
"И мое предложение было для нее шансом, - вдруг обозлившись, подумала Кристина. - Если Стольников выиграет, она наверняка сумеет втереться к нему в доверие! При этом ни мало ни смущаясь, что только что она пыталась поработать на его смертного врага".
- А вы знаете, как в народе называют таких женщин как вы? - спросила Кристина, прищурив глаза.
Но Щеглицкую ничуть не задел ее язвительный тон.
- Подавляющее большинство женщин с удовольствием делала бы то же самое, что и я - находило бы себе толковых мужиков и использовало их ради своих целей. Но они просто не могут. Не в состоянии. Им легче обвинить меня в разврате или еще в чем похуже. И это несмотря на то, что все женщины спят и общаются со своими мужчинами ради денег, крыши над головой или хотя бы светлого чувства под названием "у меня есть муж, значит я не хуже всех".
- А я вот, например, не сплю с мужчинами ради чего бы то ни было, надменно произнесла Кристина.
Щеглицкая окинула ее критическим взглядом.
- В таком случае, думаю, что вы вообще ни с кем не спите.
- С чего вы взяли?!
- Ну ведь это правда, не так ли? Если бы рядом с вами нашелся какой-нибудь мужик, от которого вам что-нибудь потребовалось, вы бы мигом улеглись к нему в койку. Разве не так?
Кристина чувствовала себя оскорбленной до предела.
- Боюсь, ваша беда в том, - произнесла она холодно, - что вы меряете мир лишь по своим меркам, и думаете, что все...
Но Щеглицкую ее порыв только рассмешил.
- А у вас другие мерки? - весело спросила она.
- Другие! Самое ужасное в мужчинах вовсе не социальная несостоятельность. Самое ужасное - это трусость. Они не терпят, когда рядом с ними оказывается сильная и умная женщина, они тут же начинают бояться, что она обгонит их в карьере, что она сможет зарабатывать больше денег, что у нее-то выйдет, а у них-то нет... И кто, в таком случае, носит в этом доме штаны? Когда я выбираю себе мужчину, я ищу прежде всего понимания и любви...
- И укладываетесь к нему в постель, чтобы получить понимание и любовь! - закончила за нее Щеглицкая. - Знаете, Кристина Викторовна, по-моему, мы говорим об одном и том же, только разными словами: мы обе занимаемся сексом за что-то. Просто у нас с вами разные цели. А что касается трусости... Я думаю, мужчина, не смогший реализовать себя, разумеется, начинает бояться конкуренции со стороны женщины. Ваш бывший муж развелся с вами именно из-за этого, да ведь? А в его несостоятельности оказались виноваты вы, правительство, плохие времена и суровые нравы...
Кристина молчала: эта студенточка почти со стопроцентной точностью обрисовала ее прошлое и настоящее.
- Хотите, я дам вам совет? - спросила Щеглицкая, выйдя из ванной. Чтобы наконец-то завести себе мужика, надо знать главную мужскую тайну: у них есть два основных желания в жизни - они хотят трахаться, и они хотят быть крутыми. Знаете, почему Стольников на меня клюнул, хотя прекрасно осознавал, что этого делать нельзя? Потому что я выгляжу как женщина, с которой может быть очень крутой секс, а, следовательно, все остальные мужики, глядя на меня рядом со Стольниковым, будут ему завидовать. В общем, проще пареной репы: дайте мужчинам то, о чем они мечтают, и вы сможете заполучить себе кого только ни пожелаете!
Кристина чувствовала, что ее всю трясет. Походя, даже не заметив ничего, Щеглицкая оскорбила ее так, как еще никто не оскорблял. Как она только могла подумать, что Кристина Тарасевич нуждается в ее дурацких советах?! Да у нее мужиков было в сто раз больше, чем у этой соплюхи!
Щеглицкая улыбалась своим мыслям.
- А знаете, что еще здoрово в этой охоте на крутых дяденек? - спросила она, вскинув к потолку загоревшийся взгляд. - Это все равно, что быть Матой Хари!4 Понимаете? Жизнь должна быть вкусной, в ней что-то должно происходить!
Слушать ее не было никакой возможности. Кристина поднялась.
- Ладно, - сказала она, взяв со стула свою сумочку. - Я пойду прогуляюсь до киоска. А то хочется вкусненького. Вам купить что-нибудь?
- Нет, - пожала плечом Щеглицкая. Кажется, ей было жаль, что она уходит.
Но Кристина просто не могла больше находиться с ней в одном помещении. Щеглицкая слишком давила на нее и на ее хрупкий мир, который она с таким трудом создала у себя в душе.
При этом обе совершенно забыли, что Танюша Петровна запретила им выходить из номера.
* * *
Здание гостиницы "Удоевец" было построено в форме буквы "П", по внутренней стороне которой одна над другой тянулись лоджии. Сейчас здесь было пусто, а Кристине как раз хотелось уединения.
Совершенно случайно Щеглицкая наступила на ее больную мозоль: после развода с мужем Кристина действительно так и не нашла себе никого взамен. И это было плохо, очень плохо. Наверное, она могла бы гораздо спокойнее переносить собственное безбрачие, если бы не постоянные намеки бабы Лизы, телефонные расспросы родителей, и также недоуменные вопросы Сони: "Почему у всех есть папа, а у меня нет?" Только у одного Синего хватало ума оставить Кристину в покое. Хотя ему-то так было лучше всего: он всегда чуточку ревновал ее к другим мужчинам.
Артем Тарасевич когда-то тоже работал тележурналистом на "Волне" и вел познавательно-развлекательную передачу, в которой рассказывалось, кого за истекшие сутки убили, обокрали или переехали трамваем. Сейчас Кристина почему-то очень плохо помнила, каким он был: в памяти задержался только экранный образ, не имеющий ничего общего с Артемом настоящим - эдакий суровый молодой человек в пиджаке.
Они развелись из-за денег и из-за секса. Из-за денег - потому что Артему казалось, что он не в состоянии содержать семью так, как бы ему хотелось. Он поссорился с Вогулиной и был вынужден перейти на другую телестанцию на гораздо менее оплачиваемую работу репортера. Артему хотелось, чтобы его жена тоже ушла с "Волны" хотя бы из чувства солидарности, но Кристина считала это верхом глупости: во-первых, Вогулина платила хорошую зарплату, а во-вторых, Кристинино ток-шоу как раз начинало набирать обороты.
Артем тут же начал устраивать разборки на тему: "Кто тебе дороже?" Кристина, как могла, пыталась ему объяснить, что у человека должны быть и семья, и карьера, что жизнь неполноценна, если в ней нет либо одного, либо другого... Артем же считал, что раз она не хочет ничем жертвовать ради него, то это уже не любовь, и, стало быть, им надо всерьез подумать об их браке. Кристине было до слез жалко своих достижений, но ссылаться на амбиции в таком деле было как-то неудобно (хотя это было бы, по крайней мере, честно). Поэтому она говорила, что не хочет уходить с "Волны" из-за денег. Но это еще больше бесило Артема: получалось так, что Кристина зарабатывала раза в два больше, чем он.
Вспоминая об этом, она невольно усмехнулась: интересно было бы посмотреть на выражение лица Артема, если бы он узнал, что Вогулина в конце концов, выставила Кристину на улицу!
Но по сути дела, семью Тарасевичей развалили постельные проблемы. Наслушавшись в очередной раз приятельниц с их рассказами о том, что они каждый раз получают оргазм во время секса, Кристина решилась на "откровенный разговор" с мужем. Она сто раз читала в глянцевых журналах, что это самый лучший способ добиться качественных изменений в постели. Как бы не так!
Артем выслушал ее, а потом выдал следующее:
- Так ты что, почти каждый раз притворялась, что у тебя наступает... это самое?!
Кристина честно кивнула.
- Ага.
- Интересно... Ну а как бы тебе хотелось?
Вообще-то, Кристина слабо себе представляла, чего именно ей хочется. Кое-как скомпоновав небогатый личный опыт и информацию, почерпнутую из порнофильмов, она описала свои мечты. Вышло не очень-то доходчиво, но Артем сказал, что все понял.
Что было дальше, Кристина очень не любила вспоминать. Муж строго следовал полученной инструкции, изо всех сил старался и все время спрашивал:
- Ну как? Что-нибудь уже чувствуешь?
А Кристина чувствовала только одно: ей очень хотелось лично передушить тех писателей, которые насоветовали ей "откровенно поговорить". Раньше все было по крайней мере спокойно и в меру приятно, а теперь их сексуальные отношения с мужем превратились в какой-то "штурм Бастилии". Она снова пыталась лгать, что все хорошо. Артем на время успокаивался, а на следующий день говорил:
- По-моему, ты опять ничего не испытывала.
Это было глупо до невозможности, но Кристина ничего не могла поделать. Их брак рушился просто на глазах. В довершении карьерно-денежных проблем они еще и перестали спать вместе. А потом Артем и вовсе уехал к своим родителям.
Когда это случилось, Кристина прямо-таки вздохнула с облегчением. Пусть она осталась одна с маленьким дитем на руках, пусть это до смерти неприятно - разводиться и объяснять знакомым, почему же это произошло, но так было лучше.
Практически сразу она устремилась на поиск нового избранника сердца. Кое-кто из возможных кандидатов даже приглашался домой глядеть на Соню. Однако время шло, а с новой любовью дела все не клеились и не клеились.
Кристина считала себя умной, красивой и знаменитой. В поклонниках у нее никогда не было недостатка. С ней регулярно кокетничали и операторы, и гости студии, и даже незнакомые мужчины... Но что толку? Все это было совершенно не то.
От приятельниц Кристина знала, что у Артема все сложилось весьма удачно. Теперь он был редактором отдела новостей, купил себе новую машину, женился и ждал очередного пополнения семейства. Это несколько злило ее: как этот сукин сын посмел так быстро найти ей замену?! Хот наверняка он с ужасом вспоминал свой первый брак с эгоистичной, самовлюбленной, да к тому же фригидной Кристиной.
Ох, как было бы здoрово попасться ему на глаза с каким-нибудь обалденным красавцем под ручку! Она сто раз прокручивала у себя в мозгу эту сцену. И даже изобрела специальные мысли, которые бы подумала в момент встречи. Что-то вроде: "Мой-то никогда бы не стал мучить меня своими комплексами ущербности и трусостью. Он добрый, сильный и все понимает. И очень меня любит".
Оставалось только найти этого "моего". Поначалу все, кому не лень, пытались пристроить Кристину в "надежные руки", но при этом поставляли ей такие экземпляры, что хоть стой, хоть падай. Особенно в этом усердствовала баба Лиза. У нее на этот счет вообще был пунктик: по одной ей известной причине она хотела выдать Кристину за соседа сверху, который служил в моряках-подводниках и дома появлялся раз в полгода.
- Очень порядочный мужчина, хоть и монголо-татар по национальности, настойчиво рекламировала она своего избранника. - А пользы-то от него сколько! Зарплату не пропивает: у них на подлодке пивных не предусмотрено это раз. Есть ему готовить не надо - это два. Ты сама себе предоставлена, хоть официально и замужем - это три. Ну и на свадьбе твоей погуляем - тоже милое дело. Вот сколько плюсов! - с удовольствием подсчитывала баба Лиза.
Со временем, Кристина привыкла и к собственному одиночеству. Хотя иногда она все же мечтала, что ведь наступит, черт его дери, день, когда ЭТО случится! А раз так, то каждые прожитые безрезультатно сутки приближают ее к ЭТОМУ.
Порой она шла по улицам и заглядывала в лица прохожим. Он? Не он? Кристина сама над собой смеялась: получалось как в песенке Земфиры "...искала тебя в журналах, в кино, среди друзей..."
"Живет сейчас где-то и не знает, что я тоже живу, что я - это я, что мы обязательно встретимся..." - думала она.
А иногда накатывали тяжкие сомнения: а вдруг нет? Вдруг ничего этого не будет? Ведь тысячи женщин так и не находят никого... От этих мыслей становилось тоскливо и муторно.
... Выйдя на лоджию, Кристина сняла очки и подставила лицо ветру. Звенели цикады, где-то лаял одинокий пес. В воздухе носились ночные запахи - все вперемешку: и бензин, и цветы в палисадниках, и кухонные ароматы, и особая вечерняя свежесть...
Что она могла сделать, если время уходило - безвозвратно, без следа, а в жизни ничего не менялось? Но ведь лучше одной, чем с кем попало! Хотя кто бы знал, как это тяжело - быть одной...
Это очень важное чувство: знать, что тебе есть о ком думать. Пусть это даже будет безответная любовь, пусть хоть как-то... Потому что никак - это отсутствие жизни, это почти что смерть, и ты каждый день живешь только в ожидании воскрешения. И как же хочется верить, что где-то на этой планете есть человек, которого можно было бы полюбить!
Раньше, когда Кристине было лет семнадцать-двадцать, ей гораздо больше хотелось, чтобы ее любили.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40