- Не съем я тебя. А то трясется как мокрая мышь...
Кристина вскинула на него перепуганный взгляд. Один черт разберет, что на уме у этого человека!
- Там пришла машина с продуктами, - продолжил Пименов. - Если хочешь, можешь сейчас уехать в город. Поедешь?
- Да... Спасибо...
Чувствуя себя последней воровкой, Кристина сошла вслед за ним на берег. Там и вправду стоял темно-вишневый внедорожник "Тойота". Какой-то парень в кожаной куртке, очевидно, водитель, выгружал из багажника коробки с провизией.
- Миш, захватишь ее до города, - сказал Пименов, показывая на Кристину.
- Хорошо, Борис Александрович! - весело отозвался водитель. - Шашлыки куда сложить? Лучше бы в какое-нибудь холодное место, а то, не дай бог, пахнуть начнут.
- Оставь в кают-компании. Снежана сейчас вернется и разберется с ними.
Повернувшись к Кристине, Боря протянул ей руку.
- Ну что, пока?
Она была изумлена и шокирована донельзя.
- До свидания...
Пименов обнажил в улыбке крепкие зубы.
- Дура ты, - сказал он ласково. - Ну да и ладно...
Кристина ничего не ответила на подобное заявление. Сейчас у нее была только одна мечта: сбежать отсюда как можно скорее.
* * *
Всю дорогу Кристина молчала. Смотрела на мелькавшие за окошком бело-кремовые облака, стараясь не встречаться взглядом с пименовским водителем. Он озорно поглядывал на нее через зеркало заднего вида и наверняка думал бог весть что.
Все случившееся оглушило Кристину. И дело было даже не в том, что ей удалось раздобыть весьма важные для Синего сведения и вывернуться невредимой из столь щекотливой ситуации. Она все думала о Пименове: вот у человека много денег, на этом основании ему хочется выпендриваться, а как одному господу богу известно. Он покупает яхты и теплоходы, набивает трюм едой бешеной стоимости, но на самом деле, все развлечения у него сводятся к тому же, что у последнего портового грузчика. Обычные люди ездят на отдых с друзьями, а Пименов кого позвал? Караваева, которого считает полнейшим идиотом и мерзавцем, Снежану, чтобы она "разбиралась с продуктами", лизоблюда Вайпенгольда, да каких-то двух случайных девиц вроде Кристины с Щеглицкой.
У таких, как Боря, нет и не может быть друзей. Старые приятели разбегаются, как только ты начинаешь слишком уж набирать высоту. Носить шубы с барского плеча и каждую секунду чувствовать свою несостоятельность чувство не из приятных. А новые друзья не заводятся. Вот и получается, что вокруг Пименова остаются либо слуги, либо рвачи, либо конкуренты. Ну надо же: положить жизнь на то, чтобы заработать деньги, которые по сути тебе не нужны, чтобы производить впечатление на людей, которые тебе тоже не нужны. И скучно, и грустно, и некому руку пожать...
Честно говоря, после таких размышлений Кристина уже не могла сердиться на Борю. Наверное, он бы очень удивился, узнав, что она испытывает по отношению к нему... Жалость, и больше ничего.
* * *
Пименовский водитель довез ее до самого дома.
Баба Лиза - в переднике и с половником в руках - открыла дверь. Из квартиры пахнуло жарким дымом - она пекла блины.
- Ну что, нагулялась? - спросила старушка.
Кристина поставила сумку на тумбочку и один за другим стянула ботинки.
- Нагулялась. Меня кто-нибудь искал?
- Синий звонил, - словоохотливо сообщила баба Лиза. - Спрашивал, когда вернешься.
- И все?
- Да. А что?
- Нет-нет, ничего, - быстро проговорила Кристина и тут же постаралась сменить тему: - Сонька как?
- Рисует целый день. Выпросила у меня карандаши и вот старается...
Кристина прошла в детскую.
Соня сидела за столом и, высунув от усердия язык, что-то выводила на альбомном листе. Кругом валялись комки смятой бумаги - по всей видимости, неудавшиеся варианты.
- Привет, дочь! - произнесла Кристина, целуя ее в макушку.
Та стрельнула на маму глазами.
- Привет.
Отрываться от своего важного занятия ей не хотелось. Кристине стало немножко обидно. Она так напереживалась, так соскучилась по дому, а родной ребенок ей просто "привет" говорит. Нет, чтобы кинуться на шею и сказать: "Мамочка, ах, как сильно я тебя люблю!"
- А что ты рисуешь? - спросила Кристина, заглядывая через Сонькино плечо. - Можно посмотреть?
- Смотри. - Дочь великодушно передала ей свое творение.
В первый момент Кристина аж испугалась: на листе чуть ли не в натуральную величину был изображен фаллический символ со всеми полагающимися атрибутами.
- Это что?! - потрясенно произнесла она.
Сонька была до смерти рада, что ее картина произвела на маму впечатление.
- А ты почитай на обороте! - посоветовала она.
Кристина перевернула лист. Во всю его ширину разноцветными буквами было выведено:
"Дед Мароз!!! Падари мние пажалуста самалет".
А ниже в скобочках значилось:
"(Толька несломаный)"
Кристина еще раз взглянула на фаллическое безобразие.
- Это самолет? - перепросила она подозрительно.
- Самолет, - подтвердила Соня. - С крыльями, - показала она на две странные круглые детали, которые Кристина сначала приняла за нечто иное. Как думаешь, Дед Мороз мне его подарит?
- Ну... А ты какой хочешь?
Видимо, этот вопрос уже не раз обдумывался ребенком.
- Понимаешь, настоящий, конечно же, было бы лучше... - сказала Соня, вздыхая. - Только настоящий самолет к Деду Морозу в мешок не влезет. Да ведь?
Кристина прикинула, кому придется выступать в роли Деда Мороза, и поспешила согласиться.
- Не влезет. Лучше просить игрушечный.
- Вот и я так подумала, - заключила Соня. - Так что пусть пока маленький готовит. Дай, я ему допишу, чтобы он не перепутал!
Кристина вернула дочери листок и пошла к себе. Ох, ей бы Сонькины проблемы! Самолет захотела! А ей надо было Ива...
* * *
С Синим чуть приступа не было, когда он узнал, что Кристина ездила с Пименовым "на отдых".
- Ну-ка, марш ко мне! - скомандовал он грозным голосом. - Будем разбираться!
Через полчаса Кристина была уже в "детсаду". Она никогда еще не видела Синего в такой ярости.
- Ты что, не понимаешь, во что ты могла вляпаться?! - кричал он, потрясая кулаками. - Голова-то тебе зачем дана? Заколочки носить? Ты могла подставить нас всех!
- Пименов не знает, что я работаю на Михаила Борисовича, - пыталась оправдаться Кристина.
- Не имеет значения! Ты должна была сказать мне, что задумала!
- Да? Тогда бы ты меня никуда не отпустил, и у нас не было бы вот этого!
Кристина выложила на стол аудиторское заключение. Но Синий даже не взглянул на него.
- Неужели ты думаешь, что это важнее, чем ты сама? - спросил он, внезапно сменив тон.
И только тут до Кристины дошло: Синий волновался вовсе не за хоботовскую репутацию. Он испугался того, что его любимую Тарасевич могли обидеть или сделать с ней чего похуже.
Подойдя, Кристина обняла его.
- Ну, прости... Я больше так не буду. Я хотела как лучше...
- Знать ничего не желаю! - буркнул тот.
- Ну, Синий! Ну ты хотя бы посмотри, что я тебе принесла!
Все еще угрюмо хмуря брови, он глянул на ее бумагу. Потом взял ее в руки.
- Где ты это раздобыла?! - ошеломленно проговорил Синий, закончив читать. - Это же... Это...
- Сенсация! - закончила за него Кристина. - Ты доволен?
Она рассказала ему все, что ей было известно о Караваеве. Правда, при этом Кристина ни словом не обмолвилась насчет обстоятельств, при которых были добыты ее сведения. Слушая, Синий только головой качал.
- Тебе, конечно, все равно нет прощения, но ты... умница, черт тебя дери! А Пименов точно не догадается о том, кто виноват в исчезновении аудиторского заключения?
Кристина поспешила его успокоить:
- Наверняка Боря подумает не на меня, а на Караваева. Он же не знал, что я слышала их разговор. Он будет припирать Серегу к стенке, тот начнет отпираться, и они поссорятся. А это нам только на руку. Да и потом они же все были пьянущие! Мало ли кто куда чего засунул? Потерялась бумажка и все - нет ее!
Синий забегал по кабинету.
- Так, я думаю вот что: нам надо снять о Караваеве небольшой, но весьма проникновенный фильм под названием "История российской коррупции". Мы возьмем интервью у всех названных тобой лиц, а также отправим гонцов в Москву, чтобы они там пообщались с бывшими караваевскими коллегами по "Центрнефтьснабу". Думаю, охотников заложить его будет предостаточно.
- Я могла бы съездить... - начала было Кристина, но Синий жестом прервал ее.
- Ни фига. Если ты хоть как-то окажешься замешанной в этой истории, Пименов может подумать о тебе плохо. Обидится еще, пришлет к тебе на дом каких-нибудь балбесов для разборок... Нам это надо? Нет. Так что слушай дядю Синего и не выступай.
- По-моему, ты крадешь у меня победу, - сказала Кристина.
- По-моему, мы работаем в команде. Ты сделала свое дело, теперь пусть другие пашут.
В принципе, Синий был прав, но у Кристины было такое чувство, что от нее избавляются. Впрочем, у нее была еще одна причина желать командировки в Москву: ей хотелось работы, много работы. Пока ее голова была чем-то занята, она могла хоть на какое-то время забыть об Иве.
Но Синий ничего не хотел слушать.
- Решение окончательное и обжалованию не подлежит! - сказал он строго. - Кстати, как там продвигаются дела с АЗС?
Кристина пожала плечами.
- Никак. Я ничего не успела сделать.
- Ладно, ладно, - смягчился Синий. - Ты у нас и так молодец. Только не бросай эту затею с бензоколонкой. Караваев - это, конечно, хорошо, но вдруг там еще что-нибудь отыщется?
Внезапно Синий выдвинул ящик стола и выложил перед Кристиной стодолларовую бумажку.
- Кстати, девушка, получи свою первую заработную плату. Ну что, довольна? Тогда целуй меня быстрее!
Кристина чмокнула его в щеку.
- Ой, спасибо! А где ведомость?
- Какая ведомость? - переспросил он, стирая отпечаток помады.
- Ну я же должна расписаться в том, что я получила деньги...
Лицо Синего приобрело несколько озадаченное выражение.
- Ведомость? Ну... У нас нет никаких ведомостей! - вновь разозлился он. - Все, иди отсюда, мне некогда!
Он смутился, покраснел и отвернулся в сторону. И тут Кристина догадалась.
"Он же платит мне из своего кармана! - ахнула она про себя. - Он понял, что у меня серьезные проблемы, и решил помочь..."
- Синий... - позвала Кристина, переполняясь благодарностью. Она не знала, что ей говорить и что делать. Отказаться от денег? Но на что тогда жить? А если не отказываться и сделать вид, что она ни о чем не подозревает?
"Я отдам ему все, как только представится возможность, - решила Кристина. - Будем считать, что я просто беру взаймы".
И тут ей на ум пришла одна мысль.
Ну и что, что ей до смерти не нравится Щеглицкая. Зато она наверняка понравится Синему. Он всю жизнь мечтал именно о такой сногсшибательной стервочке. Пусть Кристине будет ревностно, пусть она никогда в жизни не простит себе этого... Но Синий заслуживал и не такого.
- Знаешь, о чем я подумала? - произнесла она. - Помнишь ту девицу, у которой я принимала зачет? Это ведь она устроила мне поездку к Пименову.
- И что? - сразу встрепенулся Синий.
Кристина усмехнулась: кажется, Щеглицкая и вправду оставила неизгладимый след в его памяти!
- Я думаю, тебе стоит принять ее на работу. Она не такая уж дура, как мне показалось сначала.
Синий сделал вид, что сильно задумался.
- Ну давай посмотрим, что это за птица... - произнес он как бы совершенно равнодушно. - Позвони ей!
Кристина набрала номер Щеглицкой и передала трубку Синему.
- Держи и очаровывайся!
- Здравствуйте, Марина! - проворковал он своим самым завлекательным голосом. - Это вас беспокоит Илья Синий. Ты иди-иди! - замахал он рукой на Кристину. - Нечего тут стоять! У тебя денег навалом, купи себе какую-нибудь шмотку!
"Каков сукин сын! - подумала Кристина, закрывая за собой дверь. Просто обожаю его!"
* * *
Все воскресенье Ивар занимался чем угодно, но не работой. У него было отвратительнейшее настроение: то ли устал, то ли просто все надоело... Ребята пахали вовсю, а он тупо резался в компьютерную игрушку, суть которой состояла в отстреливании вооруженных до зубов девиц. Из динамиков доносился стук пулемета и предсмертные ахи противниц.
- Все-таки умеет Алтаев обращаться с женщинами! - с завистью вздохнул Боголюб, отрываясь от написания очередного проекта. - Вон они как у него стонут!
- У тебя тоже с этим все в порядке, - проворковала Леденцова, положив ему руку на плечо.
Ивар отвлекся от игрушки, и его тут же расстреляла какая-то наглая бабешка в кожаном лифчике и шипованном ошейнике.
Вырубив в сердцах игрушку, он поднялся и прикрыл дверь в свой кабинет: Боги с Леденцовой несказанно раздражали его. В эти выходные их захлестнул бурный роман, и они даже не трудились это скрывать. Боголюб перестал пялиться на каждые встречные женские ноги, выучил слова "дорогая" и "зайчик", и вообще стал тихим и каким-то менее заметным. Зато Леденцова наоборот развила бурную деятельность: она переехала на квартиру к Боги и заставила всех мужиков отдела перетаскивать ее чемоданы и коробки. Вторым "звоночком" стала ее внезапно возникшая страсть к кулинарии. Теперь Леденцова уже не желала засиживаться на работе допоздна и мчалась домой готовить салат с подозрительным названием "С'ебастьян".
Никитин над всем вышеперечисленным веселился, а Ивар напротив ворчал и раздражался. Ему было завидно.
Кристина Тарасевич слишком зацепила его. В течении этих дней он только и делал, что думал о ней. Пару раз он даже доставал телефон, чтобы набрать ее номер. Бог его ведает, что его удерживало от этих глупейших и бессмысленных звонков...
Может, все дело было в контрасте между Тарасевич и Любой. С Кристиной было легко: она не напрягала, ничего не требовала, и по ней сразу было видно, что ей очень нравится Ивар Алтаев. Вернее, Ив... Ведь он представился ей только именем.
А Люба означала собою одни проблемы. Ее вечно все не устраивало. Даже то, что Ивар постарался исчезнуть из ее поля зрения и дать ей шанс устроить свою жизнь так, как ей хочется.
Господи, если бы у него была такая возможность! Но нет, Ивар просто не имел права. Пока ты никто, пока у тебя нет карьеры, пока на тебе не висит ответственность за чужие судьбы, ты можешь сам распоряжаться собой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40