Можете представить? Кроме того, про нашего друга, который приезжает к нам регулярно, говорят, что он будет нашим следующим сенатором – кто знает?
– Вы отлично работаете, Андре. Прекрасная еда, лучшие развлечения, что еще можно желать?
– Немногое, мистер Маркус. Кроме хорошей выпивки. Вы забыли упомянуть хорошую выпивку.
– Здесь это само собой разумеется. У вас есть еще?
– Да, у нас есть запас. Я думаю, вы хотите пройти в офис?
– Да, пожалуйста. Я не задержусь.
По подъездной аллее с ревом мчался автомобиль. Раздался жуткий скрежет тормозов, машина заскрипела по гравию и остановилась прямо у открытой двери. Бен обернулся и, прищурившись, посмотрел на свет.
– Что за… – Он не договорил.
Из машины выскочили двое мужчин и бросились по ступенькам к Бену. Хенк стоял рядом и глядел с любопытством. Ему показалось, что на лицах мужчин были повязки. После он не был в этом уверен. Все произошло очень быстро. Он запомнил и никогда не забудет ужасный звук выстрелов. Он услышал крик, ужасный крик Бена, увидел, как он падает на пол. Он увидел, как мужчины быстро сбежали по ступенькам, услышал хлопанье дверей машины, скрип гравия, рев… и все кончилось. Воцарилась мертвая тишина. Хенк не двигался, не мог двигаться. Потом прибежали люди сверху, откуда-то снизу и из кухни. Мужчина в поварском колпаке все кричал и кричал. Андре стоял на коленях рядом с лежащим на полу Беном, закрыв лицо руками. Со всех сторон слышались возгласы:
– О, Боже мой! Застрелили…
– Кровь… посмотрите на стены!
– Господи Боже мой!
– Есть у кого-нибудь права?
– Полиция!
– Не трогайте его…
Хенк прошел вперед. Он ничего не чувствовал, все было как во сне.
Кто-то попытался увести его:
– Уходи, сынок, не смотри.
– Это его малыш.
Глаза были открыты. Веселые глаза Бена под рыжеватыми бровями. Открытый рот с оттянутыми губами показывал зубы и десны. Рот мертвого животного, лисицы, которая умерла от какой-то болезни на ферме дяди Элфи. Он мертв. Бен мертв. Кончено. Что же еще, если вокруг столько крови на его новом пиджаке и галстуке. Руки раскинуты ладонями вверх.
Но всего минуту назад он хотел, чтобы я выпил кока-колу, чтобы не болел живот.
Почему?
Как?
А потом он услышал, как закричал, ужасно закричал и заплакал и не мог остановиться, несмотря на холодную воду и ласковые слова и руки. Не мог остановиться. Все закружилось, замелькало перед глазами. Его усадили, что-то говорили и говорили, но он ничего не понимал.
Через какое-то время он начал приходить в себя. Увидел человека в форме, не темно-синей, полицейской, а серой, цвета пыли. Человек произнес:
– Мы из полиции штата, сынок. Мы позаботимся о тебе. Давай выйдем на воздух. Вот сюда.
Он обнял Хенка за плечи и вывел его через заднюю дверь. Видимо, Бен все еще лежал у входа и им пришлось бы перешагивать через него. Мужчина усадил Хенка на стул, один из этих смешных стульев у стола под тентом. Подошли еще двое полицейских. Хенк закрыл лицо руками.
– Нам надо позвонить кому-нибудь, – сказал один из них. – Твоей матери…
– Нет! – вскрикнул Хенк. – Только не маме. Вы не можете просто позвонить ей и сказать.
– Кому еще? Можешь предложить?
– Мой дядя Элфи живет рядом. Где-то в пятнадцати милях, кажется. Его зовут Альфред Ди Ривьера. Номер есть в телефонной книге, я не помню…
– Все о'кей. Джо, позвони. Я останусь с… Как тебя зовут, сынок?
– Хенк.
– Ты храбрый мальчик, Хенк. Я не оставлю тебя, пока не приедет твой дядя. И если тебе хочется плакать, не сдерживай слез. Поплачь. Тебе станет легче.
Но слезы кончились. Они только стояли в глазах, мешая смотреть. Он сидел, оцепенело глядя, как в траве прыгают две маленькие серые птички. День оказался жарким и безветренным. Жизнь ушла из этого дня, из мира вокруг. Так он просидел долго-долго, пока не услышал знакомый голос и не увидел Элфи, красного и взволнованного, который подбежал и обнял его.
Похороны стали общественным событием. На тротуаре у похоронного зала теснилась небольшая толпа, ожидающая появления катафалка, чтобы сосчитать слезинки вдовы и посплетничать о смерти. В газетах была сдержанная информация под заголовками: «Убийство гангстера в Нью-Джерси».
Поль с отвращением подумал, что цветов действительно достаточно для похорон гангстера. Их было до неприличия много, так что часть пришлось поместить в отдельную машину за катафалком. Поль стоял, крепко держа за руку Хенка. Вспыхивали камеры, и он подозревал, что среди толпы работают агенты полиции.
У Донала, очевидно, возникли те же мысли.
– Позор. Сплетники, – пробормотал он за спиной Поля. – Эти газеты подняли шумиху вокруг абсолютно ясного дела!
Некоторые журналисты предполагали, что Бена Маркуса «убрали с дороги», чтобы он не сболтнул лишнего в суде по поводу уклонения от налогов.
Поль повторил:
– Ясного?
– Конечно. Обычное ограбление. Они думали, что у него много наличных. Он часто возил деньги.
– Они не ограбили его. Они убежали.
– Не выдержали нервы, когда они увидели, что он не один. Все просто.
Поля позвали в машину, и он не успел ответить. Он взял с собой Хенка, чтобы он не ехал на кладбище с матерью: Ли была в истерике весь прошлый день, и они опасались, что она сломается по дороге на кладбище. Мальчик и так видел слишком много.
Короткая черная процессия продвигалась в потоке машин к Ист-Ривер. Она переехала на Лонг-Айленд, застроенный товарными складами, фабриками, узкими улицами с одинаковыми домами и кладбищами. Все изнемогало от духоты под тусклым небом, горячий ветер нес в открытые окна машин пыль и копоть. Они ехали в молчании.
Мальчик был дорог Полю. Хенк находился между детством и взрослой жизнью: мужчина в своем темно-синем пиджаке, серых брюках и хорошо начищенных ботинках, с темным пушком на верхней губе; ребенок со скобками на зубах и милой открытой улыбкой. Он тронул бы любого неравнодушного человека.
Голова мальчика была опущена, словно он молился. Бедняжка, может, он и молился.
Они все были в шоке, но что касается Поля, то весь ужас его собственного потрясения заключался в тех странных мыслях, возникших у него после разыгравшейся трагедии; он не мог поделиться ими ни с кем. Интересно, у кого-нибудь еще в семье возникли подобные странные мысли?
Мог ли Донал приказать совершить это убийство, чтобы выпутаться самому из неприятностей? Это был первый вопрос. Да, конечно. Было бы наивным думать по-другому. Существует много прихвостней на иерархической лестнице, начиная от водителей грузовиков и кончая специалистами юриспруденции. Телефонный звонок, слово, и все может быть выполнено так, что босс этого и не увидит. Он сам никогда не испачкает свои руки в крови! Второй вопрос – сделал ли он это? О Донале Пауэрсе можно было сказать много: проницательный, агрессивный, решительный, неразборчивый в средствах и циничный. Но убить? И Поль представил себе его дома, режущим мясо во главе стола, рядом с утонченной и нежной женой, которую он выбрал, хотя мог бы найти совершенно другую женщину, в окружении любящего увеличивающегося семейства. Был ли этот человек способен послать на смерть преданного компаньона? Таковы были тайные мысли Поля по дороге на кладбище.
Молитвы, музыка и панегирики – все было пышным, но когда гроб стали опускать в землю, стал очевидным факт: Бен никогда больше не вернется. Поль подумал, что самое реальное в этой жизни – могильная яма.
– О Боже! О Боже! – рыдала Ли.
Ей дали цветок, чтобы бросить его в могилу, но она могла только плакать, уткнувшись в плечо Дэна. Поэтому цветок бросила Эмили, в то время как Элфи, неловкий и готовый сам расплакаться, похлопывал Ли по спине.
– Боже мой? Почему? – вскрикивала Ли снова и снова, пока ее не увели.
Во время церемонии Хенк стоял бледный и тихий, без слез. И Поль, когда они шли обратно к машине и всю дорогу домой, крепко держал его за руку.
Пришли друзья. В доме было много народу, все с цветами и корзинками с едой. Все окружили Ли, которая взяла себя в руки и успокоилась. Донал Пауэрс позвал Поля и вышел с ним в холл.
– Мне хочется, чтобы вы знали: завтра я посылаю Ли пакет. Немного наличных по справедливости принадлежит им. Сотню тысяч.
Если он собирался произвести впечатление на Поля, то должен был разочароваться.
– Я говорю вам об этом по той простой причине, что знаю: вы ведете ее дела. Поэтому я хотел, чтобы вы знали о деньгах, – Ли слишком огорчена.
– Сомневаюсь, что Ли может быть до такой степени огорчена, чтобы не знать, что делать с деньгами.
Донал странно посмотрел на него:
– Это наличность. Я сам ликвидировал все акции, кроме самых надежных. Вы знаете, что рынок должен рухнуть со дня на день.
– Я хорошо это знаю, – ответил Поль.
– Ну, просто подумал, что надо упомянуть об этом. Мой тесть слишком глуп, чтобы прислушиваться ко мне. Прошлый раз, когда я разговаривал с ним – мы встречаемся не слишком часто, – я предупредил его, но он не послушал меня.
У Поля не было настроения обсуждать чьи-то дела. Он подозревал, что и Доналу было наплевать на чужие дела, этот разговор был ему нужен, чтобы попытаться наладить отношения. Донал хотел скрыть свою неприязнь – приличия прежде всего.
Поль презирал этого человека, но, вспомнив Мэг, заставил себя быть вежливым.
– Сегодня печальный день, – заключил Донал. – Мы все должны сделать, что возможно, для Хенка.
– Да, конечно.
Так они расстались. Донал и Мэг уехали в Нью-Джерси, гости разошлись, Хенка отправили спать. Хенни хотела увезти Дэна домой после напряженного дня, Эмили тянула упирающегося Элфи, все еще протестующего:
– Все, что я могу, Ли, все… ты знаешь, где меня найти. Я позвоню тебе утром.
– Останьтесь, Поль и Мариан, – попросила Ли. Мариан возразила:
– Ты, должно быть, вымоталась. Тебе лучше попытаться заснуть.
Это сама Мариан эмоционально вымоталась и хотела спать, понял Поль. Но он сказал:
– Мы останемся столько, сколько ты захочешь, Ли.
Ли сидела на диване, подперев подбородок ладонями.
– Он был хороший человек. Слава Богу, что все было быстро. Он не мучился… Знаете, в том, что случилось, частично виновата я. Мне давно следовало заставить его уйти от Донала.
Сердце Пола быстро забилось.
– Я всегда беспокоилась, когда он возил слишком много денег.
Нет, она не догадалась. Сердце Поля успокоилось.
– И все это дело со спиртным при таком количестве конкурентов – может, кто-то решил, что они украли торговлю в Рейнбоу. Кто знает?
Очевидно, она не знала. Умудренная в другом, она мало понимала, как велось дело Бена.
– Должна сказать, что Донал хорошо относился к Бену. Ну, так получилось, что Донал был лучшим клиентом Бена. Последнее время, – тоскливо протянула Ли, – он был, возможно, его единственным клиентом. Бен был так занят его делами. О, но Бен был умница! Донал часто говорил, что Бен стоит каждого пенни, который он ему платит.
Недостаточно все-таки умный. Вместо того чтобы создать независимую практику, он связался с этим незаконным подпольным бизнесом. И Поль почувствовал гнев против покойного. Ли все говорила:
– Вы не представляете масштабы деятельности Донала. Я говорю о его законных инвестициях. Сталеплавильные заводы на Среднем Западе, конторские здания в Чикаго и Буффалро, он даже приобрел очищающую систему в расчете на будущее, когда спиртное будет разрешено. Вот почему Бену приходилось так много ездить. Многое предлагал он, знаете.
Она слегка улыбнулась. Поль подумал с сочувствием, что это хорошо, что пусть она лучше гордится им, а не стыдится его. Потом он подумал, что, видимо, это Бен устроил Доналу покупку компании, которая снабжает Хенка большей частью его дохода.
И снова его охватил гнев.
Мариан опять вмешалась:
– Мне действительно кажется, что тебе надо отдохнуть, Ли.
Улыбка Ли стала тоскливой.
– Наверное, вы правы. Мне понадобятся еще мои силы, правда? Я так волнуюсь за Хенка. Он так любил Бена, и Бен был ему хорошим отцом. Мальчику нужен мужчина, чтобы направлять его, а Дэн слишком стар и болен. Ты займешься этим, Поль? Возьмешь его в свои руки? Ему нужен кто-то, кому он может доверять и кто поможет ему справиться с этим горем.
– Ты знаешь, что я сделаю все. Как для своего сына.
Мариан встала. Она открыла сумочку и тут же нервно закрыла ее. Трагедия и напряжение последних дней стали сказываться. Она не выносила описания страданий в книгах, закрывала глаза в кино.
Поль быстро сказал:
– Тебе надо бы увезти его из города на некоторое время. Небольшое путешествие помогло бы.
– Ты прав, Поль, но лучше, если с ним поедешь ты, а не я. У тебя найдется для этого несколько дней?
– Думаю, что смогу это устроить. Ли протянула руку:
– Ты всегда так добр к нам, Поль! Так добр и мудр.
Да, подумал он, спускаясь по лестнице, какой я мудрый! Я не могу даже привести в порядок собственные мысли.
Когда заканчивалось лето и не за горами было начало школьных занятий, Поль и Хенк направлялись на Бостонскую почтовую дорогу на своем пути в Новую Англию.
– Куда мы едем? – спросил Хенк.
– Не знаю. Давай просто держаться северного направления, а там посмотрим.
Поль выглядел за рулем очень высоким по сравнению с Беном. Хенк старался не смотреть на руль, чтобы не вспоминать руки Бена в перчатках на руле и как он любовно протирал замшей сверкающий гудок своего автомобиля.
Мальчик не знал, чего ожидать после смерти Бена. Он боялся, что все изменится, что они уедут из дома и ему придется ходить в другую школу, потеряв всех своих друзей, может быть, даже придется отказаться от собаки.
Но когда они остались одни после окончания траура, мать сказала ему, как все будет:
– Я буду работать так же, как всегда работала, а ты будешь по-прежнему ходить в свою школу. Мы останемся в этом доме. Да, тебе будет не хватать хорошего отца, но у тебя все еще остаются твой дедушка и Поль, особенно Поль.
Все было хорошо, Хенк чувствовал себя в безопасности в машине с Полем. Они ехали по деревенским дорогам, проезжая Коннектикут по направлению к Беркширу. К вечеру они достигли границ Массачусетса; там они купили мороженое и индейские мокасины.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47