И снова он содрогнулся, по-
чувствовал взгляд Барина на себе. Затем Барин двинулся к двери. Его люди
торопливо вскочили на ноги, на ходу допивая свои кружки и собирая вещи,
последовали за ним. Одни из офицеров Барина, достав кошелек, вынул отту-
да серебряные монеты и уплатил хозяину. Барин уже подошел к двери, когда
один из местных жителей рухнул на колени и в исступлении закричал:
- Это чудо! Господь послал нам нового Мессию!
Почти сразу же его крик подхватили другие. Все бросились на колени и
начали истово креститься. Барин повернулся к ним, и Дерри тоже опустился
на колени - хотя он был уверен, что чуда здесь никакого не было.
Барин еще раз обвел комнату спокойным взглядом, поднял правую руку,
благословляя всех присутствующих, и исчез в темноте. Как только послед-
ний из людей Барина покинул комнату вслед за своим предводителем, Дерри
вскочил на ноги и бросился к окну.
Теперь, когда Барина не было в комнате, его мозг получил возможность
здраво рассуждать. И Дерри понял, что именно в Барине было так ему зна-
комо: Барин воздействовал на людей так же, как воздействовали Морган,
Дункан, Брион и молодой король Келсон. Всесильность, излучаемая этими
людьми, была обусловлена тем талантом, который лучше всего скрывать:
слишком опасно объявить во всеуслышание, что обладаешь запретным.
Дерри прильнул к грязному влажному стеклу и смотрел, как Барин и вся
его банда удаляются в свете факелов. Нет, он не поедет за ними. Он
столько узнал сейчас, что не было нужды узнавать еще больше, и эта ин-
формация должна быть без промедления доставлена Моргану.
Однако было уже поздно. Дерри знал, что время связи он пропустил, но
это уже не имело значения: если он тотчас же отправится в путь и ничто
его больше не задержит, то в Короте он будет завтра в полдень или чуть
позже.
Он хотел видеть лицо Моргана, когда он скажет ему, что Барин - Дери-
ни! Он едва мог дождаться этого момента.
Глава 9
- Кто, Барин? - вскричал Морган. - Дерри, ты, наверное, шутишь!
Морган и Дункан сидели под деревом во дворе для занятий фехтованием,
где они упражнялись в этом боевом искусстве, когда полчаса назад в воро-
та замка Корот ворвался Дерри. Он очень устал и был голоден. Он пря-
мо-таки рухнул на траву рядом с Морганом. Но его глаза блестели, когда
он возбужденно рассказывал о том, что произошло в гостинице "Королевский
плащ".
Морган вытер полотенцем потное лицо. Да, Дункан задал ему хорошую ра-
ботенку. Давно он не трудился так много. Дерри пропустил мимо ушей его
недоверчивое восклицание. Но Морган еще долго качал головой, не в силах
поверить тому, что он услышал.
- Это очень неожиданно, - сказал он, в раздумье касаясь лба рукой. -
А ты уверен, Дерри?
- Конечно, нет, - ответил Дерри, снимая свою охотничью шляпу и воз-
бужденно выбивая из нее дорожную пыль. - Но разве человек может сделать
такое?
- Нет.
- Отец Дункан, вы думаете, что Барин - Святой?
- Странные вещи иногда случаются, - многозначительно заметил Дункан,
вспоминая свою встречу на дороге.
Дерри задумчиво поджал губы, а затем снова обратился к Моргану.
- Ведь он же излечил того человека, милорд. А вы же сами говорили
мне, что только Дерини могут совершать такое.
- Я могу сказать так, - проговорил Морган, устремив глаза в землю. -
Но я никогда не слышал, чтобы кто-нибудь делал подобное. А сам я впервые
смог исцелить тебя в прошлом году.

Дерри наклонил голову, вспоминая подробности нападения на королевскую
охрану, которой он командовал. Это случилось в ночь перед коронацией
Келсона. На них напали неожиданно и в полной темноте. Он помнил только
жгучую боль, когда острие меча вонзилось ему в бок, и как он упал, ду-
мая, что уже никогда больше не поднимется.
А затем он очутился в своей комнате. Рана исчезла, как будто ее и не
было. Удивленный врач хлопотал возле него и не мог сказать чего-либо
вразумительного. И только через несколько недель Морган рассказал, как
он положил ему руку на лоб - и Дерри исцелился.
Дерри поднял голову.
- Прошу прощения, милорд. Я не хотел быть непочтительным. Но вы же
Дерини, и вы можете исцелять. Наверное, и Барин тоже Дерини.
- Наверное, и Барин... - повторил Морган.
- Ну, если и Дерини, то, вероятно, не подозревает об этом, - сказал
Дункан, почесывая ноги и поворачиваясь к своему кузену. - Лично мне
трудно поверить, что человек, о котором я столько слышал, может так жес-
токо преследовать и уничтожать свою расу.
- Такое бывало раньше.
- О, конечно, бывало, и не раз. Всегда находились люди, которые за
хорошую цену готовы были продать все, что угодно. Но у меня сложилось
впечатление, что Барин не такой. Он искренен. Он утверждает, что дейс-
твует по божественному призыву, таково его предназначение в жизни. И все
то, что ты, Дерри, рассказал о процессе исцеления - только подтверждает
мои предположения.
- Самое плохое, - сказал Морган, вставая, - что Барин делает то, что
обычно делают святые и Мессии. К несчастью, такие деяния никогда не свя-
зываются с Дерини, хотя многие легенды о христианах-святых ясно указыва-
ет на то, что источник их деяний - могущество Дерини. Дерри, ты сказал,
что его люди преданы Барину и поклоняются ему?
Дерри кивнул головой.
- Да, милорд. Его сторонники видят в нем святого. Да и жители
Кинг-слейка были убеждены, что собственными глазами видели чудо, сотво-
ренное в старых добрых библейских традициях. Как вы намерены бороться с
этим? Как вы скажите людям, что их Мессия - подделка? Что он тот самый
Дерини, против которых поднял священную войну, хотя сам не знает об
этом? Особенно, если вы хотите оправдать Дерини в глазах народа?
- Нужно говорить народу об этом очень осторожно и понемногу, - сказал
Морган. - А сейчас вообще ничего говорить не надо. Потому что сейчас мо-
жет случиться так, что они все перейдут на его сторону.
- А если народ узнает о замыслах епископов, то это еще больше усугу-
бит и без того тяжелое положение, - добавил Дункан. - Дерри, ты еще не
знаешь, что архиепископ Лорис собирает епископов государства на конклав,
который состоится через три дня в Джассе. Епископ Толливер сегодня утром
выехал туда - он не рискнул отказаться. И он не посмеет ничего сказать
против, если Лорис представит на рассмотрение свой интердикт. Думаю, яс-
но, что это означает?
- Неужели они действительно могут наложить интердикт на Корвин? -
спросил Дерри.
Они направились к главному двору. Морган и Дункан с мечами, а Дерри,
вертя в руках свою шляпу.
- Могут и непременно сделают, если мы что-нибудь не предпримем, - от-
ветил Морган. - Поэтому я и Дункан сегодня вечером уезжаем в Джассу.
Прямое обращение к ним бесполезно: что бы я ни сказал, они не станут
слушать. Но Лорис не ожидает моего появления. И, возможно, увидев меня,
они подумают о том, что собираются сделать. Если интердикт будет наложен
на Корвин сейчас, когда Барин очень силен, разразится священная война
против Дерини. И даже если я отдамся им на покаяние, это ничего не пре-
дотвратит.
<%4>- Могу я поехать с вами, милорды? - спросил Дерри, глядя с надеж-
дой на Моргана. - Я могу быть вам полезен.<%0>
- Нет. Ты и так нам очень помог, Дерри. Для тебя у меня есть более
важная задача. После того, как ты несколько часов поспишь, отправляйся в
Ремут. Келсон должен знать, что сейчас здесь происходит. Ни я, ни Дункан
этого сделать не сможем, так как опоздаем, если будем заезжать в Ремут.
Если Келсон уже выехал в Кулди, и ты в Ремуте его не застанешь, поезжай
за ним. Расскажи ему обо всем, что ты видел и слышал.
- Хорошо, милорд. А контакт с вами будет?
Морган покачал головой.
- Нет. Если возникнет необходимость, мы сами тебя вызовем. Иди сейчас
спать. Я хочу, чтобы ты выехал сегодня вечером, как только стемнеет.
- Хорошо.
Когда Дерри ушел, Дункан тяжело вздохнул.
- В чем дело? - спросил Морган. - Ты встревожен?
- Разве можно быть спокойным в такое время?
- Ладно, идем. Нам нужно помыться. Гамильтон соберет офицеров к по-
лудню. Я должен буду отдать необходимые распоряжения на время моего от-
сутствия.

В это время Бронвин неторопливо шла вдоль террасы замка Кулди. Солнце
светило ярко, просушивая землю, на которую целую неделю лил дождь. Птицы
уже начали возвращаться с юга и весело распевали свои песни в пробуждаю-
щемся лесу.
Бронвин остановилась у балюстрады и перегнулась вниз, чтобы заглянуть
в пруд с рыбами. Затем она снова пошла дальше, наслаждаясь теплым проз-
рачным воздухом, красивым садом, древним дворцом. Она бездумно пропуска-
ла сквозь пальцы пряди своих волос и медленно шла дальше.
Свадебный кортеж прибыл в горный город Кулди позавчера ночью после
приятного путешествия из столицы Кевина Керней. Поездка длилась целый
день и, несмотря на дождь, была очень веселой. Затем был бал, а на это
утро в честь молодоженов назначена охота. Рано утром она и леди Маргарет
осматривали сады, и Бронвин показывала своей будущей свекрови свои люби-
мые местечки.
В Кулди было много памятных мест для Бронвин. Здесь она, Алярик, Ке-
вин и Дункан провели в детстве несколько счастливых лет: леди Вера Мак
Лэйн, которая была второй матерью для Бронвин и ее брата, часто привози-
ла детей Морганов и Мак Лэйнов в замок Кулди на лето.
Бронвин вспоминала красивые аллеи в цветущем саду, таком веселом в
это время года. Вспоминала лето, когда Алярик упал с дерева и сломал се-
бе руку. Как стойко переносил боль ее восьмилетней брат! Она вспоминала
тайные проходы в стенах замка, в которых она и мальчики играли в прятки.
И тихую спокойную часовню, где было похоронена ее мать - Бронвин любила
уединяться там, когда на душе было неспокойно.
Она не помнила свою мать: леди Алиса де Корвин де Морган умерла через
несколько недель после рождения дочери, но в памяти Бронвин были расска-
зы леди Веры об этой прекрасной женщине.
Вспоминая о прошлом, Бронвин остановилась на террасе, а затем реши-
тельно зашагала к своим покоям, собираясь взять плащ: она хотела посе-
тить гробницу своей матери, но в часовне еще холодно и сыро.
Она почти дошла до своих дверей, как вдруг споткнулась, наклонилась,
чтобы потереть ушибленную ногу, и, совершенно неожиданно, услышала женс-
кие голоса, доносившееся из ее покоев.
- Я не могу понять, почему ты так защищаешь ее? - спросила одна жен-
щина, и Бронвин узнала голос леди Агнессы. Она выпрямилась и осторожно
подошла к двери, поняв, что они говорят о ней.
Другая ответила:
- Конечно, она ведь не такая, как мы.
- Она женщина, как и мы, - запротестовала третья. Второй голос при-
надлежал леди Марте, а в третьей женщине можно было безошибочно узнать
леди Элизабет, любимицу Бронвин. - И если они любят друг друга, я не ви-
жу в этом ничего постыдного.
- Ничего постыдного? - запротестовала Агнесса. - Но она... она...
- Агнесса права, - ровным голосом сказала Марта. - Наследник герцогс-
тва Кассан должен жениться на той, чье происхождение много выше, чем у
дочери...
- Чем у дочери Дерини! - выкрикнула Агнесса.
- Она никогда не знала своей матери, - вмешалась леди Элизабет, - а
ее отец был лордом. Она всего лишь наполовину Дерини.
- И этой половины для меня вполне достаточно! - резко сказала Мар-
та. - Не говоря уже о ее ужасном брате!
- Она же не виновата в том, каков ее брат, - сказала леди Элизабет
спокойно, но с нажимом. - К тому же, в лорде Алярике нет ничего плохого,
за исключением его могущества. Но он не виноват в своем происхождении,
так же как и его сестра. А если вспомнить, кто сейчас правит Гвинедом...
- Мери Элизабет, ты защищаешь его? - воскликнула Агнесса. - Это гра-
ничит со святотатством!
- Это святотатство, - подтвердила Марта. - И не только. Это государс-
твенная измена...
Бронвин услышала достаточно. С сосущим ощущением в желудке она спус-
тилась вниз и пошла в направлении дальнего сада.
Рано или поздно что-то вроде этого должно было случиться. Могли прой-
ти недели, даже месяцы, в течение которых никто не напомнил бы ей о тем-
ном пятне в ее происхождении.
Но затем, когда она стала бы думать, что все забыли о ее происхожде-
нии, что все стали считать ее обычной женщиной, а не чем-то вроде ведь-
мы, что-то обязательно ввергло бы ее в бездну мучений. Кто-то всегда на-
поминал ей, что она наполовину Дерини, и выворачивал всю правду так, что
она становилась нечистой, безобразной. Почему люди так жестоки?
Люди! - подумала она и горько улыбнулась. Опять она говорит "мы" и
"они". Так случается каждый раз после того, как ей напоминают, что она
Дерини.
Да ведь нет ничего плохого в том, что она Дерини, несмотря на то, что
церковь утверждает обратное. Как сказала Мери Элизабет, никто не ответс-
твенен за обстоятельства своего рождения. А кроме того, она же никогда
не использовала свое могущество.
Да, почти никогда.
Она зябко ссутулилась, сложив руки на груди. Внезапно ей стало холод-
но под яркими лучами солнца. Все же она должна признать, что иногда
пользовалась своими способностями, чтобы, когда возникала в этом необхо-
димость, повысить остроту своих органов чувств. А однажды она установила
мысленную связь с Кевином. Но это было давно. Они были юны и их страсть
к чему-то запретному, необычному превышала страх перед наказанием, кото-
рое должно было последовать, если бы они были уличены.
Иногда они призывала птиц к себе на руки, но она и это делала только
тогда, когда была полностью уверена, что ее никто не видит.
Что плохого в такой магии? Как они могут считать ее злом, грехом? Они
просто завидуют, вот и все!
Она вдруг увидела человека, идущего навстречу ей по дорожке сада, и
по ослепительно белым волосам и серому камзолу безошибочно узнала архи-
тектора Риммеля. Когда они поравнялись, он отступил в сторону и низко
поклонился.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61