Я знал лишь, что кто-то поджидает Флетчера. До сегодняшнего дня я и не догадывался, что Рейд – это Спайви.
– Кто мог тебе сказать об этом, кроме Т.К.? Кто еще мог знать?
Пол покачал головой. Он не хотел раскрывать Тода Пиплза.
– Это не важно, Торн.
– Тебе не приходило в голову перевербовать его? – обиженно проворчал Торн.
– Моим страховым полисом был Вуди Пул. Мне и в голову не приходило, что Флетчер объявится здесь, прежде чем встретится с матерью. Я не все предусмотрел.
– Вуди – еще один черный ангел?
Пол кивнул.
– Вероятно. В список его включил кто-то из других служб, скорее всего из ЦРУ. Мне его навязали. Черт! Не просчитал я все варианты. Позаботился лишь о том, чтобы подготовить встречу Флетчеру в Майами.
Торн на минуту замолчал, переваривая информацию.
– Мы не можем с ним поторговаться? Может, удастся склонить к сделке его дружка, Курта Штайнера?
– Никаких переговоров, – жестко сказал Пол. – Мы их убьем. – Он повернулся к спецназовцам. – Вам известно, кто есть кто на борту?
Они кивнули.
– Всех остальных следует уничтожить. Сначала мы пристрелим того, кто у штурвала, и сделать это надо как можно бесшумнее. Тогда Флетчер или его сообщник останется один.
Пол проверил снаряжение и поставил на предохранитель кольт сорок пятого калибра, с которым не расставался все годы службы. Трость заряжена. Ходить без нее будет трудновато, но на палубе придется, чтобы не насторожить противника ее стуком.
Штурман обернулся:
– Здесь специальные спасжилеты. На каждом имеется сигнальный радиомаячок. Жилеты надуваются, как только оказываются в воде или когда дергают за шнурок. Через десять минут мы догоним яхту. Постараемся подойти к ним с максимальной осторожностью.
Пол кивнул и отобрал четыре жилета.
Он достал набросок плана «Тени», сделанный Торном, и принялся внимательно изучать. Захват яхты – подлинное самоубийство. Два взрывателя, и нужна лишь доля секунды, чтобы привести их в действие. Флетчер пойдет на это при малейшем риске проигрыша. А тот, второй? Возможно.
* * *
Через пять минут вся четверка уже натянула капюшоны, приготовившись к штурму. Пол повернулся к штурману, лицо которого было воинственно расцвечено оранжевым сиянием циферблатов.
– На корме одинокий силуэт с тепловым излучением человека. То ли мальчик, то ли кто-то присел на корточки, – сказал штурман, всматриваясь в красновато-оранжевую фигуру на палубе. Сама яхта выглядела голубой на темно-синем фоне.
Пол лихорадочно соображал. «Реб? Или же дружок Флетчера Штайнер нас высматривает?»
– Подойдите ближе. Я не хочу, чтобы мои утонули, прежде чем вы успеете их подобрать. Мы для вас второй приоритет, так что после нашей высадки держитесь от яхты подальше. Как только женщина и ребенок окажутся на борту «Гепарда», не приближайтесь к яхте ни при каких обстоятельствах. Держитесь от «Тени» на расстоянии не менее двухсот метров, пока я не обезврежу бомбы и Флетчера.
Пилот кивнул. Все четверо выбрались через передний люк и сгрудились на носу катера. Там имелась подъемная платформа для абордажа судов с более высоким бортом. Все четверо были одеты в кевларовые куртки, глаза защищены очками – на такой скорости дождь хлестал по лицам, как дробь.
– Удачи, – негромко сказал Пол.
– Увидимся, – откликнулся Торн. Он улыбнулся, и в это мгновение Пола захлестнуло раскаяние и ощущение утраты. Не все они увидят берег. Может быть, никто из них.
– Если Рейд жив... если ты наткнешься на Рейда, а я нет, выясни, кто его послал, – сказал Пол. – И позаботься, чтобы об этом узнали.
Торн кивнул.
* * *
«Гепард» развернулся и сел яхте на хвост. Тед рассматривал в бинокль фигуру на палубе, Брукс навел на силуэт свой «МП-5». Если это Флетчер или Штайнер, то он окажется продырявленным, прежде чем поймет, в чем дело. В кокпите никого не было, стало быть, яхта идет на автопилоте. Рев дизеля и завывание ветра перекрывали негромкий шорох приближающегося к яхте катера. Пол наконец разглядел фигуру на корме. Это был Вуди. Совершенно голый. Его прислонили к кормовой мачте, положив ноги на крышу кормовой каюты. Голова безвольно моталась из стороны в сторону, подбородок уткнулся в грудь. Кажется, он без сознания.
Когда катер поравнялся с яхтой, четверка двинулась вверх по трапу. Они быстро выскочили на палубу «Тени», держа оружие наготове. Впереди шел Тед, а Торн замыкал колонну. «Гепард» тут же вильнул в сторону, скрывшись в пелене дождя. Катер вновь сел яхте на хвост, подобно акуле, идущей по кровавому следу.
Глава 55
Проверив кокпит, Курт Штайнер скинул промокший плащ и отправился к Мартину на камбуз. Тот заканчивал накладывать швы на щеку. Курт внимательно изучил приборы на стене камбуза и среди них – компас, указывающий курс судна. Мартин сидел за столиком перед небольшим зеркальцем и орудовал изогнутой иглой из судовой аптечки, методично накладывая шов за швом. Закончив, он обрезал остаток нити и влажной салфеткой промокнул кровь.
– Пришлось повозиться, – объяснил он, поймав взгляд Курта.
Белые нитки на его щеке напомнили Курту швы на бейсбольном мяче. Он не переставал удивляться невосприимчивости Флетчера к боли. Мартин словно отказывался признавать существование боли, тем самым лишая ее власти над собой.
– Что с ними? – спросил Курт, мотнув головой в сторону двери каюты.
– Что, хочешь поразвлечься?
– Нет, – пожал плечами Курт. – Мало чести в...
Рука Флетчера взлетела, как молния, пальцы впились в мокрые щеки Курта, ладонь зажала рот.
– Что ты знаешь о чести, твою мать? Наслушался болтовни полубезумного старика, который, поджав хвост, удрал в Южную Америку?
– Я хотел сказать...
Глаза Флетчера горели мрачным огнем, зубы между окаменевшими губами сверкали белой кафельной плиткой, положенной на кровавый раствор. Из раны опять потекла кровь. Мартин сердито и нетерпеливо промокнул кровь салфеткой.
– Эта мамаша знает о верности больше, чем мы оба, вместе взятые. – Взгляд его внезапно прояснился. Он выпустил лицо Курта и похлопал по плечу. – Об истинной верности, настоящей преданности, которая берет начало в настоящей любви. А для таких парней, как мы, верность – лишь производное от собственных интересов.
На щеках Курта алели следы, оставленные пальцами Флетчера. Мартин повернулся к столику, вскрыл три белые капсулы, всыпал в рот порошок, запил глотком вина и махнул рукой, словно хотел сказать: «Ладно, забудь».
На лице Курта не дрогнул ни один мускул. Он ничем не выдал ни боли, которой отозвались в нем слова Мартина, ни гнева, рвавшегося наружу.
– Я тебе верен. Я умру за тебя.
– Значит, я стою того, чтобы за меня умереть? Итак, я объект твоей верности, Курт Штайнер? Весьма интересно. – Мартин заглянул Курту в глаза. – Похоже на наследственное отклонение.
– Мой дед тоже был верен. Своему вождю.
– Конечно. Правда, на мировой арене его вождь оказался неудачником. Прости, я вовсе не собирался свергать этого старого хрена с его обшарпанного пьедестала. Зиг хайль и все такое.
– Мой дед был отличным командиром. Служил в России. Отморозил два пальца на руке и палец на левой ноге, – буркнул Курт.
– Скучноватый сегодня вечер, – рассеянно сказал Флетчер. – Нам потребуются силы для встречи несравненного Пола. Может, стоит растянуть удовольствие подольше, дабы нашему другу было что вспомнить? Как ты думаешь, ради спасения семьи он лишит невинности собственную дочь? Неплохая мысль. Это он запомнит надолго. – Мартин громко расхохотался. – Превосходно! Отличный тест: что сильнее – любовь и долг или христианская мораль?
Курт нахмурился.
– Лучше покончить с этим поскорее и свалить отсюда.
Мартин секунду глядел на него, а потом тыльной стороной ладони нанес такой удар по лицу, что Курт распластался на полу.
– Я здесь командую. Я составляю план действий, и я определяю правила игры. Уйти – не самое важное. Уйдем, если заслужим. Самое важное – показать этим сукам, что такое настоящая боль. Если хочешь уйти, проваливай сейчас – бери спасательный плот, мне он не нужен. Если боишься смерти, тоже проваливай. Возьмешь деньги Лалло целиком. Будешь жить у себя в стране королем, женишься на аргентинке с немецкой кровью и будешь качать внуков на ревматических коленях, распевая гимны фатерланду.
Курт поднялся. Лицо его пошло красными пятнами, губы плотно сжались.
– Я не боюсь, Мартин. И я умру, если будет нужно – или если ты прикажешь. Клянусь. Я клянусь тебе на верность, на жизнь и на смерть.
Мартин обнял Курта, заглянул в глаза и прижал к себе.
– Значит, либо вместе выживем, либо вместе умрем. Если мы выживем, потерпев неудачу, то это все равно что умереть. Стоит ли жить, если потеряна честь? – Он достал из кармана взрыватель и положил на столик. – Когда наступит время, я окажу тебе честь самому запустить взрыватель. Скуба готова? Задержка взрывателя – десять минут. Достаточно, чтобы улизнуть.
Флетчер лгал. Задержка после нажатия кнопки составляла всего тридцать секунд. Мартин успел перенастроить взрыватель.
Он нежно, почти любовно потрепал Курта по щеке.
– Пойдем, надо подготовиться к встрече дорогих гостей. И не забывай улыбаться.
Глава 56
Четверка припала к палубе на корме «Тени», изучая воздвигнутое Флетчером сооружение. Рот Вуди был заклеен лейкопластырем. Предплечья склеены друг с другом тем же пластырем от локтей до запястий. Пальцы его напоминали изогнутые дубовые ветви с лопнувшей корой, сквозь кожу проглядывали сломанные кости. Когда голову отбросило назад, Полу показалось, будто Вуди выкололи глаза, но вскоре понял, что ему просто залепили глаза шпаклевкой, и уши тоже.
– О Боже, – прошептал Пол. Вуди жил сейчас в темном безмолвном мире, где единственным доступным чувством была боль.
Тед перекрестился и вытащил из-за голенища нож, чтобы перерезать шнур, которым Вуди был привязан к мачте. Пол ухватил Теда за руку, когда тот уже собирался приступить к делу. Выразительно глянув на спецназовца, Пол обошел Вуди и обнаружил то, что и ожидал увидеть. Тонкая, почти невидимая растяжка вела от пояса Вуди к уложенному в бухту канату. Пол заглянул внутрь бухты – там лежала осколочная граната, прикрученная к хромированному пиллерсу. Растяжка была обмотана вокруг чеки, которую почти полностью вытащили из гранаты, так что внутри остался лишь ее кончик. Во избежание случайностей на чеку нанесли слой смазки, чтобы она вышла без трения. Пол показал на гранату и задвинул чеку на место.
Потом с помощью ножа Теда изогнул чеку, так что теперь она выходила из паза с большим трудом. После этого тем же ножом Пол перерезал растяжку. Они подняли Вуди и уложили на палубу. Он был жив, но, к его счастью, без сознания.
Пол отстегнул запасной спасательный жилет и напялил на Вуди. Затем общими усилиями они перебросили его за корму. Несколько секунд среди волн мелькала голова Вуди, а потом исчезла в дождливом сумраке.
* * *
Медленно и бесшумно они продвигались вдоль борта яхты. Торн остался прикрывать дверь кормовой кабины, Тед опустился на колени спиной к нему и направил пистолет на дверь кокпита. В зоне обзора Теда находились кокпит и дверь в камбуз. Всякого, кто там появлялся, он мог видеть, сам при этом оставаясь незамеченным. Пол и Брукс осторожно двинулись к носовой кабине.
Пол сорвал с люка защелку, швырнул ее в озеро и распахнул крышку. В каюте тихо играло радио. Первое, что Пол увидел, было изумленное лицо Реба. Пол приложил палец к губам и протянул руку.
Лаура подняла голову и просияла.
– Пол! – прошептала она. – Слава Богу!
Она обхватила Реба за пояс и подняла вверх навстречу отцу. Пол вытащил сына на палубу и протянул руку Лауре.
Брукс положил автомат и натянул на дрожащего Реба жилет.
Пол втащил на палубу Лауру и прижал к себе. Она поцеловала его в губы. Брукс протянул Лауре жилет, и она послушно надела.
– Что с Эрин?
– В яхт-клубе. С ней все в порядке. Вы оба немедленно отправляйтесь за борт. Брукс будет вас сопровождать. Через минуту-другую вас подберет катер.
– Где Волк? – спросил Реб.
– Вместе с Эрин. Цел и невредим.
– Бисквит! – отчаянно прошептал Реб. – Там остался Бисквит!
– Реб, это всего лишь птица, – сказала Лаура.
– Это не просто птица! Папа, Бисквит мне верит, а они его убьют. Я знаю, что убьют.
– Где он? – спросил Пол.
– Рядом с кроватью. Пожалуйста, разреши мне слазить за ним.
– Позвольте мне, сэр, – сказал Брукс.
– Нет, я заберу птицу сам, – резко сказал Пол. – А вы выполняйте приказ.
Брукс перекинул автомат через плечо, обхватил Реба и двинулся к лееру.
– Поторопитесь, мэм, – бросил он Лауре.
– Так что будет с Бисквитом? – прошептал Реб, вырываясь из рук полицейского.
– Реб, верь мне.
– Ты обещаешь?
– Да.
– Поклянись.
– Обещаю. А тебе я поручаю позаботиться о маме до моего возвращения. Ты меня не подведешь?
– Нет.
– Готовы? – спросил Брукс.
Реб кивнул и зажал нос. Спецназовец одной рукой обхватил его за талию, другой стиснул ладонь Лауры. Все трое перевалили через борт и исчезли за серой пеленой.
– Прощайте, – прошептал Пол. – Храни вас Господь.
Он двинулся обратно к Торну и Теду.
– Все в порядке. Теперь вы оба тоже за борт.
– Что? – ошарашенно уставился на него Торн. – Пол, да ты никак рехнулся!
– Я справлюсь один. Забирай парня и уходи. Пусть «Гепард» продолжает преследование, и если что-то будет не так, позаботься о том, чтобы Флетчер не ушел. Прошу тебя.
Торн покачал головой.
– Нет, Пол. Я останусь до тех пор, пока мы не прикончим этого мерзавца. Ты попросту решил в одиночку насладиться десертом. Так не пойдет.
Тед глянул на часы.
– Два часа я еще могу погулять. Пора лишить этих деятелей всех прав и привилегий.
– Хорошо, – сказал Пол. – Я войду со стороны носовой кабины. Вы ждете две минуты или первого выстрела, потом врываетесь внутрь. Торн через кормовую кабину. Тед через кокпит. Надо застать их врасплох, чтобы они не успели произвести взрыв.
– Удачи тебе, Пол, – прошептал Торн.
– Счастливчикам удача ни к чему, – усмехнулся Пол.
Он вернулся к носовой каюте и распахнул люк. Сбросил трость на кровать, потом спустился сам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55