– Он вынул из кармана связку ключей и передал ее Флетчеру.
– Сигнализация?
– Система срабатывает через сорок секунд после того, как дверь откроется. Кнопочная панель – на другой стороне двери. Ее нужно установить на один-один-один-один. А потом мы будем в расчете, ладно? – Лицо Лалло блестело от пота. – Я как-нибудь объясню полиции эти трупы.
– Мы просто бросим их в реку. Так и быть, я прощу тебя за эти деньги. Остальные наличные из твоего сейфа я потрачу на какое-нибудь доброе дело. На сиротский приют, например. Ты знаешь, как я люблю детишек.
– Я проявил слабость и заслуживаю презрения. – Лалло нахмурился. – Я доверяю тебе, Мартин. Ты всегда был человеком слова. Деньги там. Клянусь очами своей матери!
– У всех у нас есть своя честь, мой друг, – изрек Флетчер, открывая дверь со стороны водителя.
Он перегнулся через тело, вынул ключи, обошел машину и открыл багажник. Лалло забрался внутрь. Из темноты багажника он смотрел на Флетчера испуганной птицей.
– Я доверяю тебе, Мартин. Я доверяю тебе, – твердил Лалло, словно заклинание.
К Флетчеру подошел помощник и встал рядом.
– И я тебе доверяю. Разве я не показал тебе свое лицо? Не считая моего приятеля, ты единственный в целом мире знаешь, как я выгляжу. Смотри, чтобы я не прищемил тебе руки, Лалло. Тебе удобно?
– Да. – Лалло суетливо закивал. – Со мной все будет в порядке, Мартин. А твоего друга зовут Штайнер, Курт Штайнер. Теперь я его вспомнил. Рад видеть снова, мистер Штайнер.
Курт Штайнер сдержанно кивнул.
– Мое почтение, сеньор Эстевес. Возможно, в следующий раз мы встретимся при более благоприятных обстоятельствах.
– Я проделаю несколько дырок, чтобы тебе легче дышалось. – Флетчер взял у Штайнера дробовик и, вскинув его к плечу, прицелился Эстевесу в грудь. Тот дернулся и закрыл руками глаза. Флетчер пожал плечами, поднял дробовик выше и выстрелил из обоих стволов по открытой крышке багажника. Дробь прошила металл и разбила заодно оба ветровых стекла – и заднее, и переднее. Выстрелы грохнули, словно динамитные взрывы. Лалло, лежащему в тесном багажнике, показалось, что у него лопнули барабанные перепонки. Он убрал руки от глаз. Если на лице его и отразилось облегчение, то очень слабое. Лалло Эстевеса отделяла от Создателя тончайшая из нитей, и находилась она в руках психопата.
– Извини за испорченные штаны, – сказал Флетчер, опуская крышку багажника. Гидравлический механизм захватил ее и закрыл наглухо. Флетчер положил ружье на крышу автомобиля, схватил pistolero за ноги и потащил к реке, оставляя на земле широкий темный след. Курт Штайнер еще раньше перенес к «кадиллаку» тело тощего коротышки-снайпера. Винтовку, ни секунды не раздумывая, он швырнул в реку. Потом взял труп и положил на край причала. Горло у снайпера было перерезано от уха до уха, и края разреза разошлись, словно открытые губы. Флетчер погрузил руку в рану и вытащил наружу язык мертвеца, как раньше проделал это с Рамоном. Он полюбовался на толстый багровый «галстук» и столкнул несостоявшегося убийцу в Миссисипи. Потом они со Штайнером потащили к краю Рамона и сбросили его следом. Несколько секунд плечи мертвеца торчали над поверхностью, потом труп ушел под воду.
– Видишь, Курт? Мы доказали очень важную истину.
– Какую истину, Мартин?
– Иногда дерьмо тонет.
Флетчер зашагал назад к «кадиллаку». Он встал у открытой водительской двери, нагнулся и завел двигатель. Слегка склонив голову набок, он наблюдал, как машина медленно катится к корме судна, на ходу набирая скорость. Она съехала с причала боком; сначала с громким всплеском ударилась о воду правая передняя часть. Приглушенные вопли Лалло вылетали из дыр в багажнике сквозь бульканье воды. Заднее колесо еще некоторое время катилось по пирсу, потом течение подхватило машину, и она, вспенив воду, погрузилась целиком.
– Я тебя даже пальцем не тронул, дружище Лалло, – сказал Флетчер. Он закинул голову, и ночь огласилась его зловещим низким хохотом.
* * *
Флетчер переоделся в костюм, лежавший в багажнике «шевроле», вышел из платного гаража на Кэнал-Плэйс, пересек Кэнал-стрит и пошел по авеню Святого Карла к центру. У витрины магазина Броса Рубинштейна он остановился полюбоваться на элегантные итальянские костюмы, льняные рубашки и спортивные куртки. Дорогая одежда радовала глаз Мартина. Почему он не носил такие вещи раньше? Он решил как-нибудь перевоплотиться в человека с хорошим вкусом. Когда дым над полем последней битвы рассеется, он вернется сюда и приобретет себе реквизит для новой роли, новой личности. Может быть, он даже снимет здесь на несколько месяцев красивый дом и отдохнет. Если выживет.
Когда Флетчер миновал последнее окно витрины, его мысли полностью переключились на дело. Мечты о прекрасной одежде и роскошном доме были забыты, как и трупы, которые Флетчер столкнул в Миссисипи часом раньше. Мозг снова работал над главной задачей, не пренебрегая, впрочем, нежданным попутным дельцем.
Офис Лалло находился на одном из верхних этажей здания на площади Святого Карла, недалеко от французского квартала. Семейство Эстевесов владело кофейными плантациями, и Лалло официально считался кофейным брокером. Брат привлек его к отмыванию денег, нажитых на торговле кокаином. Перекачка денег в оба конца сулила жирный процент с прибыли. Прекрасное подспорье для человека, который вел дела по всему миру и имел счета во многих городах. Лалло связывали деловые отношения с банками на Багамах, в Новом Орлеане, Майами, Нью-Йорке, Панаме, Аргентине, Боливии, Гондурасе, Перу, Лондоне, Токио и Париже.
Мартин без труда проник в здание и, никем не замеченный, поднялся по лестнице. Он достал ключи Эстевеса и открыл сначала дверь приемной, а потом и личного кабинета Лалло. Там стояла сигнализация, но она не была подключена.
Кабинет представлял собой просторную, роскошно обставленную комнату. Письменный стол, уголок отдыха с кожаными диванами и стол для переговоров стояли на покрытой ковром платформе, сооруженной специально, чтобы прятать в полу сейф. Комбинация, названная Лалло, сработала без заминки. Мартин принялся выгружать пачки наличных на стол, попутно прикидывая, сколько тут денег.
Перес узнает, что Мартин убил самого ценного его помощника и забрал деньги на сумму, многократно превышающую его долг. И для кокаинового короля настанут тяжелые времена. Теперь он будет трястись от страха в ожидании не только Колумбийской армии, но и Мартина Флетчера. Мартин знал, что мысли о нем не дадут Пересу спокойно спать. Пабло видел его в деле. Он нанимал Мартина для самой сложной и самой кровавой работы. Пабло прибегал к его услугам, когда неугодного человека надежно охраняли или когда требовалась особая изощренность. Беда латиноамериканцев в том, что им недостает тонкости. Перерезанные горла, глупо-сентиментальные пытки, вроде изнасилования гордого властолюбца какой-нибудь мелюзгой, автомата, бомбы и бензопилы – вот и весь их арсенал. Мартин считал колумбийцев и перуанцев дикарями, лишенными всякого воображения. Лягушке, и той Создатель дал больше фантазии. Низшие существа. Мартин хорошо знал латиноамериканцев, потому что обучал их – или по крайней мере пытался. Ими управляли эмоции. Мартин вообще презирал людей, руководствующихся чувствами. Люди почти все таковы. Сам Мартин давно изгнал свои чувства, за исключением очень немногих.
Флетчер сунул деньги в пластиковый мусорный мешок, который принес с собой, повесил его на плечо и оставил кабинет.
Вернувшись в гараж, он передал деньги своему компаньону.
– Еще одна крупная работа, и мы закончим, Курт.
– Не бойся, я не надорвусь, – сказал Штайнер.
– Ошибок быть не должно. Все, что нужно, у тебя есть. Этот тюк будет тебя дожидаться.
– Я понял, Мартин. Не сомневайся, все будет в порядке. Я делал работу и потруднее.
– Никогда в жизни у тебя не было такого важного задания. Отсутствие опасности может тебя расслабить. Не допускай этого. Помни, что ты единственный человек, на которого я могу положиться.
Флетчер крепко обнял помощника. Головы киллеров соприкоснулись.
– Я не подведу тебя, – заверил Штайнер.
– Иди, – прошептал Флетчер. – Иди и сделай все так, чтобы я тобой гордился.
Штайнер вышел из машины и направился к лифту. Мартин смотрел ему вслед. Он знал, что парень перед ним преклоняется. В этой любви не было физического подтекста, это была любовь-обожание, благоговение ученика перед мастером. Мартин положил на язык две таблетки и проглотил без воды. «Конечно, ты меня не подведешь. Только попробуй, и я вырежу твое поганое сердце». Мартин улыбнулся, подумав, что скоро будет путешествовать совсем налегке. После того как он осуществит свою месть, в Курте Штайнере больше не будет нужды.
Глава 28
Курт Штайнер вел машину в направлении Садового района. Дождь прекратился так же внезапно, как и начался; дворники смахнули со стекла последние капли. Курт подумал о деньгах, лежащих в багажнике, и у него мелькнула заманчивая мысль – поехать в аэропорт и улететь. Скоро он был бы уже дома с королевской добычей. Но Курт тут же отверг соблазн и обругал себя за предательскую мысль.
Он вернулся мыслями к заданию, которое ему предстояло выполнить в Далласском аэропорту. Курт ехал туда по поручению Мартина. Как обычно, молодой человек не имел ни малейшего представления, почему так важна эта поездка. Мартин никогда не посвящал его в свои планы; он сообщал помощнику только те сведения, которые были необходимы Курту для выполнения очередного поручения. Курт не обижался; он понимал, что скрытность помогает Мартину выжить.
Флетчер приводил план операции в действие по частям, причем казалось, что части эти никак не связаны друг с другом. Месяц назад Курт выполнял другое задание Мартина, которое, на его взгляд, тоже не имело смысла. Флетчер отправил его в колорадский городок Пуэбло, снабдив неким адресом. Помимо адреса, Мартин дал Курту незапечатанный фирменный конверт с десятью хрустящими десятидолларовыми банкнотами и обычный конверт с брошюрой, рекламирующей какой-то строительный проект. Приехав в Колорадо, Курт отправился по указанному адресу и обнаружил голый, заваленный мусором и всяким хламом участок земли посреди пустыря. В центре участка стоял трейлер самого жалкого вида. И больше ничего. Ни машины, ни построек, ни растительности, дающей тень. Только несколько чахлых деревьев с минимальным количеством листьев.
Курт постучал, и из-за рваной занавески выглянул старик с ружьем, одетый в мешковатые джинсы. Старик и не подумал пригласить гостя в дом, но ружье поставил к стене. Он приоткрыл дверь, просунул в щель руку, взял конверт с деньгами и пересчитал банкноты, после чего забрал второй конверт, заглянул в него, сам себе кивнул и закрыл дверь перед самым носом Курта. Они не обменялись ни единым словом.
Курт не сомневался, что за ним нет хвоста, но часто поглядывал в зеркало заднего обзора на лица людей, едущих рядом. Он размышлял о Мартине Флетчере.
Курт Штайнер познакомился с Флетчером в Форт-Бенинге, куда его, представителя полиции латиноамериканского государства, послали изучать технику проведения карательных акций. Отец Курта, бывший дипломат, владел огромным ранчо в Аргентине.
Курта сразу потянуло к Флетчеру, инструктору группы. Молодой парень увидел в Мартине Флетчере кумира, которому он мог бы присягнуть на верность. Мартин заслуживал преклонения. Он был прирожденным лидером, человеком независимого ума, настоящим хозяином своего духа и тела. Мартин оказал на Курта огромное влияние; ни школа, ни дед, ни отец, ни армия не сыграли такой важной роли в жизни молодого человека, Флетчер научил Курта игнорировать боль, убивать без сострадания, гримироваться, перевоплощаться в других людей и жить двойной жизнью, не испытывая неудобства. Его жизнь была похожа на вагон с маленькими отдельными купе, каждая личность – со своей историей, своими чувствами, своими желаниями.
Курт Штайнер вырос в благоговении перед дедом. Он боготворил старика, как может боготворить только ребенок. Курт Рудольф Штайнер был немецким национал-социалистом. Сразу после второй мировой войны он переселился в Парагвай, а потом – в Аргентину. До падения рейха дед был полковником войск СС и начальником спецтюрьмы, где проводили опыты на заключенных. Убежденностью в превосходстве арийцев его внук и тезка проникся в раннем детстве. Арийцы – благородные рыцари чистых кровей, их предназначение – править миром. Мальчик вырос на рассказах о завоеваниях Великой Германии, о славе, которой покрывает солдата служение достойному командиру. В Мартине Курт нашел командира, похожего на тех легендарных героев, о которых с благоговением рассказывал старик.
Флетчер оценил целеустремленность и самодисциплину молодого человека и учил его на совесть. Он преподал Курту уроки, которых дед преподать не мог. Курт освоил практические методы выживания в любых условиях и обрел навыки, необходимые современному воину. Под руководством Мартина он сформировался и закалился. Поскольку в стране Курта шла война с мятежниками, молодой человек углубился в изучение полезного ремесла. Он научился наблюдать за самыми изощренными пытками, не испытывая никаких чувств по отношению к жертве. Он научился казнить врагов с профессиональной отрешенностью, о которой рассказывал ему дед. Жизнь и смерть – только параметры в математическом уравнении. Все ценности Курта укладывались в простенькую формулу: жить нужно с честью, а честь – это верность. «Моя верность – моя жизнь».
Благодаря постоянным тренировкам Курт находился в потрясающей физической форме. Он плавал, бегал, ездил на велосипеде, поднимал штангу, занимался боевыми искусствами, боксом, гимнастикой и скалолазанием.
Флетчер все эти годы поддерживал с Куртом связь. Он взял Штайнера себе в помощники, когда готовил боевиков для кокаинового синдиката, ведущего войну против колумбийского правительства. Курту доверили пост инструктора, и он использовал на занятиях знания, полученные от Мартина.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55