Он умеет только держать курс по компасу.
– Замечательно, – буркнул Торн. – А какая тут глубина?
– Это искусственное озеро. На его большей части до дна двенадцать футов. Здоровое! В длину миль двадцать пять будет, да и в ширину, пожалуй, не меньше. Отсюда можно добраться до реки, а потом до любого места, куда доходит вода. Здесь надежная гавань, если не считать тех дней, когда против течения приходит ураган и нагоняет воду в озеро и в город. Новый Орлеан расположен футов на восемь – десять ниже уровня моря.
– Чудесное местечко! – фыркнул Торн. – Жду не дождусь, когда я наконец смоюсь отсюда.
– На твердую землю, к старым добрым землетрясениям, оползням и пожарам? – засмеялась Лаура.
– Согласно статистике, Новый Орлеан – самый опасный город в стране. Но мне он кажется самым очаровательным. Парадокс, – сказал Рейд. – А моста длиннее, чем через Понтчартрейн, не найдешь во всем мире.
Торн посмотрел на сдвоенные арки моста, которые начинались на южном берегу и, казалось, уходили в бесконечность. Огни проезжавших по мосту машин мелькали футах в сорока от поверхности воды. Торн всегда считал, что нет ничего страшнее, чем оказаться заживо погребенным в машине, которая сорвалась вниз и ушла под воду. И такая ужасная смерть выпала его ребенку.
– А нужно следить за тем, чтобы не сесть на мель? Яхта ведь не маленькая.
– Ей вполне хватает шести футов под килем.
– Никогда не подумывали выйти на ней в океан?
– Подумывал. Недельки через две хочу выйти в Карибское море.
– Держите там ухо востро. В море можно нарваться на очень опасных людей.
– Ну, это когда было!
– И теперь случается. Пираты охочи до больших яхт, с которых можно снять груз или использовать их для транспортировки наркотиков. Потом, когда груз довезут до места, а с яхты снимут все ценное, судно топят или просто-напросто бросают. По нынешним временам лодка с хорошим дизелем у пиратов в цене. Большая лодка с мощным мотором.
– А моряков что, всегда убивают?
– Ох, Рейд, какие ужасные вещи ты говоришь! – поморщилась Лаура.
– Но такое действительно случается, – не унимался Торн.
– Так мирно кругом, – сказала Лаура. – Ночь и волны баюкают яхту. Наверное, здесь очень спокойно спать. Будто на руках у матери. – Лаура пыталась сменить тему.
– Держи на борту «АК-47», «М-15» или что-то в этом роде. А можешь обзавестись двенадцатым калибром.
– Ружьем, что ли? – спросил Рейд.
– Ну да. Самый лучший вариант для неопытного стрелка.
– Послушайте, – хмуро поинтересовалась Лаура, – вы не можете поговорить о чем-нибудь другом?
– Прошу прощения, – отозвался Рейд. – Боюсь, что я мало понимаю в оружии. Да и вообще сама мысль стрелять в кого-нибудь... – Он замялся.
– Я сама пристрелю первого, кто заговорит о стрельбе, оружии и вообще о насилии. – Лаура повернулась в сторону носа яхты, и ветер откинул волосы с ее лица.
– А ты все та же, – сказал Торн. – Как и не было этих лет.
– Это ты ничуть не изменился, – огрызнулась она. – Все те же разговоры.
– Я отдал бы все на свете, лишь бы вернуть прошлое. Те дни, когда мои волосы не были седыми, а живот не походил на бурдюк с салом.
– Живот у тебя и сейчас отменно плоский, и тебе это прекрасно известно. А седина нынче в моде. – Лаура улыбнулась. – Поддерживаешь форму? Как насчет пива, или ты до сих пор предпочитаешь бурбон? – Она положила руку Торну на плечо.
– Нет. Ничего я не поддерживаю.
– Холодильник полон. Если что, не стесняйся.
– Наверное, у вас тут есть все необходимое, – сказал Торн.
– Стараемся, – отозвался Рейд. – Вам точно не хочется глотнуть пивка? При исполнении и все такое?
– Я люблю пиво. Только вот с «анонимными алкоголиками» никак не договорюсь.
– Вы женаты, Торн? – спросил Рейд. Лаура вздрогнула.
– Жена Торна была одной из жертв Флетчера, – объяснила она Рейду. Тот улыбнулся в ответ отстраненной улыбкой человека, который не слишком прислушивается к разговору.
Наверное, все его мысли поглощены яхтой, решил Торн, отхлебнул свою колу и погрузился в воспоминания. Несколько лет назад Торн шаг за шагом одолел все двенадцать ступеней программы анонимных алкоголиков и в том числе четвертую – разложил по полочкам все хорошее и плохое, что было в его жизни. Сделав это, он бросил жену и малыша-сына. До него дошло, что Элен по-настоящему хорошо только тогда, когда муж пьян, поскольку пьяный он от нее зависел. Торн любил и ее, и ребенка, но бросил их ради того, чтобы выжить. Сын остался с матерью, судья побоялся доверить ребенка алкоголику-отцу, хотя Торн к тому времени уже год как не брал в рот спиртного. Элен тут же сменила одного наркомана на другого – вышла замуж за копа, большого любителя понюхать коку, который делал это и на службе для поддержания духа, и дома, чтобы оттянуться, да и вообще везде, где только можно. Раздобыть порошок для копа, понятное дело, не проблема.
Молодые подались в Дирфилд Бич. Когда Торн узнал, что его бывшая жена и сын погибли в канале, он винил во всем Элен. В тот день он решил, что теперь-то уж имеет полное право надраться, но в последний момент одумался и не стал пускать прахом то, к чему шел пять лет. Он даже сохранил купленную бутылку бурбона, чтобы не забыть, как легко снова скатиться в пропасть. И будет легко всегда.
Он чуть было не рассказал Рейду свою историю, да только к чему?
– На яхте есть электричество? – спросил Торн.
– Двенадцать вольт, – ответил Рейд. – Если работает генератор, то сто двадцать – для холодильника, микроволновки, центрального блока и освещения. Когда яхта стоит на приколе, можно подсоединиться к местной сети и телефону.
– Нужная вещь, я считаю, раз уж вы собрались жить на борту. Без электричества летом внизу будет настоящий ад.
– Как продвигается сыскная работа? – поинтересовался Рейд. – Скоро вы повяжете этого чокнутого Флетчера?
– Работа у каждого своя. Мы наблюдаем и сторожим. Другие занимаются свидетелями, уликами и обшаривают каждую щель.
– Наверное, это поинтереснее, чем продавать томографы, – сказал Рейд.
– Наоборот, скука смертная. Я не говорю про это задание. Но обычно телохранитель либо торчит как истукан в четырех стенах, либо протирает штаны в машине, стараясь не уснуть. Сейчас – другое дело. Речь идет о жизни и смерти.
– Может, вам представится случай проявить себя, – сказал Рейд.
– Спасибо, не надо, – фыркнула Лаура.
– Будем надеяться, что Флетчер поджал хвост и отправился восвояси, узнав, что имеет дело с Рейдом, – смеясь, сказал Торн.
Рейд засмеялся в ответ.
* * *
Торн соскочил на пирс и помог пришвартовать «Тень». Рейд закрыл на замок каюту, и все трое зашагали по причалу к порту. Кругом было пусто, только одинокий рыболов сидел на ящике и смотрел на красно-белый поплавок, который болтался между двумя стоящими на привязи лодками. Они задержались на несколько секунд, чтобы посмотреть, ловко ли рыбак управляется со своим удилищем.
– Есть клев? – полюбопытствовал Торн.
Человек обернулся – на одном глазу у него оказалось бельмо – и оскалился в улыбке, продемонстрировав сплошной ряд золотых зубов. Проворчав что-то невразумительное, вроде бы про теплую воду, рыбак махнул рукой в сторону бухты и вдруг зашелся в приступе идиотского смеха.
– Люблю порыбачить, – признался Рейд.
– Удачи! – крикнул Торн рыбаку на прощание, а тот опять что-то буркнул, закивал головой и загоготал.
Человек на пристани не сомневался, что его не узнали. Он повернул голову, всматриваясь в спины троих людей, пока те не скрылись в порту. Потом развернулся и внимательно уставился на яхту, пришвартованную к самому концу пирса.
– "Тень", – задумчиво протянул Мартин Флетчер, сматывая леску. Потом он снова закинул удочку, привалился спиной к какому-то выступу и закрыл глаза. Беспризорный поплавок неторопливо колыхался в черной воде. Наживки на крючке не было.
Глава 31
– Призрак-один, у вас все в порядке? – спросил агент Меррин в переговорное устройство.
– Все тихо, – ответил голос Элтона Вэнса, одного из местных охранников. – Торн выехал десять минут назад.
Шон повернулся и обнаружил, что и Реб, и Эрин пожирают его глазами. Мальчик сгорал от любопытства и возбуждения, а девочка по непонятной причине не находила себе места от беспокойства. За ее плечом Шон видел экран телевизора, где разряженный клоун пытался всучить ребенку воздушный шарик.
В комнате находился еще один агент – Вуди. Шон так и не нашел способа сойтись с ним поближе, их общение сводилось в основном к пустой болтовне. Темная лошадка, этот Вуди. Шон понятия не имел, почему Вуди, единственному из всех, дозволялось покидать их наблюдательный пункт в промежутках между дежурствами. Более того, уезжая на несколько часов, Вуди забирал красный «вольво», казенную машину. Шон знал, что Вуди не имеет отношения к УБН. Дело в том, что Вуди как-то поинтересовался, почему Шон называет всех подряд, и даже старушку Уолтерс – владелицу дома, которую они и в глаза не видели, – шляпами. Услышав в ответ, что вообще все штатские – шляпы, Вуди как-то странно улыбнулся и недоверчиво пожал плечами. Выражение «шляпа» было в ходу среди агентов УБН. Любой коп знал об этом. Кроме того, Шон заметил, что Вуди никогда не судачил вместе с другими о знаменитых операциях, проведенных управлением: «Кондор», «Легенда» и «Снежная шапка». Любой человек из УБН просто не мог не знать о них, операции считались классикой. Убээновец, не слышавший о легендарных битвах управления, – явление еще более абсурдное, чем агент ФБР, не знающий фамилии министра юстиции. Так что, где бы Вуди ни учился своему ремеслу, это явно была не академия в Квантико.
– А какой у вас пистолет? – вторгся Реб в размышления Шона.
– Черный, – буркнул тот. Реб засмеялся.
– Очень смешно, – равнодушно бросила Эрин. – Могу я подняться наверх?
– Разумеется, – ответил Вуди. – Проводи ее, Шон.
– Хотите, я спрыгну с кушетки и сделаю сальто? – спросил Реб.
– Конечно, хотим, – сказал Шон.
– Врун несчастный! – фыркнула Эрин.
– А я пошутил.
Эрин треснула Реба по макушке.
– А нельзя приставить ко мне женщину-агента? – спросила она. – Раз уж мне даже с подругами нельзя встречаться.
– У нас приказ, – ответил Вуди.
– За двумя и так уследить непросто, – проворчал Шон. – Опасно рассредоточивать внимание. Так что насчет подруг, извини, ничего не попишешь.
– Вы скоро нам дышать запретите.
– А могу я из него выстрелить? – спросил Реб.
– Из чего? – удивился Вуди.
– Из пистолета.
– О чем речь! Хоть сейчас.
Не веря своим глазам, Эрин смотрела, как Вуди извлек из кобуры оружие и протянул мальчику.
– Уткни дуло в подушку, чтобы не заставлять наших коллег бегать зря.
– Вы что, всерьез? – не поверила Эрин.
Реб с пылающими щеками потянулся к «глоку». Мальчику оставался какой-нибудь дюйм, но тут Вуди молниеносно шлепнул его по руке, а пистолет снова очутился в кобуре. Затем агент показал на Реба указательным пальцем и сделал вид, что спускает курок.
– Я тоже пошутил.
– Мне хочется куда-нибудь сходить, – сказала Эрин. – Надоело сидеть в четырех стенах.
– Куда именно? – полюбопытствовал Шон.
– Вам что, интересно?
– Почему же нет? – Вуди отодвинул от кухонного стола стул и уселся на него, оттопырив локти и закинув ногу на ногу. – Так какие местечки тебе нравятся?
– Ну, когда как... – Она смущенно улыбнулась.
– А поконкретнее?
– Это зависит от того, с парнем я или с подругами.
– Эрин с парнем?! – завопил Реб. Эрин сердито покосилась на непрошеного комментатора.
– В общем, если гуляешь с парнем, то лучше всего идти во Французский квартал.
– Почему? – спросил Вуди, глядя на часы.
– Ну, там романтично. Старые дома и все такое.
– Что-нибудь вроде хард-рок-кафе?
– Может быть. – Она улыбнулась. – Но там еще есть таверна «Роско», где нас обслуживают, если состроить надменную физиономию, пока делаешь заказ.
– Все маме расскажу, – пообещал Реб.
– А я проломлю твою глупую башку.
– Ладно, ребята, – сказал Шон, ковыряя пальцем в ухе, – ваша мамочка уже дома.
– Замечательно, – ответила Эрин. – Теперь вы можете катиться к себе, через улицу.
Шон посмотрел на своего напарника и поймал на себе его внимательный взгляд. Лицо Вуди было совершенно бесстрастным.
Глава 32
Пол вылез из арендованной машины и сгреб в охапку папки с документами. Шерри позвонила и попросила его подъехать – сказала, что у нее есть несколько свежих идей, которые надо бы обсудить. Только она не хотела задерживаться допоздна в конторе, ссылаясь на домашние дела. Пол знал, что Шерри вкалывает как проклятая, нисколько не меньше его, и не возражал. Поэтому и оказался возле ее дверей. Он негромко постучали, ожидая ответа, еще раз перебрал в уме события прошедшего дня. Он, как всегда, весь день просидел на телефоне, поочередно связываясь с Торном и Джо, и, как всегда, ничего достойного внимания не произошло. По его расчетам, Рейни сейчас разговаривает с ребенком Бучана, выуживая новые сведения.
В квартире играла музыка. У двери стоял дорогой десятискоростной велосипед, привязанный цепью к перилам. Замок на цепи показался Полу совсем никудышным. Любой уважающий себя воришка откроет такой за пару секунд. Пол перетасовал папки в левой руке и поразился, как окрепла кисть за несколько дней тренировок, когда он с ожесточением сжимал в ладони теннисный мяч. Пол мог уже легко и довольно проворно барабанить пальцами по поверхности стола.
Дверь отворилась, и на пороге возникла улыбающаяся Шерри.
– Как добрались?
– С легкостью. Ехал на звуки оперной музыки.
– Заходите. Я тут занимаюсь готовкой.
Шерри жила в уютной квартирке неподалеку от университета Вандербилта. За просторной – футов тридцати в длину – гостиной находилась столовая, а дальше – кухня. Единственная спальня, насколько мог судить Пол, была невелика, однако вмещала двуспальную кровать под тонким покрывалом индийского хлопка, туалетный столик и небесно-голубой комод с белым орнаментом. На стене в спальне висела полка, сплошь уставленная книгами. Вдобавок в гостиной стояли два книжных шкафа, забитых фолиантами всех возрастов и расцветок.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55