– Она лишь велела передать, что звонила тебе, и я непременно выполнила бы ее просьбу, если бы ты не ушел из конторы раньше, чем я с тобой встретилась.
Майк выпятил нижнюю губу.
– Фиона говорит, что оставляла послание, причем весьма важное. – Он держался любезно, хотя в душе кипел от гнева. – Стало быть, она солгала?
Сэнди обвела взглядом комнату, словно надеясь прочесть подсказку на стенах.
– Послушай, я знаю, что Фиона твоя близкая подруга, значит, я попала в очень неприятное положение, – заговорила она, неловко улыбнувшись. – С одной стороны, я не хочу называть ее лгуньей, но вместе с тем не хочу, чтобы меня обвиняли в том, что я не передала сообщение, о котором мне ничего не известно.
К своему удивлению, Майк почувствовал жалость к ней, хотя и не мог сказать отчего. Впрочем, это ощущение оказалось мимолетным.
– Ты прекрасно знаешь, как я доверяю тебе, поскольку ты тесно сотрудничала с Джоди, – сказал он. – Но мои близкие друзья уже не впервые жалуются на твою манеру вести телефонный разговор. Остается лишь гадать, сколько сообщений не достигли моих ушей. Например, Фионе пришлось просидеть в ресторане полтора часа, напрасно дожидаясь моего появления.
Щеки Сэнди залились румянцем, в глазах отразились боль и недоумение.
– Ты считаешь меня обманщицей? – спросила она, сглотнув.
Майк вздохнул.
– Я считаю, что ты поступила глупо, думая, что это сойдет тебе с рук, – ответил он. – В будущем постарайся сделать так, чтобы все записки оказывались у меня на столе самое позднее к концу дня. Я буду благодарен тебе, если после нашего разговора ты позвонишь Фионе и извинишься за это недоразумение.
– Но…
– Тебе ясно? – с нажимом произнес Майк.
– Да, – сказала Сэнди. – Но она не оставляла сообщение. Во всяком случае, мне.
– Давай покончим с этим, – предложил Майк, беря со стола остывший кофе, словно надеясь отгородиться чашкой от Сэнди. Затем он не без труда заставил себя успокоиться и продолжал: – Думаю, тебе известно, сколько людей являлись ко мне просить за тебя, поэтому я не стану ходить вокруг да около и сразу скажу, что намерен назначить тебя помощницей Дианы до тех пор, пока Марлен не вернется из отпуска.
Он следил за тем, как на лице Сэнди восторг борется с отчаянием. Ему стало стыдно, он понимал, что испортил Сэнди праздник тем, что первым делом завел разговор о Фионе. Майк спрашивал себя, не поступил ли он так из садистского желания отомстить Сэнди, выбить ее из равновесия точно так же, как она сбивала его с толку своей обольстительностью и застенчивостью.
– Извини… – Сэнди рассмеялась. – Это… ну, ты ведь понимаешь, я ждала и надеялась… я тебя не подведу. Клянусь!
Майк принужденно улыбнулся.
– Это огромное облегчение для меня, – сказал он, тщетно пытаясь говорить шутливым тоном. – Но я должен добавить, – продолжал Майк, – что если Джейни согласится, а я в этом не сомневаюсь, то мне бы хотелось, чтобы ты помогала и ей тоже. Если это не слишком тяжелая нагрузка…
– Нет! – воскликнула Сэнди. – Я буду только рада. Я и сама хотела предложить, но не знала как.
Ее смущение и по-детски наивное желание оправдаться в его глазах были столь очевидны, что Майку стало неловко за свою суровость, в которой не было нужды.
– Пока ты будешь выполнять обязанности помощника агента, тебе следует обзавестись собственной клиентурой, – сказал он. – Если, конечно, ты не хочешь через полгода вернуться на место обычного клерка.
Сэнди с изумлением посмотрела на него.
– Нет, конечно, нет! – торопливо произнесла она и, посмотрев на свои руки, сложенные на коленях, вновь перевела взгляд на Майка. – Не знаю, как тебя благодарить, – просто сказала она.
Вместо коварной обольстительницы перед Майком сидела юная хорошенькая девчонка, растерянная и исполненная благодарности. Он еще не видел Сэнди такой.
– От тебя требуется одно – доказать, что ты действительно такой хороший работник, каким тебя считают, – ответил он. – И постарайся не теряться на вечеринках и приемах. Наша работа неотделима от общественной жизни, в ее гуще вершится большинство дел. Не упусти свой шанс.
– Можешь на меня положиться, – заверила Сэнди. – После работы я больше всего люблю общаться.
Майк смотрел на нее непроницаемым взглядом, отлично понимая, какой смысл она вкладывает в слово «общение». Откровенность Сэнди была неприятна ему, но в глубине души он дивился ее смелости. Шея девушки пошла пятнами, грудь бурно вздымалась и опадала, словно у женщины, готовой заняться любовью.
– Все, можешь идти, – сказал Майк, беря со стола ручку. – Договорись с Дианой и Марлен о том, как вы будете передавать дела, и скажи Джоди, пусть позвонит в агентство и пригласит кого-нибудь временно выполнять твои прежние обязанности.
К его облегчению, Сэнди поднялась и вышла, не сказав ни слова. После нее в комнате остался запах дорогих духов, а перед мысленным взором Майка – соблазнительные видения. Он неподвижно сидел, вперив невидящий взгляд в сценарий, лежавший перед ним на столе. Внезапно его дыхание стало неглубоким и учащенным, сжалось горло, и он со стыдом почувствовал, как оттопыривается застежка брюк. Сегодня он в который уже раз испытал желание заняться любовью с Сэнди Пол, и ему оставалось лишь благодарить Господа за быстроту и легкость, с которой он подавлял этот порыв.
Прижав ладони к глазам, он судорожно вздохнул. Он не мог припомнить ни одну женщину, которая воздействовала бы на него подобно Сэнди. Он всей душой надеялся, что не показывает этого внешне, потому что Сэнди была омерзительна ему в той же степени, что и желанна. Она представлялась ему чем-то вроде болезни, отклонения от нормы; словно дьяволица, она пробуждала самые темные его инстинкты, выискивала затаенные слабости и извлекала их на поверхность. Но она могла быть и другой – нежной, ранимой, ей нечего было противопоставить его жестокости. Он всеми силами старался не замечать этой стороны натуры Сэнди, в глубине души опасаясь, что в противном случае ему суждена гибель.
Майк посмотрел на дверь, почти уверенный в том, что она все еще стоит там, словно костлявый призрак горгоны Медузы, но в тот же миг комнату заполнил голос Джоди, которой срочно потребовался сценарий «Невидимых различий», и Сэнди Пол с ее полуобнаженной грудью тут же была хотя бы на время забыта.
Глава 9
В дверь заглянула Фелиция, недавно поступившая к Эллин секретарем.
– По второму телефону звонит Пэтти Дрейфус, – сообщила она. Эллин, зажав трубку между ухом и плечом, смотрела на экран компьютера, проверяя текст договора об авторских отчислениях, и девушка добавила: – Она говорит, съемки фильма приостановлены.
– Не вешай трубку, Боб, – сказала Эллин и сунула что-то в пачку сценариев, оглядываясь на секретаршу и тщетно пытаясь вспомнить, как ее зовут. – «Экстраваганцу» положили на полку? – с недоверием в голосе переспросила она. – Когда Пэтти узнала об этом?
– Пару минут назад, – ответила Фелиция. – Переключить ее на ваш аппарат?
– Нет, мне сейчас некогда с ней говорить, – произнесла Эллин. – Соедини ее с Робом Уэйнбергом из юридического отдела, пусть разбираются сами. Что слышно о Клайде Расселе и «Манхэттене»?
– Пока ничего, – произнесла Фелиция, заглядывая в блокнот. – Зато звонила Крисси Дикс, она говорит, что ее рабочие дни на съемках «Сумасшествия» перенесены на более поздний срок и получилась накладка с «Мадам Бовари».
– Проклятие! – вполголоса выругалась Эллин. – Боб, я перезвоню тебе, – сказала она в трубку и дала отбой. – Свяжи меня с продюсером «Сумасшествия», надо выяснить, в чем дело. Или нет, переговори с ним сама, спроси, до каких пор он будет перекраивать свое расписание и вообще может ли он себе это позволить. Поступили ли средства на счет съемок фильма Джона Гэллена? Банк должен был перевести деньги сегодня.
– Сейчас выясню, – отозвалась Фелиция. – Проверьте свою электронную почту, кажется, Тед Фаргон хотел видеть вас в конце дня, а Роза просит отменить все встречи, которые вы запланировали на…
– …на обеденное время, – подхватила Роза, вплывая в дверь за спиной девушки. На ней было платье, едва прикрывавшее бедра, светлые волосы завиты мелкими кудряшками. – Я веду тебя в «Кейт». Насколько я понимаю, ресторану «Экстраваганца» дали от ворот поворот?
– Дурные вести разносятся с быстротой молнии, – заметила Эллин, запуская пальцы в и без того всклокоченные волосы. – Я не могу ехать на обед, Роза, – проговорила она. – У меня слишком много дел в конторе. Возьми с собой Винса Костелло. Он приедет сюда к двум, но совещание назначено на четыре, у него масса свободного времени. Фелиция, – обратилась она к секретарше, наконец вспомнив ее имя, – как у тебя дела с контрактами? Их нужно закончить до конца дня.
– Справлюсь, – ответила Фелиция.
– Эта девушка – настоящая находка, – сказала Эллин Розе, которая взяла со стола сценарий и принялась его просматривать. – Хотела бы я знать, почему ни одна из них не задерживается больше шести месяцев.
– Потому что находят другую работу – в качестве актеров, – напомнила ей Роза. – Что ты думаешь по этому поводу? – спросила она, имея в виду сценарий.
– Если одним словом, то – великолепно, – отозвалась Эллин. – Это уже четвертая редакция. Видимо, за дело взялся Сэм Коутс.
– Потому-то сценарий так хорош, – заявила Роза, выглядывая в окно и рассматривая улицу, забитую машинами и пешеходами. – Желая тебе помочь, я обзвонила множество народу. Когда у тебя будет время, загляни ко мне, я расскажу, кто есть кто в старом добром Лондоне. Господи, как я завидую тебе! Летишь первым классом?
– Надеюсь, – сказала Эллин, с опасением наблюдая за Розой, которая потянулась к пачке сценариев с таким видом, будто собиралась просмотреть их все. «Господи, сделай так, чтобы она к ним не притронулась!» – молча взмолилась Эллин.
– Дай мне знать, в каком отеле остановишься, и я скажу тебе, достаточно ли он хорош, – продолжала Роза. – Лондон тебе понравится. Он похож на Нью-Йорк, только более старый и изысканный.
Едва она повернулась к двери, оставив в покое сценарии, Эллин облегченно вздохнула и потянулась к трубке ожившего телефона.
Звонил продюсер, с которым Эллин вела переговоры. Ей очень хотелось решить все вопросы до окончания рабочего дня, но собеседник был упрям и, судя по всему, испытывал затруднения с женщинами. Разговор длился десять минут, они спорили и шли на компромисс, выдвигали дополнительные условия и наконец угодили в тупик из-за кредитов. Все кончилось тем, что продюсер обещал перезвонить позже, и стоило Эллин положить трубку, телефон зазвонил опять.
– Это ваша кузина Мэтти, – сказала Фелиция. – Соединить вас?
– Еще бы! – воскликнула Эллин.
Трубка щелкнула, и послышался голос Мэтти.
– Эллин, уйми эту чертову бабу! – закричала она. – Она при каждой возможности оскорбляет меня, заслоняет меня в кадре, а режиссер и пальцем не пошевелит! Ты можешь приехать сюда?
– Мэтти, у меня нет времени! – со стоном отозвалась Эллин. – Пусть режиссер позвонит мне, я с ним поговорю. Как его фамилия?
– Боб Вулф. Он не станет звонить, у него тоже нет времени. В конце концов, она – твой клиент, вправь ей мозги!
– Ты моя сестра, и она неправильно поймет меня.
– Именно поэтому я прошу тебя приехать. Ты должна своими глазами увидеть, что здесь происходит.
– Завтра я вылетаю в Лондон, – напомнила ей Эллин. – У меня осталась куча дел. Ты можешь приехать ко мне вечером? Нам нужно поговорить.
В трубке воцарилась тишина, и у Эллин сжалось сердце. Она решила, что Мэтти собирается отказать ей.
– Боже, Эллин, мне так жаль! – заговорила Мэтти, понизив голос. – За этими хлопотами я совершенно забыла… Я видела снимок в утреннем выпуске «Глобуса». Господи, мне так жаль… Разумеется, я приеду. В котором часу?
– Прежде чем уехать, я должна встретиться с Фаргоном, – ответила Эллин, проглотив ком в горле. – В восемь устроит?
– Приеду. Как ты? Держишься?
– Я очень занята, это помогает.
– Ты уже говорила с Клеем?
– Нет.
– Ты знакома с Карен Дельфи?
– Нет, – ответила Эллин, вынимая из пачки сценариев экземпляр «Глобуса». На обложке красовалась цветная фотография, на которой был запечатлен Клей Инголл вместе с актрисой Карен Дельфи. Они выходили из ресторана. На Карен была полупрозрачная блузка, которая обтягивала ее огромную грудь словно вторая кожа. Карен смотрела в глаза Клею, а над их головами помещался заголовок: «Стало известно о новом романе Инголла».
– Они втайне встречались четыре последних месяца, – ровным тоном произнесла Эллин. – Во всяком случае, так утверждает Карен.
– Послушай, милая, мне пора идти, – сказала Мэтти. – Я приеду вечером, обещаю. Ты позвонишь ему?
– Не знаю, – ответила Эллин. – Надеюсь, он сам мне позвонит.
– Может быть, – проговорила Мэтти. – Итак, в восемь. У меня все. – В трубке послышались короткие гудки.
Не давая Эллин передышки, через несколько секунд телефон зазвонил опять. Помощник режиссера пожаловался на актера, который появляется в кадре лишь на минуту, но, недовольный собственной игрой, заставляет группу в двадцать пятый раз переснимать один и тот же эпизод.
– И что прикажешь мне делать? – осведомилась Эллин, просматривая лежавший перед ней сценарий и посылая молчаливые проклятия Ярдли Эймиссу, который оказался таким занудой.
– Приезжай сюда и уйми его, – потребовал помощник. – Иначе мы сами заткнем ему пасть, причем в буквальном смысле этого слова.
– Приеду, как только освобожусь, – пообещала Эллин и дала отбой. Она позвонила Розе, кабинет которой находился чуть дальше по коридору, и попросила ее разобраться с Эймиссом, а сама тем временем продолжала расчищать завал, образовавшийся на столе.
Сумасшедшая гонка продолжалась весь день. Фелиция носила Эллин чай с булочками, по мере возможности сама отвечала на звонки и отшивала праздных собирателей слухов. Она проявила себя столь незаменимой, что в те короткие мгновения, когда у Эллин выдавалась свободная минута, она не уставала удивляться тому, как до сих пор обходилась без Фелиции.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62