— фыркнул от смеха Текс.
— Откуда вам знать, что я хотела!
— Все очень просто. Вы пришли сюда, хотя не могли не заметить предупреждающие таблички. — Он говорил, а сам не сводил с нее глаз. — Я мог бы вас застрелить.
— Вы бы не посмели. — Она вызывающе вздернула подбородок.
— Даже очень посмел. Это мои владения. Я — Текс Секстон.
— А я — Марта Вашингтон! — огрызнулась Дженни, дерзко глядя на него.
Текс повернулся и пошел к дому. Дженни облизнула губы, оценивая ситуацию. Она чувствовала, что наступил решающий момент. Сейчас или никогда. Такой возможности больше не представится. Если Текс не заметит, что несчастный случай подстроен, дело будет сделано. Дженни чувствовала, что возбудила Текса, и довольно сильно. «Только не оглядывайся, — внушала она ему. — Иди, Текс Секстон, и не смотри назад».
Медленно, не сводя с него глаз, Дженни достала из кармана колючки и положила их под седло, затем села на лошадь, та протестующе брыкнула задними ногами. Дженни сжала губы и вонзила шпоры лошади в бока.
Все произошло так быстро, что она ничего не успела сообразить. Позднее она осознала, что лошадь взвилась на дыбы и понесла, но это было потом, а в первую секунду единственным ее стремлением было удержаться в седле.
Дженни видела все как в тумане. Она успела заметить, что Текс резко обернулся, и в следующую минуту уже во весь опор неслась к изгороди, окружавшей загон, комья земли из-под копыт ее лошади летели во все стороны.
Дженни с ужасом видела, как забор надвигался на нее со стремительной быстротой. В эти минуты прекрасный план, осуществленный с таким блеском, был позабыт. Она думала лишь о том, чтобы остановить лошадь пока не поздно.
Но испуганное животное имело на этот счет свое мнение. Колючки впивались в кожу, а шпоры еще больше усилили боль.
Изгородь неумолимо приближалась, и тут лошадь прыгнула, стараясь перескочить через выкрашенные в белый цвет планки. Казалось, что ей это удастся.
Но это была не скаковая, а обычная лошадь, она привыкла возить коляску по ровной дороге. В прыжке задними ногами она задела изгородь и потеряла равновесие. Дженни подавила крик и старалась освободить ногу из стремени, но левый ботинок застрял, и лошадь рухнула на землю, увлекая девушку за собой. Ее отбросило от лошади, она сильно ударилась плечами, внутри у нее что-то ухнуло. Левая нога ее была неловко повернута, тело пронизывала острая боль, но Дженни не издала ни звука.
Лошадь попыталась встать на ноги, но снова упала, заржав от боли.
Текс не терял ни минуты. Как только лошадь взвилась на дыбы и понесла, он бросился вдогонку. Через несколько мгновений он оказался рядом с лежавшей на земле Дженни. Текс присел на корточки и, приподняв юбку, осмотрел ногу, слегка ее пошевелив. Она отвернулась, сжавшись в комок: боль тысячами игл пронзила тело, но Дженни даже не вскрикнула, усилием воли подавив стон. Текс осторожно поднял ее на руки.
— Куда вы хотите меня нести? — побледнев от боли, спросила Дженни.
— Чертова дура! Тебе что, убиться захотелось?
Дженни ничего не сказала и закрыла глаза.
— Лошадь придется пристрелить — у нее сломаны обе ноги. Зато у тебя нога вроде в порядке.
— Не сломана? — шепнула Дженни, открыв глаза.
Текс кивнул и заглянул в ее подернутые дымкой, бездонные глаза. Как он ни старался, мысли ее остались скрытыми от его проницательного взгляда. Текс не мог даже определить, была ли она испугана.
Дженни ни разу не крикнула, и он по достоинству оценил ее самообладание.
И Текс понял, что он встретил себе достойную пару.
12
Прошло несколько недель. В кафе «Вкусная еда» наступил час обеда, все столики были заняты. Слышался стук ножей и вилок, по залу плыли звуки музыки.
Элизабет-Энн поставила тарелку с едой перед шерифом Паркером и с удивлением взглянула на вошедшую Дженни, которая презрительным взглядом окинула кафе, не обращая на нее никакого внимания.
— Привет, Дженни, — поздоровалась Элизабет-Энн.
— Тетя здесь? — наконец удостоила ее взглядом Дженни.
— Да, она на кухне.
— Будь добра, попроси ее выйти ко мне, — сказала Дженни, сложив на груди руки и нетерпеливо постукивая по полу ногой.
Элизабет-Энн удивленно посмотрела на нее, потом пожала плечами и вытерла руки о фартук.
— Хорошо. — Она толкнула дверь кухни и вошла.
У большой, пышущей жаром плиты стояла Роза и разливала по тарелкам с рисом горячую мясную подливку. Наклонившись над столом, Эленда взбивала венчиком белки.
— Сколько еще порций? — спросила она через плечо, услышав шаги Элизабет-Энн.
— Семь или восемь, — отозвалась Элизабет-Энн и мягко добавила, помолчав: — Тетя!
— Да, дорогая?
— Там пришла Дженни.
— Дженни… — Эленда отложила венчик и улыбнулась. — Очень хорошо, сегодня на удивление много народу, лишняя пара рук не помешает. — Она вздохнула и устало потянулась.
— Не думаю, чтобы она пришла помогать, — сказала Элизабет-Энн бесстрастным голосом.
— Вот как! — Эленда замерла, не распрямив до конца спину.
— Она хочет поговорить с тобой.
— Но я же здесь.
— Но она хочет, чтобы ты к ней вышла, — с ударением проговорила Элизабет-Энн.
Роза отвернулась от плиты и выразительно повела глазами, со стуком поставив на стол тарелку, которую держала в руках.
— Будто дел других нет, все бросай и беги, когда их величество зовет.
— Хорошо, — сказала Эленда, оставив замечание Розы без ответа, — передай ей, что я сейчас выйду.
— Если молодая леди хочет вас видеть, то почему она не придет сюда? — настаивала Роза, покачивая половником в такт своим словам.
Элизабет-Энн улыбнулась и взяла три тарелки с дымящейся едой. Держа в каждой руке по тарелке и ловко подхватив третью, она направилась к Двери, движением бедра открыла ее и вышла в зал.
— Ну? — требовательным тоном спросила Дженни.
— Сейчас подойдет.
— Хорошо, — улыбнулась Дженни. — Я бы предпочла, чтобы ты присутствовала при нашем разговоре и слышала, что я хочу сообщить.
Элизабет-Энн рассеянно кивнула и прошла с тарелками через зал. Одну она поставила перед мистером Макэлви, две другие — перед сестрами Бэрд, потом подняла голову и увидела выходящую из кухни Эленду.
Сердце Элизабет-Энн защемило от боли. Она видела, что в этот день у Эленды обострился артрит, и ей было тяжело смотреть на тетины страдания. Элизабет-Энн беспокоило и то, что Эленда сильно похудела. Она всегда одевалась очень элегантно, теперь же одежда, которой она так гордилась, болталась на ней, как на вешалке. Походка ее тоже изменилась. Ходила она медленно, осторожно, маленькими шажками, с трудом передвигая ноги в комнатных туфлях.
— Кушайте на здоровье, — улыбнулась она сестрам Бэрд и заторопилась, чтобы присоединиться к Эленде и Дженни.
— Можем мы сейчас поговорить? — осведомилась Дженни.
— Мы сейчас очень заняты, Дженни, — сказала Эленда, окидывая взглядом обеденный зал. — Нельзя ли перенести разговор?
— Это очень важно, — выразительно сказала Дженни. — И времени много не займет.
— Ну хорошо. — Эленда через боковую дверь вышла в коридор, Дженни жестом позвала за собой Элизабет-Энн. Эленда через силу, медленно поднималась по ступеням. Сердце Элизабет-Энн разрывалось от жалости.
Они вошли в гостиную, Эленда тихо прикрыла дверь и вопросительно посмотрела на Дженни.
Дженни оставалась внешне спокойной, но в глубине ее глаз горел огонь. Неожиданно она взяла Эленду за руки, чего не делала уже много лет. Пораженная Эленда смотрела на нее с немым удивлением, но, когда Дженни наклонилась и поцеловала в щеку, губы ее дрогнули, а на глаза навернулись слезы.
— Итак, — наконец проговорила Дженни, выпуская руки Эленды. — Никто не хочет меня поздравить? — Она повернулась к тете, не в силах больше сдерживать свое торжество.
— С чем же тебя поздравить? — не поняла Эленда.
— Я выхожу замуж, — объявила Дженни, хитро улыбаясь.
— Замуж? — Эленда судорожно глотнула воздух и подозрительно на нее посмотрела. — Но это так неожиданно! — воскликнула она. — Просто как гром среди ясного неба.
— Разве ты не рада за меня? — с неожиданной горечью спросила Дженни.
— Ну, почему, конечно, рада, — торопливо проговорила Эленда, сжимая от волнения руки. — И кто же счастливый избранник?
— Отгадайте, даю вам три попытки! — Глаза Дженни торжествующе сверкнули.
— Это Текс Секстон, правда? — тихо спросила Элизабет-Энн.
— Как ты узнала? — Глаза Дженни сразу же погасли. — Ах, да, конечно, — рассмеялась она. — Я совсем забыла. Твой муж рассказал тебе, что я встречаюсь с Тексом.
— Но ты ведь его мало знаешь, — сказала Эленда, не отрываясь глядя на Дженни. — Я хотела спросить, как же вы познакомились, я совсем ничего не знала… — Она повернулась к Элизабет-Энн. — Что сказал тебе Заккес?
— Только то, что Дженни и мистер Секстон часто видятся. И больше ничего.
— И никто из вас мне ничего не сказал? — На лице Эленды появилось обиженное выражение.
Элизабет-Энн прикусила губу. Что она могла сказать Эленде? То, что Дженни много времени проводит на ранчо Секстонов? Но она ей не нянька. И ее не касается, если у Дженни роман с Тексом. Она достаточно взрослая и в надзоре не нуждается.
— Мы женимся сегодня же, — вздернула подбородок Дженни. — Текс хотел подождать, чтобы подготовиться и устроить пышную свадьбу, но мы с ним все обсудили и решили вместо этого поехать завтра утром в Даллас. Все пройдет очень скромно. На церемонии будем только мы и свидетель, так что вас мы пригласить не сможем.
Новость ошеломила Эленду.
— Это будет завтра утром? — переспросила она, пораженная.
— В Далласе мы обвенчаемся и пробудем там несколько дней. Я возьму с собой кое-что из вешей, но немного. Текс хочет купить мне весь гардероб. — Она задохнулась от счастья. — И еще мне нужно мое свидетельство о рождении, тетя.
— Тебе нужно твое… — испуганно повторила Эленда.
— В чем дело? Оно ведь у тебя есть, правда?
— Я… о… конечно, есть.
— Тогда что ты так волнуешься? — резко бросила Дженни. — Отдай мне его.
Эленда кивнула, лицо ее стало мертвенно-бледным. Итак, наступил момент, когда Дженни должна узнать, что она не ее племянница, а дочь. Она понимала, что Дженни рано или поздно должна будет узнать правду, но все же надеялась, что сможет ее к этому подготовить. Однако подходящей возможности так и не представилось. Своим поведением Дженни не располагала ее к такой беседе, она всегда была своенравная, резкая, раздражительная.
Эленда мысленно перенеслась на много лет назад, снова почувствовала весь ужас тех страшных ночей в Бостоне на Бикон-Хилл. Проходили годы, она своими руками построила новую жизнь для себя и Дженни, упрятав в глубинах памяти эти тягостные воспоминания.
Теперь прошлое снова напомнило о себе.
«О Господи! — молила Эленда. — Помоги Дженни все понять и не винить меня. Я была всего лишь скромная молоденькая горничная, без крыши над головой, без гроша в кармане, опозоренная и презираемая. Времена были иные. Мне ничего не оставалось делать, как только выполнять приказания сына моих хозяев. Разве можно меня за это винить?»
«Можно и должно», — отвечала ей неумолимая совесть с мучительной прямотой.
— Подожди здесь, я схожу за ним, — сдавленным от волнения голосом проговорила Эленда.
Дженни кивнула, провожая ее глазами. Поведение тети ее явно озадачило. Эленда вышла из гостиной и по коридору направилась в свою спальню. Дженни вопросительно посмотрела на Элизабет-Энн:
— Интересно, что тут за секрет. Ты случайно не знаешь?
Элизабет-Энн отрицательно покачала головой. Хотя она и не знала причины, но чувствовала, что тетя испытала сильное потрясение: побледнела она как смерть.
Прошло несколько минут. Дженни скрестила руки и нетерпеливо забарабанила указательными пальцами по локтям.
— И что это она так долго? Я не могу ждать целый день.
Прошло еще немного времени, и появилась Эленда с конвертом в руках. Держалась она с особым достоинством, которое, как знала Элизабет-Энн, служило для нее своеобразной формой защиты.
— Дженни, дорогая, присядь, пожалуйста, — сказала Эленда дрожащим голосом. — Разговор у нас будет долгий, хотя должен он был состояться гораздо раньше.
— О чем? — удивилась Дженни.
— О прошлом.
— О нашем прошлом? — недоуменно прищурилась Дженни. — О чем это ты?
— Это давняя история, — устало проговорила Эленда. — Пожалуйста, выслушай меня.
— У меня нет времени. — С этими словами Дженни ловко выхватила конверт, и Эленда сдавленно вскрикнула.
— Послушай меня, Дженни, пожалуйста! — в отчаянии молила она. — Можешь никогда потом не слушать меня, но теперь выслушай, перед тем как увидишь свое свидетельство!
Но Дженни уже доставала бумагу из конверта. Сложенный листок пожелтел от времени, был слегка помят и имел потертый вид, словно к нему часто прикасались. Неожиданно Дженни испустила пронзительный вопль.
— Ах ты сука! — орала Дженни. — Проклятая сука!
— Дженни! — ахнула Элизабет-Энн. — Как ты можешь так разговаривать с тетей!
Дженни резко обернулась в ее сторону, полные слез глаза ее горели неистовой яростью.
— Значит, я не могу так разговаривать, да? — Она уперла руки в бока и мерила Элизабет-Энн взглядом с головы до ног. — Да кто ты такая, чтобы указывать мне, как я должна разговаривать с этой двуличной, лживой сукой?! — Она швырнула свидетельство Элизабет-Энн. — На, посмотри сама!
Дрожащими руками Элизабет-Энн взяла листок и прочитала, не веря своим глазам.
— Дженни, пожалуйста, — шептала Эленда. — Дженни, дорогая…
— Ты подумай, что говоришь! — злобно выкрикнула Дженни. — «Дженни, дорогая», — передразнила она Эленду, качая головой, и зашпась истерическим смехом. — Это просто восхитительно! Моя родная мать обращается со мной все эти годы как с племянницей! — Она вскинула руки и заметалась по комнате, выкрикивая проклятия. — И это моя мать, моя треклятая мать!
— Дженни! — молила Эленда, постаревшая сразу на двадцать лет. — Дженни!
— Я ухожу, — неожиданно сказала Дженни. — Вы слышите меня? Я ухожу навсегда. И никогда больше не вернусь. Никогда. До конца моей жизни не хочу больше тебя видеть.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47