На лице Лоренды отразилось разочарование.
— Мы тебя долго не видели, — сказала она с упреком. — Ты стала какая-то невеселая.
— Все наладится, Лоренда.
— Чем ты все это время занималась? — проворчала Лоренда.
— Работала, — совершенно искренне ответила Дженни.
— А я всегда думала, что ты ненавидишь работу, — рассмеялась Лоренда.
— Так оно и есть, но иногда работа дает некоторые выгоды.
— К примеру, новый постоялец, — с притворной скромностью промолвила Лоренда.
— Откуда ты знаешь? — удивилась Дженни.
— Слухами земля полнится, — пожала плечами Лоренда.
— Не советую тебе об этом распространяться, — с угрозой в голосе предупредила Дженни. — Если начнешь трепаться, я тоже молчать не стану.
— Ты это о чем?
Дженни хитровато и многозначительно ухмыльнулась.
— Никто тебе не поверит, — с вызовом проговорила Лоренда.
— Ред любит хвалиться.
— И что из этого? Все знают, что он болтун.
— Конечно, но все поверят мне.
— Ну ладно, ладно, — отступила Лоренда.
— А теперь уходи, Лоренда, мне некогда.
— Я не собиралась…
— Я занята, — повторила Дженни, но на этот раз не так резко, и добавила: — Я зайду к тебе завтра.
— Ну конечно, — буркнула Лоренда и ушла, угрюмо потупившись.
Дженни облизнула губы и, дождавшись, когда ее лучшая подруга скроется из виду, торопливо направилась к кафе. Перепрыгивая через две ступеньки, она вбежала на второй этаж, который они теперь занимали, после того как Эленда выкупила дом. Девушка быстро переоделась в более открытое платье в мелкий цветочек. Оно очень ей шло. Дженни подошла к зеркалу и придирчиво себя оглядела. Она взбила волосы, раздумывая, не сделать ли новую прическу, но, недовольно поморщившись, отказалась от этой идеи и снова пригладила волосы.
Ее рот медленно растянулся в улыбке. Сегодня она не будет работать в кафе ни в обед, ни за ужином. Она предоставит заниматься этим Элизабет-Энн. Лоренда, сама того не подозревая, подсказала ей прекрасную мысль. Сегодня она отправится на пикник с Заккесом Хейлом, хотя он об этом еще не знал.
Услышав неуверенный стук в дверь, Заккес быстро пересек маленькую комнату и открыл дверь. На лице его отразилось удивление: перед ним стояла Дженни, держа перед собой большую корзину, прикрытую салфеткой.
— Здравствуйте, — поздоровался он.
— Тетя разрешила мне взять кабриолет, — кокетливо улыбаясь, сказала она. — И вот я приготовила все для пикника. Мы договорились с моей подругой Лорендой Питкок. Все готово, а она заболела… может быть, вы… Я хотела сказать… — Она наклонила голову и скромно опустила глаза. — Здесь так скучно, и мне не хочется ехать одной на пикник.
— Вообще говоря, — Заккес поджал губы и оглянулся, — я вообще собирался…
— Для меня это так важно, — торопливо проговорила Дженни, ища его взгляд. — Пожалуйста, только сегодня, тетя сказала, что она не против, если я поеду с вами.
— Ну хорошо, — улыбнулся Заккес, — подождите меня внизу, я сейчас спущусь.
Они миновали пустырь Герон-Филдз и направились на север вдоль причудливо извивающегося русла реки. Они ехали мимо молодых посадок цитрусовых деревьев и бесконечных полей хлопчатника. Правила лошадью Дженни. Наконец она остановила кабриолет у невысокого обрыва.
Вдали поблескивали зеркальной поверхностью заводи. Не чувствовалось ни малейшего движения воды.
— Давайте расположимся здесь, — тихо сказала Дженни. — Это одно из моих самых любимых мест. Посмотрите, там вдали видна Мексика.
— Я всегда представлял себе Рио-Гранде несколько иначе, — медленно проговорил Заккес. — Мне казалось, что это большая река.
— Как Миссури?
— Ну, что-то в этом роде.
— Да, конечно, — кивнула Дженни, — она превращается иногда в большую, настоящую реку. Особенно весной, когда на севере начинают таять снега. Несколько лет назад она так сильно разлилась, что затопила половину Мексикана-Таун.
— Трудно в это поверить.
— Согласна с вами, если бы я сама не видела, тоже вряд ли поверила. — Дженни достала из кабриолета одеяло и расстелила его на траве. — Вы проголодались? — спросила она, ставя на одеяло корзину с провизией.
— Да нет, могу и подождать.
— Хорошо, я тоже подожду. — Она встала на колени и расправила одеяло.
Они сели и, обхватив колени, стали смотреть за реку в сторону Мексики.
Полдень был жаркий, располагающий к лени. Они откинулись на одеяло, разомлев на солнце.
Дженни закинула руки за голову и, удовлетворенно вздохнув, спросила:
— Откуда вы приехали?
— Я путешествовал, побывал во многих местах, — уклончиво ответил Заккес.
— Я тоже хотела бы путешествовать, — с легкой завистью проговорила Дженни. — Я нигде не бывала дальше Браунсвилля. — Она подвинулась, и он медленно повернулся к ней, почувствовав, как она провела пальцем по его груди. Затем она неожиданно перекатилась ближе к нему, встала над ним на колени и, обхватив его за плечи, крепко сжала.
— Мне кажется, я в тебя влюбилась, — хрипло прошептала она.
— Но… но вы меня так мало знаете! — вырвалось у Заккеса, и он резко сел.
Она обняла его за шею.
— Это не имеет значения. О! Заккес, Заккес, я чувствую, что мы созданы друг для друга.
Он внимательно посмотрел на нее. При безжалостно ярком свете дня Дженни выглядела не так, как в помещении. Кожа ее не была такой гладкой, как вначале казалось, а глаза смотрели жестко и расчетливо. И все-таки она была очень хороша, однако что-то в ней настораживало и даже пугало его. Возможно, ее бесстыдная бесцеремонность.
Он чувствовал, как она все ближе склонялась к нему и вдруг крепко прижалась. Он осторожно взял ее за руки и слегка оттолкнул. Потом поднялся и медленно проговорил:
— Я думаю, нам пора вернуться.
Ее сузившиеся глаза на мгновение сверкнули, потом она пожала плечами:
— Хорошо, если ты этого хочешь, — сказала она.
— Да, именно этого я и хочу, — тихо подтвердил он.
Она встала и без всякого выражения на лице наблюдала, как он взял неоткрытую корзину, одеяло и положил их в кабриолет. Потом он помог ей сесть и пошел отвязывать лошадь. Заккес приготовился забраться в кабриолет, но в этот момент Дженни изо всех сил дернула поводья и крикнула: «Но!»
Лошадь рванула с места, и Заккес едва успел отскочить в сторону. Какое-то время он стоял, озадаченно почесывая затылок, и задумчиво смотрел на клубившуюся пыль, поднятую умчавшимся экипажем.
— Ад — это ничто по сравнению с яростью женщины, которой пренебрегли, — процитировал Заккес.
Затем, настраиваясь на долгий пеший путь в город, снял пиджак и перебросил его через плечо.
Почему, почему так? Он с грустью покачал головой. Почему женщины, которые ему встречались, поступали с ним подло и низко? Наверное, ему везло на жестоких и злобных созданий.
Дженни остановилась перед спальней Эленды, чтобы собраться и перевести дух. Неяркий свет бра отбрасывал на ее лицо зыбкие тени. Когда уверенная улыбка вновь тронула ее губы, она решительно постучала.
— Войдите, — громко сказала Эленда. Освещенная светом двух ламп, она сидела перед зеркалом и расчесывала волосы.
Дверь медленно распахнулась, и в комнату проскользнула Дженни.
— Тетя… — нерешительно начала она.
— Да, дорогая, хорошо провела время?
— Я… я должна тебе признаться, тетя, — тонким, пронзительным голосом выпалила Дженни.
Эленда перестала причесываться и взглянула на отражение Дженни в зеркале.
— Слушаю тебя.
Дженни прижала руки к бокам.
— Мистер Хейл был сегодня со мной на пикнике.
— Вот как, а мне помнится, ты уверяла меня, что едешь с Лорендой.
— Да, так я и собиралась сделать, — закусила губу Дженни, — но в последнюю минуту она не смогла поехать.
— Понимаю. И ты пригласила мистера Хейла, несмотря на мой запрет ездить куда бы то ни было с молодыми людьми без моего ведома.
— Ах, нет, тетя! — быстро проговорила Дженни. — Все было не так, честное слово. Он пригласил меня пройтись, а так как корзина для пикника была собрана, я подумала, подумала… — Голос ее прервался.
— Что же было дальше?
— Тетя, — чуть слышно заговорила Дженни, голос ее задрожал, она обхватила себя руками, — это было ужасно! Просто ужасно! Он пытался меня поцеловать. Он… он обнял меня и…
Эленда выронила гребень, и он с громким стуком упал на туалетный столик. Она резко обернулась к Дженни: в глазах ее горел мрачный огонь.
— Если — я подчеркиваю это особо, Дженни Сью Клауни, — если мистер Хейл действительно попытался тебя поцеловать, значит… я очень сомневаюсь, что в том была его вина. Только ты во всем виновата. По моему глубокому убеждению, он человек порядочный, настоящий джентльмен. Ты поехала с ним на пикник без моего разрешения. Но хуже всего то, что ты вешаешься ему на шею самым бесстыдным образом. Не знаю, что это на тебя нашло, но позволь тебя предупредить, — она погрозила Дженни пальцем, — я вижу все.
Лицо Дженни стало пунцовым.
— Я считаю, тебе пора образумиться и перестать кидаться на шею молодым людям, будь это мистер Хейл или кто-то другой. Еще один подобный случай, и ты вообще из дома не выйдешь.
— Я больше не ребенок! — с вызовом выпалила Дженни. — Ты не можешь меня запереть. Мне уже восемнадцать лет.
— Это мы еще посмотрим, что я могу, а что нет!
— Я убегу, и ты меня никогда не найдешь!
— Прекрати! — неожиданно крикнула Эленда и добавила, понизив голос: — Не будь ребенком.
— Может, я не буду вести себя как ребенок, если ты перестанешь ко мне относиться как к маленькой.
— Поговорим об этом в другой раз, — устало вздохнула Эленда, — когда успокоимся. А пока иди спать. Завтра тебя ждет долгий трудовой день.
— Долгий день? — вопросительно посмотрела на нее Дженни.
— Именно так, — поджав губы, проговорила Эленда. — Ты не послушалась меня и завтра будешь работать в кафе и в обед, и в ужин. И так будет две недели.
У Дженни рот открылся от удивления.
— Но, тетя… — запротестовала она.
— И никаких возражений, если не хочешь неприятностей, — холодно отрезала Эленда. — Спокойной ночи.
Разговор был окончен. Дженни пробормотала что-то себе под нос.
— Ты что-то сказала? — резко спросила Эленда.
— Я пожелала тебе, тетя, спокойной ночи. — И Дженни с угрюмым видом вышла из комнаты.
Когда она ушла, Эленда вернулась к прерванному занятию. Она причесывалась, глядя в зеркало невидящим взглядом. Да, это грустно, но девочки изменились. Больше они не были детьми. Они осознали себя женщинами. Дженни исполнилось восемнадцать, Элизабет-Энн двумя годами моложе, но скоро обе перешагнут порог взрослой жизни. Кто знает, как долго будут они прислушиваться к советам тех, кто старше и, как принято считать, умнее и мудрее. «Нет, совсем не мудрее, если на то пошло», — печально думала Эленда. Это доказывало ее собственное прошлое, а ведь Дженни была ее родная кровь, хотя она не могла открыто сказать об этом. Скоро она не сможет быть им судьей, советчиком, перестанет влиять на их сердечные дела, их будущее. Возможно, еще некоторое время ей и удастся подталкивать их в том направлении, которое она считала правильным, но Эленда остро чувствовала, что скоро девушки выйдут из-под ее опеки. Сердце молодой женщины — очень сложный и тонкий инструмент, часто он глух к голосу рассудка.
И тут она снова услышала стук в дверь. Стучали внизу, у входа. Эленда медленно подняла голову, встала и, надев расшитый халат, вышла в прихожую. Она открыла дверь: на пороге стоял Заккес.
— Мистер Хейл? — удивилась Эленда.
Заккес снял шляпу и, прижав ее к груди, сказал:
— Мне неудобно беспокоить вас, мисс Клауни, в такой поздний час, — сказал он смущенно, — но я считаю, что нам нужно поговорить.
— Никакого беспокойства, пожалуйста, входите. — Эленда провела Заккеса в маленькую гостиную. — Садитесь, мистер Хейл. — Заккес уселся на диван, Эленда села в одно из кресел. — Слушаю вас, — сказала она.
Заккес откашлялся и начал:
— Мне бы хотелось поговорить о вашей племяннице Дженифер.
— Да, — сказала Эленда, чувствуя, как глаза словно закрывает пелена.
— Она попросила меня поехать с ней на пикник.
— Я знаю.
— Мисс Клауни, — кивнул головой Заккес, — не знаю, вправе ли я говорить об этом, но… — Он сжал губы и стал пристально разглядывать свои руки.
— Она вела себя нескромно?
— А как вы узнали? — удивился Заккес.
— Я видела, что к этому шло. Дженни очень своенравная и чересчур смелая. Здешняя жизнь кажется ей скучной. Простите ее, мистер Хейл. Я уверена, что вы вели себя как джентльмен.
Он кивнул и грустно улыбнулся.
— Спасибо, что вы мне обо всем рассказали, — тепло поблагодарила Эленда. — Думаю, будет лучше, если мы забудем об этом малоприятном происшествии.
— И еще одно, мисс Клауни.
— Да?
— Я еще хотел сказать…
— Да…
— Это касается другой вашей племянницы. Прошу вашего разрешения сводить ее в кинотеатр.
— Элизабет-Энн! Это чудесно! — Эленда хлопнула в ладоши от радости, и лицо ее словно осветилось. — Вы и не представляете, как много это для нее значит. Видите ли, судьба была к ней очень неласкова.
— Я так и подумал. — Он помолчал. — Я все хотел спросить… почему она постоянно носит перчатки?
— Пусть то, что я вам скажу, останется между нами, мистер Хейл.
— Ни единая душа об этом не узнает, — торжественно пообещал Заккес.
— Уверена, что так и будет. Дело в том, мистер Хейл, что в раннем детстве ей пришлось стать свидетелем трагической гибели родителей в огне пожара. Ее руки тоже сильно пострадали, были все в шрамах. Даже теперь, когда все зажило, она не может на них смотреть.
— Я никогда никому об этом не расскажу, — с грустью глядя на Эленду, сказал Заккес.
— Ценю вашу порядочность. — Эленда встала, за ней Заккес. — Спокойной ночи, мистер Хейл.
— Спокойной ночи, мисс Клауни.
4
Элизабет-Энн критически оглядела себя, стоя перед зеркалом, затем поправила прическу и нахмурилась.
Она чувствовала себя скованно и неловко. Собственное отражение в зеркале ее сильно удручало и не вызывало ничего, кроме мучительного стона.
«Он будет надо мной смеяться, — с горечью повторяла она про себя. — А еще хуже, если совсем не придет. Ну почему я согласилась с ним пойти? И подумать только, сколько хлопот было у тети со мной:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47