Строгие взгляды небесных богов уже не пугают погрузившуюся в сон забаву.Только легенда имеет право на великие ошибки. Только легенда ошибается, будто грезит наяву, ошибается, будто творит. Да, все ее проявления – творение судьбы. Творение образа, ожидаемого и неожиданного, одинокого и прекрасного.
Он не хочет больше знать обо мне? Он разочарован в себе, ставшим сентиментальным со мной? Ему не нужны те легкость и свет, когда я смотрю на него? Он хочет отмучить меня разлукой, думая, что она убьет любовь?Его нет рядом. Мне уже не отчаянно. А просто пусто. Дальше некуда. Просто пусто. Ничего не болит. Но ничего не осталось. Я не осознаю себя. Я – сама пустота, воздух, нежизнь. Это граничит с вечностью. Границы двух измерений. Одно – души, другое – тела. Мы не умеем быть живыми вне этой замкнутости. Я и не живу. Я стала гранью. Но я и не умерла. Я смотрю на небытие. Я молчу им. Меня нет там. Меня нет с вами. Я не чувствую. Я люблю.
Этот вечер мой. И пуст. Этот вечер мне не сможет Наизусть весь век простуд Рассказать. Улыбкой прожит Каждый вздох его. Игра. Это тоже города, улетающие В «пусть когда-нибудь ты тоже…» Ты полюбишь вечность дня И сюжет моих тревожных Песен-притч. Тебя не я Обижала этой ложью. И не я рвала слова На пощечины рассвета. Это тоже города, Улетающие в лето. Мы листали листопад Непрощенных изменений. И измена с дрожью в ряд Мается в весны твореньях Я простила всем богам, Даже тем, кто проклят болью, Городов немых стада, Разоренные любовью. Этот вечер мне никто. Он убил твое лицо В отраженье моего. Он устал смотреть в окно. Мы расстались. Вечность дня, Не разгадывай меня.
Пощечины тишины – самые болезненные. Телефон умер. Нет, он не разучился говорить. Но в нем умер твой голос. А для меня это настоящая смерть. Тишина влюбилась в мое одиночество. И лелеет ошибки, и томима вечностью. Она пытается вернуть меня к жизни. Телефон разговаривает голосами знакомых, но чужих теперь. Призраками из другой реальности, из живой жизни. Мне холодно с ними, они не ощущают моего тепла. Они не видят моего отражения в зеркале. Для них я – призрак, забава. Они злятся, что не умеют дотронуться до меня. Я прозрачна и легка. Я не чувствительна к человеческому теплу. Я долго, так долго жаждала его. Но эта жажда, не превратясь в состояние души, стала отсутствием тела. Имитация и страсти, и страдания. Нулевое время судьбы. Каждое мгновение – нулевое.
7.04. Март убрался восвояси. Тонкобровый ломака-апрель грезит моей любовью.События и лица мелькают. С кем попало встречаюсь. С кем попало общаюсь. С кем попало пью. И хамлю жизни. И обожаю Москву, уничтожающую меня припадком этого марта. Веду светскую жизнь Светские разговоры и светские улыбки в театрах и на тусовках заменяют мне меня. А ежедневная теперь выпивка замещает весь мир одной хмельной отчаянной интонацией. Мне плохо без тебя. Я привыкаю без тебя. Я снова привыкаю к пустоте. Но на этот раз «средь шумного бала» светских безумств.
8.04. Ну что ж, порешим. Вы бросили меня, сэр? Ради Бога, «кровавую часть разрыва» вручаю Вам.Илья не звонит 4-й день. Мы не разговаривали с ним целых 5. Плакать уже не могу. Могу отлеживаться в ванне в облаках пены, есть взбитые сливки, кататься бесплатно на машинах. Решила перепробовать все сорта полусладкого шампанского. Успешно продвигаюсь в этом направлении.
Сразу чувствуется – апрель. С первого мгновения заявил о себе. Ритм другой, самочувствие другое. В апреле я его еще не видела. Скоро будет две недели, как не видела. Это возможно объяснить? В одном городе. Потерялись.
Я так люблю тебя. Я люблю тебя, циничный город. Люблю циников с нежными душами. Люблю апрельское утро под небом надежды. Люблю запахи и ароматы солнечных вихрей. Ты не любишь меня. Ты хочешь забыть меня. Почему я в это не верю? Я сказала месяц назад, что если и эта встреча обречена на пустоту несостоявшегося, то я умираю, то я больше не выдержу, не смогу по-старому. Это последняя капля. Последний порыв, и срыв последний. Весь этот март оказался срывом.Апрель – лукавый распутный легкокрыл. Солнечно щурится, сладко так позевывает, и тут же от сонности не остается и следа. Он, сорвавшись с места, мчится, брызгаясь лужами и душами. Половодье заплаканных душ соперничает с половодьем Москвы. Они не могут убедить небо, что вот мы-то останемся в истории. Апрель несется по улочкам моего сердца и томительно смотрит, пока только смотрит на ту, что зовут любовью.
Час назад по телефону мне была прочитана отповедь. Смысл такой: я весь в работе, мне некогда тобой заниматься. Очень жаль, что между работой и тобой я выбираю первое. Но я это делаю. Но, конечно же, мы можем порой встречаться…Это и банально, и трогательно. Я предполагала, что мы обречены, потому и сумасшедшие срывы и напряженность, и обожание, тревожное и всепоглощающее. Ловила каждую минуту.– Я надеюсь, ты разлюбила меня?– Увы!– Но ты это сделай.– Я не могу– Что, вообще?!– Нет, ну, когда-нибудь. Но ты не должен беспокоиться. Все будет в порядке.
Он отказался от меня. Меня нет больше, хоть я и функционирую. Этот срыв, действительно, последний. Дальше – другая жизнь, за пределами этой. Кончившейся.
12.04. Чудовище одиночества приходит за мной каждый день. А ты толкаешь меня к нему в пасть своим телефонным молчанием. Я уже не требую большего. Но телефон умер для твоего голоса. Который день умирает и воскресает, потому что я продолжаю ждать.Но ожидание кончилось. Ты меня оставил. И мертвая моя душа листает иллюстрации моего тела: косметика, прическа, изящество костюма. У меня такое чувство, что чем дальше ты от меня, тем моя внешность стремительней хорошеет. А я только и думаю: ты этого не видишь, любимый.Я летаю по жизни чужой. С чужими и ненужными провожу время. Улыбаюсь привычно, заученно острю, флиртую автоматически. Тебя нет со мной. И обезумевшая моя голова творит ошибки и глупости. Мелькающие лица и машины не ле-чат меня от моей любви, но я забываюсь. А дома, когда одна и темно, я включаю музыку, я слушаю музыку и плачу ее. Я не знаю ни про одну из своих будущих ролей. Но я чувствую их.Тебя нет со мной. Тебя нет для меня. Твоя безупречная вежливость разрушительна. Но я так люблю тебя, что Москва не может не поверить. Апрель раскричался птичьими голосами о надеждах и разочарованиях. Я которую неделю в столбняке. Пишу, думаю, живу вроде. Тебя нет со мной.Состояние забавы укачивает в теплой дреме, в сонной пене ванны, в шампанских ночных разгулах. Забавы нужны. Обращайте на них внимание. На них нельзя не обратить. Их никто не любит. Их все хотят.Тебе не нужна моя любовь. Ты не любишь. Больше всего я боялась, что и для тебя я – забава. Так и оказалось. Тратить на меня драгоценное деликатесное время своей гордой, великой, надеюсь, судьбы ты не собираешься. Работа и я несовместимы. Банально-то как. Я благодарна тебе за честность. Искренность всегда вызывает у меня уважение.Ты выговорил мне все, о чем думал. И сбился со стиля, сказав, что мы, конечно же, встретимся, мы будем общаться. Может быть, и будем. Но меня-то уже не будет. Общайся с забавой, прогнав любовь. Я совсем на тебя не сержусь. Я не могу обижаться на мальчишку, полного честолюбивых планов и родового пафоса. Я ценю эту устремленность к лучшему, что можно открыть в себе. Но я так тебя люблю, что заболеваю физически, когда думаю, когда вспоминаю. У меня мало слез. У меня много печали. Думать, что они дружат, – ошибка. Они ненавидят друг друга. Тебя нет со мной.Я не знаю, талантлив ли ты. Ты не знаешь, как я чувствую и умею это передать. Мы очень ошиблись, не раскрыв друг другу себя. Но это прошлое. Ты говорил: очень жаль менять тебя даже не на кого-то, а на что-то, т е. дела, работа, учеба. А я говорила: я люблю тебя, но тебя это не должно беспокоить и отвлекать от свершений. Ты, наверное, облегченно вздохнул, сказав все. Я умерла раньше. Эти слова уже не могли ничего изменить. Ожидание кончилось. Ожидание длится. Я не могу впустить в сердце надолго мысль, что тебя нет со мной. Мертвее меня нет. Но смерть продолжается. Длящееся состояние умирания. Тебя нет со мной.
Я не умела быть страстной. Я не умела быть собой. Я играла нелепую роль влюбленной дурочки. Миражи рассеялись. И осталось страдающее красивое лицо двадцатилетней печали.
20.04. В понедельник было ровно 3 недели, как я не видела Илью. С тех пор как он прочитал мне отповедь по телефону, он больше не звонил. Гордость не позволяет мне позвонить самой. Хотя несколько раз я набирала его номер, но телефон упрямо отказывается соединять нас. Я продолжаю любить его. Время не отдаляет меня от этой любви. А любовь просто становится пронзительно горькой. И ощущение Вечности от длящегося в душе ее простенького мотива.
21.04. Смотрела вчера «Орландо».
22.04. Господи, я же чувствую себя величиной времени, величиной времени как такового. Я же не могу ошибаться. Хотя, нет, я-то могу, не могут мои стихи, которые – живая жизнь, которые дышат, которые чувствуют пространство, отделяясь от меня. Они настоящие.
Я люблю тебя. Продолжаю прогорать бешено и необратимо. Тебя нет со мной бездарную вереницу дней. Ты работаешь, ты учишься. А я люблю. И это составляет смысл и содержание моей жизни. И больше ничего. И никого. Я люблю тебя.
24.04. Я очень тебя люблю. А завтра вот уже месяц, как ты раздумал быть моим сердцем. Ты им остался. Но ты оставил меня один на один с этой изматывающей равнодушной пустотой. Ты оставил меня с болезнью, гордостью, и немым ужасом одиночества. Ты не звонил, не узнавал, что со мной. Ты неужели сразу же выбросил меня из головы после последнего нашего телефонного разговора? Мне трудно в это поверить. Но тебя нет со мной. И это мучительно.Я снова никому не нужна. Мужчины мелькают. Я катаюсь на их машинах, ужинаю с ними при свечах, пью что-то изысканное, рассуждаю о чем-то глубокомысленном – и все время вспоминаю тебя. Мои знакомства одноразовые и неравноценные. Почти всегда бросаю я, но иногда и взаимно. Иногда – отчаяние. Вино – каждый день.Меня не спасет уже никакое знакомство, даже самое желанное и престижное.
Никогда еще любовь не брала меня в такой плен. Безнадежный. Я настолько погружаюсь в свои переживания, что не осознаю своего тела, своей души, растворяюсь будто в весне этой огромной жестокой и трогательной любви.«Будь самому себе хозяином».
26.04. Продолжаю безумства. Вместо института попала в «Пекин». Кухня там неплохая, а обслуживание – высший класс. Приехав, уже после 5, никого там не застала. А т к. испорченность моя перешла все границы, то поехала от института в Киноцентр за штуку. Зачем? Там, просидев в вестибюле на первом этаже около часа (зачем?) и выслушав пару заезженных комплиментов, вышла, поймала такси и в Дом Кино. Ну, зачем? Там джазовый концерт в белом зале. Но туда я не дошла, застряв в баре с композитором Ромой Загороднюком. От гремевшего из раскрытых дверей джаза разболелась голова, и мы очень скоро ушли, каждый в свою сторону. Обожаю импровизации.Но все это от отчаяния ведь.
27.04. Наконец-то попала на английский. Никаких особых эмоций. У меня давно нет эмоций по поводу учебы. Впечатление дня – два фильма: «Над темной водой» и «Два капитана – 2». Опять прошла в Киноцентр бесплатно через бар.Месяц, как мы расстались. А я так люблю тебя, люблю.С этой любовью запустила совсем здоровье. Снова не могу спать. Лучше умереть, чем постоянно терпеть такую боль. Лучше любить и быть любимой, и все пройдет само собой. Я верю в это. Но нет этого для меня.Будь самому себе солнцем.
Одиночество, болезнь и тоска объединились против меня. А я одна такая ослабшая. Мне нечего и некого противопоставить им. Они одолевают меня. Москва одолевает. Давит смертоносная ее весна. Ни жалости, ни логики. Я чувствую, что не справляюсь с собственной жизнью, что проигрываю, отступаю в поединке с мигами и случайностями. Эта нелепая, никому не нужная война сжигает мои силы и оживляет Москву, которая «на погибель мою расцветает беспечной роскошью вишен и страсти». Я чувствую, что наваливается груз дней и ночей, пьяных и сумасбродных, что мне тяжко от них и от себя, что пустота высосала кровь и отсутствие мое уже заметно, слишком заметно.Я продала душу этому марту, марту моей любви. Я сожгла полмира души за один единственный взгляд, искренний, но короткий. Я никого не обвиняю в своей гибели, просто я воплотилась в любовь, отказавшись от жизни вечной. А может быть, наоборот, я повернулась к Вечности лицом, угадывая ее голос, но, не слыша собственный.Сейчас из Киноцентра до дома меня подвез такой замечательный парнишка. И даже не попытался познакомиться. Жалко. Как хороший человек с честным лицом, так мимо. А авантюристы всякие и циники – пожалуйста, выбор богатый.В Киноцентре сильно подвернула ногу. Боль пронзила безумная. Поняла, что своим ходом не доеду. Позвонила Игорю. Он, оказывается, загнал машину в гараж. Я, расстроившись, сказала, чтобы не беспокоился, я доеду сама, ни у какого метро перехватывать меня не нужно, пусть перезвонит через час. Выхожу, ловлю машину, и лапочка эта. Даже не спросил, как зовут. Деловой, симпатичный и благородный.Только что говорила с Игорем. Отказалась к нему прийти. Он разобиделся.В Киноцентре же смотрела «Замок» по Кафке. Реж. – Алексей Балабанов. В общем, понравилось. Добротно сделанная фильма. Профессионально и вместе с тем индивидуально. Может быть, возникло бы больше мыслей, но жуть с ногой заслонила все. Единственное впечатление – боль. И жалость, что мы не познакомились. Третий такой случай, когда мне жаль, очень жаль.
28.04. Опять слова из песни Макаревича, прочитанные когда-то мне Пашкой:И не ее вина, что она всегда с кем-то,И всегда – одна.У меня сейчас постоянно есть какой-нибудь «вариант», так скажем, на большее никто не претендует. Но у меня нет меня – здоровья, осознания себя целой и невредимой, как было всегда. Я не раз чувствовала себя мертвой, но даже в этом состоянии удавалось сохранить цельность, натуру, природу свою понимать и жить этим или умирать с этим. Но быть в себе самочувствием единства. Сейчас же распадается на осколки Вселенная «великого поэта и роскошной женщины».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76