Крепко стиснув руку Гатри, она сделала признание, которое, она знала, он не одобрит.— Я боюсь.Гатри сел на край постели и стал целовать пальцы ее рук.— Я тоже, миссис Хэйес.Он выглядел таким неуклюжим, сидя на кровати под пологом с кружевными оборками.Родовые схватки усиливались. Поразительным было то, что, когда боль пронзала Каролину, она издавала почти такие же крики, как в порыве страсти. И она ни за что не рассталась бы с этим испытанием болью, хотя еще никогда так не страдала в своей жизни.Гатри покидал постель только для того, чтобы положить в печку дрова. Остальное время он был рядом и шептал слова ободрения. Между схватками, когда Каролина тяжело дышала, он старался рассмешить ее. Когда молодая женщина выгибала спину и кричала от боли, он одной рукой прижимал ее голову к своей груди, а другой — нежно поглаживал ее твердый, круто возвышающийся живот.Когда пришел доктор, за окнами дома было уже темно. Однако через окно в нише дома, расположенной напротив кровати, Каролина видела крупные снежинки. Еще дальше ночные огоньки города мерцали подобно звездам, падающим с неба.Доктор сохранял невозмутимое спокойствие. Он обогнул кровать с четырьмя стойками, встал напротив Гатри и тихо сказал ему:— Могу ли я попросить вас вскипятить воду, мистер Хэйес? Вода понадобится нам в ближайшее время.Гатри, сам нуждавшийся в поддержке, кивнул. Он поцеловал Каролину в лоб и покинул комнату.— Вы просто хотели отослать его подальше от меня, — добродушно упрекнула доктора Каролина.Доктор Аллен снял пиджак, расстегнул запонки на рубашке и закатал ее рукава вверх.— Обычно от мужей мало пользы во время осмотра роженицы, — сказал он. — К тому же бедняга выглядел так, будто собирается отдать Богу душу.Помыв руки под умывальником, доктор вернулся к кровати и откинул одеяло.Во время осмотра Каролина попала в тиски новой боли. Когда схватка отпустила, доктор улыбнулся.— Теперь недолго, Каролина. Малыш торопится выйти наружу.Мэри тихонько вошла в спальню и, слив воду из умывальника, наполнила его из кувшина свежей водой.Следующий приступ боли исторг из Каролины животный крик. Гатри испуганно ворвался в спальню.— Дайте ей что-нибудь обезболивающее, — раздраженно потребовал он от доктора, как будто тот был виноват в страданиях Каролины.Аллен невозмутимо покачал головой.— Сейчас ничего не надо делать, только ждать. Впрочем, было бы неплохо, если бы Каролина немного походила.Не успела Каролина возразить против такой прогулки, Гатри уже поставил ее на ноги. Он вывел ее из спальни в холл, где они прошлись взад и вперед несколько раз.Через час боль стала нестерпимой. Каролина пожаловалась сквозь рыдания, что не сможет больше сделать ни шагу.Гатри снова повел жену к кровати. Пока Каролины не было, Мэри убрала с кровати изысканные шелковые простыни и кружевные покрывала и застелила ее свежевыстиранными старыми покрывалами и простынями из обычной ткани.Ложе было мягким и удобным для Каролины, как гнездышко.— Думаю, пора, — задумчиво произнес доктор, быстро осмотрев Каролину. Затем он предложил Гатри покинуть спальню.В цветистых выражениях мистер Хэйес отказался это сделать и встал с краю кровати, поддерживая спину Каролины, когда она согнула колени и стала тужиться, чтобы помочь ребенку выйти наружу.Все происходило томительно долго и тяжело. Когда Каролина решила, что умрет от боли и напряжения, она почувствовала, как ребенок выскальзывает из ее утробы.Смеясь от восторга, довольный, как будто принимает роды впервые, доктор Аллен принял ребенка.— Мистер и миссис Хэйес, — сказал он радостно, кладя орущего младенца рядом с Каролиной. — Позвольте представить вам сына.Ошеломленный, Гатри посмотрел на крохотного мальчугана, затем на все еще вздыбленный живот Каролины.— Оказывается, малыш был не один, — пояснил доктор, отрезая пуповину между Каролиной и первым новорожденным.Мэри взяла новорожденного от Каролины, чтобы выкупать и спеленать. Каролина в это время рожала на свет еще одного маленького Хэйеса. Снова мощные судороги разрывали ее тело и снова она кричала. Когда была перерезана пуповина второго ребенка, а первый был возвращен ей на руки, Каролина посмотрела на мужа.— Я люблю тебя, — произнесла она.— Я тоже люблю тебя, — хрипло ответил он. Переполненный нежностью и умилением, Гатри прикоснулся к маленькой хрупкой головке своего первенца.Роды обессилили Каролину. Но, хотя боль в теле не прекращалась, она чувствовала удовлетворение и умиротворение, как после занятий любовью с Гатри.Мэри положила рядом с Каролиной еще одного спеленатого младенца. После этого доктор и экономка вышли, оставив семью Хэйесов в своем кругу.Гатри благоговейно поднес к губам ручонку одного из сыновей и поцеловал. Он был растроган.— Как мне благодарить тебя за такой подарок? — прошептал он.— Ты можешь осеменить меня еще дюжиной младенцев, — ответила Каролина. Из ее глаз хлынули слезы. — Гатри, я никогда не чувствовала себя такой близкой к тебе. Наши души переплелись так. как, бывало, тела.— Я тоже почувствовал это, — прошептал Гатри. Затем он перенес новорожденных, одного за другим, в чудную деревянную колыбель, которую выстругал и скрепил сам. После этого Гатри вернулся к постели и вытянулся поверх покрывала рядом с Каролиной. Он осторожно обнял жену. Его рука нежно ласкала ее грудь, заставляя соски услужливо твердеть под его пальцами.Каролина задрожала и затем вздохнула. Казалось, ее душа готова была слиться с душой Гатри, получив такое острое наслаждение, какое молодая женщина не имела при телесной близости.
К концу следующего дня у Каролины появилось молоко. Гатри с восхищением следил, как она кормит грудью одного за другим его крохотных сыновей.— Как мы назовем их? — спросил он.Каролина улыбнулась, поддерживая головку своего малютки, родившегося вторым. Он сосал ее так жадно, как это делал отец.Но глаза молодой женщины следили за первенцем, который, насытившись, лежал в колыбели.— Это — Гатри Хэйес Второй, — объявила она. — А это… — помедлила Каролина, чтобы поцеловать крохотную нежную головку сосущего младенца, — это — Роберт… Роберт Эдвард Ли. В честь генерала, которому его отец служил так самоотверженно.Снова на глазах Гатри появились слезы. Он отошел и смотрел на огонь в печке, пока не успокоился.С каждым месяцем малыши набирали вес и росли. Когда наступил март, Каролина оставила младенцев Мэри, укуталась в свой теплый плащ и направилась к руднику. Она обнаружила Гатри одного в своем офисе. Молодая женщина подошла и взяла его за руку.Она приблизила губы к его уху и спокойно сказала:— Я соскучилась по ласкам мужа.Затем, не давая Гатри времени на обдумывание ответа, Каролина повела его к двери, где вручила мужу пальто и шляпу.Гатри волновался как мальчишка. Он тоже соскучился по любовным ласкам. Ведь прошло много недель с тех пор, как он и Каролина занимались любовью в постели. Его тело истомилось так же сильно, как ее.Возвратившись домой, они поднялись вверх по лестнице в спальню, даже не обратив внимания на Мэри, которая торжествующим голосом сообщила, что пришло письмо на имя миссис Хэйес.Заперев дверь спальни, Каролина стащила с Гатри пальто и шляпу, отшвырнула их в сторону. Затем она спустила его подтяжки и вытащила из брюк его рубашку. Когда молодая женщина расстегнула рубашку мужа и провела ладонью по его груди, то почувствовала, как напрягаются его соски от растущего вожделения, С рождением детей узы их брака стали крепче. Каролина испытывала сладостное чувство радости, встав перед мужем на колени у камина и не спеша расстегивая пряжку на его поясе, затем пуговицы на брюках.Его член торчал во всем своем великолепии и могуществе. Гатри застонал, когда она спустила ему брюки и жадно обхватила губами его естество. Он погрузился пальцами в ее волосы и, пока она ласкала его, с его губ слетало хриплое бессвязное бормотание.— Дай мне войти в тебя, — взмолился он. Молодая женщина поняла, что Гатри не сможет долго выдерживать ласки ее губ и языка.Но не отпустила его. Она стиснула руками его напрягшиеся ягодицы и держала мужа заложником своих ласк до тех пор, пока он не отдал всю свою живительную силу.Гатри опустился на войлочный коврик, увлекая за собой Каролину. Она понимала, что его сладкое возмездие будет продолжительным, поскольку сам он уже получил удовлетворение. Гатри принялся ласкать ее полные груди, которые кормили его детей.— Восхитительно, — прохрипел он. Но Каролина смутилась оттого, что на ее соске выступила капля молока.Гатри слизнул ее языком, усилив возбуждение молодой женщины. Когда ее сосок поднялся и затвердел крупным розовым бутоном, он принялся жадно сосать ее грудь. Гатри нащупал рукой потаенную раковину в теле Каролины и проник в нее, отыскивая спрятанную там подрагивающую жемчужину.Каролина жалобно стонала, пока он перекатывал жемчужину между пальцами, не прекращая ласкать ее сосок.— Гатри, — взмолилась молодая женщина, стремясь к более тесному контакту. — Я так хочу тебя. Не могу больше терпеть.Гатри передвинулся вниз, поцеловав живот Каролины, и разместился у нее между ног. Он бросил взгляд на шелковистую белую кожу ее бедер. На лице Гатри появилась плотоядная ухмылка.— Кажется, ты начинаешь хотеть меня гораздо больше, — хрипло произнес он, коснувшись языком ее лона.— Каролина застонала. Она уперлась пятками в его спину и выгибалась от возбуждающей работы его языка. Ее тело затрепетало, когда наслаждение достигло предела.Гатри не отпускал ее, пока не пробежала последняя судорога страсти, не прозвучал последний сладкий вздох и последний хриплый стон. Она рассчитывала на передышку, но он решил снова пробудить ее вожделение и чертовски преуспел в этом.Он стал целовать нежную кожу под ее коленями, икры, лодыжки, ступни ее ног. Затем он лег рядом с женой и стал продолжать ласкать ее груди.— Было бы неплохо оказаться внутри вас, миссис Хэйес, — прошептал он ей на ухо. Трепет радостного ожидания пробежал по телу Каролины.— Было бы неплохо заполучить вас вовнутрь, — ответила Каролина, опустив руку вниз по его животу, чтобы нащупать член. Он уже был твердым, и Каролина с удовольствием зажала его в ладони.Наконец он приподнялся над ней и прижался губами к ее губам.Один лишь поцелуи Гатри имел над Каролиной магическую власть. Ее влекло к нему, как соломинку, брошенную в бурный поток. Когда Гатри вошел в нее энергичным толчком, молодая женщина приподняла бедра в радостном восторге.Он прервал поцелуй, прерывисто дыша. Опершись ладонями о ковер, Гатри плавно погружался и поднимался над ней. Она была зачарована блеском его зеленых глаз. Он же, не спеша, подводил ее к кульминации, Его власть над Каролиной была абсолютной. Ее плоть стремилась слиться с его естеством, дать выход страсти в одновременной вспышке наслаждения. Кульминация страсти ошеломила Каролину. Она обняла его ногами и издала протяжный гортанный возглас. В этот момент существовал только Гатри. Она чувствовала его абсолютное господство над ней.Наконец Каролина затихла. На ее глазах появились слезы. Ей показалось, что у нее похитили душу и затем вернули на место. Радостью этих минут была возможность наблюдать за тем, как проходит кульминация у Гатри.Когда он погрузился в нее в отчаянном страстном порыве, Каролина тесно прижала к себе его ягодицы, как будто пыталась выжать из него все семя, вплоть до последней капли. Глаза Гатри заблестели.— Каролина, — взмолился он, — боже мой, Каролина…Наконец и его мощное тело затихло. Он вытянулся рядом, положив голову ей на грудь. Каролина поглаживала его спину и волосы, пока не восстановилось его дыхание. Как только это произошло, Гатри снова принялся ласкать ее грудь, и любовный ритуал, полный страсти и неги, повторился снова.
Через два часа Каролина спустилась вниз обедать. Ее щеки разрумянились, глаза блестели, душистые черные волосы обрамляли лицо.На тарелке лежал конверт. По почтовому штемпелю Каролина определила, что письмо было послано недавно. Незнаком был почерк отправителя письма, но не его обратный адрес. Плотный белый конверт был послан из Фоке Чейпла, Пенсильвания.Слегка побледнев, Каролина стала быстро распечатывать конверт. Неужели что-то случилось с Лили? Неужели Каролина нашла ниточку, ведущую к месту проживания сестры только затем, чтобы ее потерять?— Она поехала в Чикаго, — воскликнула Каролина, когда прочитала все письмо. Она помахала им перед Гатри. — Это от мисс Джосс Холидэй. Она, пишет, что Лили уехала в Чикаго искать нас — Эмму и меня.Гатри улыбнулся и потянулся к тарелке с бисквитом.— Тогда, полагаю, нам лучше ехать на восток, миссис Хэйес. Если ты получила письмо и банковский чек от матери, то, думаю, и твои сестры тоже. Начнем с визита к загадочной Кэтлин.— Я не знаю, где она живет, — пожаловалась сквозь слезы Каролина. — Я выбросила ее письмо.— А я подобрал. Оно в верхнем справа ящике моего письменного стола.— Ты ангел, Гатри Хэйес! — И Каролина нежно поцеловала своего мужа. Он улыбнулся.— Час назад ты говорила обратное!— Гатри! — перебила его Каролина. Ее щеки пылали от стыда. Тем не менее в глубине души она надеялась, что он снова преподаст ей опыт любви, когда наступит ночь. Сейчас же она сделала вид, что негодует, когда, встав из-за стола, получила от него легкий шлепок ниже спины.Каролина нашла письмо матери там, где, по словам Гатри, оно и должно было находиться. Она прочитала его несколько раз.На следующее утро Гатри поручил десятнику руководить работой рудника, сам же р семьей сел в поезд, отъезжающий на восток. Хэйесы взяли с собой Мэри, чтобы она помогла ухаживать за малютками. Каролина связывала с поездкой большие надежды. Даже когда она пыталась обуздать свое воображение, чтобы избежать разочарования, все равно оно уносило ее в заоблачные выси.
Когда они прибыли в Чикаго, Каролина не стала даже заказывать номера в отеле. Она настояла на вызове экипажа. Гатри с улыбкой наблюдал, как она кормила грудью малышей по дороге к дому, адрес которого Кэтлин указала в своем письме.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43