https://wodolei.ru/catalog/mebel/rakoviny_s_tumboy/podvesnaya/ 
А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 

— Завтра воскресенье. Крис решил в воскресенье сходить в кино. Сегодня я приехала в город за билетами. Я решила обзавестись ими заранее. Кинотеатр «Байограф» на Линкольн-авеню. На экраны вышла «Манхэттенская мелодрама» с Кларком Гейблом. Дэйтлон обожает мелодрамы. Я купила три билета. Крис хочет, чтобы его с двух сторон окружали женщины. Это его новая черта, она появилась у него одновременно с новым лицом. Чтобы вы не сомневались и не растерялись при вечернем свете, я берусь вам его показать. Мой яркий наряд вам запомнился, и завтра вы меня узнаете в толпе. В этот момент его лучше всего схватить. Из кинотеатра он всегда выходит под впечатлением и немного рассеян. Машина всегда стоит в ярдах сорока, он не любит, когда толпа крутится перед носом в момент отъезда.— Но, может быть, вам остаться в управлении и не ходить в кино?Дама улыбнулась.— Тронута вашим вниманием, комиссар, но без меня вы его не возьмете. А охрана мне понадобится после, сейчас я нахожусь в безопасности. Мне кажется, что капитан Чинар, сидящий напротив кафе в машине, и лейтенант Элквист не собираются следить за мной. Они следят за порядком. Их помощь понадобится мне не сегодня, а завтра, как только я выйду из кинотеатра. На данный момент хватит тех, кто уже знает о нашей встрече. Нигде не упоминайте моего имени. Даже фальшивого имени!— И у нас есть утечки?— Они есть везде.— Хорошо. Мы поставим свою машину слева от выхода из кинотеатра. В десяти ярдах. Машина и люди в ней будут те же, что и сейчас. Но я бы на вашем месте не стал рисковать.— Дэйтлон теперь по-другому одевается, по-другому двигается, лицо его неузнаваемо. Шарлотту вы никогда не видели. У вас нет шанса узнать его в толпе. Неужели вы думаете, что его легко узнать по газетной фотографии? Нет. Творение великого Филла — это новый Дэйтлон. Правда, планы он вынашивает старые. Филл дорого заплатил за свою работу, он потерял свою жизнь и свою подругу, которая, в свою очередь, привела меня к вам.Легерт прикусил нижнюю губу и долго и пристально смотрел на женщину.— Все ваши требования будут выполнены. Но если мы вспомним все же об опасности мероприятия, то хочу попросить вас, чтобы вы подали нам сигнал белым платком. Уроните платок и отстаньте от парочки шага на два. Это и будет сигналом для моих людей. Все будет сделано, как надо. Но Дэйтлон может передумать.— Нет, он очень жестко выполняет свой распорядок. К тому же он очень сентиментален и обожает кино.— Хорошо! На этом мы поставим точку. Что же касается остальных… Тони Грэйс, Олин Феннер? Мы установили имена новых людей. Это Стив Джилбоди и Люк Морэно. Ребята из Нью-Йорка. К слову сказать, мы связались с нью-йоркской полицией, и они нам сообщили, что босс преступного синдиката из Филадельфии по прозвищу Дядюшка Понти отправил охотников в Чикаго. Он не может простить этим ребятам смерть своего секретаря и знаменитого «Марса» — Доккера — бога войны и оружия. Как быть с этими людьми?— Аппетит приходит во время еды, комиссар? Я не знаю, где скрываются эти люди. Я не имела с ними никаких дел. Они не сделали мне ничего плохого. Я говорила с вами не о преступнике Кристофере Дэйтлоне, а о человеке, который искалечил мою жизнь. К моему счастью, есть люди, которые жаждут заполучить его шкуру. Это избавляет меня от желания стать убийцей и позволяет разделаться с ним чужими руками. Могу вас заверить, комиссар, что на положенную мне премию за голову любимого человека я поставлю ему памятник. Нет, не в центре города, а где-нибудь в тихом райском дворике, в цветущем районе Неаполя или Ниццы. Я буду молиться за его мятежную душу и со слезами вспоминать то лучшее, что между нами было.Дама встала и взяла свою сумочку. Она не попрощалась, а повернулась и ушла.Чинар видел, как женщина в красном вышла из кофейни, и включил двигатель. Но она не свернула ни влево, ни вправо, она перешла дорогу и направилась прямо к машине, в которой сидели полицейские.Подойдя к дверце водителя, она постучала костяшками пальцев в красных перчатках по стеклу. Чинар опустил стекло, сгорая со стыда, словно эта дама вошла в ванную, где он мылся.— Рада видеть вас, мальчики! Комиссар мне сказал: «Передай рыжему, с веснушками, чтобы он пришел ко мне, а второй пусть остается на месте, он все равно ни черта не понимает!»Чинар покраснел еще больше и вышел из машины. Переходя улицу, он все время спотыкался и едва не угодил под грузовик.Тэй усмехнулась и, склонившись над окном водителя, сказала серьезным тоном:— Лейтенант Элквист. Тебя перевербовали в ФБР, и я об этом знаю. Легерт об этом не знает. Но ты можешь передать своему новому боссу Холлису, что Легерт завтра устраивает облаву на Дэйтлона у кинотеатра «Байограф». После вечернего сеанса. Учти, продажный сосунок, если меня заденет хоть одна пуля, то кто-то поплатится за это жизнью.В отличие от Чинара, Элквист побледнел. Удовлетворенная своей миссией, Тэй Морган исчезла в толпе возле универмага.Чинар выслушал Легерта и задумался.— Ты ничего не понял, Эд? — переспросил Легерт.— Дело не в этом, шеф. Мадам в красном должна знать, что Филл жив. Если она получает информацию из ФБР, что реально, то, по моим прикидкам, она должна знать, что Филл обращался в федеральную полицию и его прикрывают как свидетеля. Что-то здесь не так.— Работа Элквиста?— Конечно. Холлис уверен, что загреб его с потрохами, и они не очень-то стесняются говорить при нем. У меня мелькнула другая мысль. В конце концов, врет эта женщина или нет, мы узнаем завтра вечером. Но мы можем предпринять кое-какие меры со своей стороны.— О чем ты?— Я хочу оповестить всю полицию южного округа и сделать ночную облаву. Мнимый труп Филла найден на подъезде к Ист-Чикаго, в двадцати милях от города, на южном шоссе. После последнего налета Дэйтлона легендарный «крайслер» не исчез, как это случалось раньше, а был замечен на том же шоссе. Этот район тянется вдоль побережья Мичигана и, кроме дорогих коттеджей, там ничего нет. Ни одной фермы или ранчо. У нас хватит сил, чтобы провести ночную облаву.— Это хорошая мысль. Вряд ли Дэйтлон объявится у сообщников перед выходным днем. Если твоя версия себя оправдает, то мы накроем их всех сразу.— Нам бы двоих или одного. Это уже что-то!— Напрасно, Эд, ты думаешь, что я хочу обелить себя или доказать кому-то, будто я единственный, кто может быть комиссаром. Нет, мое решение окончательно, я ухожу из полиции. Но Дэйтлон — это дело чести! Я не могу простить ему эту фотографию в газете, смерть наших ребят и открытого издевательства. Он должен предстать перед судом, и он должен быть наказан по всей строгости закона. И мы обязаны довести это дело до конца. Ладно! Поехали в управление! Нам необходимо сделать некоторые распоряжения и приготовления.В отличие от средневековых казематов, «особые кабинеты» федеральной полиции находились на шестом этаже. Это был последний этаж здания, и туда не доходил лифт. Из посторонних до этого этажа добрался бы только Эдвард Гувер, если, конечно, шефа ведомства можно назвать посторонним.Здесь находился лазарет для арестованных, подследственных и бежавших преступников, которые проходили по ведомству федеральной полиции и которых привозили сюда из специзоляторов ФБР. Некоторых здесь лечили, другим развязывали язык, третьи исчезали с лица земли, и о них забывали. Но у лазарета имелась одна особенность. Люди, которые через него проходили, никогда уже не выходили на свободу, даже те, которым оказывалась медицинская помощь. Никто не знал или не хотел вспоминать, кому именно пришла идея устроить это своеобразное гнездо под крышей не очень приятного, но уважаемого, жесткого и пугающего учреждения.Начальник оперативного отдела, а для многих просто агент Холлис, сопровождал своего босса в лазарет. Стальные двери и решетки, но белые стены, чистота и кафельный пол. Каждая палата или камера была рассчитана на одного пациента, где за ним велось тщательное наблюдение. Охраны, санитаров и медсестер здесь было куда больше, чем пациентов. Из сорока палат было занято восемь, остальные пустовали.Пустовали не потому, что не было больных или ФБР не нуждалось в допросах здоровых подопечных. Дело все в том, что в армейских или оперативных подразделениях выработался обычай не церемониться с преступниками, а уничтожать их. «Очищение страны от скверны» — один из первых лозунгов президента Рузвельта был поддержан министерством юстиции и Эдгаром Гувером.В этот день у Бэрроу был повод зайти сюда. Холлис предъявлял ему материал. Своего рода отчет.Возле двенадцатой палаты-камеры Холлис остановился и кивнул надзирателю, чтобы тот открыл дверь. Лязгнул засов, отодвинулась щеколда, и тяжелая железная дверь открылась.В узкой комнате, стены которой были обиты ватными стегаными матрацами, а пол покрыт ковром, имелось все, что нужно, даже санузел. Окно было достаточно большим, и камера казалась светлой. Правда, на окнах были решетки в два ряда — внутренняя и внешняя. Посреди комнаты стояла кровать, на ней лежал человек. Он не спал, он не умирал. Он смотрел в потолок, тело его было перевязано бинтами. Рядом с кроватью на табурете сидела медсестра, а у окна был крепкий паренек с короткоствольным автоматом «стенх».— Как его самочувствие? — спросил Холлис. — Операция прошла нормально, пули изъяты, серьезных повреждений нет, все органы функционируют нормально. Через пару недель встанет на ноги.Бэрроу смотрел на лежащего перед ним человека, как на ископаемый экспонат, невероятной редкости.— Вы знаете, что вас ждет, мистер Кейси? — спросил Бэрроу.Больной перевел на него глаза.— Мне все равно.— Нет, такого быть не может. Вы живой человек.— И вы меня умертвите на электрическом стуле! Это меня не пугает.— Вот в это я верю. Но покойников на электрический стул не сажают. Вас нет на белом свете. Вы уже умерли. У меня на ваш счет другие планы.Бэрроу достал из кармана свернутую газету и положил ее на кровать.— Почитайте мистеру Кейси, сестра. Ему не стоит напрягать зрение. На первой полосе говорится, как погиб гангстер Брэд Кейси при попытке к бегству, и помещен очень хороший снимок с дырками в теле. Итак, мистер Кейси, вас уже нет.В глазах раненого сверкнула такая Ярость, что Бэрроу поторопился выйти, несмотря на охрану. Он не любил таких людей. Он их боялся. Он боялся их даже мертвых.— Ваша просьба выполнена, сэр, — усмехаясь, сказал Холлис, когда они спускались по лестнице на пятый этаж. — Этого человека можно обработать, сэр.— Не сейчас. Он еще не осознал своего положения. Надо суметь продать ему его собственную жизнь.— Вы сумеете это сделать, сэр.— Как тебе нравится твой новый кабинет?— Я им доволен. Он рядом с вашим.— Тогда зайдем в мой.Они вошли в приемную, и секретарь Бэрроу передал ему шифрованную записку. Бэрроу быстро пробежал ее глазами и усмехнулся.Из приемной они попали в огромный кабинет Бэрроу, который не успевал проветриваться от сигарного дыма.Ни слова не говоря, Бэрроу снял трубку и попросил соединить его с комиссаром криминальной полиции.— Добрый день, уважаемый комиссар. Вас беспокоит шеф ФБР. Вы извините, что отрываю вас от дела, но вынужден внести кое-какие коррективы в ваши планы. На основании приказа губернатора штата от пятого ноября я беру на себя все решения по самым ответственным операциям.Легерт вытер платком взмокший лоб.— Да. Я знаю об этом приказе.— Прекрасно. Завтра утром к вам придет мой главный оперативник Барк Холлис со своим напарником. Вы обязаны ввести его в курс дела, и он будет руководить операцией по захвату Дэйтлона у кинотеатра. Прошу вас, комиссар, не стоит устраивать склок и бойни с моим ведомством. Мы делаем общее дело. Советую выполнить мою просьбу.Бэрроу не стал выслушивать ответ, он положил трубку. Холлис напрягся.— Я дарю тебе Дэйтлона, Холлис. Этот зверь меня уже не интересует. Забей его!— Я это сделаю, сэр.Бэрроу закурил и, выпустив струйку сигарного дыма, посмотрел на Холлиса и сказал:— Мне жаль, но наши кабинеты не должны быть рядом, Барк! Я устал от межведомственных дрязг помимо непонимания наших сателлитов. Пора наводить свои порядки без того, чтобы кто-то бросал нам палки в колеса.— Я понимаю, сэр. Но причем здесь кабинеты?— Значит, не понял. Твое кресло в кабинете Легерта. Я постараюсь добыть его для тебя! 6. Каждому свое Стук в дверь разбудил Дэйтлона. Он вздрогнул. Ему снились кошмары, он видел кровь, смешанную с грязью. Поток кровавых помоев, сливающийся в канализационные стоки. Он захлебывался в этой крови, которая густела, превращалась в болотную тину и засасывал? его на дно.Он вытер подушкой лицо и, помотав головой, осмотрелся. Шарлотта тихо сидела у окна и смотрела в сад. С каждым днем она становилась все грустнее и печальней, он уже не замечал на ее лице улыбки.В комнату просунулась курчавая голова Чико.— Крис! Вернулась Тэй. Она ждет тебя.Мальчишка изобразил Тэй с сигаретой в руке.— Пусть ждет.Дэйтлон дотянулся до пачки сигарет и закурил. Он встал, когда огонь ожег пальцы и, погасив окурок, вышел из комнаты, так и не взглянув на девушку. Ей хотелось плакать. Она захотела вернуться к старому доброму Филлу, который выполнял все ее причуды и капризы. Она хотела танцевать, гулять по ночному неоновому городу. Она устала.Тэй сидела в кресле и курила длинную сигарету, в другой руке она держала бокал с сухим мартини.— Чико, отправляйтесь с Джо в город и пригоните фургон, который можно будет покрасить в санитарную машину. Вечером займетесь покраской, к завтрашней ночи он должен выехать с этой базы навсегда!— Мы уезжаем завтра?— Да. Из коттеджа, но не из штата. На рассвете вы подберете нас. Где, скажу потом. Вперед! И не забудьте купить краску.— Все будет сделано в лучшем виде! Чико выскочил из дома и побежал к воротам, где на скамейке, кутаясь в дождевик, дремал Джо.— Ну, как дела? — спросил Крис, усаживаясь напротив Тэй.— Все указания выполнены, — Тэй достала из сумочки конверт и бросила его на стол. — Здесь квитанция на получение на имя Натана Эйслера и номер шифра.Дэйтлон достал картонку и осмотрел ее.— Номер вижу, имени нет.— Не будь наивным.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106


А-П

П-Я