– И была совершенно права.
– Вся прелесть в том, что у тебя есть личный счет, который ты хотела бы ему предъявить, а потому даже если все увидят, что ты причиняешь Фарону какие-то неприятности, то вряд ли кто-то этому удивится и уж тем более станет гадать насчет причин.
– Да, это я понимаю. Могу ли я располагать ресурсами Дома в своих поисках?
– Я дам тебе нескольких помощников. Если ты спустишься в город со всей армией Дома Миззрим за спиной, никто не вправе будет поверить, что это твои личные счеты. Но можешь выбрать какое-нибудь магическое оружие из арсенала. Но все же не слишком расходуй его, трать только то, что тебе действительно понадобится.
Грейанна склонила голову:
– Я должна немедленно начать приготовления.
Миз'ри, наконец, улыбнулась, но при этом лицо ее вопреки всем разумным ожиданиям стало еще более свирепым.

ГЛАВА 4

Шелковая Миля не являлась, как предполагали некоторые из гостей Мензоберранзана, центром торговли прекрасными тканями или одеждой. Формально это был массажный салон, но только простолюдин назвал бы его так. В этом дворце наслаждений можно было получить то, что многие темные эльфы считали самым изысканным из всех удовольствий.
Вэрва Бэнр была такого же мнения. Ее роскошное тело уже благоухало теплым, душистым маслом, и ничто не нравилось ей больше, чем полное растворение в умелых руках массажиста.
Но, увы, последнее было невозможно. Она пришла сюда по делу, в котором следовало соблюдать чрезвычайную осторожность. Рисковать было нельзя. Поэтому она сняла отдельную уютную комнату с двумя диванами и выбрала двоих громадных глухонемых массажистов, отказавшись от Тлата, услугами которого она обычно пользовалась.
О своем выборе она не пожалела. Немой раб так разминал мышцы ее шеи, что она испытывала одновременно и боль и блаженство. Это вызывало у нее невольные сладострастные стоны. Появление Умрэ именно в такой момент было несколько нетактичным.
Замешательство не являлось чертой Бэнров, а улыбка, появившаяся на лице Вэрвы, объяснялась определенным наблюдением. Покрой платья вошедшей чем-то неуловимо отличался от принятого в Мензоберранзане. Она была довольно сухощавая и невзрачная, а цвет её кожи напоминал пепел, осевший на черные угли. Умрэ всегда являлась на эти тайные встречи натянутая как струна, неловкая и нервная. Наблюдая за ней, Вэрва поняла, чем отличается поведение простолюдина от аристократа: независимо от того, насколько рискованной была ситуация, дроу благородного происхождения всегда сохранял любезность, уверенность и изящество.
– Она смотрит карты! – объявила Умрэ резким голосом, вполне соответствующим ее внешности.
– Меня это не удивляет, – отозвалась Вэрва. – Твоя госпожа довольно умна. Я и не ожидала, что она будет всем довольна. – В этот момент массажист так ткнул ей в спину пальцами, что она вздрогнула. – Ну, об этом мы еще поговорим, а сначала, пожалуйста, успокой меня. Скажи-ка, никто не видел, как ты входила именно в эту комнату?
Умрэ нахмурилась, раздосадованная подобным предположением:
– Нет, конечно нет.
– Тогда, во имя всего святого, раздевайся. Предполагается, что ты пришла сюда, чтобы получить весь комплекс услуг по уходу за своим телом, так что, когда вернешься домой, должна выглядеть так, словно все это имела. Тем более что этих парней стоит нанимать.
Подозревая, что Вэрва, хоть и в виде шутки, упрекает ее за свои неоправданные расходы, Умрэ, хмурясь, махнула массажисту, которого Бэнр оставила для нее. Осторожно, стараясь не встретиться глазами с новой госпожой, раб начал раздевать ее и развешивать одежду по крючкам на стене.
– Так что же нам с этим делать? – спросила Умрэ. – Ее охраняют. Даже используя те средства, которые вы мне предоставили, я не уверена, что смогу убить ее и скрыться. Но ведь в вашем распоряжении есть профессиональные убийцы.
– Конечно есть. – Вэрва даже прикрыла миндалевидные глаза, когда массажист начал разминать другую мышцу мягкими, неритмичными движениями. Просто удивительно, она даже не подозревала, насколько напряжено ее тело. – У убийцы есть свои преимущества. Он может, ко всеобщей выгоде, убрать ее с сава- доски навсегда.
– Значит, мы нашли решение? – спросила Умрэ, устраиваясь на диване.
Раб убрал со спины ее жесткие белые волосы. Вэрва ухмыльнулась:
– Это звучит так нетерпеливо.
– Я всегда признавалась, что не люблю ее. – Массажист Умрэ открыл фарфоровую баночку с мазью, и сладковатый запах наполнил комнату. – Но дело не в этом. Нам ведь нужно прикрытие, причем на неопределенное время.
– Вполне согласна, – сказала Вэрва. – Политическое убийство не всегда приносит большую выгоду. Можно не обращать внимания на подозрения твоей хозяйки. Можно им не придавать значения. Но разве в ее окружении нет того, кто готов занять освободившееся место после ее кончины?
Умрэ помрачнела, размышляя над вопросом, который явно не приходил ей в голову. Раб-массажист нанес тонким слоем душистое масло на ее спину.
Откуда-то из глубины здания доносились слабые, приглушенные стенами возгласы, смех, плеск воды. Вероятно, в одном из внутренних бассейнов отдыхали мужчины. Женщинам Мензоберранзана не пришло бы в голову затеять столь шумное веселье.
Наконец Умрэ произнесла:
– Ладно, что вы хотите, чтобы я сделала?
– Надо нанести встречный удар, но ловко и незаметно. Она ничего не сможет предпринять, пока ее подозрения бездоказательны.
– Вы можете это гарантировать? – Голос Умрэ немного дрожал, потому что в этот момент раб начал легко постукивать ее по блестящей спине.
«Какое счастье, что можно так расслабить все тело», – подумала Вэрва.
– Я – жрица Бэнров, не так ли?
– Самая младшая из них.
– Ты позволяешь себе дерзкие высказывания. – Вэрва даже напряглась от досады, но руки массажиста тут же мягко исправили это.
– Я только имела в виду…
– Я знаю, что ты имела в виду, и не отрицаю этого. Это одна из причин, почему я здесь. Но есть еще кое-что: моя тетушка Триль всегда была очень зависима от своих советчиков: Громфа и Квентл. Но сейчас она не может довериться Громфу, поскольку держит его в неведении, как и прочих мужчин. И вряд ли в ближайшее время увидится с Квентл: у верховной жрицы есть собственные проблемы в Брешской крепости.
Умрэ с опаской повертела головой, как будто ожидала увидеть Квентл, и сказала:
– До меня доходили слухи об этом. А что произошло на самом деле?
– Не знаю…
"Хотя, видит богиня, очень хотела бы знать", – подумала Вэрва.
– …во всяком случае, то, что произошло, пошло нам на пользу. Теперь Триль не хватает советчиков.
– А как насчет ее нового магического сына? Говорят, он всегда ее сопровождает.
Вэрва улыбнулась:
– Джеггред – не доверенное лицо. Он – уникальный экземпляр, но… вряд ли является источником мудрых советов. Уверяю тебя, неуверенная Триль будет метаться, сходя с ума от собственной интуиции, проницательности и умения понять суть дела. Я добьюсь того, чтобы нашим друзьям не мешали.
– Вы сможете это сделать, если Триль вам доверяет.
– В этом поверит. Мы, Бэнры, гордые. Триль и в голову не придет, что кто-то из наших женщин захочет добровольно покинуть Первый Дом ради того, чтобы жить где-то в другом месте. Еще бы, ведь она родилась первой и над ней не было множества старших сестер и кузин, прибравших власть к своим рукам. Даже если я по недомыслию возьмусь убирать их по одной, то у меня на это уйдут столетия, прежде чем я стану старшей в семье.
– Ладно, логично. А что вы ей скажете?
– Это неуместный вопрос – Вэрва прерывисто вздохнула, потому что массажист добрался до ее поясницы. – Откуда я знаю, может быть, и правду.
– Я так и думала.
И Умрэ угрюмо замолчала. Руки слуги-массажиста дробно похлопывали и постукивали, будто играли на ее лоснящейся спине.
– Именем всех шестисот шестидесяти шести уровней Абисса, что тебя тревожит? – спросила Вэрва. – Если у тебя есть опасения, самое время от них отделаться.
– Нет, опасений у меня нет. Но есть желание. Мне хочется иметь аристократическую фамилию и быть верховной жрицей.
– Ты все получишь. Когда будет разрушен нынешний порядок и мне присвоят статус Верховной Матери нового, возвысившегося Дома, я признаю тебя своей дочерью. Ну? И почему ты такая заторможенная?
– Все очень странно. Это молчание… Что оно означает? Это действительно наш шанс или мы слишком торопимся?
«Насколько спокойнее было бы мне, если б я это знала», – подумала Вэрва.
– Позволь тебя спросить, – заговорила опять жрица. – Ответь положа руку на сердце, ты стараешься из почтения или страха?
– Я делаю это, чтобы получить власть.
– Вот и думай об этом, – сказала Вэрва. – Я тоже стремлюсь к этой цели. И давай приберем все к рукам, пока у нас есть, эта возможность.
– Я… – Умрэ застонала и пошевелила пальцами ног. Массажисту удалось добиться, наконец, ее полного расслабления и тем самым доставить удовольствие. Вэрва сочла это хорошим знаком.
Фарон упивался базаром. Он, выросший в Мензоберранзане, бывал здесь часто. Но, проведя много дней в домашнем заточении и задаваясь вопросом, не подошла ли его жизнь к концу, теперь был очарован этим местом.
Многие продавцы подсветили прилавки своих палаток, выставляя товар в самом выгодном свете. Случайно или нет, но палатки напоминали светящиеся грибки. Свет этот был мягким и рассеянным, чтобы не повредить глазам темных эльфов. В привычном сумраке по узким проходам жители города спешили туда, где могли найти для себя много интересного.
Сопровождаемая вассалами и слугами, верховная жрица Дома Фей-Бранч вышла из паланкина, оглядела взглядом знатока верховых ящеров и крепкой рукой грума проверила сбрую. Грязный, не внушающий доверия мальчишка, вероятно опальный сын одного из незнатных Домов, развлекал сапожника беседой, пока его сообщник прятал под полу плаща пару сапог из змеиной кожи. Представители других рас, обязанные уступать дорогу любому темному эльфу, представляли собой занимательную пеструю толпу из серых карликов-дворфов, пучеглазых и странноватых фишменов, известных под именем кво-тао, и рогатых магов-великанов, людоедов из Верхнего Мира. Эти великаны осмеливались не только торговать в Мензоберранзане, но даже жить в нем. Но основную часть толпы составляли рабы. Их использовали для самых разных целей: воины из орков, гноллов и бугберов охраняли своих хозяев-мастеров; измученные и голодные гоблины служили у лавочников на побегушках, а небольшие, мерзкие рептилии кобольды (злые духи, обитающие в шахтах и туннелях) собирали и уничтожали мусор.
Выполняя некоторые поручения, Фарон видел подобные торговые площади в наземных городах. В таких местах всегда было чрезвычайно шумно. В Мензоберранзане справились с этим при помощи магии. В пещере не разносилось эхо и отдаленные звуки превращались в негромкий, ровный гул, который они с Рилдом слышали сейчас, сидя у стены Брешской крепости.
К счастью, никому не удалось заглушить здешние запахи. Они были разные: и душистые специи, и экзотические продукты, доставляемые с поверхности земли, и немного прокисшее подогретое вино с пряностями, подгорелое масло, навоз, свежепролитая кровь и тысячи других. Фарон прикрыл глаза и полной грудью вдохнул этот сложный аромат.
– Это восхитительно, не правда ли?
– Наверное, да, – ответил Рилд.
Собираясь на прогулку, Рилд накинул на мощные плечи пивафви. Плащ прикрывал кольчугу, изготовленную дворфами, и короткий меч, а капюшон оставлял в тени лицо, но никакой одеждой нельзя скрыть огромное оружие, вложенное в ножны и закрепленное за спиной. Рилд называл свой громадный двуручный меч Дровоколом. Фарону не нравилось такое прозаическое имя, а хозяин считал его самым подходящим. В умелых и сильных руках заколдованное оружие способно было единым ударом рассечь сразу двоих.
Рилд казался совершенно спокойным, но волшебник знал, что внешний вид обманчив: Мастер Мили-Магтира, внимательно изучал все вокруг и заметил бы малейшие признаки опасности. Фарон, хоть и считал себя наблюдательнее многих, такой зоркостью никогда не отличался.
– «Наверное», – передразнил маг. – Ты чем-то недоволен или брюзжишь, по обыкновению? Нам чего-то не хватает?
– Да, – ответил Рилд. – Я считаю, что на базаре не мешало бы навести хоть какой-нибудь порядок. – Он широким жестом обвел разношерстную толпу, прилавки и вьющиеся дорожки между ними.
Фарон усмехнулся и предупредил:
– Осторожно, или мне придется донести на тебя за богохульство. Это – тот хаос, который нас создал и делает нас такими, какие мы есть.
– Правильно. Хаос – это жизнь. Хаос – созидатель. Хаос делает нас сильными. Я помню заповеди, но сейчас говорю о практической стороне. Неужели ты не видишь, что вся эта неразбериха – хорошее прикрытие для наших врагов? Ведь здесь могут прятаться лазутчики и наемные убийцы, чтобы выведать секреты или тайно вынести сокровища.
– Уверен, что так и происходит. Во всяком случае, для наших агентов это надежный способ действовать на рынках по всему Подземью.
Женщина-орк, опустив голову и зажав в руке пергамент, торопливо пробиралась через толпу. Вероятно, если она не передаст сообщение вовремя, ей грозит наказание. Заметив просвет между Фароном и другим пешеходом, она решила, что сумеет проскользнуть, но налетела на волшебника.
Безобразная рабыня подняла глаза, увидела, что толкнула темного эльфа в дорогой одежде, и от ужаса открыла рот с выступающими клыками. Щелчком пальцев Фарон приказал ей убираться восвояси. Она тут же исчезла.
– Ну, значит, Совет должен более жестко контролировать базар, – сердито настаивал Рилд, – а не просто от случая к случаю посылать патрули, которые только и делают, что прогуливаются, проводят формальные обыски вьючных животных да проверяют разрешения на торговлю. Правда, иногда еще и пресекают воровство.
– Насколько я знаю, – сообщил Фарон, – такие попытки предпринимались. И всякий раз рынок становился менее прибыльным. Наведение порядка невыгодно для тех Домов, которые сами проворачивают здесь незаконные сделки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47