Т
ам я спугнул стадо антилоп, мирно пасшееся в этом укромном местечке. Пост
ояв немного у пирамидки, я сел под раскидистым деревом и задумался о Бати
ане. До обидного мало отпустила ему судьба Ц три года… Но все же ему удало
сь больше подышать воздухом диких просторов, чем бедняжкам Сале и Тане, д
ругим его племянницам и племянникам…
Я пытался представить себе Ц а каким бы он теперь был, если бы здравствов
ал и поныне? Наверное, красавцем, хотя в пору расцвета он еще не вступил… Д
умаю, он вырос бы в одного из самых крупных львов, которые когда-либо брод
или по здешним просторам.
Сидя под деревом, я размышлял Ц не пошлет ли мне мой лев какой-нибудь зна
к? И вдруг заметил на пыльной земле следы молодого льва. Я был потрясен: ка
к же так, я проходил по этому самому месту и ничего не увидел? По размеру от
печатки лап были такие же, как у Батиана в последние дни его жизни. Так, вот
он подошел к пирамидке и двинулся дальше. Я сделал несколько шагов Ц и чт
о же? Передо мной лежал ошейник Батиана, который я двадцать месяцев назад
положил в дупло дерева, растущего подле могилы, и с тех пор не видел. Он исч
ез, и я предположил, что какой-нибудь слон, искавший, нет ли в дупле чего-ни
будь вкусного, запустил туда хобот, вытащил ошейник и выбросил как ненуж
ную вещь.
Но вот что меня удивило. Я положил ошейник, застегнув его кольцом, а нашел
расстегнутым, да к тому же обрезанным!
Я немного подержал ошейник в руках, размышляя, кто бы мог его обрезать и за
чем, и сунул обратно в дупло. Прежде чем уйти, я, растопырив пальцы, приложи
л ладони к отпечаткам лап. По щекам у меня потекли слезы. Я чувствовал, что
это Батиан подает мне знаки. Что он со мной.
В один из июльских вечеров, всего за несколько дней до скорбной годовщин
ы, львиное племя Тули понесло еще одну утрату. Помните соперника Батиана
по имени Близнец, который в свое время был брачным партнером Рафики и Фью
рейи (что не удерживало его от попыток поживиться за их счет, когда им улыб
алась удача на охоте)?
Это был лев в самом расцвете сил, увенчанный густой шикарной гривой. Ему б
ыло приблизительно шесть лет, а в царстве Шаше он жил полтора года.
В тот вечер Близнец, тряхнув могучей головой, зевнул и зашагал на север вд
оль русла Шаше. Откуда было ему знать, что он шагает навстречу небытию! На
пути его стоял невидимый браконьерский капкан. Двойная проволока снача
ла обвилась вокруг его головы, а затем впилась в затылочную часть шеи. Бли
знец рванулся вперед, но проволока сдавила его еще туже. Он дернулся наза
д, не понимая, где источник сопротивления. Потом метнулся в сторону, но неп
онятная сила удерживала его по-прежнему.
Он стал судорожно биться, борясь с неведомым страшным врагом, кусая и цар
апая все вокруг. Он крушил лапами низкорослый кустарник, втаптывал в зем
лю траву, и его дикий рев сотрясал заросли по берегам русла Шаше. Он уже не
мог дышать, мозг его затуманил мрак, и, из последних сил сопротивляясь про
волоке, он рухнул на землю и исторг предсмертный стон. Этот стон был прокл
ятием всем, кто отнял у него жизнь: и браконьеру, который поставил этот кап
кан, и тем, кто не обеспечил ему защиту. Хотя могли и обязаны были. Внезапно
зрачки его расширились, он дернулся еще раза два Ц и затих.
Его смерть Ц и на совести землевладельцев, которые оскорбляли меня за т
о, что я защищал львиное племя, которые подвергали мои выступления цензу
ре. Но этой смерти им не замять. Я предупреждал, что популяция львов Тули п
од угрозой. Меня не слушали. Меня убеждали, что я не прав. Теперь не стало по
следнего в Тули вожака львиного прайда.
В августе я покинул дикие земли. Мы с Джулией планировали пожениться, но э
то не сбылось. Джулия, которая в Йоханнесбурге залечивала душевные раны,
поняла, что не в состоянии выйти за меня замуж. Да, ее можно понять. Сочетат
ься со мной браком Ц значит сочетаться с моей болью и покалеченной душо
й. Позже Джулия напишет мне, объясняя, что она в тот момент чувствовала: «В
незапно меня охватил самый настоящий испуг. Внутренний голос подсказыв
ал мне: «Сердце Гарета отдано львам и землям Тули, его душа травмирована».
Ты как будто воплотил в себе всю боль и скорбь, пережитые нами… Скажу тебе
прямо Ц в других условиях все бы кругом говорили, что мы созданы друг для
друга… В конце концов, между нами были особого рода отношения, да отчасти
и сейчас остались».
Моя мать предложила нам вместе прилететь в Англию Ц ей хотелось познако
миться с Джулией. Я позвонил ей и сказал, что наш брак отменяется. На мой во
прос, хочет ли она по-прежнему, чтобы мы прилетели в Англию, она ответила п
оложительно. Мы съездили в Англию вместе, но по возвращении я отправился
на север Ботсваны, а Джулия Ц в Южную Африку, в Наталь, где ей предложили р
аботу в заповеднике.
Время шло, и я все реже наведывался в дикие земли. Рафики постепенно отвык
ала от меня, а ее детеныши вообще меня не знали. В конце концов она окончат
ельно покинула долины Таваны и Питсани и ушла вслед за Нелионом в Тули-са
фари. Теперь и она, и ее детеныши Ц собственность народа Зимбабве, находя
тся под защитой законов этой страны и под неусыпным надзором Дэвида Мупу
нгу. Землевладельцы, которые из кожи лезли вон, чтобы удалить ее со своих з
емель, могут спать спокойно: она к ним больше не придет. Спасибо Господу, ч
то он послал ей Нелиона.
Прошел год с тех пор, как погибли Исаак, Фьюрейя, Сала и Тана. До и после годо
вщин их смерти произошло немало темных дел. Жена егеря, который первым на
ткнулся на тело Исаака, была схвачена вместе с еще одним членом своей сем
ьи при попытке продать бивни слона в Северном Трансваале. Ее разоблачил
тайный агент бригады по защите исчезающих видов южноафриканской полиц
ии. Она и ее сообщник были приговорены к штрафу в размере десяти рэндов ка
ждый. В том же месяце был схвачен, также при попытке продажи слоновьих бив
ней, директор школы, расположенной на западе Тули. С ним обошлись куда бол
ее жестоко Ц мне сообщили, что его приговорили к десяти годам заключени
я. Я подумал: вдруг эти два случая Ц звенья одной цепи? Цепи, тянущейся к че
му-то большему…
Всего через месяц после этих скандалов я получил сенсационную информац
ию касательно смерти Исаака. Один человек (имя которого я и сегодня не мог
у назвать, чтобы не ставить его под удар) сообщил моему другу Бейну Сесе сл
едующее. Один из работников лагеря, где трудился Исаак, сказал ему по секр
ету, что покойный стал жертвой отнюдь не львов. Его действительно убили и
бросили в кустах с расчетом, что его тело непременно будет найдено хищни
ками. Там его и отыскали львы. Сказанное удивительно напоминало то, что мн
е сообщила прорицательница.
Мы с Сесой немедленно связались с угрозыском: мы чувствовали, с нашей пом
ощью правда о происшедшем в ночь на 29 октября может быть наконец установл
ена. В угрозыске нашу информацию с благодарностью приняли к сведению… и
после этого мы мало что слышали об их расследовании. Видимо, потому, что не
было свидетеля разговора между человеком, сообщившим сенсационные све
дения, и тем, кто передал их нам. Значит, и тот и другой могли Ц из страха Ц
запросто отказаться от своих слов и похоронить истину. Кстати, как раз в э
то время брат Исаака Соломон сообщил мне нечто весьма странное. Соломон
работал в той же компании, что и брат, но после его смерти ушел со службы, оп
асаясь за свою жизнь. В течение многих месяцев я часто бывал в гостях у нег
о и у семьи Исаака, и мы не раз обсуждали происшедшее, сходясь на том, что зл
ой умысел и убийство нельзя исключать. И вдруг Соломон во время одной из б
есед говорит, что врач, который проводил патологоанатомическое исследо
вание, написал, что причиной смерти Исаака были не львы.
На той же неделе мне в руки попало только что вышедшее в свет биографичес
кое повествование о Джордже и Джой «Великое сафари», написанное Адриано
м Хаузом. Адриан упомянул и о том, что Фьюрейя «встретила бессмысленный к
онец»: ее убили до того, как было проведено патологоанатомическое исслед
ование тела Исаака, а два месяца спустя «врач сообщил, что «человек был уб
ит пулей, и мясо его было съедено не львами, а гиеной». Я тут же кинулся к Адр
иану с расспросами, откуда у него такие сведения. То, что врач лишь через д
ва месяца сообщил о непричастности львов к происшедшему, показалось мне
весьма странным.
Адриан обещал еще раз просмотреть свои записи, а позже сообщил мне в пись
ме, что не смог установить точно, откуда взял эту информацию Ц то ли прочи
тал в газете, то ли получил наряду с прочими сведениями, когда собирал мат
ериал в Африке.
Позже я передал всю эту информацию Ц вместе с другой поступившей к тому
времени Ц в угрозыск. Там я узнал, что врач вернулся к себе на родину в Зам
бию, поскольку контракт в Ботсване у него закончился.
Патологоанатомическое исследование вообще оказалось самым темным мес
том следствия. Мало того что оно было проведено после того, как убили моих
львов, Ц в нем отсутствовали точные сведения о причине смерти. Если бы ль
вы умели говорить и могли сказать за себя на суде, им не был бы вынесен сме
ртный приговор.
Начальник угрозыска заверил меня, что по вновь выявленным фактам будет п
роведено дальнейшее расследование и что, возможно, удастся установить с
вязь с врачом. Но что-то слишком уж медленно вертелись колеса следственн
ой машины. Видимо, если что и делалось, то только для отвода глаз.
Сейчас, когда я пишу эти строки, дело остается открытым. Но я по-прежнему в
ерю Ц то, что сегодня маскируется за рассуждениями, завтра предстанет в
истинном свете.
Работая над этой книгой, я время от времени наведывался в дикие края Ц по
искать следы Рафики и детенышей, удостовериться, что с ними все в порядке.
Я больше не искал встречи с нею. Мы были некогда одним прайдом, связанным о
дной судьбой, Ц пусть все это останется в прошлом! Ее детенышам исполнил
ось полтора года Ц пусть себе охотятся, отдыхают, играют, услаждая мамаш
у, а я-то им зачем?
Недавно, побывав в очередной раз в этих землях, я задержался у водопоя в ти
хом месте на самой границе Ботсваны и Зимбабве. После обильных дождей во
да поднялась до нормального уровня Ц разительный контраст с прошлыми з
асушливыми годами! А вот и впечатавшиеся в мягкую почву следы Рафики и де
тенышей Ц они приходили сюда напиться всего несколько часов назад. А че
го дожидаются кружащие в небе грифы? Ну, ясно: Рафики только что успешно по
охотилась и теперь отдыхает где-нибудь в кустах. Мы не могли видеть друг д
руга, но я чувствовал, как соприкасаются наши сердца и души.
Стоя один посреди диких, заросших кустарником просторов, я подумал о сво
их львах, которых не было в живых. Их образы, словно постоянно меняющаяся к
артинка в калейдоскопе, вставали у меня перед глазами. «Если бы вы теперь
были здесь!» Ц тихо произнес я. Но мои слова слышал только ветерок, обвева
вший лицо.
Сейчас я пишу и думаю о Джулии. О ее преданности львам. О той поддержке, что
я получал от нее. О той огромной, безмерной любви, которой она щедро одарив
ала нас всех.
Через некоторое время после того, как мы расстались, она написала: «Гарет
избрал жизненный путь, которым я могу только восхищаться. Я надеюсь, что с
могу пройти по параллельной с ним тропе, хотя думаю об этом с некоторым во
лнением. Я боюсь за Гарета, и он, по-видимому, тоже испытывает страх Ц за те
х, кого взялся защищать. Львы Ц сама суть жизни Гарета, и он стоит лицом к л
ицу с теми же опасностями, которые грозят его любимцам».
До конца 1994 года, когда моя книга уже была близка к завершению, я еще не раз н
аведывался в дикие земли. К несчастью, мой друг Альфеус Марупане страдае
т хронической болезнью, и я часто навещал его в лагере на берегу Лимпопо, г
де он живет с семьей. Мне было очень тяжело, что я так мало могу сделать для
человека, который всегда подставлял свое плечо, когда мне бывало туго. То,
что он находит в себе силы и отважно борется за жизнь, как нельзя лучше сви
детельствует о сопротивляемости человеческого духа.
А между тем враги Ц и на диких землях, и за их пределами Ц не оставляли ме
ня в покое. Недавно я задумался над тем, что ждало бы меня, если бы я благора
зумно не подался на юг Ц завершить книгу, отдохнуть и подлечиться, Ц а о
стался бы в лагере. Я несколько раз заезжал туда Ц лагерь стоял заброшен
ным и покинутым. Он напоминал обиталище духов Ц духов моих львов, теней п
рошлого. Старые палатки трепетали на ветру, выгорали на солнце, мокли под
внезапно налетавшими дождями. Как всегда, прилетели птицы-ткачики Ц зд
есь они устраивали свои гнезда и выводили птенцов.
В начале года я вывез из лагеря дневники, отчеты, статьи и записи, впоследс
твии вошедшие в эту книгу. Я также забрал оттуда то немногое, что было у ме
ня ценного.
Так он и стоял, этот истерзанный лагерь, Ц как мемориал, посвященный моей
пятилетней работе со львами. Десять месяцев никто его не трогал, сюда воо
бще не ступала нога человека. Но в самом конце года, когда по округе разнес
лась весть о моем возвращении (к счастью, я в это время гостил у Альфеуса), н
екие люди пожаловали в лагерь. Я так и не узнал, кто это был. Нагрянули Ц и п
еревернули все вверх дном, распороли ножами парусину палаток, смешали с
землей оставшиеся книги и бумаги, пошарили на полках буфета… Многое было
украдено Ц а вот дорогостоящий прибор для зарядки батарей видеокамеры
(который я забыл увезти) остался цел. Его почему-то поставили на кучу золы
там, где я готовил еду.
Кожаный портфель с бумагами положили в пустую бочку, куда я прежде налив
ал воду для львов. Кто это сделал и зачем?
…Я оказался здесь на закате последнего дня 1994 года. Поначалу зрелище разо
ренного лагеря шокировало меня, но шок быстро прошел. Не испытывал я и чув
ства страха. Боль? Едва ли:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25