Вскоре появился управляющий и спокойным тоном поведал нам все, что знал
о случившемся. Накануне ночью, когда работники лагеря сидели у костра, Ис
аак сказал, что уходит к себе в комнату спать. Это был последний раз, когда
они видели его живым. Они сказали, что около половины восьмого вечера усл
ышали какой-то приглушенный звук в тридцати Ц сорока метрах от того мес
та, где сидели. По их словам, засветив фонари, они направились туда, откуда
донесся звук, и увидели блеснувшие в лучах света глаза львов. Но, подумав,
что львы просто поохотились, разошлись по своим комнатам спать.
Утром из лагеря выехал егерь с двумя клиентами-американцами. В восьмист
ах метрах от жилья работников он заметил группу львов. Подрулив поближе,
он и его пассажиры увидели страшную картину Ц львы собрались у тела чел
овека.
Мы сидели потрясенные, слушая ужасные подробности. Между тем по радио пе
редали сообщение, что вблизи лагеря егеря обнаружили следы трех львов Ц
взрослого и двух детенышей Ц и что от лагеря к тому месту, где находится
тело Исаака, тянется след, будто его волокли по земле.
Комментируя эти новости, управляющий сказал:
Ц Не надо торопиться с выводами. Может быть, кто-то просто стукнул Исаак
а по голове.
Он спросил, где, по нашему мнению, могла находиться Фьюрейя, и предложил съ
ездить сначала к тому месту, где было найдено тело Исаака, а затем туда, гд
е предположительно находились львы, чтобы, если мои львы замешаны в прои
сшедшем, я мог их опознать.
Мы двинулись на север. Я сидел рядом с управляющим на переднем сиденье, Дж
улия Ц на заднем. Он всю дорогу говорил о том, как жаль, что не стало именно
Исаака Ц он хорошо работал и был выдвинут на должность егеря, но сперва е
му нужно было сдать экзамен на водительские права.
Я пишу эти строки и вспоминаю, как мы приблизились к месту, где лежало тело
Исаака. Оно лежало у задней, а не у главной дороги, ведущей к туристическо
му лагерю. Управляющий припарковал машину рядом с другой, возле которой
стояли какой-то старик и рослый человек в одежде цвета хаки. Управляющий
перемолвился с ними несколькими словами на африкаанс и вместе с рослым ч
еловеком направился к телу Исаака. Я последовал за ними, но махнул Джулии,
чтобы она оставалась на месте. Она и так всего натерпелась, так что смотре
ть на покойника ей было совершенно необязательно.
Зрелище предстало ужасное. Никогда не забуду, как рослый человек, припод
няв пластик, которым было накрыто тело, обвинительным тоном сказал мне н
а африкаанс, показывая на останки: «Вот, Гарет, это твоя антилопа!» Я был в т
аком шоке, что эти слова навсегда обожгли мое сознание. Я и после не мог от
них спастись: «Вот, Гарет, это твоя антилопа».
Я еще не видел львов и конечно же не подтвердил, что львы, замеченные побли
зости, были из моего прайда. К этому моменту я испытывал почти физическую
тошноту и молился только о том, чтобы они оказались не моими. Я знаю, Джули
я чувствовала то же и думала о том же, что и я.
Мы снова сели в машину и поехали туда, куда указали те двое. Чуть позже, дви
гаясь на юг, мы вырулили на открытое пространство. Там, под пастушьим дере
вом, я увидел одинокую львицу. Управляющий остановил машину приблизител
ьно в сорока метрах от нее. Я присмотрелся к львице, но, как ни странно Ц во
зможно из-за шока, Ц не мог с уверенностью сказать, была то Фьюрейя или не
т. Я спросил у Джулии, что она думает по этому поводу, и та ответила, что тоже
не уверена.
Я позвал львицу тем кличем, которым подзывал своих львов:
Ц Аау-у-вы! Аау-у-вы! (Где-е-е вы? Где-е-е вы?)
Дальше произошло то, от чего сердце у меня чуть не разорвалось. Львица бро
силась ко мне Ц я не сразу узнал ее, а она меня Ц сразу! Я стал внушать себе
: «Нет, это не Фьюрейя. На мой зов могла ответить и другая львица». Тут я услы
шал слова Джулии: «Поди к ней, Гарет, поди к ней…» Недавно я спросил у нее, по
чему она мне это сказала, и Джулия ответила: если бы это была другая львица
, она убежала бы, как только я выйду из машины, а если Фьюрейя, мне все равно
пришлось бы к ней подойти…
Я вышел из машины. До меня донеслись слова управляющего:
Ц Ты что, очумел? Она же только что загрызла человека!
Но я не хотел ничего слышать. Я подошел к ней молча. Это была последняя наш
а с Фьюрейей встреча.
Я позвал ее по имени. Она отозвалась Ц мне показалось, что она сконфужена
. Я наклонился к ней и почувствовал беспомощность Ц и свою и ее, Ц как буд
то мы оба сознавали, что ничто не может предотвратить ее казнь за преступ
ление, в котором ее обвиняет человек. Чувство между нами было почти ощути
мым, оно окутывало и нас, и всех, кто был нам близок. Как хотел бы я, чтобы мы о
стались в том мире, который был для нас родным, Ц львином мире! Я тихо спро
сил ее: «А где же детеныши?» Ц оглянулся и не увидел никаких признаков их.
Но вид стоящей рядом машины мигом вернул меня в мир людей. Я побыл с львице
й еще немного. Мне так не хотелось расставаться с ней!
Когда я вышел из машины и направился к львице, управляющий спросил Джули
ю: «Вы уверены, что он в своем уме?» Ц «Да», Ц ответила Джулия. Он стал набл
юдать за мной и Фьюрейей, а Джулия в какой-то миг подняла на него глаза. Как
она потом рассказывала, управляющий, очевидно, испытывал странные чувст
ва. В эти краткие мгновения ему в первый и последний раз открылась колосс
альная глубина отношений между львами и мной, наша великая любовь.
Я встал и, прежде чем покинуть ее, сказал несколько ласковых слов. Когда я
садился в машину, слезы подступили к глазам, но все-таки мне удалось сдерж
аться. Сквозь моросящий дождь я взглянул на Фьюрейю Ц я знал, что вижу ее
в последний раз на этом свете.
Управляющий снова поехал туда, где лежало изувеченное тело Исаака, дал у
казания тем двум мужчинам и двинулся дальше. По дороге я снова увидел явн
ые следы того, что жертву волокли, Ц они тянулись почти километр от того
места, где жили работники лагеря. Следы были по большей части трудноразл
ичимы из-за каменистой почвы и, разумеется, из-за прошедшего дождя. «Заче
м им понадобилось столько волочить его с места убийства? Ц подумал я. Ц
Да и на морде, щеках и усах Фьюрейи не было никаких следов крови». Но эти во
просы вскоре затерялись в глубинах моего рассудка и всплыли только неск
олько дней спустя.
Мы с Джулией были в таком шоке, что, как ни странно, нам даже не пришло в голо
ву, что Фьюрейя и детеныши могут быть и непричастны к смерти Исаака. Но нам
сказали, что произошло, нам так сказали!!! Боже мой, почему я не сумел трезво
взглянуть на случившееся? В моем мозгу зафиксировалось, что ситуация бе
знадежна, что Фьюрейя, Сала и Тана будут застрелены Ц таков закон в отнош
ении зверя, убившего человека. Я ничего не мог сделать, чтобы предотврати
ть это. Помню, в уме у меня вертелась одна фраза: «Естественно, застрелен б
удет только лев, виновный в происшедшем». Ну почему я тогда не подумал, как
можно доказать, какой лев нанес смертельное увечье? Если бы эта мысль при
шла мне в голову, я сам осмотрел бы место, где, по сообщениям, был убит Исаак,
Ц у меня ведь глаз наметан, я мог бы отыскать и другие знаки и выдвинуть а
ргументы в защиту своих львов.
Мы протряслись до границы, где располагалась контора управляющего. Туда
же подкатила полицейская машина и остановилась возле нас. Из нее вышел м
ой друг Ц сержант Тау (что, по иронии, означает «лев»!). Управляющий сказал
ему: «Это были львы Гарета», и Тау посмотрел на меня печальным взглядом Ц
он так долго был моим сторонником, хранил, словно сокровища, мои книги и бы
л очарован моими отношениями со львами.
Судьба львов была предрешена. Я чувствовал, будто мы с Джулией и Фьюрейя с
детенышами находимся в вакууме Ц сколько бы мы ни кричали, нас все равно
не услышат. Мы были лишены голоса. Я впервые в жизни не мог вымолвить слова
от имени львов. Боже! Почему я не сказал, что все виденное Ц только свидет
ельство, но никак не доказательство!
В конторе я встретил директора Департамента охраны дикой природы, котор
ый с огорчением сказал мне: «Да, Гарет, сделать ничего нельзя. Сам понимаеш
ь, что теперь будет». Он вышел и в сопровождении специалистов по выслежив
анию зверей направился к туристическому лагерю. Их полуавтоматические
ружья были наготове и только ждали команды: «Пли!»
Как ни душераздирающе это звучит, но в тот момент мне казалось, что единст
венное, что я мог сделать для своих львов, Ц это попросить умертвить их к
ак можно безболезненнее. Я не раз убеждался, что сотрудники Департамента
охраны дикой природы Ц никудышные стрелки. Я сказал об этом управляюще
му и попросил Ц пусть его люди заверят, что львы умрут без мучений, ужаса
и агонии. Тот ответил, что его люди сделают все, как надо.
Когда мы уже собирались уходить, он вдруг вспомнил про Рафики и сказал, чт
о ее следует застрелить или удалить из региона.
Ц Нет! Ц возразил я. Ц Она ни в чем не виновата. Ее не было с ними в прошлу
ю ночь. У меня есть доказательства Ц она завалила канну как раз возле мое
го лагеря.
Не могу объяснить, почему он вспомнил о Рафики. По закону отстрелу подлеж
ат только животные, виновные в гибели человека. Я чувствовал, что его заяв
ление неуместно и несправедливо.
Борьба за свободу Рафики только начиналась.
Теперь мы с Джулией с трудом припоминаем, что еще произошло в тот день. Я с
мутно помню звонок заместителю директора Департамента охраны дикой пр
ироды г-ну Нчунга Ц тому самому, что благосклонно санкционировал перев
озку моих львов из Кении в Ботсвану после гибели Джорджа. И вот теперь он в
ынужден санкционировать смерть одного из этих львов и еще двух детеныше
й, рожденных на земле, которая стала для их матерей второй родиной. В сущно
сти, и сам он, и мы с Джулией, и все вокруг были жертвами. Мы действовали соот
ветственно тому, как нам сказали! Все произошло слишком быстро. Если бы кт
о-нибудь Ц я, полицейский, замдиректора Ц сказал: «Подождите. Прежде чем
губить львов, перепроверим факты, вынесем заключение о причине смерти, п
ривлечем независимых специалистов к изучению следов и знаков», Ц все м
огло бы быть иначе. Но все мы, похоже, готовы были признать вину львов толь
ко на основании чьих-то слов. Застрелим их Ц и дело с концом, жизнь пойдет
своим чередом.
Под вечер мы приехали к Брюсу Петти, директору заповедника Чартер. Хотя п
о некоторым вопросам у нас с ним были разногласия Ц в частности по пробл
еме управления дикими землями, Ц он всегда был объективен во всем, что ка
салось львов, поддерживал мой проект возвращения львов в родную стихию и
признавал, что проект имел успех. Мои львы живали на территории его запов
едника часто и подолгу, и Брюс сказал в тот роковой день, что у него нет ник
аких оснований для заявления, будто они потенциально опаснее для челове
ка, чем любые другие львы Тули.
Когда мы приехали, новость уже дошла до Брюса по местной радиосети, и он бы
л крайне озабочен услышанным. Я рассказал ему, что мы пережили, и он вместе
с нами горевал о Фьюрейе и детенышах.
Когда управляющий со своими работниками отправлялся отстреливать льво
в, я сказал ему, что буду в лагере Брюса, и просил информировать меня по рад
ио. Теперь мы с женой Брюса и ее подругой сидели в ожидании новостей. Након
ец раздался сигнал по радио Ц управляющий вызывал меня. Я трясущимися р
уками взял микрофон и ответил ему. И в тот же миг услышал:
Ц Все кончено. Они мертвы. Убиты выстрелами в голову и шею.
Я снял наушники и разрыдался. Джулия обняла меня, а я все не мог остановить
ся. Сама же Джулия не позволяла себе плакать, понимая, что это мне не помож
ет. Она держала над собой контроль ради меня. Как она потом передала мне, Б
рюс был крайне взволнован. Два дня спустя мне сообщили, что после того, как
выстрелы оборвали жизни моих львов, егеря всадили в их тела еще по целой о
бойме.
Дальше память подводит меня. Я не помню, что еще сказал в доме Брюса, не пом
ню, о чем мы говорили с Джулией, когда сквозь моросящий дождь ехали назад к
лагерю, где мне в первый раз не хотелось жить. Лагерь как бы перестал суще
ствовать Ц он стал тенью моих львов. В живых осталась только Рафики.
На следующее утро мы выехали к границе и пересекли ее, чтобы сделать ряд т
елефонных звонков из сарая, куда убирают вагончик канатной дороги. Этот
же путь мы проделывали несколько дней подряд Ц нужно было стольких обзв
онить и стольким ответить, и еще столько вещей предстояло сделать. В пред
шествующие месяцы я не обращал особого внимания на поддержку Джулии Ц т
еперь она нужна была мне как никогда.
Мы позвонили самым близким и сообщили о случившемся. В первое же утро пос
ле того страшного дня я позвонил Розанне Сейвори, попечительнице «Тули Л
айон-Траст». Она была в отпуске в Англии и поначалу удивилась моему звонк
у. Когда же я рассказал ей, что произошло, она расплакалась.
Мы с Джулией почувствовали, что нам необходимо встретиться с представит
елями средств массовой информации. История львов была хорошо известна н
а юге Африки. Нам нечего было скрывать. В то же время мы боялись, что не смож
ем совладать со своими эмоциями, отвечая на поток вопросов, Ц примерно т
ак же, как это было после гибели Батиана.
Я думал, управляющий немедленно подготовит пресс-релиз, но он этого не сд
елал. Я отправился к нему и предложил сделать это вместе. Он был не в восто
рге от такой идеи. Более того, принялся обвинять всех, кто дал разрешение н
а перевозку сюда львов, в частности Ассоциацию землевладельцев. Когда я
позже сообщил ему, что мы с Джулией подготовили собственный пресс-релиз,
он был взбешен и вскоре написал свой, где заклеймил мою работу, а в качеств
е причины инцидента назвал то, что мои львы были ручными, Ц более далекое
от истины утверждение трудно себе представить.
Он заявил также, что его организация постоянно возражала против поселен
ия львов на здешних землях (хотя никто из них прямо не говорил мне об этом)
и не раз «подвергалась за это суровой критике в ряде инстанций».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25