Эдуард захватил всю территорию в долине реки Северн и разрушил мосты, дабы отрезать войско Монфора. Сын Монфора, молодой Симон, собирал в Лондоне армию, чтобы идти на помощь отцу. Эдуард построил свою стратегию на том, чтобы не дать Монфору-старшему и Монфору-младшему соединиться.
Стало известно, что Монфор-младший выступил в поход и уже достиг Кенилворта. Такая стремительность нарушила все планы Эдуарда – теперь он оказался зажат между двумя вражескими армиями, и положение его стало незавидным.
Одновременно пришла и обнадеживающая весть. Неутомимая королева Элеанора привела свое войско на берег Ла-Манша и ждала попутного ветра, чтобы переправиться через пролив. В это время года погода на море всегда была ненастной и надеяться на скорую подмогу не приходилось, но все же известие было отрадным.
Принц устроил у себя в шатре военный совет, в котором приняли участие Томас де Клэр, Мортимер и Уоррен. Они обсуждали, как быть в создавшейся ситуации. Эдуард, памятуя о своих былых ошибках, призывал к осторожности. В этот момент ему сообщили, что в лагерь проникла какая-то женщина, желающая во что бы то ни стало встретиться с принцем.
Эдуард удивился – с чего бы какой-то бродяжке вздумалось искать с ним встречи?
Он велел привести женщину. Она была высокого роста, лица под низко надвинутым капюшоном не разглядеть. Времени болтать с бабами у принца не было. Он любил свою жену и давно отказался от любовных похождений, а теперь у него и вовсе имелись дела поважнее.
– Кто такая эта женщина? Зачем вы ее ко мне привели?
– Она сказала, милорд, что ее зовут Марго и что ей необходимо с вами переговорить, – ответил стражник.
– Зачем? – нетерпеливо пожал плечами Эдуард и хотел уже отвернуться, но вовремя вспомнил о вреде поспешных решений.
– Ладно, выйди, – приказал он стражнику, а женщине сказал: – Переходи к делу.
Марго сбросила капюшон, и присутствующие увидели, что это мужчина.
– Милорд, выслушайте меня. Я хочу оказать услугу королю и вашему высочеству. Я прибыл из Кенилворта.
– Так-так, – насторожился Эдуард. – Продолжай.
– Изменник Монфор велел своему сыну нанести удар вам в тыл. Они хотят раздавить вас между двумя армиями.
– Это мне известно.
– Милорд, войско в Кенилворте хуже обучено, чем армия Монфора-старшего. Там не ждут нападения. Монфор-младший уверен, что ему ничто не угрожает. По сигналу отца он должен напасть на вас с тыла. Ночью в замке почти не выставляют дозор. Лошади и арсеналы почти без присмотра. Было бы совсем нетрудно подобраться к ним в темноте и перебить всех до последнего человека.
Эдуард оглянулся на своих соратников.
– В его словах есть резон. Но можно ли ему верить?
– Милорд, я явился сюда, рискуя жизнью. Если вы мне не верите, оставьте мой совет без внимания. А еще – лучше поместите меня под стражу и убедитесь, правду ли я говорю.
Эдуард хотел было наградить этого человека и отпустить его, но вновь укорил себя за поспешность.
– Так и сделаем, – объявил он. – Ты остаешься в лагере. И если твои слова правдивы, ты получишь щедрую награду.
* * *
Стояла темная ночь. В замке Кенилворт все спали, лишь кое-где на стенах горели факелы. Эдуард с небольшим отрядом отборных воинов бесшумно подобрался к самым укреплениям. Чуть поодаль расположились основные силы его армии, готовые к штурму.
«Марго» не солгал. Враг был застигнут врасплох. Понадобилось не более получаса, чтобы сломить сопротивление немногочисленных постов, а остальные солдаты армии Монфора-младшего даже не успели взяться за оружие.
Многие были перебиты прямо в постелях, кое-кому удалось убежать, в том числе, к немалому огорчению Эдуарда, и самому Симону.
Проклиная все на свете, Монфор-младший с горсткой людей прорвался к конюшням и был таков.
Эдуард торжествовал победу, которая была почти столь же сокрушительной, как победы Монфора при Льюисе. Теперь вместо двух вражеских армий перед принцем стояла только одна.
Эдуард вызвал к себе «Марго» и предложил ему любую награду. Тот просто ответил, что хотел бы служить под знаменами лорда Эдуарда, а больше ему ничего не нужно.
Эдуард крепко пожал своему спасителю руку:
– Отныне я твой друг, и останусь таковым, пока жив.
Теперь медлить было нельзя. Эдуард должен был напасть на Монфора-старшего, пока тот не узнал о разгроме союзной армии.
Залог успеха – внезапность.
– Вперед, на Ивсхэм! – объявил Эдуард.
* * *
Тем временем Симон де Монфор, ставка которого находилась в замке Ивсхэм, не сомневался в скорой победе. По его расчетам, сын должен был уже зайти в тыл Эдуарду. Симон-младший – хороший полководец. Он сумеет выбрать правильный момент для атаки.
Последние недели выдались тревожными. С того самого дня, когда Монфор узнал о бегстве Эдуарда, он лишился сна и покоя. Короля Монфор не боялся, зная, что этот заядлый семьянин ему не опасен. Генриха в жизни интересовало только одно – как угодить королеве. Любовь к жене настолько ослепила его, что он забыл о благе страны. Быть хорошим семьянином похвально, думал Монфор, но всему есть пределы.
Страной должен править король при участии парламента. Наконец-то Монфору удалось осуществить свою давнюю мечту. В парламенте, представлявшем все города и графства страны, заседали государственные мужи. Можно ли придумать более совершенную форму правления. Монфор гордился своим изобретением. Все шло хорошо до того дня, пока болваны-охранники не позволили Эдуарду сбежать.
С башни затрубил рог – на замок Ивсхэм двигалось какое-то войско. Монфор поднялся на башню, взяв с собой своего цирюльника Николаса. Дело в том, что цирюльник отличался необычайной дальнозоркостью и прекрасно разбирался в гербах и штандартах.
– Что ты видишь, Николас?
– Я вижу знамя Монфора, милорд. Оно реет над передовым отрядом.
– Хвала Господу! Это мой сын! Я знал, что он вот-вот появится.
Граф ликовал. Одно из двух: или сын сумел обойти армию Эдуарда, или, еще лучше, разгромил ее в одиночку. Так или иначе, мятежу Эдуарда конец. Мир и справедливость вновь восторжествовали.
Соратники графа могут успокоиться. Войны не будет, ибо объединенная армия Монфоров настолько сильна, что у Эдуарда не остается ни одного шанса.
Тут к Монфору бросился побелевший Николас и дрожащим голосом воскликнул:
– Милорд, я вижу и другие штандарты! Там не только знамена Монфора!
– А какие еще? Говори быстрей!
– Милорд, я вижу трех львов Эдуарда, а также герб Роджера Мортимера.
– Спаси нас, Боже! – вскричал Монфор. – Нас обманули! Что это значит? Откуда у них штандарт моего сына?
Но времени предаваться догадкам не было. Враг и так уже подобрался слишком близко.
Монфор был незаурядным полководцем, но в этой ситуации он мало что мог сделать. Наскоро протрубили сбор, собрали воинов, но многие из них по-прежнему считали, что приближается союзная армия.
Монфор прекрасно понимал, в каком невыгодном положении оказывается войско, не успевшее подготовиться к битве.
Меня обманули, думал он. Что с моим сыном? Эдуард слишком быстро стал мужчиной, а я все еще считал его безрассудным мальчишкой.
Что ж, на всякое коварство найдется коварство еще более хитрое. Надо воспользоваться тем, что в замке находится король. Пусть Генриха выставят перед армией – интересно, осмелится ли сынок напасть на собственного отца.
Кое-как выстроив войска, Симон поднял штандарт на холме.
– Клянусь десницей святого Иакова! – воскликнул он. – Эдуард многому научился. Смотрите, как искусно он наступает. Теперь он уже не совершит такой глупости, как при Льюисе. Воюя со мной, Эдуард стал настоящим полководцем.
Был третий час пополудни, жаркое августовское солнце нещадно палило. Обе армии сошлись в схватке.
* * *
«Какой позор! Выставить законного короля, вопреки его воле, посреди поля сражения! И это сделал Монфор, близкий родственник, муж сестры! Неужто мне суждено погибнуть от руки собственного сына», – думал Генрих.
Он вспомнил свою обожаемую Элеанору, томившуюся по ту сторону пролива. Вспомнил и своего любимого сына. Как будет горевать Эдуард, узнав, что его солдаты по ошибке убили собственного короля!
Будь ты проклят, Монфор! Как я мог допустить, чтоб ты вкрался ко мне в доверие?
Однако, несмотря на смятение чувств, Генрих с гордостью взирал на действия сына. Эдуард очень ловко использовал фактор неожиданности. Тем самым еще до начала сражения он обеспечил себе победу. Жаль только, мальчика ждет страшный удар, когда среди мертвых тел он обнаружит собственного отца…
Накал боя возрастал, воины Эдуарда теснили врага со всех сторон. Удар копья ранил Генриха в спину. Король обернулся и увидел налитые кровью глаза солдата, размахнувшегося, чтобы нанести новый удар.
– Стой! – крикнул король. – Я Генрих Винчестерский. Меня поставил сюда изменник Монфор! Если ты меня тронешь, будешь отвечать перед лордом Эдуардом!
Солдат заколебался. Было мгновение, когда казалось, что он пренебрежет предостережением и все же расправится с Генрихом. Но, к счастью, неподалеку оказался один из баронов, Роджер из Лейберна.
Он схватил короля за руку и вывел в безопасное место.
В глазах Генриха стояли слезы.
– Сын мой, – шептал Генрих. – Как я тобой горжусь!
* * *
Битва закончилась, когда уже стемнело. Войско Эдуарда одержало сокрушительную победу. Бой закончился кровавой резней. Погибли и Симон де Монфор, и его сын Генрих. Победители не ведали пощады. Сто шестьдесят рыцарей из армии Монфора и бессчетное число простых солдат сложили голову в этот день. Но роялистам и этого было мало. Они разыскали среди трупов тела Монфора и его сына, содрали с них доспехи и, со свистом и улюлюканьем, изрубили убитых на мелкие куски. Так закончил свой земной путь великий граф Симон де Монфор.
* * *
Симон де Монфор-младший, которому удалось скрыться из Кенилворта, собрал остатки своей рассеянной армии и двинулся по направлению к Ивсхэму.
Неподалеку от замка он увидел вдали какую-то беснующуюся толпу. Громко горланя, солдаты размахивали каким-то предметом, водруженным на пику.
Приглядевшись, Симон понял, что это голова его отца. Это страшное зрелище он не забыл до конца своих дней.
– Лучше б я умер! – воскликнул Симон, развернул коня и вместе со своими немногочисленными воинами вернулся в Кенилворт.
Он горько плакал по убитому отцу, а со временем в его сердце разгорелся огонь лютой ненависти. Симон поклялся отомстить мерзавцам, посмевшим надругаться над телом великого человека.
А армия победителей тем временем двигалась вперед, неся вместо знамени свой устрашающий трофей.
Граф Мортимер преподнес голову убитого Монфора своей супруге, ревностной стороннице королевской партии.
Графиня как раз молилась у себя в часовне. Увидев, сколь драгоценный дар привез ей супруг, она возликовала и вознесла хвалебную молитву Господу.
УБИЙСТВО У АЛТАРЯ
У Эдуарда родился маленький сын, которого нарекли Джоном, а вскоре принцесса Элеанора забеременела вновь. Королевское семейство опять было в сборе – из Франции вернулась королева, так что счастье Генриха ничем более не омрачалось. Он очень гордился и своей женой, проявившей недюжинную выдержку и силу воли, и в особенности наследником, который с блеском одолел врагов короны.
Битва при Ивсхэме, принесшая королевской партии победу и закончившаяся гибелью Симона де Монфора, не сразу привела к завершению войны.
Сыновья убитого, Симон и Ги, возглавили отряды мятежников и жаждали отомстить за своего отца. Многие замки по-прежнему противились воле короля, и их приходилось брать с боем. Однако Эдуард, превратившийся в опытного и бывалого воина, действовал столь решительно и победоносно, что его стали сравнивать с самим Ричардом Львиное Сердце.
Другой Ричард, император Римской империи, женился вновь, хотя многие поговаривали, что ему пора бы думать не о земном счастье, а о грядущей жизни. Ричард сильно сдал за время плена, теперь он все чаще и чаще погружался в бездействие и апатию. Однако женитьба на прекрасной Беатрисе фон Фалькенберг, казалось, возродила императора к новой жизни. Он специально приехал в Англию, чтобы показать брату свою юную жену.
Тем временем Эдуард продолжал очищать страну от мятежников. Англичане считали принца истинным героем. Его сразу узнавали по высокому росту и золотым кудрям. У слабого отца вырос сильный, обожаемый народом наследник.
Наличие такого наследного принца придавало стране уверенность в завтрашнем дне. Англичане по-прежнему презирали Генриха, ввергнувшего королевство в пучину междуусобной войны, однако прощали и короля, и его алчную, вздорную супругу, ибо те сумели произвести на свет и воспитать такого принца.
Наконец Эдуард подавил последние искры мятежа. Братья Монфоры бежали во Францию. Эдуард покрыл себя неувядаемой славой, встретившись в поединке с последним из мятежников. То был некий Адам Гурдон, рыцарь с нечеловеческой силой, не имевший себе равных в рукопашном бою. Однако принцу удалось справиться с этим могучим противником, а когда Адам был повержен, Эдуард поступил благородно и из уважения к доблести врага оставил ему жизнь. Этот романтический эпизод закончился подобающим образом: Гурдон принес Эдуарду присягу, поклялся служить ему верой и правдой, и с того дня стал ближайшим соратником и телохранителем принца.
Именно такие истории и создавали Эдуарду популярность в народе. Англичане уже забыли и Симона де Монфора, и его призывы к справедливости, и замечательный парламент, каких не существовало прежде.
Страна понемногу успокаивалась.
У Эдуарда родился второй ребенок, дочь, которую нарекли Элеанорой. А вскоре жена принца вновь понесла. На сей раз она родила сына, которого в честь деда назвали Генрихом.
В честь этого радостного события король обложил лондонцев специальным налогом в двадцать пять тысяч марок, и горожане – о, диво! – безропотно внесли деньги. – Это вам, любовь моя, – сказал король своей супруге, – мой подарок. Лишь теперь я понемногу начинаю прощать столичных жителей, нанесших вам столь тяжкую обиду.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39