Дурдом!Надо уходить отсюда, пока из него не сделали козла отпущения. Или не сделали главного, против всех свидетеля. Что еще хуже.Надо уходить!Но не голым же уходить! Голым не уйти...Иван Иванович заметался по комнате, пытаясь отыскать свою одежду. Но когда нашел, понял, что нашел зря. Она была в крови и еще в чем-то липком и красно-сером.Черт!Иван Иванович отбросил свои брюки.Надо где-то найти одежду. Не запачканную кровью одежду. Где можно найти целую и незамаранную одежду?Он вдруг вспомнил о повешенном в шкаф чужом костюме и недолго думая вытащил и надел его на себя. Костюм был чуть великоват, но в отличие от всех прочих был чист.Теперь ходу.Только куда?Куда глаза глядят! Лишь бы отсюда! И надо взять с собой оружие! На всякий случай. На худший случай. На случай засады в подъезде...Когда Иван Иванович вышел из квартиры, из всех ближних дверей торчали головы соседей.— Что у вас там случилось? — спросили его.— У нас? Ничего особенного.— Но мы слышали какой-то шум. Какие-то удары в стену. Грохот.— Грохот? Ах ну да. Там, кажется, шкаф упал. Три раза...И Иван Иванович, не дожидаясь новых вопросов, быстро сбежал вниз по лестнице во двор, а потом на улицу, с дальнего конца которой уже слышался нарастающий звук милицейских сирен... Глава вторая Домой Иван Иванович не пошел. Потому что был в городе Урюпинске. И был в чужом пиджаке. Происхождение которого вразумительно объяснить не мог.Иван Иванович пошел к одному своему старинному приятелю, который жил один. Но прежде чем пойти, он решил купить водки. Две бутылки. Без которых в сложившейся ситуации разобраться было невозможно.Он подошел к киоску и привычно полез в карман за деньгами. Денег не было. Были доллары. Пачка долларов. Пачка стодолларовых купюр, перехваченная посредине резинкой.— Доллары возьмешь? — спросил Иван Иванович.Продавец высунулся из окошка и оглянулся по сторонам.— Сколько?— Сто.— У меня наличности нет. Могу только товаром.— Давай товаром.— Что будете брать?— На твое усмотрение. Но обязательно водки. Две... Нет, три бутылки.К приятелю Иван Иванович пришел с тремя полными пакетами спиртного.— Здорово!— Ты чего?— В гости зашел, — сказал Иван Иванович, первым делом пропихивая в дверь звякающие сумки. Приятель заглянул в сумки.— Ну, тогда заходи. Всегда рад.Через полчаса Иван Иванович и его приятель были пьяны в стельку. Они сидели, поставив локти на стол, подперев лица ладонями, и осоловело смотрели друг на друга сквозь батарею полупустых разномастных бутылок.— А ты чего закуски не купил? — спросил приятель.— Не подумал.— А-а. Ну, тогда рассказывай.— Что рассказывать?— Как жизнь? Ну и вообще... как жизнь...— Плохо. Пошел к своей бабе, а у нее любовник. А я в шкафу. Без одежды.— Ты анекдот рассказываешь?— Нет. Про жизнь.— А...— А потом еще пришли.— Еще любовники?— Нет. Агенты. И всех замочили.— Ты кино рассказываешь?— Нет. Про себя.— А откуда это? — показал приятель на бутылки.— Купил.— А где столько денег взял?— В кармане.— Брешешь.— Точно!— Все равно брешешь.— А это что? — показал Иван Иванович пачку долларов.— Сколько там? — выпучил глаза приятель.— Не считал.— Ну?— Давай сейчас сочтем.— Сейчас не сможем.— Тогда давай выпьем.— Давай...Утром Иван Иванович проснулся за столом. Среди пустых бутылок. Прямо перед ним на том же столе лежала пачка долларов и приятель. Который задумчиво смотрел на доллары.— Ты где взял столько денег? — спросил он.— Я же тебе говорю, пришел к бабе, а потом пришел ее любовник, которого застрелили. Это его пиджак.— А я думал, ты мне вчера новый анекдот...— Если бы.— И что ты теперь думаешь делать?— Домой пойду.— В этом пиджаке? В этом пиджаке нельзя. Он чужой. Он с трупа.— А ты мне какой-нибудь свой дай. Взамен этого.— Ладно.Приятель сходил в комнату и принес спортивный костюм.— На. Ничего другого нет.Иван Иванович надел костюм. Второй чужой костюм за последние десять часов.Приятель приложил к себе вновь приобретенный «валютный» пиджак. И посмотрелся в засаленное зеркало.— Как на меня, — довольно сказал он.И вывернул карманы.— На, забирай. Это не мое. Это твое.— Что?— То, что в карманах.В карманах были автобусные билеты и замысловатой формы ключ.— От квартиры?— Нет. От квартиры такие не бывают. Наверное, от сейфа. Смотри, на нем еще цифры.— Где?— Да вот они. Номер 7375. И буква А. Я знаю, что это такое. Это от абонентского ящика. Который на почте.— С таким ключом?— А может, там ценная корреспонденция? Или дорогие посылки? Ты знаешь, пойди и посмотри. Сам. И если там что полезное — себе возьми. Хозяина все равно нет.— Куда пойди? Я же номер почты не знаю.Приятель пожал плечами.— Ну, тогда я пошел, — сказал Иван Иваныч.— Куда?— Прогуляюсь.— Слышь, Вань, ты мне денег оставь. На опохмелку.— У меня только эти.— Ну дай эти. Ты же теперь богатый. А вечером приходи.— Зачем?— А куда тебе еще? Дома тебя заметут. И на работе тоже. А бабу твою, ты говоришь, замочили. Так что ко мне приходи. Про меня никто не знает. Бери запасной ключ и в любое время...— Ладно, приду, — согласился Иван Иванович. Идти ему действительно было некуда. Вчера — было куда. А сегодня уже нет. Вот как все странно обернулось... Глава третья Первой на место происшествия прибыла вызванная нижними, недовольными шумом и громом, доносящимися с потолка, соседями машина ПМГ 27-го отделения милиции. Милиционеры, облаченные в бронежилеты, зашли в квартиру и сдвинули на затылки каски.Такого они еще не видели. Хотя видели много чего. В комнате, на кухне и в коридоре были разбросаны трупы. С многочисленными огнестрельными ранениями. Стены были изрыты пулевыми пробоинами и забрызганы кровью и мозгами. При этом в квартире ничего взято не было.— Не, нам здесь делать нечего. Здесь надо вызывать сыскарей, — сказал командир группы.Прибывшая следственная бригада тоже сдвинула фуражки и почесала лбы. Наблюдать такое количество трупов в стандартной однокомнатной квартире им тоже не доводилось.— Кто же это так?— Наверное, разборка.— Тогда они разобрались на все сто!— Ладно, давайте вы начинайте с кухни, а мы с комнаты.Описание места происшествия и жертв заняло почти весь рабочий день. Сыщики осматривали и фотографировали тела, проверяли карманы, переписывали номера оружия, номера удостоверений личности, допрашивали отсутствующих свидетелей. Дольше всего опрашивали свидетелей.— Неужели вы ничего не слышали?— Совершенно ничего. Я спала.— Как же вы могли не слышать выстрелов?— Я крепко сплю.— А ударов пуль в стены? Как бы крепко вы ни спали, ударов в смежные с вами стены вы не расслышать не могли.— А я в уши вату воткнула. Я всегда так делаю.— А муж ваш?— Он вообще пьяный был. А пьяный он спит беспробудно. Хоть из пушек пали. А здесь всего-то из пистолетов.— Хорошо. Я понял. Давайте без протокола.— Без протокола?— Без. Почему вы не хотите отвечать на мои вопросы?— Потому что там, говорят, кучу народу перестреляли. И если мы вам что-нибудь скажем, нас тоже перестреляют. Потому что те преступники, судя по всему, люди серьезные.— Мы позаботимся о вашей безопасности.— Вы позаботитесь...— Значит, ничего не слышали?— И ничего не видели...— Тогда мы будем вынуждены пригласить вас в отделение.— Хоть в КГБ. Я и там скажу, что в ушах была вата а муж был пьян. Мне моя жизнь и жизнь близких дороже.И все прочие соседи тоже ничего не видели, ничего не слышали и ничего вразумительного по делу сказать не могли. Потому что все как один спали, отсутствовали, были пьяны или в тот конкретный вечер по неизвестной причине временно оглохли.— А что с документами? По документам запросили? — спросил начальник следственной группы.— Запросили. Все найденные удостоверения личности липовые. Никогда и никому не выдавались. Граждане с такими фамилиями по означенным адресам не проживают и не работают. Кроме одного...Главный следователь заинтересовался.— Кроме командировочного удостоверения, выданного Иванову Ивану Ивановичу, направленному в город Урюпинск сроком на одни сутки предприятием... Командировочное удостоверение нашли в брюках.— В чьих брюках?— Ни в чьих. Просто в брюках, заброшенных под кресло.— А хозяин?— Хозяина в них не было.— Может, кто-нибудь из этих?— Эти все в штанах.— Значит, те брюки, что вы нашли, лишние?— Лишние.— Интересно... Куда же делся их хозяин? Слышь, Петров, смотайся-ка в эту фирму. Разузнай, что это за Иванов такой, где он был вчера вечером и сегодня ночью и где находится сейчас. Хотя, подозреваю, сейчас он находится очень далеко отсюда. Да, и попроси в отделе кадров его фотографию с личного дела. Давай. Одна нога здесь, другая там. И позвони мне, когда что-нибудь выяснишь...На работе Иванова Ивана Ивановича характеризовали как инициативного и исполнительного работника.— Ну то, что исполнительный и инициативный, мы видели, — сказал командированный на место работы подозреваемого следователь. — Исполнитель он что надо. Если это, конечно, он.— А что случилось?— Ничего особенного. Где ваш работник Иванов может находиться сейчас?Пребывавшие в комнате служащие мужского пола переглянулись.— В городе Урюпинске.— Что он там делает?— То же, что и все.— У вас есть телефон предприятия, куда он был командирован?— Нет.— Почему? Это как-то даже странно. Вы посылаете своего работника в командировку на предприятие, телефона которого не знаете.— Видите ли, в чем дело. Это не вполне командировка. И не совсем город Урюпинск. Мы выдаем иногда командировочные предписания нашим работникам по их просьбе, когда им надо отлучиться по личным делам.— Откуда отлучиться?— Из дома отлучиться.— То есть вы хотите сказать, что он никуда не выезжал из города?— Этого мы не знаем.— Но кто-нибудь знает адрес этого «предприятия»? В которое он был «командирован»?— Нет. Это личное дело каждого командированного.— Ладно. Понял. Если он вдруг даст о себе знать, немедленно сообщите мне вот по этому номеру...Единственный оказавшийся в распоряжении следствия документ вопреки ожиданиям оказался реальным. Но без наличия его владельца.По поводу вновь открывшихся обстоятельств старший следователь опять отправился по соседям.— Добрый день.— Я же вам говорила, что ничего...— Я совсем по другому поводу.— По какому по другому?— По поводу морального облика вашей бывшей соседки. О ней вы сказать что-нибудь можете? Ну, то есть каким человеком она была? Какую жизнь вела? Достойную, порядочную...— Ну, уж конечно!— То есть моральному облику она не вполне соответствовала? В общественных мероприятиях не участвовала? И приятели к ней, случалось, заходили?— Без протокола?— Ладно, без.— Тогда скажу. Всю правду скажу... Далее чуть не битый час соседка с увлечением передавала подъездные сплетни. Про пропущенные дежурства и невымытые лестничные площадки, про грязь возле двери, про пропадающие из почтового ящика газеты, про соль, которой в случае чего не допросишься, и, конечно, про мужчин...— Дамочка она, хоть о покойниках плохо не говорят, поведения была не самого строгого. Мужики к ней захаживали. Особенно когда муж в плавание уходил. Тут же и захаживали. Только он за порог, возле него чужой кобель скребется.— Один и тот же? Или разные?— В том-то и дело, что разные. Но бывали и постоянные. Особенно один, который раз в две недели приходил.— Вы их в лицо не помните?— Их даже она в лицо не помнила. Потому что лицо ее в них не интересовало...— А того, постоянного?— Полюбовника?— Полюбовника.— Того — помню. Очень вежливый был мужчина. Здоровался всегда. Сумки мне помогал донести тяжелые.— А вы могли бы его узнать по фотографии?— Зачем?— Ну, чтобы сообщить о происшествии. И чтобы он вещи свои из квартиры забрал. Ценные.— Тогда могу.— Взгляните на эти фотографии. Есть он среди них или нет? — спросил следователь. И раскинул портреты не имевших никакого отношения к делу людей, погибших в перестрелке потерпевших и командированного в город Урюпинск Иванова Ивана Ивановича, чье удостоверение, пиджак и штаны были обнаружены на месте преступления.— Вот он, — сразу узнала соседка.— Других никого не видели?— Других? А чего это у них глаза закрыты?— Это они зажмурились. От фотовспышки.— Что вы меня за дуру держите! Это же покойники.— Ну я и говорю — зажмурились.— Это те, которые? — спросила женщина, жадно рассматривая фотографии.— Которые... А скажите, вчера этот ее полюбовник не приходил?— Вчера? — Женщина с трудом оторвалась от созерцания незнакомых покойников. — Вчера... Вчера я спала. И ничего и никого не видела... Хоть даже без протокола!Ну что ты с ними поделаешь!..Старшего следователя ведущей расследование оперативной группы вызвал начальник отделения милиции.— Ну что у тебя?— Пока ничего. Свидетели, как всегда, ничего не видели и не слышали. Оружие ранее ни по каким делам не проходило. Удостоверения личности липовые. Владельца единственного настоящего разыскиваем.— Значит, ничего? Плохо! Ты давай шуруй. На полную катушку шуруй! По горячим следам. Все вверх дном переверни, а какой-нибудь следок найди. Мне уже из горотдела звонили. Намекнули, что если я в три дня своими силами не справлюсь, то они дело себе заберут. Такое дело! Такое количество трупняка! Я уж и не упомню, когда столько было. Так что ты давай! Если успеем до городской бригады что-нибудь раскопать, попадем в приказ. Премию получим...— А если не найдем?— Тоже в приказ. Но уже без премии. И без зарплаты. Такое количество трупняка на нашей территории... Давай копай, сыщик. Копай! Иначе я тебя...«Этот сможет, — подумал сыщик. — Этот ради того, чтобы в начальственном приказе прозвучать, десять таких, как я, зароет. Ему сейчас выслугу накапливать надо. Чтобы очередное звание перед выходом на пенсию получить. Ему рапортовать об успехах надо, которые, к сожалению, зависят не от него».— Слушай, а как зовут того, чьи документы вы нашли?— Иванов Иван Иванович.— Интересная фамилия. В смысле очень распространенная фамилия, которой в стране пруд пруди. Я говорю, очень удобная фамилия, к примеру, для преступника. Где он может находиться сейчас? Хотя бы примерно?— Не знаю.— То есть с места преступления он скрылся?— Если там был, то да.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43