Формально второй человек в союзе, а по влиянию первый. Самый перспективный деятель у национал-патриотов. И самый амбициозный.— Заметьте, генерал: я даже не спрашиваю, каким образом вы получили эту запись, — с усмешкой проговорил Олег Иванович, желая этой бесхитростной шуткой разрядить какое-то странное напряжение этого разговора.Но Нифонтов не отозвался на шутку.— Её прислал руководитель эстонской резидентуры ФСБ.Олег Иванович нажал клавишу «Page Down». «ВАЙНО. А теперь к делу. Да, вы все правильно поняли, генерал. Главная карта в нашей игре — Альфонс Ребане. Но не менее важен и его внук — Томас Ребане. Как вы знаете, парламент принял закон о возвращении имущества прежним собственникам. Это особняки, заводы. Но главное — земля. И вот представьте, что объявляется собственник на землю, на которой построены дома российских военных пенсионеров. Да, эти дома построены при советской власти и квартиры в них приватизированы. Но стоят-то они на чужой земле. И собственник вправе потребовать выкуп за свою землю. Или назначить арендную плату. По своему усмотрению.Эта плата может быть очень высокой. И она будет очень высокой.Реакция?КЕЙТ. Это очень сильные дрожжи. Насколько я понимаю, речь идёт не только о военных пенсионерах. Целые кварталы с преобладающим русскоязычным населением могут оказаться на чужой земле. Страсти будут накалены до предела.ВАЙНО. И в этот момент правительство недвусмысленно — актом торжественного перезахоронения штандартенфюрера СС — заявляет, что отныне героями Эстонии будут патриоты, сражавшиеся с советскими оккупантами. По терминологии русских националистов — фашисты. Получим мы нужный эффект?КЕЙТ. Думаю, да. Особенно если русские экстремисты решатся на провокации.ЯНСЕН. Обязательно решатся. В этом мы им поможем.ВАЙНО. Есть и ещё один очень важный момент. Чрезвычайно важный. Представьте на секунду, генерал, что владельцем земли, на которой стоят жилые кварталы с русскими, окажется штандартенфюрер СС Альфонс Ребане. Верней — его законный наследник. Его внук Томас Ребане.КЕЙТ. Есть сведения о том, что Альфонс Ребане был крупным землевладельцем?ВАЙНО. Есть.КЕЙТ. И есть документы, которые это подтверждают?ЯНСЕН. Они всплывут. Мы получим их в самое ближайшее время.ВАЙНО. Как вам нравится, генерал, такой поворот сюжета?КЕЙТ. Это бомба. Это настоящая политическая бомба огромной разрушительной силы…»
— Теперь вы поняли, что это такое? — спросил Нифонтов, глядя на монитор из-за спины куратора.— Заговор. Эти документы на право собственности — они всплыли?— Да.— Каким образом?— Они оказались у одного старого гэбиста. Как они попали к нему, неизвестно. Возможно, нашёл после войны, когда разбирали архивы, и сохранил. Он предложил Томасу Ребане купить их. За пятьдесят тысяч долларов. Тот купил.— Что они собой представляют?— Семьдесят шесть купчих. Вся собственность приобретена незадолго до установления в Эстонии советской власти. Все зажиточные люди поспешно уезжали, распродавали недвижимость по бросовым ценам. Ребане скупал. Сейчас его наследство оценивается в сумму от тридцати до пятидесяти миллионов долларов. Возможно — больше. Это зависит от конъюнктуры. На его земле действительно построены целые микрорайоны с преобладанием русскоязычного населения. Не только в Таллине, но и в других городах.— А ведь это, генерал, и в самом деле бомба, — оценил куратор.— И очень мощная.— Кто такой этот Томас Ребане?— Студент-недоучка. Тридцать три года. Метр восемьдесят, худой, блондин. Кличка Фитиль. В прошлом — мелкий фарцовщик и ломщик чеков. В советские времена отсидел шесть месяцев за мошенничество. В ноябре девяностого года попался в Ленинграде за те же дела — обувал финнов. Получил бы года три, но тут Эстония вышла из состава СССР, дело закрыли, а его выслали на родину.— В статье обозревателя «Рейтер» сказано, что он художник, — вспомнил Олег Иванович.Нифонтов усмехнулся.— Художник-абстракционист. Почувствуйте разницу. Для него это всего лишь способ кадрить богатых иностранных туристок. Что ещё? Пьяница, бабник. Но по отзывам — малый вполне безобидный. И даже не лишённый обаяния. Скромное обаяние раздолбая.— Вы сказали, что он купил купчие за пятьдесят тысяч долларов. Откуда у раздолбая такие деньги?— По некоторым предположениям, это деньги национал-патриотов. Они были заинтересованы, чтобы купчие эсэсовца оказались у Томаса Ребане.— По предположениям — чьим?— Людей, которые введены в его окружение.— Это ваши люди?— Наши. Но лишь до тех пор, пока считают наши действия правильными.— Вот как? Как они определяют, что правильно, а что неправильно?— Я сам иногда задаю себе этот вопрос. Но они определяют.— Мне непонятна, генерал, уклончивость ваших ответов, — со сдержанным неудовольствием проговорил куратор. — Это ваши сотрудники?— Нет.— Агенты?— Это отдельная тема. Я имел намерение обсудить её с вами. Ваш вызов опередил меня.И вновь в тоне посетителя прозвучала некая напряжённость, причины которой Олег Иванович не понимал, и это вызывало его раздражение. Но за много лет на ответственных постах он научился не только скрывать свои чувства, но и управлять ими. И потому вернул разговор в прежнее русло:— Достойный у этого эсэсовца внук, ничего не скажешь.Ответ Нифонтова чрезвычайно удивил куратора:— Он не внук.— То есть? Кто же он?— Однофамилец. И только.— Не понимаю.— Национал-патриотам понадобился наследник Альфонса Ребане, чтобы реализовать схему заговора, — объяснил Нифонтов. — Они выбрали на эту роль его. Подготовили необходимые документы. Попытались убедить его, что родители скрывали, кем был его дед. Ему эта роль не понравилась, попытался сбежать…— Почему?— Испугался. Для любого нормального человека узнать, что ты внук штандартенфюрера СС — это, знаете ли, не лучший подарок. Тем более, когда точно знаешь, что никакой ты не внук.— А он знал?— Да. Он носил фамилию матери. Её брак с отцом Томаса не был зарегистрирован. Фамилия у его отца была Кюннапуу.— Но потом, как я понимаю, он с этой ролью смирился, — заметил куратор.— Судя по интервью, которое он дал агентству «Рейтер».— Его купили. Роскошные апартаменты в гостинице «Виру», белый «линкольн»-лимузин с водителем, пресс-секретарь, охрана. Репортажи по телевидению, снимки на первых полосах газет. Национал-патриоты создавали ему имидж. И ему это понравилось. Но сначала очень хотел сбежать. Поэтому в Таллине его держали под домашним арестом, а когда начались съёмки фильма «Битва на Векше», перевезли под Тарту на гауптвахту спецподразделения «Эст». Камера была обставлена, как номер в приличной гостинице. Чтобы внук национального героя не испытывал никаких неудобств, но не сбежал. На роль наследника Альфонса Ребане он очень хорошо подходил.— Почему именно он?— Сирота.Нифонтов потянулся из-за плеча куратора к клавиатуре компьютера и открыл другой файл.— Здесь ответы на многие вопросы. Это докладная записка начальника оперативного отдела генерала Голубкова. Этой темой занимается он.— Господи Боже! — пробормотал Олег Иванович. — Генерал Голубков. Как только он появляется в деле, сразу возникают проблемы.— Наоборот, — возразил Нифонтов. — Как только возникают серьёзные проблемы, я вынужден подключать к делу генерала Голубкова.— Знаю. Я о другом. Был полковником — понятно, рвал удила. Но теперь-то, когда стал генералом, неужели не утихомирился?Но и на этот раз Нифонтов никак не отреагировал на шутку собеседника.— Ладно, — сказал Олег Иванович. — Посмотрим, что он написал. «24 февраля в 20.30 от старшего лейтенанта Авдеева, присутствовавшего на презентации съёмок фильма „Битва на Векше“, поступило сообщение о том, что во время проводимого режиссёром-постановщиком фильма Кыпсом мастер-класса между артистом Злотниковым и командующим Силами обороны Эстонии генерал-лейтенантом Кейтом возник конфликт, в результате которого Злотников нанёс Кейту оскорбление действием, за что был арестован охраной командующего и увезён в неизвестном направлении, предположительно — на гауптвахту расположенной поблизости базы спецподразделения „Эст“…
«Злотников». Фамилия показалась почему-то знакомой. Олег Иванович попытался вспомнить, но не смог.— Что за конфликт? — спросил он. — Почему он возник?— Артист Злотников играл роль полкового разведчика. По сценарию фашисты захватывают его в плен, а затем Альфонс Ребане перевербовывает его. Вместо этого Злотников выкрал штандартенфюрера и доставил к своим. В массовке в роли фашистов был задействован отряд спецподразделения «Эст», элита Сил обороны Эстонии. Кейт устроил публичный разнос командиру отряда, Злотников за него заступился. Слово за слово. В результате Кейт обозвал Злотникова русской свиньёй. Тот потребовал извиниться. Кейт отказался. Ну и…— Злотников нанёс командующему оскорбление действием, — закончил Олег Иванович. — Какое?— Дал по морде.— Командующему Силами обороны Эстонии? Неслабо. Как этот артист оказался в Эстонии?— Случайно. Выбрали в картотеке Мосфильма. По типажу «простецкий русский парень из крестьянской семьи».— Случайно? — переспросил Олег Иванович.— В общем, да.— И что было дальше?— Читайте.«Инцидент был заснят оператором программы „Новости“ русской редакции Таллинского телевидения. Предполагая, что видеозапись может быть использована для обвинения Злотникова, старший лейтенант Авдеев предложил телеоператору продать кассету, мотивируя это тем, что репортаж все равно не будет показан на эстонском телевидении. Оператор согласился и запросил три тысячи долларов. Авдеев просил санкционировать покупку кассеты и передать ему необходимые средства, так как таких денег у него не было. Я дал разрешение и отправил в российское посольство в Таллине шифрограмму с указанием выдать Авдееву указанную сумму…»— Авдеев — ваш оперативник?— Да. «Около семи часов утра 25 февраля старший лейтенант Авдеев вновь вышел на связь и доложил, что в 5-25 на съёмочной площадке произошёл очень мощный взрыв, а ещё через час в киногородке, где в вагончиках были размещены члены съёмочной группы и актёры, появились офицеры спецподразделения „Эст“ и начали выяснять марку и номер автомобиля, на котором приехали актёр Злотников и представители арт-агентства „МХ плюс“ Мухин и Пастухов. Спустя ещё полчаса поступила информация из ФАПСИ о радиоперехвате переговоров эстонской полиции. Всем полицейским постам предписывалось принять меры для обнаружения автомобиля марки „мазератти“ красного цвета, в котором находятся три вооружённых преступника и заложник. Одновременно всем погранпостам было приказано задержать российских граждан Злотникова, Пастухова и Мухина при попытке их пересечь границу. Фамилия заложника не была названа, сообщались лишь его приметы…»
«Злотников, Пастухов, Мухин». Олег Иванович вспомнил. Это и были как раз те молодые люди, пробить которых по своим каналам попросил Олега Ивановича Генрих Вайно. Олег Иванович переслал по факсу установочные данные на них. В этой информации не было ничего секретного, но почему-то возникла какая-то неуютность. Он даже пожалел, что сказал Нифонтову о своём знакомстве с Генрихом Вайно. Пожалуй, не следовало этого делать. Черт. Да, не следовало. Досадно.Олег Иванович осуждающе покачал головой. Нифонтов по-своему расценил его жест.— Они не были вооружены. И никого не брали в заложники.— Артист Злотников оказался в Эстонии случайно. Пригласили на съёмки. Ну, допустим. А как там оказались эти Пастухов и Мухин?— Поехали за компанию. Посмотреть, как снимают кино.— И посмотрели. Это они освободили Злотникова с гауптвахты?— Они. Заодно и Томаса Ребане. Его держали на этой же гауптвахте. «В 10.30 я вылетел в Таллин. Встретивший меня в аэропорту старший лейтенант Авдеев передал мне купленную им видеокассету. Сопоставив имеющуюся у нас информацию, мы предположили, что заложником Злотникова, Пастухова и Мухина является гражданин Эстонии Томас Ребане, представленный на пресс-конференции как внук главного героя фильма „Битва на Векше“ командира 20-й дивизии СС Альфонса Ребане. Не имея ни малейшего представления, для чего Пастухову, Злотникову и Мухину понадобилось брать его в заложники и не обладая достаточной информации, чтобы оценить сложившуюся обстановку в целом, я предпринял попытку прозондировать ситуацию. По моему распоряжению секретарь посольства связался по телефону с эстонским МИДом и потребовал объяснить, на каком основании военнослужащими Сил обороны Эстонии арестован российский гражданин Злотников. Сотрудник МИДа Эстонии навёл справки и сообщил, что российский гражданин Злотников действительно был задержан вчера для проверки документов, но сразу же отпущен. В настоящее время он и его сообщники Пастухов и Мухин разыскиваются по подозрению в причастности к взрыву на съёмочной площадке фильма „Битва на Векше“, который был расценён общественностью Эстонии как вызывающая провокация. Как только подозреваемые будут арестованы, российским дипломатам предоставят возможность встретиться с ними…»
Олег Иванович оторвал взгляд от экрана.— Что все это значит, генерал?Нифонтов не ответил. «Просмотр купленной старшим лейтенантом Авдеевым видеокассеты привёл меня к решению попытаться использовать её для разрешения ситуации, которая представлялась чреватой серьёзными последствиями. Если Злотников, Пастухов и Мухин будут задержаны и доказана их причастность к взрыву, это даст эстонской стороне возможность обвинить Россию во вмешательстве во внутренние дела и оправдать политику дискриминации по отношению к русскоязычному населению.Репортаж, снятый телеоператором программы «Новости» действительно давал основания для обвинения Злотникова в хулиганских действиях. Но более важным было то, что он наглядно свидетельствовал о низком уровне боевой выучки элитного спецподразделения «Эст» и в весьма неприглядном и даже унизительном положении показывал командующего Силами обороны Эстонии генерал-лейтенанта Кейта.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48