– Я – Зинченко, – сухо отрекомендовался мужчина. – Вы по поводу рекламы?
Сати и Никита переглянулись.
– А вы – сваха? – недоверчиво спросила Сати, рассматривая его.
– А вы – журналист? – не остался в долгу «преподаватель», оглядывая ее с головы до ног. – Ну сваха, сваха. Что вас удивляет?
– Да, собственно говоря, ничего, – заторопилась Сати и оглянулась на Никиту в поисках поддержки.
Сисадмин, расстегивая кофр фотоаппарата, с готовностью закивал головой.
– Что нас может удивить, Никита? Совершенно ничего. Верно?
– Проходите, – коротко сказал «сваха», прерывая ее невнятное бормотание.
Они вошли в просторный кабинет. «Сваха» устроился за огромным, как футбольное поле, столом и жестом пригласил гостей садиться. Сати опустилась на краешек стула и мгновенно почувствовала себя нерадивой студенткой, в пятый раз явившейся пересдавать экзамен. Сисадмин садиться не стал, он вытащил фотоаппарат и для начала полыхнул вспышкой так, что Сати зажмурилась.
– Аспект знакомства поставлен у нас на научную основу, – начал «сваха». – Лучше объяснить это на наглядном примере. Вот вы, к примеру, – он проницательно глянул на Сати поверх очков, – не замужем.
– А как вы догадались? – встрепенулась она, оторвавшись от изучения цветных графиков на стенах.
– Мне, девушка, догадываться не нужно, – сухо ответил «сваха», передвигая по столу мраморный письменный прибор с разноцветными ручками и фломастерами. – Я не гадалка. Я оперирую фактами!
– Какими еще фактами? – насторожилась Сати и снова оглянулась на Никиту. Тот пожал плечами.
– Об этом чуть позже, – остановил ее «сваха», разворачивая свернутые в трубку листы, испещренные цифрами и диаграммами. – Вот объясните, к примеру, как вы знакомитесь?
Сати на мгновение задумалась, после чего оживилась.
– Ну-у… – с готовностью начала она. – По-разному, конечно. Если встретишь симпатичного молчела прямо на улице, то можно просто окликнуть…
– Кого?
– Молчела… ну молодого человека, – поправилась она. – Это так говорят сейчас.
– Дальше, – строго сказал «сваха», постукивая карандашом по столу.
– Дальше он оглянется. Тут надо смутиться слегка и сказать: «Ой, извините, я вас со своим знакомым перепутала!»
– Гм… дилетантский подход! – «Сваха» презрительно блеснул стеклами очков, пододвинул к себе большую тетрадь и раскрыл на чистой странице.
– Ну и что ж, что дилетантский, – принялась оправдываться Сати. – Зато срабатывает почти всегда.
«Сваха» принялся сосредоточенно строчить в тетради.
– Как поступаете в том случае, если объект не идет на контакт? – спросил он, не поднимая головы.
– Ну… я, значит, после того как окликнула, говорю ему: «Ой, извините, я вас со своим знакомым перепутала!» А он говорит: «Ничего-ничего, бывает!» И вот тут-то я добавляю: «Вы на него похожи, только вы, оказывается, красивее!» И после этого уже каждый идет на контакт, буквально каждый первый! – Сати торжествующе оглянулась на изнемогающего от смеха сисадмина. – А что?! По-моему, неплохо!
– Какое-то рациональное зерно в этом есть… – признал «сваха». Он захлопнул тетрадь и перевел взгляд на графики и таблицы, развешанные на стене. – Но метод требует большой доработки. Очень большой! Об этом мы сейчас и поговорим.

Когда они покинули Службу знакомств, настроение у Сати было испорчено окончательно.
– Да чего ты глупостями голову забиваешь? Мало ли что этот свах тебе наплести мог? – снисходительно говорил сисадмин. – Хочешь, в кофейню после работы съездим? Ты ж сама говорила как-то, что шоколадный торт настроение улучшает.
– Съездим… Но хорошо тебе рассуждать! У него ж там все на научной основе, – расстроенно отвечала Сати, на ходу изучая индивидуальную распечатку, подготовленную «свахой». – А что, если это не глупости, если это правда?! И что мне делать тогда?
– Не бери в голову… – Никита покосился на столбики цифр.
– Не бери? Я б поглядела на тебя, если б ты на моем месте был. Полюбуйся-ка результатами теста. – Она сердито ткнула пальцем с распечатку. – Почитай!
– Не собираюсь я чушь всякую читать, – наотрез отказался Никита. – И тебе не советую.
– Тьфу! – не слушая его, кипятилась Сати. – Ладно, поехали в контору.

– Значит, в Амстердаме начальство наше… – задумчиво проговорил начальник отдела рекламы. Он поднял глаза и увидел на пороге Сати. – А, Сати! Съездила в Службу знакомств?
– Съездила, съездила… – проворчала та, усаживаясь в кресло. – Лучше б не ездила… Что, опять митинг у вас?
– А мы обсуждаем, когда начальство из Голландии ждать, – пояснила Светлана. – Вопрос, сама понимаешь, не праздный.
– Сколько же дней он может в Амстердаме прогостить? – Начальник рекламы прошелся по кабинету, поглядывая на карту Европы, точно полководец перед битвой.
– Он конечно же достопримечательности осмотреть захочет. Дадим ему на это пару дней. – Светлана вытащила заранее приготовленные буклеты туристической компании и развернула. – Вот слушайте, что там есть, в Амстердаме-то этом: «Королевский дворец. Здание построено в семнадцатом веке, в залах стоит мебель имперского стиля и висят картины художников школы Рембрандта»…
– Рембрандта? – пренебрежительно отозвался Хамер, вальяжно развалившись в шикарном кожаном кресле начальника отдела. – Что тут удивительного, не понимаю. В нашем художественном музее тоже висит картина школы Рембрандта. Получше, чем в каком-то королевском дворце!
– Погоди, Игорек, не перебивай… Так, на осмотр дворца дадим ему один день. Хватит, как думаете? Потом, вот еще. «Самая высокая и красивая башня в Амстердаме, место погребения Рембрандта»…
– Снова Рембрандт? – удивился начальник отдела рекламы. – А кроме него в Амстердаме еще что-то есть?
– Есть, есть. – Светлана пробежала глазами текст буклета и оживилась. – Вот, глядите. Это почище Рембрандтов будет! Музей марихуаны и гашиша!
– Точно, – подхватила Сати, отвлекаясь от изучения таблицы, составленной для нее «свахой». – Вы думаете, этот проверяющий пойдет Рембрандта глядеть? Не-е-ет! Он прямиком в другие места… в музей марихуаны и гашиша!
– Что, правда? – встрепенулся Хамер. – Есть такой музей? Ну-ка дай сюда. – Он выхватил из рук Светланы глянцевый листок и прочитал вслух: – «В экспозиции представлены разные виды марихуаны»… Гм… разные виды, надо же! «А также рассказывается о том, как выращивается это растение»… – Криминальный корреспондент обвел собравшихся недоуменным взглядом. – Что, прямо вот так и рассказывается?! Трудно поверить… А у нас в крае как раз спецоперация скоро пройдет, посевы конопли искать будут. С наркоманией бороться. А тут, – он ткнул пальцем в листок, – стало быть, пособие для садоводов-огородников? «Вот как вырастить пятьдесят кустов конопли на своем подоконнике»?!
– Да ладно тебе! – Начальник рекламы забрал у него буклет. – Интересно, сколько дней проверяющий по музею марихуаны ходить будет?
– А косяки на входе в этот музей не продают? – продолжал удивляться криминальный корреспондент.
– Конечно, продают… – рассеянно сказала Светлана, продолжая изучать очередной журнал о достопримечательностях Амстердама. – Вот, слушай: «Неподалеку находятся многочисленные кофешопы, предлагающие легально легкие наркотики».
– О Господи! – простонал Хамер и рухнул в кресло. – Легально? Что, у них там даже Управления по борьбе с наркотиками нет?!
– Какое Управление, ты что, спятил, что ли? – проворчала Сати. Она еще раз пробежала глазами рекомендации «свахи», отпечатанные ровными столбиками, с досадой скомкала лист и отправила в мусорную корзину. – Слышал же – легально наркоту продают! Для туристов.
– Докатились, – мрачно произнес криминальный корреспондент и надолго умолк.
– Легально предлагают, стало быть, – задумчиво промолвил начальник отдела рекламы. – Что ж, накинем еще пару дней на дегустацию…
– Подсчитываете? – горько произнес ответственный секретарь, появляясь на пороге. – А озоновая дыра меж тем растет и растет! Страшная угроза всему живому. – Он раскрыл папку и вынул лист бумаги. – Игорь, я за тобой. В твоем материале, что ты в текущий номер сдал, вот такая фраза обнаружилась: «Сотрудники лесной охраны заблудились в дебрях тайги и блудили три дня». Что ты хотел этим сказать?
– Погоди ты с материалом, – остановил его начальник отдела рекламы. Он хотел добавить еще что-то, но не успел: дверь распахнулась, и в отдел ворвалась разъяренная Люся.
– Где каталог фотоархивов? – зловещим голосом поинтересовалась она у начальника рекламы. – Куда твои подчиненные его дели? Завалили хламом? По твоему приказу?! Кто?!
В кабинете тут же установилась гробовая тишина: когда Люся выходила из себя, даже шеф старался не попадаться ей на глаза.
Не испугался только начальник рекламного отдела: он работал в газете всего два года, еще не успел досконально изучить характер старейшего журналиста города и не подозревал, что находится в смертельной опасности.
– Хорошо, Люсенька, очень хорошо, – одобряюще произнес он и посмотрел на разгневанную Люсю с гордостью – так театральный режиссер взирал бы на взращенный лично им талант. – Можно сказать, даже гениально! Сцена по тебе плачет. Вот так и нужно себя вести, когда начальство приедет! Так и нужно! Запомните все! И будет у нас новый…
– Я его на самом деле потеряла! – рявкнула Люся и с размаху врезала ножкой стула по комплектам газет на подоконнике. Над газетами зависло серое пыльное облако. – И если вы, молодежь, его к завтрашнему утру не найдете, то сами заплачете! Целым отделом!
– Думаешь, отыщут? – отважился печально поинтересоваться секретарь, оглядывая заставленную рухлядью комнату. – И не надейся. Зачем тебе каталог?
– Иллюстрации подобрать. – Люся раздраженно сунула в рот папиросу. – Без иллюстраций, Никита сказал, верстать они не будут. Как тут можно работать? В таких условиях?! Сидим на головах друг у друга!
– Отлично, – просиял начальник, по-прежнему не догадываясь, что жизнь его висит на волоске, и орлом глянул на притихших рекламщиков и корреспондентов. – Берите все пример с Люси! Можно считать, что новый офис у нас в кармане!

Глава 5

Репетиция оперетты была в самом разгаре, когда в театральный сквер влетела рыжая Альма. Собака очень торопилась.
– Опаздываешь, – попенял ей Тильвус. – Эта твоя знакомая-то… уже полчаса как поет!
Альма трусцой пробежала под окно, устроилась поудобнее, подняла морду вверх и присоединила свой голос к голосу примадонны Похвальбищевой.
На этот раз прима сдалась без боя.
– Вот видите! Вот видите! – закричала она, свесившись из окна. На Похвальбищевой был расшитый черным сверкающим стеклярусом с блестками маскарадный костюм летучей мыши и кружевная полумаска.
– Снова эта собака! Что ей нужно? Она все время чем-то недовольна! А чем, спрашивается?! Она что, музыковед?!! Скажите ей, что у меня диплом «Серебряный голос отечественной оперетты»!
– Ничем, Дарья Пална, ничем, – успокаивающе говорил костюмер, расправляя складки платья примы. – Вы, Дарья Пална, когда будете сейчас с Генрихом танцевать, вот эту оборочку придерживайте пальчиками, а то вы на нее все время каблучком наступаете и рвете, а я ведь тоже не нанимался вам после каждой репетиции костюм чинить!
– Эта собака хуже театральных критиков! – не слушая его, вскричала Похвальбищева и с треском захлопнула окно.
Тильвус покачал головой.
– Губернатора на концерт ждут, точно говорю, – сказал Сидор, откусывая половину горячего беляша. – Ишь, как торопятся, это самое, поют и поют с утра до ночи!
– Открытие сезона скоро, – пояснил Тильвус, изучивший за лето, проведенное в сквере, и жизнь, и репертуар музыкального театра. – Да и день рождения края, опять же. И губернатор на премьеру приедет, и гости!
– Опять гости, ишь ты! – Сидор покачал головой. – Отдохнуть от них, значить, не успели, все лето эти гости туда-сюда, туда-сюда! И губернатор, это самое, вместе с ними.
Серега засмеялся.
– Хорошо по гостям-то ездить! Накормят, напоят… можно и не работать.
– Да всех-то денег не заработаешь, – рассеянно проговорил Тильвус. Он то и дело поглядывал по сторонам, высматривая тетку Клаву и прикидывая, куда можно смыться в случае опасности.
– Всех, понятное дело, не заработаешь. Но попытаться, это самое, можно. Зима же на носу…
– Серега, глянь, это не она?! – встрепенулся великий маг, тыча пальцем в сторону улицы.
Тот пригляделся.
– Не… вроде не она… Да чего ты? Зиму в теплой квартире прокантуешься, о чем еще мечтать? – рассудительно продолжил он. – Женщина серьезная, не кокетка какая-нибудь, прочных отношений хочет. Ты, главное, пожрать нам приноси, понял?
– Да ну тебя, – сердито буркнул Тильвус.
Сидор вздохнул. Будучи человеком основательным, он давно уже раздумывал о грядущей зиме.
– Зимой, это самое, на травке под деревом не поспишь, – теребя длинный ус, рассуждал он. – Надо подвал хороший выбрать, около труб-то тепло. Только вот жильцы… – Сидор сокрушенно вздохнул. – Не очень они любят, когда посторонние в ихнем подвале, значить, ночуют… Шуметь начинают, милицию, это самое, вызывать… а то и руками норовят!
Тильвус кивнул.
– Ну понять-то их можно. – Великий маг откусил беляш. Часть вчерашней выручки за бутылки они с Сидором оставили в киоске «Горячие пирожки». Киоск был грязный и маленький, но там продавались самые вкусные в городе беляши. – Среди наших-то тоже всякие попадаются! Вон в прошлом году кто-то из вокзальных спал в подвале… все чинно-благородно, а потом как-то курили да папиросы и не загасили! Матрац загорелся, а потом весь подвал полыхать начал. Хлама-то там полно… У людей на первом этаже все квартиры выгорели.
– Да, нехорошо, значить, получилось, – огорченно проговорил Сидор и почесал в затылке. – Эти вокзальные – ну такая необразованная публика! Скандальные уж больно… никаких понятиев у них!
– Точно, – поддержал товарища Серега. – Как мимо вокзала идешь, по делам там или еще куда, так вечно они прицепятся. Для них подраться – первое развлечение!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49