каждая страничка аккуратно расчерчена; карандаш уверенно выводит ряды
мелких цифр. Он пишет и левой рукой почесывает бородавки на щеке. На ней ос
талось только два пальца Ц средний и указательный. Удалось еще спасти б
ольшой. Некогда он и сам был игроком, но теперь нашел более безопасное зан
ятие.
Никогда не играй против Синдиката, дружок, Ц это единственный совет Лен
а, который обычно сопровождается взмахом искалеченной руки.
Дверь кафе распахивается и тут же захлопывается.
Ленни, здорово! говорит отец и, поддернув штанины, усаживается рядом.
Фрэнки! Давненько не видались, отвечает Лен.

* * *

Мама стоит на крыльце, в руках у нее Жестянка без крышки Ц как будто распа
хнувшая в вопле рот. Сегодня квартплату собирает Мартино. Мэри показывае
т ему, что на этой неделе ей платить нечем. Они оба разглядывают блестящее
дно; Мартино, словно извиняясь, опустил густые ресницы, мамино отражение
в неровном жестяном зеркале Ц злое и холодное. Мама желает Фрэнки смерт
и. Там лежали не только деньги за квартиру Ц было отложено и на счета, и на
хозяйство. Это и взятое в долг, и ее зарплата Ц всё.
Мартино протягивает свои большие мягкие руки и хочет забрать коробку, но
мама швыряет Жестянку, и она, ударившись, несколько мгновений барабанит
по мостовой.
Пойдем в дом, Мэри, говорит он. Мы с ним поговорим. Может, он согласится подо
ждать недельку, а?
А что ему еще остается? Пойди и скажи ему. Пусть потерпит.

С черного хода в распахнутую дверь врывается ветер, кружит по кухне. Одно
го дуновения достаточно, чтобы из очага выкатился уголек. Он падает на кр
ай половичка, и тот занимается: появляется струйка дыма, взметается языч
ок пламени, разгорается синим. Огонь колеблется на сквозняке, переливает
ся, как глазок в стеклянном шарике Фрэн.
Тот же ветер добирается до гостиной, проскальзывает мимо мамы на крыльцо
и захлопывает за ней дверь. Мама пятится и с удивлением обнаруживает ее з
а спиной. Чтобы удержать равновесие, мама складывает на груди руки.
Я остаюсь одна и смотрю. Голубое пламя то гаснет, то разгорается, то гаснет
, то разгорается, бежит по кромке половика, зажигая прядь за прядью. Яркий
оранжевый клубок растет и ширится, жмется к полированному боку сундука.
Это так красиво.

Мартино нагибается подобрать Жестянку, и над его склоненной спиной мама
видит в окне напротив Элис Джексон. Та стучит по раме и показывает на маму
пальцем. Хочу с вами поговорить, произносит она через стекло.
Мэри, произносит Мартино умоляюще, мы же друзья.
Никакие мы не друзья и быть ими не можем. Ты теперь прихвостень Джо.
Дверь дома номер один распахивается, Элис Джексон выходит на улицу, дост
ает из сточной канавы теннисный мячик. Элис с мрачным видом направляется
к маме. Мама не желает ее замечать, отворачивается. Она зажата теперь межд
у Мартино и этой женщиной, которую знать не знает. И, забыв, совсем забыв пр
о меня, она устремляется впереди Мартино по улице. Тот идет сгорбившись
Ц хочет казаться меньше ростом. Он будто сгибается под ветром.
Деньги забрал Фрэнки, Тино, говорит она. Слова падают за ее спину и теряютс
я. Что мне теперь делать?
Мэри знает, что она могла бы сделать. Она могла бы сама пойти к
Джо, могла бы умолять его. Но мысль о нем жалит душу, как рой ос. Есть и друго
й выход.

Элис Джексон стоит, сложив на груди руки, перед нашей дверью. Она прижимае
т к телу теннисный мячик и смотрит, как мама, раскинув руки, мчится по улиц
е, затем сворачивает в проулок, а за ней семенит огромный мужчина. Элис Дже
ксон улавливает запах гари. Поворачивает голову, принюхивается.

* * *

Фрэнки сидит в «Лунном свете», облокотившись о стойку бара, и помешивает
кофе длинной металлической ложкой с таким видом, словно отсюда и не уход
ил. Сальваторе слышит его слова, но смотреть на отца у него нет сил. Он усер
дно скребет тупым ножом плиту, от которой отскакивают обуглившиеся кусо
чки сыра. Сальваторе молча дожидается, когда отец закончит свой печальны
й монолог, и выпрямляется.
Ну ладно, ты поставил на лошадь и проиграл. Что же дальше? Ты идешь домой? Не
-ет! Фрэнк у нас такой чувствительный. Фрэнки домой не хочет. Фрэнки тольк
о выигрывать хочет, так ведь, а?
Сальваторе говорит и продолжает скрести, сбрызгивает плиту мыльной вод
ой, истово возит ножом по эмали. К волоскам на запястье прилепились радуж
ные пузырьки. Он останавливается, показывает ножом в потолок:
Джо Медора тебя видеть не желает Ц и я тебя видеть не желаю,
а потом машет ножом перед лицом Фрэнки.
Убирайся отсюда куда подальше.
Потому что отец пришел попрошайничать. Клянчить у Сальваторе денег взай
мы, у Джо клянчить отсрочки платы за квартиру. Он не произносит ни слова, ж
дет, когда Сальваторе угомонится, и слушает, как дождь стучит по мостовой.
Дорожка была слишком твердая, думает он, снова проигрывая в памяти забег.
Картинка получается пестрая: скаковой круг зеленый, лошади все гнедые, ж
океи в разноцветных костюмах. Он выключает картинку как раз перед тем, ка
к Придворный Шут сходит на пятом круге с дистанции.
Фрэнки сует руку в карман брюк, вытаскивает расписку от Лена Букмекера и
бросает ее на стойку. Он выворачивает подкладку наружу, вываливает содер
жимое на ладонь и складывает кучкой около смятой квитанции. Из пыли и таб
ачных крошек выкатывается полкроны.
Иди домой, приятель, говорит Сальваторе, услышав позвякивание одинокой м
онеты. Он возвращает деньги отцу и вытирает стойку краем фартука.
Дело было верное, Сал, говорит Фрэнки, убирая в карман полкроны.
Да верное, верное. Чао, Фрэнки.
Фрэнки пристально глядит на Сальваторе, разворачивается и медленно иде
т прочь из бара.
Фрэнки Ц иль капелло! кричит Сальваторе, показывая на шляпу
на стойке. Фрэнки его не слушает. Он петляет между кабинками, но не к выход
у, а к узкой двери с табличкой «Служебное помещение», за которой лестница
в его старый дом, старую жизнь, Ц там теперь кабинет Джо Медоры. Он хочет л
ично убедиться, что Джо не желает его видеть. Сальваторе поглаживает мяг
кий фетр шляпы и взглядом следит по потолку за шагами Фрэнки.

* * *

Калитка в наш двор заперта, и, чтобы добраться до задней двери, надо переле
зть через ограду и спрыгнуть вниз. Те, кто в курсе, используют в качестве у
пора крышу сарая. Ставишь ногу на перекладину, хватаешься одной рукой за
подбой крыши, потом другой и прыгаешь вниз. У Фрэн есть другой способ: она
раздвигает доски забора на задах дома номер четыре и перекидывает ногу ч
ерез низкую проволочную ограду между нашим задним двором и домом Рили. Ф
рэн видит дым, выползающий из-под двери кухни, и в изумлении замирает.
На улице суета и крики. Мальчики Джексоны по приказу матери прыгают с кры
ши нашего сарая. Они сталкивают Фрэн с дорожки. Мартино ныряет за ними, цар
апает ладони об обломанный край шифера и с грохотом приземляется на коле
ни. Он отталкивает мальчиков и напирает плечом на горячую дверь кухни.
Мама с улицы слышит, как горит в огне ее дитя.

В кухне густая завеса дыма. От внезапного притока воздуха пожар разгорае
тся еще пуще. Пламя вьется огненной рекой по полу; оно пожирает клеенку, ст
ол, лижет одеяла в моей колыбели. Мальчики, зажав лица руками, судорожно ме
чутся, натыкаются на стулья и визжат, как чертенята, изгнанные из ада. Все
горит, горит, горит Ц и тут огромная рука Мартино поднимает меня и вытаск
ивает на свет божий.

Когда приезжают пожарники, мы все уже в переулке, калитка во двор распахн
ута, и мальчики Джексоны чувствуют себя героями дня. Они треплют друг дру
га по плечу, стряхивают с одежды пепел, бурно размахивают руками и расска
зывают друзьям, каково было там, в огне, показывают на языки пламени, рвущи
еся из окна. Мартино, обхватив руками колени, прерывисто дышит. Поглядыва
ет из-под закрывающей поллица челки на маму. Она стоит под проливным дожд
ем, устремив взгляд к небесам; на меня даже не смотрит. Просто держит меня,
обгорелый комочек, будто я свалилась ей на руки с неба. Мама убеждена, что
я мертва. Когда подходит санитар, она бросает меня в его красное одеяло, ка
к охапку дров.
Позже, раздевая Фрэн в гостевой спальне Карлотты, мама находит у нее два о
курка и пустой спичечный коробок. И ее душу заливает черная горечь.

трут

С моей правой рукой все нормально. Она пострадала мало, пальцы в полном по
рядке Ц в том смысле, что они на месте, шевелятся, сгибаются и могут показ
ать что-то случайным незнакомцам, которые останавливают машину и, опуст
ив стекло, спрашивают дорогу.
А вот левая… Те, кто меня не знает, изумленно пялятся, увидев ее. Отводят вз
гляд, а потом смотрят искоса на мое лицо Ц ищут следы и на нем. На лице тоже
есть шрамы: их можно разглядеть, если приблизиться. Только немногим удае
тся это сделать: моя вытянутая левая рука их останавливает.
Пальцы я потеряла. У месячного младенца ручка крохотная, но она Ц само со
вершенство. Умеет сжиматься в кулак, умеет растопыриться, а когда горит, е
е нежная кожа вспыхивает мгновенно, как бензин, а кости Ц трут, легкая доб
ыча пламени.
Мне она кажется произведением искусства: белым бутоном тюльпана под дож
дем, мраморной статуэткой святого, церковной свечой, чьи слезы стекают н
а подсвечник запястья.
Я возвращаюсь в прошлое и пытаюсь воссоздать всю картину. Наверняка в эт
ом был некий Промысел. Вот Лен-Букмекер и его Синдикат (скоро, очень скоро
мой кулак станет подобием его). А вот мама под дождем, опустошенная и потер
янная; за ней Ц Мартино, вцепившийся в Жестянку, как Валтасар в драгоценн
ый сосуд. И я думаю об отце, который стоит в этот миг в какой-то комнате на д
ругом конце города: он ничего не знает. Он забыл обо всем: отец всегда став
ит больше, чем может заплатить.


три

В комнате над «Лунным светом» сидит за своим столом Джо Медора. Он занят и
пропускает мимо ушей глухие удары шагов по ступенькам. Но Илья Поляк, сто
ящий у окна за спиной Джо, вздрагивает и прислушивается. Фрэнки стучит в д
верь, приоткрывает ее, просовывает в щель голову. Он собирается заговори
ть, но, увидев склоненную голову Джо, услышав поскрипывание пера, заметив
дымок, вьющийся кольцами от его сигары, отступает. Фрэнки смотрит на Илью
и растерянно замирает в дверном проеме. Левая рука на латунной ручке, пра
вая упирается в косяк, и та и другая вспотели. Он втайне надеется, что Саль
ваторе пошел за ним следом, но снизу лишь доносится приглушенная музыка,
да рука Джо ползет по листу бумаги. Фрэнки оглушает его собственное дыха
ние.
Он отпускает ручку двери, и тишину прорезает скрип пружины. Фрэнки входи
т. Джо Медора подымает голову и снова утыкается в бумаги на столе. Хорошо х
оть не велел Фрэнки убираться, не дал Илье Поляку знак выдворить его из ка
бинета. Фрэнки оценивает ситуацию и решает ждать.
Дождь стучит по стеклу. Ставень на ветру бьется о стену. Глухой удар Ц тиш
ина Ц снова удар. Где-то далеко в городе низко подвывает пожарная машина
. Если бы Фрэнки прислушался, он бы ее услышал, но Фрэнки смотрит во все гла
за на свою старую берлогу, превратившуюся во владение Медоры.
Квадратного стола с зеленым сукном больше нет, так же как и виниловых сту
льев. Зато напротив двери появился мягкий диван, красный, с пуговицами, а р
ядом стеклянный столик, на котором веером разложены «Плейбой» и грязно-
розовая «Спортивная жизнь». Взгляд Фрэнки скользит по столу Джо в углу к
омнаты, падает на одинокий стул с высокой спинкой, стоящий у стены (на него
можно было и присесть, если бы предложили, дать отдых отекшим ногам), и уты
кается в портрет Персиммона в золоченой раме, прямо над головой Медоры. Ф
рэнки впивается глазами в Персиммона, а тот глядит на него. В этой дуэли по
беждает Персиммон.

* * *

Я присмотрю за детьми, миссис, а вы уж идите.
Элис Джексон все подталкивает маму к карете «Скорой помощи», но та упира
ется, боится того, что может там увидеть. Селеста перехватывает поудобне
е Люку, сидящую у нее на бедре, ловит многозначительный взгляд Элис Джекс
он. Она смахивает капли дождя с головы Люки и вступает на пятачок, который
толпа оставила вокруг мамы.
Мама, мы можем пойти ненадолго к Джексонам, говорит она, надеясь, что та от
ветит: нет, вы все пойдете со мной. Но мама ее не слышит. Она проходит мимо же
нщин, стоящих на углу улицы, и, увидев распахнутую дверцу «скорой помощи»
и мужчину, склонившегося надо мной, останавливается. Пожарный тащит по м
остовой шланг. Мама следит, как он размахивает перед собой свободной рук
ой, словно пловец, и кричит детям, чтобы расступились. Они возбужденно под
прыгивают на месте, подхватывают тяжелый шланг, переступают туда-сюда. Д
ругой пожарный поворачивает рукоятку, и шланг оживает. Дети с визгом бро
саются врассыпную.
Наш дом представляет собой жалкое зрелище. Внутри все залито водой, воня
ет горелой пластмассой. От кухни остался лишь тлеющий остов. Мальчики Дж
ексоны взялись за работу: наплевав на сердитые окрики пожарных, они обма
тывают влажными полотенцами лица и спасают все, что могут. Вытаскивают в
о двор обгоревшие скелеты стульевЦ их черные ножки ломаются, как спички
, и стулья с сухим треском падают на бетонную дорожку. Потом мальчики ныря
ют в кухню за столом, потом за дымящимся рулоном ковра, который рассыпает
ся прямо в руках. Наконец выволакивают во двор обожженный сундук.
Мартино залезает в него, приподнимает краешек одеяла, все еще розового и
мяконького, но одеяло буквально на глазах превращается в прах. Подбородо
к у него черный от сажи, в горле першит. Он стискивает обрывок одеяла в кул
аке, идет мимо женщин Ц к маме. Женщины, похлопав маму по плечу Ц будто, до
тронувшись до нее, они отгоняют от себя несчастье, Ц расходятся по домам
. Мартино провожает их взглядом, но тут кто-то тянет его за рукав, и он обора
чивается.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32