Он заходит по вечерам Ц п
омогает ей присматривать за нами. Он ходит через заднюю дверь, как отец. Ма
ртино клянется, что ничего не знает ни про отца, ни про Сальваторе, ни про т
о, почему в «Лунном свете» заколочены окна и висит табличка «Продается».

Он такой молчун, говорит Ева, рассказывая мне это. Но мне, Дол, нравятся, ког
да они молчат. Терпеть не могу мужиков-болтунов. Вот мистер Амиль Ц и она
вытягивает лицо точь-в-точь как он Ц весь день: кудах-тах-тах, кудах-тах-т
ах. У меня от него голова раскалывается.
Мы все видели «Лунный свет», и я знаю, что это правда. Мы с Розой и Люкой стоя
ли снаружи, а Ева зашла в бакалейную лавку рядом с букмекерской конторой
и купила нам всем по мороженому. Мы как раз попрощались с Фрэн. Я лизала «У
иппи», и по руке текла сливочная струйка. Наверное, я должна была бы вспоми
нать, как любит мороженое Фрэн, особенно с вафельной крошкой, но думала то
лько о том, что моя больная рука выглядит совершенно нормальной Ц потом
у что пальцы спрятаны за рожком Ц и по ней ползут жирные капли. Роза свое
уже съела. Она стояла, вжавшись лицом в окно «Лунного света», загородив гл
аза ладошкой.
Как ты думаешь, там газировка осталась? Ц спросила она.
Ева доела эскимо и вытирала руки носовым платком. Потом наклонилась и ут
ерла мне рот, раз, другой.
Ну вот, Дол, теперь ты у нас блестишь, как чайник. Роза, пошли! Ц крикнула он
а, а Люку схватила за капюшон плаща. Я провела языком вокруг рта. Пахло ван
илью и Евиными духами.

При больнице Уитчерч большой сад, а к главному входу ведет длинная извил
истая дорога. Мы проходим через вестибюль и идем к флигелю. Мама сидит в ше
злонге под пальмой. Волосы у нее поседели.
Посмотри, кого я тебе привела, говорит Ева. Я забираюсь к маме на колени, но
тут же понимаю, что она этого не хочет. Держит меня секунды две и спускает
на пол.
У нее, Дол, ноги болят, говорит Ева, заметив выражение моего лица.
Я гляжу на мамины ноги; они похожи на две огромные сосиски, торчащие из-по
д юбки. Одна забинтована толстым бинтом.
Что ты сделала? Ц спрашиваю я. Кто это сделал?
Никто, Дол, отвечает за маму Ева. Твоя мама еще не совсем здорова.
Мама улыбается, и ее лицо на секунду становится прежним. А потом снова зас
тывает.
Какая у вас милая девочка, говорит она Еве. А что у нее с ручкой?

* * *

Мы отправляемся в город. Лиззи Прис едет со мной, Люкой и Розой покупать на
м новую обувь и одежду. Сегодня ничей не день рождения, не Рождество, не пр
аздник Тела Христова.
И к чему все это? Ц спрашивает Ева, когда мы возвращаемся. Она выстраивае
т нас в ряд и осматривает. Нам немножко стыдно Ц мы не могли выбирать то, ч
то захочется, Лиззи Прис сказала, что можно идти только в те магазины, кото
рые принимают талоны от Попечительского совета муниципалитета. Поэтом
у мы все в коричневом.
Что у нее на уме? Ц говорит Ева.
И скоро выясняет, что. Наш следующий поход Ц в фотоателье на Куин-стрит. Н
а этот раз с нами отправляется и Ева. Она, как всегда, берет меня за руку, поэ
тому Лиззи Прис обходит нас и хочет взять меня за другую. Но тут вспоминае
т, и лицо у нее багровеет.
Вы лучше вон за той приглядите, говорит Ева, кивая на Люку. Как
она себя на улице ведет Ц кошмар! Они идут впереди нас. Люка виснет на рук
е Лиззи Прис, как обезьяна на лиане. Ева смеется и наклоняется к моему уху.

Старушка Присси долго этого не выдержит!

Фотографа зовут мистер Ловелл. Он ведет нас в заднюю комнату, отгороженн
ую черной занавеской.
Это, девочки, называется а-тэль-йээ, говорит он, словно мы не понимаем норм
ального английского, и усаживает нас на кожаную банкетку. Стоит нам поше
велиться, и она скрипит. Роза приподнимает то одну ляжку, то другую, и те, от
рываясь от обивки, издают пукающий звук.
Это трогать нельзя! Ц орет он, когда Люка хватает треногу.
Экс-тер-мии-нировать! Ц вопит она, болтая в воздухе ногами.
Миссис Прис, будьте добры, угомоните их! Ц говорит он.
Мы замираем и в изумлении глядим на нее. Она, что ли за нас отвечает? Ева гус
то краснеет и отступает на шаг.
Зачем вам эти фотографии? Ц спрашивает она настороженно.
Для их матери, поспешно отвечает Лиззи Прис. Это поможет ей поскорее вызд
ороветь.
Ева стоит в углу, сложив руки на груди и нервно постукивая каблуком. Мама т
оже так делала, когда злилась.
Первой мистер Ловелл фотографирует меня. Он наклоняет мою голову влево,
разворачивает в ту же сторону плечи.
Смотри на меня, говорит он откуда-то из-за ламп, и я поворачиваюсь на его го
лос. Он снова подходит ко мне, усаживает в ту же позу.
Голову не поворачивай, говорит он устало. Только глаза.
Мудреная задача. Но я с ней справляюсь Ц вжик, и все кончено. С Розой и Люко
й ему приходится повозиться: они не желают сидеть смирно, крутятся, а когд
а щелкает затвор, корчат рожи. С мистера Ловелла ручьем течет пот.
Ужас! Ц говорит он Еве и Лиззи. На многое не рассчитывайте Ц черного коб
еля не отмоешь добела.
Мы зайдем после двух, говорит Лиззи, пропустив его оскорбления мимо ушей.


Нас ведут Ц кутнуть, весело говорит Лиззи Ц в бар прохладительных напи
тков Пиппо. Ева с Лиззи спорят, кому платить; обе размахивают фунтовыми ку
пюрами, отталкивают друг друга Ц Нет, позвольте я! Ц пока Ева в конце кон
цов не сдается и не садится рядом с нами.
Ну и пусть платит, пожимает плечами она. Корова жирная.
Лиззи Прис протискивается между круглым столиком и подоконником. По том
у, как она разворачивается к Еве, я догадываюсь, что она настроена на взрос
лый разговор. Роза балуется с соломинкой, пускает лимонадные пузыри, бры
згает на Люку, засовывает соломинку в нос.
Думаете, они возьмут это на себя? Ц спрашивает Лиззи Прис Еву
. Она имеет в виду Пиппо и Селесту.
Шутите? Ц отвечает Ева, помешивает ложечкой кофе, осторожно прихлебыва
ет.
Но он же… он же взрослый человек. Он знает, что такое семья, пытается возра
зить Лиззи.
Он их не возьмет, мотает головой Ева. Они даже не стали возвращаться из сва
дебного путешествия.
Так они знают? Ц поражается Лиззи.
И что с того? Ц фыркает Ева. Им до этого дела нет. Селеста ни за
что не возьмет на себя такую обузу.
Лиззи Прис смотрит на нас, и я отвожу взгляд.
Такую не возьмет, говорит она.

Фотографии готовы. Мистер Ловелл отдает Лиззи Прис несколько снимков в к
артонных рамках.
Я сделал вам дубликаты, говорит он. Для матери. Лиззи бросает взгляд на Еву
, вздыхает и лезет за кошельком. На этот раз платит она, и с этим никто не спо
рит.
Я на снимке нервная, напряженная, гляжу через плечо Ц как беглый каторжн
ик. В любую секунду на меня набросятся собаки-ищейки и разорвут в клочья.
Остальные получились и того хуже. Роза задрала подбородок вверх, ноздри
у нее раздуты Ц как у бегемота, вынырнувшего из болота; у Люки глазки в ку
чку Ц как у Кейстоунских полицейских
Персонажи комедии «Эббот и Костелло встре
чаются с Кейстоунскими полицейскими»(1955 г)
. А увидев фотографию, где мы все вместе, Ева хохочет в голос.
Ну, ни дать ни взять Ц «Детки с Бэш-стрит»
Персонажи комиксов.
, заявляет она. Лиззи Прис это смешным не кажется.
Агентство этого не возьмет! Ц говорит она. Мы их никуда не пристроим.
Агентство?Ц переспрашивает Ева. Это что ж, агентство по усыновлению?
Миссис Амиль, не надо при девочках, шепчет Лиззи Прис. Но они идут впереди
нас, и мы слышим каждое слово.

* * *

Мартино надеется, что ему удастся этого избежать. Ему незачем туда возвр
ащаться. Он видел, что началась потасовка, вот и все. Но Сальваторе преслед
ует его целую неделю.
Не все, друг мой, убеждает он Мартино во снах. Мартино, решивший вообще не с
пать, ходит к Еве, сидит у нее ночь напролет, пьет кофе. Когда она велит ему и
дти домой отдохнуть, он уходит. Отправляется к Домино в «Ресто», где разго
воры только о Фрэнки и Сале и о том, как они решили распорядиться этакими д
еньжищами. Завсегдатаи «Лунного света» спорят с постоянными посетител
ями «Ресто» за лучшие места, девицы борются за клиентов, но проходит вече
р, другой, и всё успокаивается. Лен Букмекер ведет теперь дела с увеличивш
ейся вдвое аудиторией.
Сколько на Мальту? Ц кричит он, облизывая кончик карандаша. У него на кол
енях лежит открытый блокнотик, испещренный рядами цифр и зашифрованным
и инициалами. Мужчины, столпившиеся вокруг него, качают головами и смеют
ся.
Десять к одному, пытается он снова. Цена справедливая, парни. И шансы велик
и.
Так ли велики? Ц подает из-за стойки голос Домино. А если Джо их не найдет?

А если найдет? Ц кричит мужчина рядом с Леном. Сколько поставишь на бетон
ную шубу?
И они снова гогочут. Лен забирается на стул, пригибается, чтобы не задеть в
исящую прямо над головой лампу. Он глядит сверху вниз на набриолиненные
головы.
Леди и джентльмены, прошу минутку тишины! Эй вы, сзади, сядьте-ка, будьте до
бры. Лен снова облизывает карандаш, ждет, пока стихнет смех.
Следующая ставка, леди и джентльмены, Ц «Лунный свет»! Пожар и стихийные
бедствия в расчет не принимаются. Итак, ваши предложения? Женщина за сосе
дним столиком протягивает ему виски с содовой. Он поднимает стакан.
Как насчет нового ресторана? Ц говорит он, делая невинные глазки. Домино
вскидывает указательный палец.
Или букмекерской конторы, кричит он и поворачивается к Лену спиной. Толп
а взрывается хохотом.
Хватит чушь молоть. Ну, ребята, давайте! Ему же понадобится вывеска. Что эт
о будет Ц массажный салон, секс-шоп? Или нечто солидное и респектабельно
е?
Мартино этого вынести не в силах. Зарядившись еще парой виски, он выходит
и направляется к порту. Глушит голос, звучащий в его голове, громкой песне
й.
Я с тобою такой молодой, и в душе вновь бушует весна!
И снова Сальваторе вытирает тряпкой стойку, глядится в до блеска отполир
ованную латунь. Улыбается собственному отражению.
Как увижу улыбку твою, в полный голос от счастья пою!
И несет, подтанцовывая, поднос с пустыми стаканами к стойке.
Мартино распахивает дверцу машины и бежит. Мимо погрузочных площадок с з
адранными в небеса гигантскими клювами кранов, мимо зернохранилища, пер
ед которым все припорошено мукой и пахнет крысами. У сухого дока он остан
авливается. Мартино медленно подходит к краю, замирает, собираясь с сила
ми, наконец заглядывает вниз. Там темно, только покачивается малярская л
юлька с банками краски. Никакой Сальваторе не тянет рук из вязкой грязи. М
ертвая тишина.

Мистер и миссис О'Брайан хотят меня, но не хотят Розу и Люку. Мистер и мисси
с Эдварде с радостью возьмут Розу и Люку, они даже Фрэн, возможно, возьмут,
если ее выпустят, но на меня они не согласны. Лучше уж пироманка, чем девоч
ка-калека.
Мы очень хотим, чтобы вы остались вместе, говорит Лиззи Прис. Но на некотор
ое время вам, девочки, все-таки придется расстаться. Пока ваша мама не поп
равится. Поверьте, мне очень жаль.
А здесь мы остаться не можем? Ц спрашивает Люка. Люке так очень нравится;
в школу ходить не надо, можно всласть скакать по диванам и кроватям, и никт
о тебе ни слова не скажет. Телевизор смотри хоть целый день, а когда с нами
Ева, мы лакомимся жареной картошкой из соседнего магазинчика. С ней не то
что с Карлоттой Ц она не заставляет нас мыться. Или молиться.
Чистый телом ближе к Богу, так? Да кому охота быть ближе к Богу? Ц говорит о
на, стирая в тазу белье. По мне, так старый грязнуля черт куда лучше!
Карлотта проводит ночи здесь, спит в Клетушке, и дверь держит открытой Ц
совсем как отец. Иногда я слышу, как она разговаривает вслух Ц будто веде
т с кем-то беседу. Я тоже подолгу не засыпаю. Мы с Люкой скатываемся в прода
вленную посреди кровати яму, она начинает меня выпихивать, и мне приходи
тся, чтобы снова не скатиться в ямку, держаться за край кровати. Вообще-то
я не очень расстроюсь, если нам придется расстаться. Я только по маме скуч
аю. И по Фрэн. И по Еве буду скучать.

* * *

Вы выглядите гораздо лучше, Мэри, говорит маме Лиззи Прис. Вы ведь Долорес
помните?
Мама бросает на нее взгляд, который говорит: Разумеется, помню. За кого вы
меня принимаете? Но она молчит и только прижимает меня к себе так крепко, ч
то у меня трещат ребра. Это очень приятно.
Вы, наверное, хотите побыть вдвоем, говорит Лиззи. Я вас оставлю.
А можно я пойду с ней погуляю? Ц спрашивает мама. Лицо ее сияет, и пахнет он
а по-другому, но она все равно моя мама. Зачем же ей спрашивать Лиззи Прис?

Лиззи задумывается, вздыхает легонько и говорит:
Думаю, можно, почему нет. Но только по саду. Мама берет меня за руку и уводит.


* * *

Карлотта сняла со всех кроватей белье, простыни, отжатые валиком, развеш
аны на веревке, а она теперь отмывает крыльцо. Делла Рили стоит, прислонив
шись к стене, и с удивлением на это взирает. Здесь теперь никто крыльцо не
моет.
Дождь пойдет, и все насмарку, говорит она, злорадно пощелкивая пальцами.

Элис Джексон переходит улицу Ц поболтать.
Ой, Делла, ужас-то какой! Ц выпаливает она. Карлотта садится на корточки и
смотрит на них.
Бедные детки, продолжает Элис. Как же так Ц отдают их на воспитание.
Их заберут в семьи, говорит Карлотта и, опершись побагровевшей рукой о ст
ену, помогает себе подняться. Здесь, неподалеку.
Она машет в сторону.
А вы что, не можете за ними присмотреть? Ц вскидывает брови Делла. Вы же сп
равитесь не хуже.
Мне не разрешат, говорит Карлотта, повторяя чужие слова. Я женщина одинок
ая.
Она поднимает ведро и выплескивает грязную воду на тротуар. Элис Джексон
приходится отскочить в сторону. Женщины умолкают. За спиной Карлотты Де
лла с Элис обмениваются улыбками. Она берет швабру и гонит мыльную воду в
сточную канаву.
А дом продадут? Ц спрашивает Элис.
Карлотта пожимает плечами, следит взглядом за пузыристыми ручейками, ра
стекающимися по трещинам тротуара.
Тут Мэри будет жить, говорит она. Когда поправится. Она берет ведро и идет
в дом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32