– Короче, Самуэля замочили, – подмигнул ему Валентин. – Сработало у Голубя…
– Валентин, – прервал его упитанный, – а кто та женщина?
– Розова, – ответил Валентин. – У нас Голубем и расчет на это был. Ведь в другом случае Арсен бы…
– Умники, – хмыкнул упитанный, – вы просто не понимаете, что наделали – ввели в курс наших дел Арсена. Сейчас он ищет обидчиков своей пассии. Но это будет недолго. А когда начнет снова заниматься насущными делами, обязательно вспомнит о разговоре с Голубем. И непременно захочет узнать, за что именно тот послал Самуэлю деньги.
– Вообще-то верно, – немного растерянно кивнул Валентин. – Но, с другой стороны, что делать было? Самуэль давить на Голубя начал. Если бы дело коснулось войны…
– Войны? – насмешливо переспросил собеседник. – Самуэль-ничтожество, но вас сумел бы раздавить за день. У него есть хорошие знакомые в Питере. Там мужики очень серьезные. Черт возьми, значит, та баба была Розова. Идиот, – упрекнул он себя. – Хорошо еще, как свидетель не прохожу.
– Ты, Франко, чего лепечешь? – не расслышав, спросил Валентин.
– Свое, – спокойно отозвался Франко. – Где Петька?
– Дома сидит, – усмехнулся Валентин. – На радостях, что Самуэль мертв, даже что-то вроде вечеринки устроил.
– Вот как! – рассмеялся Франко. – И как же Анька ему позволила?
– Наверное, тоже довольна. Все-таки…
– Надо заскочить к ним.
– И как все прошло? – застегивая халат, спросила рыжеволосая женщина.
– Отлично, – самодовольно сказал Рыбаков. – Я умею с жульем договариваться. Они даже цену снизили. – Он засмеялся.
– У Арсена уже был?
– Я к тебе сразу. – Протянув руку, он коснулся ее бедра. – К тому же он думает, что я вернусь только завтра. Так что время есть. Знаешь что? – плотнее прижав ладонь к упругому бедру, медленно провел по нему рукой. – Давай куда-нибудь заскочим. Посидим, отметим мою удачу.
– Отметить можно и у меня. Хотя бы потому, что, если Арсен узнает, что ты приехал и не пришел к нему, будет очень недоволен.
– Ты, как всегда, права. Если меня кто-нибудь увидит, то Арсен обязательно узнает об этом.
– Семен. – Женщина взглянула на него. – Не думала, что ты боишься Астахова. Мне казалось, вы равноправные партнеры. Ведь…
– Лиза, всему свое время. Мое, к сожалению, еще не пришло. Но очень скоро я буду на коне, а Арсен под копытами.
– Значит, ты его ненавидишь или завидуешь. Впрочем, в Данном случае это одно и то же.
– Иди ко мне. – Семен протянул руки. «Если бы ты знал правду, – мысленно усмехнулась Лиза, – не был бы так любвеобилен».
– За что я плачу деньги?! – зло спросила в сотовый телефон Лариса.
– Ее постоянно охраняют, – ответил невидимый собеседник. – Да и говорить она ничего не хочет. Ее сейчас тревожит только нога. Она услышала разговор медиков об ампутации и… – Голос дрогнул усмешкой. – Сама понимаешь, ей ни до чего.
– Ладно, – по-прежнему недовольно сказала Лариса. – Все. Впрочем, подожди. Насчет ампутации это серьезно?
– Разговор был, большего не знаю.
– Узнай поточнее и сразу перезвони. – Отключив телефон, злорадно улыбнулась. – Спасибо тебе, Кешка. Ты подыграл мне. Если у Таньки что-то с ногой, Арсен, несомненно, пошлет ее подальше. Но сначала разберется с Катькой.
Он просто не может не узнать, что это дело Кешки ных рук. А следовательно, и Катькиных. И он накажет братца с сестричкой. – Она засмеялась. Положив телефон, повернулась к зеркалу. – Все равно я буду на троне, – пообещала Лариса своему отражению.
– Ну что же, – держа у уха телефонную трубку, весело сказал верзила в джинсовой рубашке. – Значит, Стахов? Мы вам премного благодарны, Яков Юрьевич!
И будем благодарны еще больше, если вы поможете найти этого самого Стахова.
– Я не знаю, где он, – ответил Гобин, – но постараюсь узнать.
– Прекрасно, – усмехнулся Азиат. Положив трубку, взглянул на сидевшего на диване Астронома. – Ну вот. Тебя сбросил некто Стахов. Его данные записаны.
Вот. – Он взял с телефонного столика листок. – Теперь дело за малым. – Найдем его и предъявим претензии. Обоснованные, – рассмеялся он. – Так что не ломай уши. Вернутся к тебе твои бабки. Только впредь езди аккуратнее, – насмешливо посоветовал он.
– Доцент? – спросил Голубь. – Не знаю такого. А откуда он?
– Может, что-то слышал? – уже безнадежно спросил Губа.
– Да нет, – пожал плечами Петр. – У меня память хорошая. Если бы слышал, запомнил бы. К тому же Самуэль никогда не говорил о своих деловых партнерах. Друзей, даже приятелей, у него не было.
– Ты забыл о Ваньке, – неожиданно вмешалась в разговор плотная женщина.
– Что за Ванька? – повернулся к ней Губа. – Вспомни, Аннушка, я тебя отблагодарю, – Действительно! – хлопнул себя по лбу Голубев. – У Самуэля есть двоюродный брат. Но я знаю только то, что зовут его Иван. И больше ничего.
– Где он живет? – спросил Губа.
– Понятия не имею.
– Знаешь, Голубь, – подойдя к нему вплотную, сказал Губа, – тебе лучше вспомнить еще что-нибудь о Доценте. Понимаешь?
– Да я вообще-то с детства понятливый. Оглянувшись на стоявшую у двери жену Голубева, Губа смерил его злым взглядом.
– Не надо на меня жути гнать, – спокойно сказал Петр. – Я помог Арсену, и он навряд ли… – Не договорив, согнулся и захрипел. Ударивший Петра кулаком в солнечное сплетение Губа коленом приподнял его голову.
– Ну так что? – как ни в чем не бывало спросил он. – Ничего не припомнил?
Услышав раздавшиеся сзади короткие металлические щелчки, медленно повернулся. Жена Голубева, прижимая к плечу приклад двуствольного ружья, направила стволы ему в грудь.
– Стрельнешь? – ухмыльнулся он.
– Не дразни.
– Подумай, что потом будет. Убьешь меня, и неприятности начнутся.
Во-первых, ментам надо что-то говорить. Ну и Арсену объяснить так, чтобы он понял. А потом еще мои ребятишки. – Он говорил спокойно, но, на какое-то мгновение представив, что она нажмет на спусковой крючок и заряд дроби, разорвав кожу, попадет ему в грудь и живот, поежился.
– Уходи! – бросила Анна. – Или выстрелю. Заметив, что взведенные курки чуть шевельнулись. Губа поднял руки вверх и постарался говорить безмятежно:
– Все. Уговорила. Испаряюсь. А может, все-таки кофе угостишь? – Не поворачиваясь к ней спиной, он медленно, с трудом передвигая ноги, двинулся к выходу.
– Стреляй в него! – раздался истошный вопль Голубева. Справа, оставив в стекле окна аккуратную дырочку, выпущенная из пистолета с глушителем пуля пробила висок женщины. Пошатнувшись, она нажала на один спусковой крючок.
Оглушительно грохнул выстрел. Опередив на мгновение кучный заряд картечи, Губа рухнул на пол. Подняв голову, взглянул на пробитую картечью дверь.
– Рассыпчато ружье бьет, – поднимаясь, буркнул он. Выплескивая пережитый страх, прыгнул вперед и каблуком ударил вжавшегося в пол Голубева по шее.
– Как ты? – Расколов оконное стекло брошенным кирпичом, в комнату заглянул Штык.
– Лучше всех, – огрызнулся Губа. Он дважды ударил носком ботинка в горло лежавшего со сломанной шеей Голубева. В дверь с пистолетом вбежал Зубастик.
– Обыщите! – приказал Губа. – Бабки, драгоценности – с собой! Пальчики не оставляйте.

12

– Добрый день. – Приветливо улыбаясь секретарше, в приемную вошел Викинг. – Яков Юрьевич у себя? – Он положил на ее стол коробку конфет. – Мы договорились о встрече.
– Да-да. – Вскочив, она шагнула к двери в кабинет и предупредительно открыла ее. – Вас ждут.
– Спасибо. – Викинг вошел в кабинет.
– Добрый день. – Гобин вышел из-за стола и протянул руку.
– Здравствуйте, – по-прежнему улыбаясь. Викинг пожал тонкие, слабые пальцы Гобина. – Я звонил вам, – напомнил он. – И вы мне сказали, что узнали кое-что о Стахове. Что именно?
– Видите ли, – разыгрывая смущение, вздохнул Гобин, – Стахов арестован.
За изнасилование. Позавчера. Я несколько дней назад предлагал ему работу.
Стахов хороший, опытный водитель. Но он не пришел. А вот сейчас, – вздохнув, виновато улыбнулся он, – сейчас Олег находится в милиции.
– Какая жалость, – усмехнулся Викинг.
– Я понимаю, – кивнул Гобин.
– Мне жаль вас, – холодно проговорил Викинг. Глаза Якова Юрьевича расширились, и в них заплескался страх. – Вы долго думали, – спросил Викинг, – кого нам подсунуть. И остановились на кандидатуре Стахова. Он в милиции и разговора с ним не получится. Водитель же, который действительно виновен, сейчас скорее всего в рейсе. И вы не хотите терять деньги. Но зря вы так поступили. Водителя не тронули бы до тех пор, пока он не вернется. Подождите, – словно только что догадавшись, отступил на шаг Викинг и уставился на Якова Юрьевича удивленно-восторженным взглядом.
– В чем дело? – тоже отступая, заволновался тот.
– За рулем «КамАЗа» той ночью были вы, – уверенно проговорил Викинг. – Вот поэтому…
– Да вы что?! – воскликнул перепуганный Гобин. – Вы думаете, что говорите?! Я за рулем «КамАЗа» не сидел уже лет шесть. Да и раньше только асфальт развозил. Года три отработал. Все больше директором…
– Яков Юрьевич, – прервал его Викинг, – мне нужен водитель «КамАЗа», о котором мы вас спрашивали. Ну?
– Стахов это, – чуть слышно пробормотал Гобин, – Ну что же, – по-дружески мягко сказал Викинг. – Вам виднее. До скорой встречи. – Поклонившись, шагнул к двери. Не открывая ее, остановился и улыбнулся. – Надеюсь, объяснять вам нелепость вашего заявления в правоохранительные органы не стоит. Хотя бы потому, – он подмигнул замершему от испуга Якову Юрьевичу, – что это может стоить вам жизни. А вы еще относительно молоды. – Викинг вышел. Сглотнув ставшую липкой слюну, Гобин облизнул пересохшие губы.
– Спасибо, – поблагодарил секретаршу Викинг. – Значит, Стахов лихой водила?
– Гоняет, как на гонках, – кокетливо улыбнулась девушка. – Правда, в аварии, в серьезные, он не попадал. А в этот раз приехал, – понизив голос, бросила быстрый взгляд на дверь шефа, – у прицепа поворотки и тормозные фонари разбиты. Яков Юрьевич хотел его куда-то отправить, чтобы тот рассчитался за повреждения, но Стахова арестовали. Говорят, что сожительницу свою изнасиловал, – фыркнула она.
– Вот как? – искренне удивился Викинг. – Как же он женщину, с которой сожительствовал, изнасиловал?
– Да это не он, об этом все говорят. Просто Стахов был раньше судим, вот милиция его и захотела снова посадить. В последний раз ему они доказать что-то не смогли, ну и мстят.
– Спасибо, – поблагодарил Викинг, – за столь интересную информацию. До свидания. – Он шагнул к выходу. Остановившись, улыбнулся. – В следующий раз обещаю вам букет прекрасных цветов, – Ну что вы, – деланно смутилась она. В приемную вошел круглолицый здоровяк.
– Привет, Зинуля, – сверкнув золотыми зубами, сказал он. – Шеф у себя?
– Да, – недовольно бросила она.
– До свидания, – попрощался Викинг и неторопливо вышел.
– Твой хахаль? – бросив ему вслед наглый взгляд, ухмыльнулся Русый.
– У тебя одно на уме. – Начиная печатать на машинке, Зина покачала головой.
– Попадешь под меня, – открывая дверь в кабинет, хохотнул Русый, – у тебя тоже одно на уме будет. Продолжая посмеиваться, вошел и закрыл дверь.
– Че такой смурной? – небрежно садясь в кожаное кресло, взглянул он на мрачного Гоби на.
– Как все прошло?
– Все в ажуре, цветы на абажуре. Она будет говорить, что не помнит, кто ее отодрал.
– Подожди, – встрепенулся Гобин, – а как же Стахов?
– Страха выпустили, – доставая сигареты, сообщил Русый.
– Когда?
– Так еще вчера нагнали. – Прикурив, здоровяк выдохнул дым в сторону Гобина. Поморщившись, тот покачал головой. – Тебе это не в кайф? Так она сразу сказала, что нагружать по этому делу Страха не станет. Я на нее сначала наезжать стал, но вижу, голяк. Поэтому…
– Она расскажет милиции все как было, – простонал Гобин.
– Нет, – успокоил его Русый. – Ничего она мусорам петь не будет. Я ее маман упомянул, и она с ходу скисла. Страх – мужик не промах.
– Да плевал я на него! – закричал Гобин. Давая выход страху и раздражению, вскочил и, упершись руками в край стола, уставился на Русого. – Она должна была валить все на Стахова! Я же говорил…
– Не рычи! – рявкнул Русый. – То, что ты велел, я сделал. Твой сынуля в стороне! Так что гони остальную часть и в разбеге. А за горло меня брать не надо, – предупредил он. – У меня на крик в мою сторону реакция больная, крыша едет. Могу и зашибить ненароком.
– Ты! Пугать меня вздумал! Да я… – Не находя слов, Гобин схватил графин.
– Тормози! – отскакивая от стола, крикнул Русый.
– Сволочь! – взвизгнул Яков Юрьевич. – Пошел отсюда! Скотина!
– Лады, – удивленно бросил Русый. – Потом свидимся. – Выйдя из кабинета, прикрыл дверь. – Слышь, лапуля – обратился он к Зинаиде, – чего он?!
С перепоя, что ли'? Или бабу с другим застукал?
– Не мешай, – продолжая быстро стучать на машинке, огрызнулась Зина.
– Я вам потом это припомню, – угрожающе предупредил Русый и, выйдя, громко хлопнул дверью.
Гобин непонимающе посмотрел на графин в своей руке. Потом упал в кресло, вынул стеклянную пробку и сделал несколько жадных глотков. Зазвонил телефон. Вздохнув, он после третьего звонка поднял трубку:
– Да?
– Яша, – узнал он голос жены, – ну что? А то Ромка…
– Посадят его! – заорал Гобин. – На пожизненное!
– Господи, – всхлипнула она. – Неужели ничего сделать нельзя?
– Пусть сидит дома! – резко бросил он. – И никуда носа не кажет. И успокойся, – услышав, как жена заплакала, прокричал Яков Юрьевич, – все хорошо.
– Бросил трубку, вздохнул. – Зря я так с Русым, – пробормотал он. – Ведь он может запросто парням своим сказать, и поймают где-нибудь. Надо себе охрану заводить. Раньше вроде все хорошо было. Хват со своими вступался. Да и побаивались меня. – Он вздохнул. – А тут я, похоже, попал, как муха на липучку.
– Он включил переговорное устройство. – Зина, сделай кофе покрепче. – И, вздохнув, добавил:
– Коньяку купи.
– Не похоже, что он сказал правду, – говорил в телефон Викинг. – Просто решил сделать, как говорится, этого Стахова крайним. Ведь, как он думал, Стахов сидит. Но я узнал, что его отпустили.
– Так в чем дело? – услышал он раздраженный голос Азиата.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70