В коридоре, разделявшем внушительный дом Джона Митчелла на две части, было прохладно. Из открытых дверей комнат по обеим сторонам коридора дул ветер, раскачивая перистые листья стоявших в кадках пальм. Дом располагался в северной части Сан-Суйо и стоял посреди просторной зеленой лужайки, которую орошала целая система небольших каналов и труб, через которые вода поступала прямо из реки. Большинство других домов этого квартала были такими же роскошными и удобными и вполне соответствовали вкусам и банковским счетам их владельцев. Джон Митчелл отнюдь не был единственным богачом среди жителей этого города.
Облицованный мрамором холл отделял гостиную от кабинета, в который вошла Хлоя, для того чтобы рассказать дяде о том, как посчастливилось ей сбежать от своих похитителей. От услышанного Джон Митчелл сначала пришел в шок, затем его охватили подозрения, но, в конце концов, он проявил о племяннице заботу. Интуиция подсказала Хлое, что следует воздержаться от соблазна разразиться безутешными рыданиями.
Она не лгала, когда признавалась, что сильно устала. Чтобы добраться до дома, ей пришлось проделать немалый путь, потребовались от нее и огромные физические и душевные усилия. Покинуть долину через тайный выход оказалось легче, чем Хлоя себе представляла. Скорее всего, никто, и даже сам Кейл, не думал, что она вновь попытается выбраться именно этой тропой.
Подумав о том, как Кейл отреагирует на известие о ее очередном побеге, Хлоя невольно вздрогнула. Как хорошо, что его сейчас здесь нет, и он ее не видит. Ну почему он отказался одобрить ее план? Тогда, увы, она не смогла его убедить, а потом не осмелилась настоять на своем. Что ж, наверное, оно и к лучшему. Если что-то не получится так, как задумано, ему не придется винить в случившемся себя.
– Вы вернулись, сеньорита? – услышала Хлоя тихий голос и, обернувшись, увидела Хуану, мексиканку, которую Джон Митчелл нанял ей в служанки.
Хуана нерешительно застыла в дверном проеме, ведущем в кухню. На ее смуглом лице не было и тени порицания, одно лишь вежливое любопытство.
– Да, Хуанита, вернулась, – сказала Хлоя, заставив себя улыбнуться. – Не поможешь мне избавиться от этой грязной одежды? Я хочу поскорее принять ванну и лечь в чистую постель.
– Конечно, помогу, – кивнула Хуанита, и лицо ее осветилось улыбкой. – Я рада, мисс, что вы живы и здоровы и, наконец, вернулись домой. В городе только и говорили, что о вашем похищении. Люди беспокоились, как бы с вами не случилось беды.
– В самом деле? – Такого Хлоя никак не ожидала.
Снова оказавшись в своей спальне, она позволила Хуаните раздеть себя. Розовое платье, подаренное Эйприл, полетело в угол.
– Не выбрасывай это платье, Хуанита, – попросила Хлоя. – Хочу оставить его.
Она ничего не стала объяснять, хотя служанка и удивилась ее просьбе. Хуанита покорно кивнула, аккуратно свернула перепачканное платье и помогла хозяйке приготовиться к принятию ванны. В ванной комнате, просторной и элегантной, имелся водопровод и унитаз со сливным бачком. Похоже, на комфорте Джон Митчелл предпочитал не экономить. Хлое вспомнились и деревянная лохань, которой она пользовалась, пока жила в долине, и совместное с Кейлом купание в реке. Погрузившись в фаянсовую ванну, Хлоя блаженно закрыла глаза от прилива чувств. Ее щеки зарделись, правда, отнюдь не от дымящейся паром горячей воды.
Кейл, конечно же, придет в ярость. Скорее всего, он никогда не простит ее. Однако, знай он об истинных мотивах ее поступка, наверняка смягчился бы, на худой конец, выслушал бы ее. Хлоя надеялась, что усилия ее не пропадут даром. Не может же все пойти прахом. Не должно! Слишком много человеческих жизней поставлено на карту, слишком многое зависит от того, удастся ли ей осуществить задуманное.
Впервые за долгое время Хлоя почувствовала горечь от того, что рядом с ней нет подруги. Вот с кем можно поделиться тревогами и радостями, вот у кого можно получить поддержку и совет. В Балтиморе были несколько молодых женщин ее возраста, с которыми она иногда делилась своими маленькими секретами. Правда, те секреты не шли ни в какое сравнение с ее нынешней тайной. «Как же все-таки пуста и малоинтересна была прежняя жизнь», – с некоторым удивлением для себя подумала Хлоя.
Раньше она считала себя горько обиженной судьбой – сначала из-за преждевременной трагической гибели родителей, а несколькими годами спустя – после ухода из жизни ее любимой тети. Однако все эти горести бледнели в свете того, что она узнала, оказавшись среди обитателей долины. Особенно взволновала Хлою трагическая судьба Эйприл Тайлер. Ей ни за что не забыть скорбное лицо Эйприл, озабоченное тревогой за будущее детей. Впрочем, Эйприл была не единственной, кому нелегко пришлось в жизни. Было еще немало тех, кто сильно пострадал, лишившись крова и куска хлеба по вине ее дяди. Так ей ли печалиться за свою жизнь? Ведь с ней не произошло пока ничего страшного. Чему тогда удивляться, что во взгляде Кейла она порой замечала презрение! В такие минуты он видел перед собой взбалмошную и тщеславную девицу, которая из-за того, что ненадолго лишилась горячей ванны и привычных деликатесов, гневит Бога за судьбу.
Хлое хотелось бы, чтобы в следующий раз, когда Кейл увидит ее, он посмотрел на нее совершенно другими глазами. К этому времени она будет гораздо самостоятельнее, научится многому из того, что умеет делать он. Хлоя чувствовала, что вся ее былая враждебность к Кейлу куда-то улетучилась. Испарилась, исчезла навсегда, растворилась, как пузырьки мыльной пены на поверхности воды в ванне, причем как-то незаметно. Кейл, возможно, рассердится на нее, зато теперь Хлоя понимает, какие мотивы движут его поступками. И хотя в Кейле ее больше привлекала его чувственность – одно лишь его прикосновение могло вызвать у нее дрожь в коленях, – ей импонировала и лишенная плотского влечения духовная близость с ним. Испытать подобные чувства она раньше даже не мечтала.
Однако странная, неразделенная любовь огорчала и пугала ее, зародившееся чувство требовало ответа. Сердце подсказывало Хлое, что ей никак нельзя ошибиться, иначе она потеряет все. В том числе и того, к кому прикипела душой.
Погруженная в раздумья, Хлоя просидела в ванне до тех пор, пока вода не остыла. Однако так и не решила, что следует предпринять прежде всего, чтобы власти округа оправдали Кейла и привлекли к суду Джона Митчелла.
Совершенно неожиданно похолодало, хотя вроде бы ничто не предвещало ненастья. С горных вершин на мирную долину обрушился резкий порывистый ветер, он едва ли не до земли клонил стволы деревьев и кустарники. Люди поспешно загоняли домашний скот в стойла. Возле домов беспокойно квохтали куры, предчувствуя непогоду.
– Будет буря, – коротко заметил Боб Старнс.
Морт Дженкинс с ним согласился.
– Вряд ли она будет сильнее недавнего урагана.
Обменявшись этими фразами, мужчины умолкли. Кейл слышал их разговор, но намеренно оставил без внимания недвусмысленный намек на его недавнюю ссору с Чейном Лоутоном. До рукопашной или стрельбы из револьверов дело, слава Богу, не дошло, однако их жаркая перепалка была столь шумной, что любой, кто обладал слухом, пусть и не музыкальным, и находился на расстоянии ружейного выстрела от места стычки, имел достаточно оснований перепугаться. Скорее всего, причины опасаться за жизнь спорщиков имели в равной степени как сторонники Кейла или Чейна, так и их противники.
Кейл продолжал деловито смазывать винтовку, сосредоточившись на зарядном механизме и отгоняя мысли о коварстве Хлои Митчелл. Черт бы побрал эту пташку! Конечно, следовало привязать ее, как и подсказывал ему внутренний голос. Но он не послушался. И вот результат – чертовка снова сбежала!
– Сам должен был это предвидеть! – упрямо твердил ему Лоутон, когда Кейл с бранью обрушился на товарища. – Можно подумать, она доложила мне, как и когда собирается сбежать. Но я хотя бы предчувствовал! Или ты поверил, что она и думать забудет о новом побеге?
– Черт побери, Чейн! Дело ведь опасное! Почему ты не остановил ее?!
– А почему ты не остановил? – вопросом на вопрос ответил Чейн, и Кейл не нашелся что возразить. Чейн заметил в его глазах нерешительность и состроил гримасу. – Впрочем, не важно. Я знаю почему.
– Что ты знаешь? Откуда? – взревел Кейл и схватил Лоутона за рубашку. – Похоже, ты забыл, что такое преданность!
– Я? Забыл? Да ни на миг! – выкрикнул Чейн и, высвободившись, отступил на пару шагов. Слова Кейла задели его за живое, и теперь он кипел от ярости, напоминая в эти минуты готового к броску волка. – Если кто-то кое-что и забыл, так это ты!
– Я?! – изумился Кейл. – Какого черта? Что ты мелешь?
– До появления здесь племянницы Джона Митчелла ты знал, чего хочешь и как добиться задуманного! Думаю, воды замутились от грязи, когда ты положил на нее глаз. Получается, что теперь ты ставишь ее безопасность выше безопасности всех остальных наших людей. У тебя же теперь хватает доказательств во всех этих бумагах, что ты принес из суда! Почему до сих пор не воспользовался ими?
– Я не могу этого сделать. В этих документах имя Хлои везде стоит рядом с именем Митчелла. – Голос Кейла звучал низко и строго, однако он сам чувствовал, что не в силах сдержать охватившую его ярость. – Ты хочешь, чтобы ее осудили вместе с Джоном Митчеллом? Может, она и капризная, и испорченная, и уж наверняка упрямая девица, но она точно не заслуживает сурового наказания!
– А разве остальные жители нашей долины заслуживают?! – Чейн Лоутон нетерпеливо взмахнул рукой. – Ты ведь отвечаешь за безопасность не только Хлои Митчелл, но и за судьбы многих других людей!
– А ты никогда не задумывался над тем, что наши судьбы, черт возьми, тесно переплелись? И теперь опасность угрожает всем. Ты же не замечаешь простых вещей!
Настроение Кейла нисколько не улучшилось, так как Чейн, не удостоив ответом его последнюю фразу, развернулся и пошел прочь.
Те, кто оказался свидетелем перепалки, разошлись молча в мрачном расположении духа. Надвигающаяся буря стала желанным поводом для того, чтобы переключить внимание на другую тему.
Вскоре, когда первые капли дождя, упав на землю, пробуравили в толстом слое пыли мириады крошечных кратеров и превратили окружающий мир в темное пространство, насыщенное густым духом влажной земли и полное природного хаоса, на ступеньках крыльца, где Кейл смазывал винтовку, появился Шорти.
– Собрался на прогулку, верно? – спросил он и со вздохом уселся на грубо отесанные сосновые доски, из которых было сколочено крыльцо.
На пороге дома появился пернатый любимец Кейла и сразу зашипел на собаку Шорти. За питомцев пришлось вступиться хозяевам, растащив в стороны своих подопечных.
Наконец пес угомонился и уселся у ног хозяина, недобро поглядывая на гусака. Шорти погладил четвероногого друга по голове и повторил вопрос:
– Собрался за своей бывшей пленницей?
– Собрался. А разве с твоей стороны имеются какие-либо возражения?
– Да нет. Какие уж тут возражения? Комментировать твои поступки не берусь. Как известно, глупые мысли бывают у всякого, только умный их не высказывает.
– Во всяком случае, порой, когда не высказаны все противоположные мнения, то не из чего выбрать наилучшее.
– Только когда дело касается Хлои, верно?
– И когда это ты, Шорти, успел превратиться в ее защитника?
– Я видов на нее не имею, – пожал плечами Шорти. – Хотя кое-кто и положил на нее глаз. Мне бы не хотелось их разочаровывать.
– Думаешь, я их разочарую?
– Нет. Просто любопытно узнать, что у тебя на уме. Что ты задумал, а?
– Хочу отыскать ее. Хочу вступить в схватку с Митчеллом. На этот раз доказательств против этого мерзавца у меня побольше.
– Их у тебя и вправду достаточно, чтобы Митчелл предстал перед судом?
– Надеюсь, – ответил Кейл и тотчас почувствовал, как где-то глубоко внутри тугой пружиной сжалось напряжение.
Ему стоило немалых усилий взять себя в руки и не броситься опрометью вслед за Хлоей, словно обезумевший, потерявший от любви голову юнец. Хотя, скорее всего, во всем виновата надвигающаяся буря.
Перед мысленным взором Кейла предстала Хлоя. Как она объясняется с Джоном Митчеллом, как парирует язвительные замечания Драйдена. Картина показалась ему неприглядной. Хлоя все-таки поступила весьма опрометчиво, явно не понимая, что натворила, когда пренебрегла его советом и взялась осуществлять свой не слишком-то продуманный план. Интересно, как бы он, Кейл, поступил, попадись она сейчас ему в руки? Наверное, сначала набросился бы на нее с бранью, а затем стал бы целовать до удушья. Конечно же, нет ничего хорошего в том, что Хлоя верховодит им, так что он забыл обо всем на свете. Например, даже о том, что еще совсем недавно от злости готов был разорвать ее на части. Как же ей это удалось? Ведь она вроде не предпринимает для этого никаких усилий!
– Остается надеяться, что с ней все будет хорошо, – помолчав, произнес Шорти. – Она определенно неглупа, да и мужества ей не занимать.
– На кладбище мужественных людей тоже хватает, – угрюмо отозвался Кейл и, отставив в сторону винтовку, встал.
Над горной цепью и над долиной нависли грозовые тучи.
Громовые раскаты усиливались с каждой минутой. Несколько раз небеса протаранили ослепительные вспышки молний. Четвероногий друг Шорти заскулил. И вот хлынул ливень, плотной пеленой окутав домик Кейла. Вскоре дождище с грохотом застучал по навесу крыльца, поглотив все остальные звуки, за исключением разве что оглушительных раскатов грома.
– Ты не думаешь, что Митчелл может убить и собственную племянницу? – спросил Шорти, когда дождь, часто барабаня дробинами, принялся щедро поливать землю.
Кейл, медленно повернувшись, уставился на своего гостя.
– От Митчелла можно ожидать чего угодно. Я пытался ей это растолковать, но девица слишком упряма и не желает никого слушать. Хочется верить, что с ней ничего не случится до тех пор, пока я не придумаю надежный способ, как ее вызволить.
– Она сама справится со всеми бедами, старина.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41