— Капу не дьявол. Это особенный конь, — она бросила короткий взгляд на жеребца, и теплая волна окатила ее душу: он снова принадлежит только ей и никому не позволит оседлать себя.Англичанин задержал на ней взгляд.— Да, я имел счастье убедиться в этом.Теперь Касси могла проявить к нему снисходительность.— Но ты держался очень хорошо! — Ощупав кости на ногах, она перешла к рукам. Железные, крепкие мускулы… Мужчина чем-то напомнил ей Капу. Должно быть, она нечаянно надавила слишком сильно, Дейнмаунт вдруг дернулся. — Здесь больно?— Я бы выразился иначе, — пробормотал он.— Может, вывих? Тянет или ноет? — Касси нежным прикосновением притронулась к его плечу.— Да нет же, не здесь, а совсем в другом месте.— Где же? — недоуменно переспросила она.— Ты все равно не сможешь помочь мне.— Ты ошибаешься! Я очень хорошо вправляю вывихи. Мне даже удавалось помогать Капу.— Я ничего не вывихнул, и я не жеребец, черт тебя побери!Касси больно задела резкость его тона.— Капу намного вежливее и терпеливее, когда я помогаю ему.— В данном случае желание помочь только ухудшает дело. И мне… — Увидев выражение ее лица, он оборвал фразу. — Господи! Делай, что хочешь.— Ничего особенного. Просто я обязана помочь тебе, поскольку… — На этот раз запнулась она, подыскивая нужное слово.— Поскольку вынудила меня оседлать своего коня, — закончил за нее Джаред.Она не отрицала свою вину:— Это была ошибка. Я не подумала. — Опустив голову, Касси добавила: — Лани считает, что это один из моих главных недостатков. И очень серьезный. Он доставляет мне массу неприятностей.— А кто такая Лани? Твоя сестра?— Моя подруга.— И очень неглупая, должен тебе сказать. — Джаред внимательно вглядывался в ее лицо. — И зачем же ты настаивала на том, чтобы я сел верхом, зная, как это опасно?— Мне показалось, что он… — Касси помолчала, — что ты ему понравился. Он всегда оставался только моим, а тут вдруг потянулся к тебе.— Какая же ты собственница! Что тут плохого?— Я люблю его, — просто ответила Касси. — Это единственное, что у меня есть. И мне стало страшно, что я потеряю его.— Понимаю.Он улыбнулся, и Касси вдруг почувствовала, насколько ясно он осознает все, что она чувствует. Ей никогда не удавалось скрыть обуревавших ее чувств. Отведя взгляд, Касси вновь принялась ощупывать англичанина. Руки ее соскользнули с плеч на грудь, оттуда на живот. — Когда я увидела, как ты выводишь его из рощи, то решила, что у тебя дар кахуна.— Кахуна? — переспросил он. — Нет, до ваших жрецов мне далеко, и никакими магическими заговорами я не владею.— Но мой Капу никогда и никому не позволял так обращаться с собой. Даже мне он разрешил дотронуться до него только через полгода.— Значит, ты проделала самую тяжелую часть работы. Я уже шел по протоптанному пути.Но он не показался ей человеком, способным идти следом за кем-то. Касси испытала к нему чувство признательности за его чуткость. Он так доброжелательно пытался унять боль, которую нечаянно нанес ей, при том, что, по своей сути, виделся Касси насмешливым и едким человеком.— Капу не единственный, с кем тебе удалось так лихо управиться?— Я легко нахожу общий язык с другими лошадьми. Они меня любят. Наверное, это какая-то врожденная способность. А может, они чувствуют, что у меня такие же животные инстинкты, как и у них, и испытывают симпатию ко мне. — Насмешливая улыбка снова заиграла на его губах. — И, кстати, будет лучше, если ты все же перестанешь ощупывать меня.— Но почему? Я еще не закончила.— Зато я начал. — Он посмотрел ей в глаза и сказал без обиняков. — Хоть ты и девственница, но вряд ли настолько невежественна, чтобы не понимать, о чем идет речь. Ты должна знать, что возбуждает мужчин. И я, забыв, насколько ты юна, начинаю представлять, как тесно мне будет в тебе. Убери руки.Только в эту минуту она поняла, почему мускулы его живота вдруг окаменели. Сухой жар опалил ей лицо, и Касси резко отодвинулась.— Какой ты грубый! Я ведь хотела помочь тебе.— Если бы я не осознавал это, то ты бы уже лежала на спине, а не я. — Поднявшись, Джаред сел и приказал. — Отправляйся к себе в деревню.Оскорбленная до глубины души, Касси выпрямилась.— Я ни на секунду не задержусь дольше. И без того с тобой потеряла столько времени. — Она направилась к жеребцу. — И Капу правильно сделал, что сбросил тебя. Жаль, что я не позволила ему лягнуть тебя как следует.— Тем не менее ты не дала ему сделать это, — сказал Дейнмаунт, поднимаясь. — У тебя золотое сердце. Самое худшее для женщины — это желание во что бы то ни стало сохранить свою независимость. — Он встретился с ней взглядом.Гнев Касси тотчас начал отступать. Почему она медлит? Ей следует быстро уехать. И не следовало ему приказывать ей. Она и сама собиралась немедленно вернуться домой. Ей вовсе не хочется находиться с ним.Набежавший с моря легкий бриз отбросил волосы с его лба и прижал материю рубашки к телу, обрисовав все мускулы. Этот же игривый ветерок коснулся ее обнаженной груди, поиграл прядками волос на висках и донес до нее чарующий запах моря. Касси вдруг отчетливо услышала шум толпящихся волн и представила, как стремительно набегают они на прибрежный песок и, мягко шурша, откатываются, оставляя за собой белую пену, которую тут же слизывает набежавшая следом волна. Она ощутила все шероховатости песка под босыми ступнями. Воздух непонятным образом уплотнился. И ей почему-то стало трудно дышать.— Уходи! — резко сказал он.Руки Касси дрожали, когда она, вскочив в седло, натянула поводья. Но даже при свете луны было видно, как сильно побледнел Джаред. Не выдержав, она снова спросила:— С тобой и в самом деле все в прядке? Ты не ушибся?Глубоко вздохнув, он выговорил:— Не волнуйся, Каноа, у меня ничего не болит. — Неожиданно на губах его зазмеилась улыбка, и он слегка склонил голову. — Не могу сказать, что от падения я испытал удовольствие, но, несомненно, мне было интересно познакомиться с тобой. — Шагнув к ней, Джаред хлопнул жеребца по крупу. Капу взял с места в карьер, но англичанин успел крикнуть вдогонку и ветер донес его слова:— Держись подальше от берега, пока корабль не уйдет. Среди моих матросов найдутся такие, которые не станут задаваться вопросом, сколько тебе лет и девственница ли ты.Недолго проскакав по берегу, она оглянулась. Джаред по-прежнему стоял на том же самом месте и смотрел ей вслед.Он взмахнул рукой.Касси не ответила на его прощальный жест и пустила Капу вперед еще быстрее.Она чувствовала, что случайная встреча на берегу будет иметь продолжение, и ей лучше держаться подальше от этого англичанина. Ей не по себе рядом с ним…
— Ты успел, как я погляжу, отыскать кое-что интересное для себя.Джаред отвернулся от скачущей верхом на черном жеребце девушки и увидел направлявшегося в его сторону Бредфорда.— А ты утомился ждать.— Прикончил бутылку бренди, — ответил Бредфорд печально. — Оказывается, там оставалось меньше половины.— Больше половины, — поправил Джаред. — Неудивительно, что у тебя заплетаются ноги.— Ну да! Ты прекрасно знаешь, что я никогда не пьянею.Что правда, то правда. Его дядя обладал удивительной способностью: будучи всегда слегка навеселе, он почти никогда не доходил до крайней степени опьянения.— Тебе следовало бы, вместо того чтобы торчать на берегу, пойти вместе со мной к королю Камахамехе. У них отличное свежее пиво. Ты бы оценил его, дядя.Бредфорд поморщился.— Предпочитаю французский коньяк.— А мне понравился этот напиток. Бредфорд пожал плечами:— Потому что в тебе тоже есть что-то варварское. Как ни странно, я понял это, только когда мы оказались на Гавайях. — Его взгляд последовал за всадницей.— Прекрасная лошадь. Такой легкий, стремительный шаг.Джаред не сомневался, что дядя в первую очередь обратит внимание на скакуна.— Отсюда не очень-то различишь, — продолжал Бредфорд, — но сдается мне, что и женщина тоже под стать ему. — Вначале мне показалось, что вы поладили. С чего это она так мчится, словно за ней сам сатана гонится?— Она еще сущий ребенок, — коротко ответил Джаред.— Островитянки созревают быстрее девушек Европы.— Но у меня нет желания ускорять ее взросление.— С чего это ты стал таким добродетельным? — вскинул брови Бредфорд.— Потому что она еще ребенок, — повторил нетерпеливо Джаред. Но странное сочетание сожаления, горечи и острого желания обожгло его.— И чем же она так задела тебя?Надо же! Ему казалось, что дядя лишен наблюдательности.— Дело не в ней… Ее жеребец сбросил меня. Бредфорд недоверчиво смотрел на племянника.— В самом деле? — рассмеялся он. — Удивительно. В последний раз лошадь сбросила тебя, когда ты был еще совсем мальчишкой. Неужто нашелся конь, который взбрыкнул под тобой?— Как видишь. — Он развел руками. — Но у меня не было времени подготовить его…— Почему?— Какое сейчас это имеет значение! Я обошелся с ним не очень бережно. Проявил поспешность и беспечность.— Ты всегда предусмотрителен… Особенно в обращении с лошадьми. — Дядя задумчиво смотрел на него. — Так в чем же дело?— Откуда я знаю.Бредфорд, конечно, прав — он никогда не отличался легкомыслием. Импульсивность не в его характере. Ясное дело, что жеребец дикий, необъезженный. Следовало поначалу приласкать его, приручить к себе, прежде чем садиться верхом. Он получил по заслугам. Хорошо еще, что конь не лягнул его. Не подоспей девочка вовремя, он бы крепко поплатился за свою неосмотрительность.Бредфорд снова посмотрел вслед уже исчезнувшей всаднице.— …Приятная…Приятная? Он бы так не сказал. Пожалуй, мягкими у нее были густые блестящие волосы, доходившие почти до талии. Весь облик девушки дышал такой решительностью и смелостью, что по отношению к ней это слово никак не вязалось. Волевая, линия подбородка, полные, красиво очерченные губы, летящие черные брови подчеркивали выразительность темных больших с поволокой глаз. Они и перевернули его душу, заронив в сердце не свойственное ему смятение. Он угадал, насколько Каноа уязвима и хрупка, как печален ее взгляд.— Она еще сущее дитя, — снова повторил Джаред. Тем не менее грудь ее уже сформировалась, соски потемнели и…Бредфорд усмехнулся.— Я спрашивал тебя совсем о другом. Эта местная Венера, должно быть, вскружила тебе голову, если ты отвечаешь невпопад. Где ты ее отыскал? Она случаем не из придворных дам короля Камахамехи? Мне и в самом деле следовало пойти с тобой.— Ты же знаешь, что я ходил к Камахамехе не подыскивать себе даму сердца.— И все же нашел ее. — Бредфорд блаженно вздохнул. — Должен тебе признаться, что я наслаждаюсь жизнью в этом раю. Красивые женщины спешат доставить тебе все мыслимые удовольствия и не заставляют испытывать чувство вины. Что может быть прекраснее? Чего еще может желать мужчина?— Французский коньяк.— В любом раю есть свой змей-искуситель. Но этот — один из самых безопасных. — Его взгляд вновь обратился к исчезнувшей в ночи всаднице. — Но ты не похож на себя. Нельзя же быть таким эгоистом. Почему ты не позвал ее с собой на корабль — мы бы оба получили удовольствие?Джаред вспыхнул от гнева, хотя и понимал, насколько нелепа его реакция на слова дяди. Они частенько делили одну женщину, и местные красотки сладострастно отзывались на ласки двух мужчин, стараясь доставить каждому наслаждение.— Ты совсем не слушаешь меня? Неужто она сжимала ногами только бока своего жеребца?Джаред направился по берегу в сторону перемигивающихся фонарей на борту корабля.— Забудь про нее. У нас есть более важное дело.— Не так быстро, — попросил его Бредфорд. — Может, я и слегка навеселе, но бегать все же не в состоянии.Улыбнувшись, Джаред замедлил шаг:— А я думал, ты сгораешь от нетерпения добраться до бренди. И чем скорее мы окажемся на борту, тем быстрее ты утолишь жажду.— Ну, хорошо. Я попробую идти побыстрее, — дядя пошел в ногу с Джаредом. — А что Камахамеха? Ты получил от него, что хотел?— Да. — К Джареду вернулось радостное возбуждение, охватившее его еще тогда, когда он услышал от короля ответ на свой вопрос. Разыскивая потерянный след, он из Парижа отправился в Марсель, а оттуда на Таити, где провел почти год, пока не оказался на одном из Гавайских островов. Ему не верилось, что поиски так удачно завершились. — Он здесь.— Девилл? — удивленно спросил Бредфорд. — Ты уверен?— Шарль Девилл, француз, он жил сначала на Таити, а потом переселился на этот остров. Все указывает на то, что это именно тот, кого я так долго искал.— И он подходит под твое описание?— Точь-в-точь.— Жена и дочь?Джаред кивнул:— Его жена умерла через год после приезда сюда. Он взял себе в любовницы полинезийку. Здесь же живет и его дочь Кассандра, но она никогда не бывает на пирах короля.— А Девилл?Джаред кивнул.— Такое впечатление, что он любимец Камахамехи. Девилл нарисовал для него и его жен несколько картин, получил разрешение бродить по острову, где ему вздумается, и селиться там, где понравится.— И король отдал его тебе на растерзание?— У него не оставалось выбора, — жестоко улыбнулся Джаред. — И я скоро доберусь до француза.— Не сомневаюсь. Правда, я от всей души надеялся, что художник не особенно понравится Камахамехе, а он стал другом короля. Как бы его воины не обратили против тебя свое варварское оружие.— Меня эта идея тоже не привлекает. Поэтому пришлось принять кое-какие меры, дабы избежать подобной опасности. Вождю Камахамехе необходимы английские ружья, поэтому он постарается закрыть глаза на все, что произойдет с Девиллом, если получит взамен оружие.— Выходит, Девилла легче убить, чем брать в заложники.— Но как в таком случае я доберусь до Рауля Камбре? Оба должны понести наказание. Бредфорд покачал головой.— Надеюсь, ты, наконец, добьешься своего. Времени прошло слишком много, следы давно занесло, да и события стерлись в памяти людей.— Вот почему Девилл мне нужен живым. От него я получу необходимые мне сведения. Девилл всего лишь оружие. Рука, направившая его на предательство, — Камбре.— У француза свой дом на острове?— Да. У подножия холмов, но я выяснил, что он редко бывает в нем. Похоже, ему полюбилось писать вулканы. Завтра с утра, наняв проводника в деревне, я отправлюсь с ним в горы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47