Пусть стреляют, пусть делают
, что хотят. Зарыться в землю и сидеть тихо. Понятно?
Военные уехали. Их сменил Молотов, который привез Сталину интересный док
умент, прошедший через его наркомат.


«Совершенно секретно. Экз. № 1.

Заведующему протокольным отделом Наркоминдела Союза ССР т. Баркову В.Н. 19
июня 1941 г....я, произведя регистрацию поездок иностранцев, обратил внимание
на следующее обстоятельство: весь аппарат германского военно-морского
атташе состоит из семи человек...
На 20 июня в аппарате атташе не остается ни одного из известных мне сотрудн
иков, что несколько необычно и странно, о чем я считаю необходимым довест
и до Вашего сведения».

Сталин, хотя и знал об этом из докладов НКВД, прочел справку с улыбкой и мо
лча ее отложил.
Все правильно, все сходится. Немецкие моряки нужны сейчас на родине.
Затем Сталин поинтересовался у Молотова, видел ли тот Шуленбурга сегодн
я.
Молотов принимал сегодня немецкого посла и в исключительно резкой форм
е потребовал у него объяснений по поводу непрекращающихся облетов неме
цкими самолетами пограничных территорий СССР.
Германский посол ответил, что г. Деканозов должен был посетить Имперског
о Министра иностранных дел и получить от него все разъяснения по этому в
опросу. Деканозову было приказано добиться приема у Риббентропа и вручи
ть ему вербальную ноту следующего содержания:
«По распоряжению Советского Правительства полпредство Союза Советски
х Социалистических Республик в Германии имеет честь сделать Германско
му Правительству следующее заявление:
Народный Комиссариат Иностранных Дел СССР вербальной нотой от 21 апреля
информировал германское посольство в Москве о нарушениях границы Союз
а Советских Социалистических Республик германскими самолетами...».
Это была первая из задуманной серии нот, целью которых было обострение с
оветско-германских отношений путем предъявления Германии новых и боле
е резких претензий, кульминация которых должна быть достигнута (по замыс
лу) в самый канун вторжения.
Сталин отодвинул разведсводки, которые утомили его своей тупой тенденц
иозностью, и поинтересовался у Берии, все ли готово к аресту Мерецкова?
Лаврентий Павлович доложил, что готово все. Только еще не решили, где его б
рать: прямо в поезде или на перроне.
Сталин сказал, что лучше прямо в поезде. Берия согласился. Вся поездная бр
игада составлена из оперативников и два соседних вагона набиты также оп
еративниками.
Сталин спросил, как идет следствие, что нового удалось установить? Берия
доложил, что уже раскрывается картина очень крупного заговора. Гораздо б
олее крупного, чем даже в 1937 году. Сталин только вздохнул, сокрушенно покач
ивая головой, и стал набивать трубку.
Пока Сталин пытался разобраться в темном и грязном лабиринте, кишащем ге
нералами-заговорщиками и агентами-провокаторами, Гитлер, измученный то
мительным ожиданием часа «Ч», писал длинное письмо своему единственном
у другу Ц Муссолини. Письмо выдавало измученное состояние души фюрера,
издерганного своими дьявольскими играми в последние дни до нападения н
а коварного московского партнера.


«Дуче, Ц изливал свою душу ф
юрер, Ц я пишу Вам это письмо в тот момент, когда длившиеся месяцами тяже
лые раздумья, а также бесконечное нервное выжидание, закончились принят
ием самого трудного в моей жизни решения. Я полагаю, что не вправе больше т
ерпеть такое положение после доклада мне последней карты с обстановкой
в России...
Оба государства, Советская Россия и Англия, в равной степени заинте
ресованы в распавшийся, ослабленной длительной войной, Европе. Позади эт
их государств стоит в позе подстрекателя и выжидающего Североамерикан
ский Союз. После ликвидации Польши в Советской России появляется послед
овательное направление, которое умно, осторожно, но неуклонно возвращае
тся к старой большевистской тенденции расширения так называемого
«советского, социалистического фронта». Другими словами, расширен
ия до бесконечных пределов Советского государства. Речь идет не больше,
не меньше как о советизации всего мира...
Вы видите, Дуче, что на нас накидывают петлю, не давая фактически вре
мени что-либо предпринять... Поэтому после долгих размышлений я пришел к в
ыводу, что лучше разорвать эту петлю до того, как она будет затянута...

Материал, который я намерен постепенно опубликовать о планах Стал
ина сокрушить Европу, так обширен, что мир удивится больше нашему долгот
ерпению, чем нашему решению...

(Никто в мире и не собирался слушать каких-либо его аргументов. Он уже в гл
азах мирового общественного мнения попал в положение террориста, взорв
авшего жилой дом и пытавшегося объяснить полиции какие негодяи этот дом
заселяли.
Но после окончания Второй Мировой войны все предвоенные планы потеряли
свою остроту.
Кроме того, никто не был заинтересован в изменении исторической схемы от
ветственности различных стран за небывалый мировой кризис. Большую рол
ь здесь сыграл старый тезис: «Горе побежденному!»).


В заключение я хотел бы Вам с
казать еще одно. Я чувствую себя внутренне снова свободным, после того, ка
к пришел к этому решению. Сотрудничество с Советским Союзом при всем иск
реннем стремлении добиться окончательной разрядки, часто тяготило мен
я. Ибо это казалось мне разрывом со всем моим прошлым, моим мировоззрение
м и моими прежними обязательствами. Я счастлив, что освободился от этого
морального бремени.
С сердечным и товарищеским приветом. Искренне Ваш, Дуче, Адольф Гитлер».


На тысячекилометровой линии противостояния, вибрируя от напряжения, ка
к натянутые тетивы гигантских луков, стояли две огромные армии, ожидая у
словленных сигналов: «Гроза» и «Дортмунд».
Всего группировка германских войск вместе с румынскими и финскими част
ями насчитывала в своем составе примерно 4,5 миллиона человек, чуть меньше
400 танков и 4275 боевых самолетов, считая самолеты Румынии и Финляндии.
Против них на трех фронтах Западного ТВД была развернута 8-миллионная ар
мия, построенная в два стратегических эшелона и прикрытая тремя отдельн
ыми армиями НКВД.
Только в пограничных округах немцам противостояли 11 тысяч танков и еще 8 т
ысяч в армиях второго эшелона. Сколько было танков в стрелковых дивизиях
и в армиях НКВД, включая и их собственную численность, остается неизвест
ным.
С воздуха эту группировку прикрывали 11 тысяч самолетов и 2300 дальних бомба
рдировщиков, входивших в состав ДВА РГК. В резерве находились еще 8 тысяч б
оевых машин.
Приморские фланги фронтов опирались на поддержку мощных и многочислен
ных соединений Военно-морского флота. Авиация флота (не считая Тихоокеа
нского) имела в своем составе 6700 самолетов, Ц больше, чем все соединения Л
юфтваффе на востоке.
Для чего Сталин сконцентрировал на границе такую чудовищную армию?
Но это вопрос настолько очевиден, что отвечать на него: «Для обороны», Ц
могут только бывшие историки КПСС с вывихнутыми мозгами.
Гораздо интереснее другие вопросы:
Как немцам с их хилыми силами удалось разгромить и уничтожить всю эту чу
довищную силу?
Почему официальная история объявила катастрофой потерю 1200 самолетов, ко
гда их было 11 тысяч.
Почему потеря 600 танков в первые два дня войны также объявлена катастрофо
й, когда их было тоже 11 тысяч?
Куда же делась гигантская армия, нацеленная на вторжение в Европу после
высадки немцев на Британские острова?
При всей тактической внезапности удара они должны были быть остановлен
ы к 1 июля. Вырвавшиеся вперед танковые группы Гота, Гудериана и Клейста, о
передившие свою пехоту на два суточных перехода, были бы отрезаны от нее,
окружены, смяты, раздавлены и размазаны страшным превосходством в силах
, которое имела Красная Армия.
И так бы непременно произошло, если бы не одно обстоятельство.
Если бы Красная Армия оказала сопротивление.
Это и была знаменитая ошибка в третьем знаке, допущенная товарищем Стали
ным, любившим все упрощать.
Глубокой ночью 22 июня Ц в 2 часа 10 минут Ц генерал Гудериан выехал на свой
командный пункт, находившийся в 15-ти километрах северо-западнее Бреста у
местечка Богукалы.
Он прибыл туда в 3 часа 10 минут ночи. С 8 часов вечера танки его группы, ревя св
оими бензиновыми моторами, выдвигались к границе.
Солдатам был зачитан приказ Гитлера.


«Наступил час, мои солдаты,
Ц обращался фюрер к вермахту, Ц когда... судьба Европы, будущее Германии
и нашего народа находятся отныне полностью в ваших руках!»

Ц Что с мостами? Ц поинтересовался Гудериан и был удивлен, узнав, что ру
сские разминировали мосты, расчистив проходы на многих участках для про
хода танков.
Небо на востоке начало сереть. Начинался день 22 июня 1941 года, выпавший на во
скресенье. Гудериан еще раз посмотрел на часы. Было 3 часа 15 минут ночи.
И приказал начать артиллерийскую подготовку.
Поздно вечером 21 июня, когда уже всем стало ясно, что немцы перебрасывают
свои войска на Запад каким-то очень странным способом Ц максимально вы
двигая их к границам СССР, Ц из Москвы в штабы фронтов за подписью Тимоше
нко и Жукова была направлена последняя директива мирного времени Ц «не
поддаваться ни на какие провокационные действия, могущие вызвать крупн
ые осложнения».
Когда же на границах началась стрельба, и немецкие танки двинулись впере
д, Сталин, «в рамках достигнутой договоренности», стал дозваниваться до
Гитлера, чтобы пожаловаться фюреру на его генералов, предпринявших пров
окационные акции, о возможности которых Гитлер уже давно предупреждал с
воего друга.
Однако до фюрера из Москвы оказалось не так-то просто дозвониться. Но Ста
лин это делал со свойственным ему упорством. Все это выглядело уже совер
шенно мистически, если учесть, что Шуленбург уже вручил Молотову составл
енную по всем правилам ноту об объявлении войны, а в Берлине Риббентроп с
делал соответствующее заявление вызванному на рассвете Деканозову.
Неужели у Сталина сложилось впечатление, что Имперский Министр Иностра
нных дел вместе с Чрезвычайным и Полномочным послом Германии действова
ли от лица какого-нибудь завербованного англичанами, командира танково
й дивизии? Он продолжал звонить в Берлин, и, когда стало понятно, что по тел
ефону это не удастся сделать, использовал линию радиосвязи. В конце конц
ов удалось связаться с Рейхсканцелярией в Берлине. Там мгновенно оценил
и царящий в Кремле маразм и стали морочить великому вождю голову, уверяя,
что им ничего не известно, что все будет доложено фюреру, и «конечно, если
все так, как вы сообщаете, то виновные будут строжайше наказаны».
Из Москвы требовали немедленно доложить обо всем Гитлеру лично. Но Гитле
ра в Рейхсканцелярии никак не могли разыскать и предложили связаться с н
ими завтра утром, заверив, что они «все, кому надо, доложат».
Тут у Сталина лопнуло терпение, и он решил, что эти переговоры будет гораз
до легче вести, если немецких войск не будет на нашей территории. А потому
приказал всем фронтам немедленно перейти в наступление, выбить немцев с
территории СССР, но границу до особого распоряжения не переходить. Поэто
му всего через три с половиной часа после вторжения немцев, в штабы погра
ничных фронтов поступила первая директива военного времени за подпись
ю Тимошенко и Жукова, которая предписывала:


«Войскам всеми силами и сред
ствами обрушиться на вражеские силы и уничтожить их в районах, где они на
рушили советскую границу. Впредь, до особого распоряжения, наземным войс
кам границу не переходить».

К полудню 22 июня Сталин, Тимошенко и Жуков, наконец, поняли, что вторжение в
Англию, судя по всему, откладывается, поскольку Гитлер предпочел вторгну
ться в СССР. И тогда настал великий час! Было принято решение начать опера
цию «Гроза»!
« "Гроза ", "Гроза ", "Гроза " !» Ц начали надрываться на всех линиях
прямой связи и радиочастотах телетайпы и передатчики Наркомата Оборон
ы и Генерального штаба. « "Гроза ", "Гроза ", "Гроза "!». Она зашумела и
загремела на еще уцелевших линиях связи между фронтовыми, корпусными и д
ивизионными штабами.
Из сотен сейфов, с некоторой долей ритуальной торжественности, извлекал
ись толстые красные пакеты с надписью «Вскрыть по получении сигнала
«Гроза»».
Из вскрытых пакетов вынимались пачки оперативных приказов с названиям
и прусских, польских и румынских городов и населенных пунктов, взять кот
орые приказывалось в первые 72 часа после начала операции. На приданных се
кретных картах жирные красные стрелки хищно нацеливались на Варшаву и К
опенгаген, на Берлин и Кенигсберг, на Бухарест, Будапешт и Вену.
На Северо-Западном фронте командир танковой дивизии полковник Иван Чер
няховский, вскрыв свой красный конверт, не минуты не колеблясь, бросил та
нки в наступление на Тильзит, имея целью захватив его, развивать наступл
ение на Кенигсберг, как и было указано в извлеченном из пакета приказе. Да
же в условиях 22 июня 1941 года танкам Черняховского удалось, давя немецкие по
зиции, продвинуться на 25 километров. Только общая обстановка на фронте за
ставила Черняховского повернуть обратно.
На Западном фронте танковая дивизия 14-го механизированного корпуса под
командованием подполковника Сергея Медникова одновременно с немецким
и танками, но в другом направлении, форсировала Буг и начала наступление
на Демблин, как и было приказано вскрытым красным пакетом. Дивизия продв
инулась вперед на 30 километров и остановилась, израсходовав горючее и бо
еприпасы. Подполковник Медников погиб. На Южном фронте несколько дивизи
й вторглись на территорию Румынии, поддержанные огнем мониторов Дунайс
кой флотилии.
Но это были исключения из той общей обстановки, которая царила на фронта
х в тот момент, когда был отдан приказ о начале операции «Гроза».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74