Германия ни в коей мере не угрожает России. Напротив, Германия
смотрит в совершенно противоположном направлении. Целью ее враждебной
политики является Англия. Ведь, по большому счету, Германию, Россию
и Италию связывает общая идеология социализма, направленная проти
в разлагающихся капиталистических демократий. Не так ли?
Немецкий посол Шуленбург, бомбардируемый отчаянными телеграммами из Б
ерлина, пытается добиться приема у Молотова, но не видит в Москве тех луче
зарных улыбок, которые расточали Астахов с Бабариным в берлинском ресто
ране. Инструкции Риббентропа и Вайцзеккера требуют от посла перевести п
ереговоры с русскими в область «конкретных» договоренностей и попытат
ься добиться согласия Сталина на государственный визит в Москву рейхсм
инистра Риббентропа.
3 августа Молотов принимает Шуленбурга более чем холодно. Да, СССР заинте
ресован в улучшении советско-германских отношений, но пока со стороны Г
ермании он видит одни «благие намерения». Нарком напоминает послу об Ант
икоминтерновском пакте, о поддержке Германией Японии во время советско-
японского конфликта у озера Хасан, об исключении Советского Союза из Мюн
хенского соглашения. У Шуленбурга возникает впечатление, что русские во
все не хотят никакого соглашения с Германией, а все еще надеются договор
иться за немецкой спиной с западными союзниками.
14 августа Риббентроп инструктирует Шуленбурга, чтобы тот срочно встрети
лся с Молотовым. Министр напоминает послу о былой дружбе между двумя стр
анами и подчеркивает, что говорит «от имени фюрера». Риббентроп просит д
обиться у русских разрешения на его визит в Москву, чтобы он мог «от имени
фюрера изложить свои взгляды лично господину Сталину». Он требует, чтобы
Шуленбург все это представил Молотову в письменном виде. Тогда и Сталин
будет точно информирован о немецких намерениях. Гитлер готов разд
елить между Германией и СССР не только Польшу, но всю Восточную Европу, вк
лючая Прибалтику, которую она заранее уступает Советскому Союзу. Пусть о
б этом узнает Сталин!
15 августа Шуленбург снова пробивается на прием к Молотову и, нервничая, за
читывает ему послание Риббентропа. Молотов приветствует желание Герма
нии улучшить отношения с СССР. Что касается визита Риббентропа, то он тре
бует «достаточной подготовки, чтобы обмен мнениями привел к конкретным
результатам.» К каким результатам? Ну, скажем, как немецкое правительств
о отнесется к заключению договора о ненападении с Советским Союзом? Може
т ли оно влиять на Японию, чтобы та прекратила конфликты на монгольской г
ранице? Как отнесется Германия к присоединению Прибалтики к СССР? П
усть все это в Берлине продумают, а потом мы примем Риббентропа.
Шуленбург Ц старый дипломат кайзеровской школы Ц ошеломлен. Советски
й Союз предлагает пакт о ненападении в то время, как в Москве начальники ш
табов СССР, Англии и Франции ведут переговоры о совместных военных дейст
виях против Германии. Верх политического цинизма! Но негодование графа б
ыстро охлаждается прибывшей 16 августа очередной директивной телеграмм
ой из Берлина, где от него требуют снова увидеть Молотова и информироват
ь его, что «Германия готова заключить с СССР договор о ненападении сроко
м, если Советский Союз желает, на 25 лет. Более того, Германия готова гаранти
ровать присоединение Прибалтийских государств к СССР. И, наконец, Герман
ия готова оказать влияние на улучшение и консолидацию советско-японски
х отношений. Фюрер считает, что принимая во внимание внешнюю обстановку,
чреватую ежедневно возможностью серьезных событий, желательно быстрое
и фундаментальное выяснение германо-русских отношений.
В Берлине с растущим нетерпением и нервозностью ждут ответа из Москвы, з
асыпая Шуленбурга дополнительными инструкциями и указаниями самого пу
стякового характера. Например, сообщить точно время предстоящего прием
а у Молотова.
Молотов встречает Шуленбурга очень холодно. Он снова напоминает о былой
враждебности Германии по отношению к СССР. Ему нечего добавить к тому, чт
о он сказал о визите Риббентропа в прошлый раз. Он вручает немецкому посл
у ноту, полную упреков, подозрении и недомолвок. Нота заканчивается слов
ами: «Если, однако, Германское правительство ныне решило изменить свою п
рошлую политику в направлении серьезного улучшения политических отнош
ений с Советским Союзом, Советское Правительство может только приветст
вовать подобное изменение и, со своей стороны, готово пересмотреть собст
венную политику в контексте серьезного улучшения отношении с Германие
й». Но для этого, подчеркивает советская нота, «нужны серьезные и практич
еские шаги». Это не делается одним прыжком, как предлагает Риббентроп.
Сталин тянет. Пусть немцы созреют как следует и предложат Москве максиму
м того, что могут. Он отлично понимает, что в его руках ключ к запуску европ
ейской войны, и продумывает возможные варианты, взвешивая собственные ш
ансы.
Сталин колеблется. Огромная армия уж развернута вдоль западных границ. Н
а войну работает практически вся экономика огромной страны. Секретные ц
ифры сводок, лежащие на столе Сталина, обнадеживают и вдохновляют. Если е
ще два года назад военная промыпшенность выпускала ежегодно 1911 орудий, 860 с
амолетов и 740 танков, то уже к концу прошлого, 1938 года, почти полностью переве
денная на военные рельсы экономика стала выдавать в год 12687 орудий, 5469 самол
етов и 2270 танков. Готов уже новый закон о «Всеобщей воинской обязанности»,
который должен увеличить и так немыслимую для мирного времени армию чут
ь ли не в три раза.
Сталин доволен. Создано почти тройное военное превосходство над любой к
омбинацией возможных противников. Пожалуй, можно начинать.
А обстановка в Берлине уже напоминала паническую. Принимались все меры,
чтобы скрыть нервозность руководства от армии.
В немецкое посольство в Москве летит очередная телеграмма с пометкой «В
есьма срочно. Секретно», требующая от Шуленбурга немедленно добиться но
вой встречи с Молотовым.
Послу указывалось, что он должен напомнить Молотову об успешном прохожд
ении «первой стадии» переговоров, т.е. о советско-германском торговом со
глашении, которое было подписано «как раз в этот день» (18 августа), и о необх
одимости перехода ко «второй стадии» переговоров. Риббентроп снова нап
оминает, что готов срочно вылететь в Москву, имея полномочия вести перег
оворы с «учетом всех русских пожеланий». Каких пожеланий? Издерганный Ри
ббентроп уже не скрывает и этого:
«Мне предоставлено право подписать специальный протокол, регулирующий
интересы обеих сторон в тех или иных вопросах внешней политики. Наприме
р, в установлении сфер интересов в Балтийском регионе. Однако это п
редставляется возможным только в устной беседе» ,
Ч подчеркивает Риббентроп.
Отступать уже некуда. Он инструктирует Шуленбурга, что на этот раз тот ни
при каких обстоятельствах не должен принимать русского «нет».
Напряжение растет. В немецких портах в полной боевой готовности, дрожа и
вибрируя от проворачиваемых двигателей, стоят «карманные» линкоры и ди
визионы подводных лодок, ожидая приказа, чтобы выйти на коммуникации анг
личан. Но приказ невозможно отдать, пока не будут получены известия из Мо
сквы, а каждый час промедления означает, что боевые корабли не успеют раз
вернуться в заданных районах до 1 сентября. Две армейские группы, предназ
наченные для разгрома Польши, также необходимо еще придвинуть к границе
. Но сигнала нет, поскольку Сталин еще не сказал «да».
Томительно текут часы, но из Москвы никаких известий. Нервное напряжение
становится совершенно невыносимым. В приемной фюрера пронзительно зве
нит телефон. Адъютант подает трубку Риббентропу. Докладывает советник Ш
нурре. Вчера переговоры с русскими о торговом договоре закончились полн
ым согласием, но русские уклонились от подписания договора, заявив, что с
делают это сегодня в полдень. Только что последовал звонок из советского
посольства о том, что подписание договора откладьтается по политически
м соображениям в связи с новыми инструкциями из Москвы.
А в это время в Москве гордый граф фон Шуленбург добивается нового прием
а у Молотова. Он зачитывает очередное послание Риббентропа.
Молотов дослушивает Шуленбурга до конца. Нет, говорит он, наша позиция ос
тается прежней. Сначала торговое соглашение. Потом мы его опубликуем и п
осмотрим, какой эффект он вызовет за рубежом. А только затем займемся акт
ом о ненападении и протоколами. В настоящее время советское правительст
во даже приблизительно не может сказать о дате визита Риббентропа. Такой
визит требует очень основательной подготовки.
Шуленбург, чувствуя, что «его сердце вот-вот разорвется», возвращается в
посольство.
Неожиданно сообщают, что Молотов просит посла прибыть к нему сегодня еще
раз в 16.30.
Приветливо улыбаясь, Молотов заявил ошеломленному Шуленбургу, что Сове
тское правительство пересмотрело свои взгляды и теперь считает, что дог
овор о ненападении необходимо заключить как можно быстрее. А потому Моло
тову поручено передать немецкой стороне для изучения проект этого дого
вора, как его понимает советская сторона. В связи с этим советское правит
ельство согласно принять рейхсминистра Риббентропа где-нибудь 26 или 27 ав
густа.
Граф Шуленбург понимает, что подобное изменение взглядов Молотова прои
зошло из-за прямого вмешательства Сталина, причем это вмешательство про
изошло где-то между половиной третьего и половиной четвертого 19 августа.
Ликующий посол быстро составляет телеграмму в Берлин:
«Секретно. Чрезвычайной важности. Советское правительство согласно пр
инять в Москве рейхсминистра иностранных дел через неделю после объявл
ения о подписании экономического соглашения. Молотов заявил, что если о
подписании экономического соглашения будет объявлено завтра, то рейхс
министр иностранных дел может прибыть в Москву 26 или 27 августа...»
26 или 27 августа! Забыв о гордости, Гитлер лично садится писать послание Ста
лину, прося советского диктатора принять как можно раньше Риббентропа. В
предчувствии исполнения собственных планов Гитлер забывает, сколько г
рязи и ненависти они вылили со Сталиным на головы друг друга за последни
е пять лет.
«Москва. Господину Сталину.
Я искренне приветствую подписание нового германо-советского
торгового соглашения как первого шага в изменении германо-со
ветских отношений. Заключение пакта о ненападении с Советским Союзом оз
начает для меня долгосрочную основу германской политики. Таким образом,
Германия возобновляет политический курс, который был выгоден обоим гос
ударствам в течение прошлых веков...
Я принял проект договора о ненападении, переданный Вашим министро
м иностранных дел господином Молотовым, но считаю крайне необходимым пр
ояснить некоторые вопросы, связанные с этим договором, как можно скорее.
Сущность дополнительного протокола, столь желаемого Советским Союзом,
по моему убеждению, можно согласовать в кратчайшее время, если ответстве
нный немецкий представитель сможет лично прибыть в Москву для перегово
ров. Правительство Рейха не видит, как можно иным путем согласовать и утв
ердить текст дополнительного протокола в кратчайшее время.

Напряжение между Германией и Польшей становится нетер
пимым... В любой день может возникнуть кризис. Германия отныне полна решим
ости отстаивать интересы Рейха всеми средствами, имеющимися в ее распор
яжении . По моему мнению, желательно, чтобы наши две страны уста
новили новые отношения, не теряя времени. Поэтому я снова предлагаю, чтоб
ы Вы приняли моего министра иностранных дел во вторник, 22 авгус
та, в крайнем случае Ц в среду 23 августа. Рейхсминистр иностранных дел им
еет полные полномочия составить и подписать пакт о ненападении, а также
протокол к нему. Принимая во внимание международную обстановку, пребыва
ние министра иностранных дел в Москве более двух дней представляется со
вершенно невозможным. Я буду рад как можно быстрее получить Ваш ответ.

Адольф Гитлер».

Потекли часы мучительного ожидания, прерываемые нервозными звонками к
Шуленбургу. Какое решение примет всемогущий кремлевский диктатор?
Наконец, в 21.35 21 августа 1939 года в Берлин приходит ответ Сталина, составленны
й на изящной «новоречи»:

«Канцлеру Германского Рейха А.Гитлеру.
Благодарю Вас за письмо. Я надеюсь, что германо-советский пакт о нен
ападении ознаменует решительный поворот в деле улучшения политических
отношений между нашими странами.
Советское правительство поручило мне информировать Вас, что оно с
огласно с тем, чтобы господин фон Риббентроп прибыл в Москву 23 августа.

И. Сталин».

Германское радио, передававшее музыкальную программу, неожиданно прер
вало передачу, призвав слушателей к вниманию. Торжественный голос дикто
ра объявил экстренное сообщение: «Правительство Рейха и Советское прав
ительство пришли к соглашению заключить друг с другом Пакт о ненападени
и. Рейхсминистр иностранных дел прибудет в Москву в среду, 23 августа, для в
едения переговоров».
На следующий день, 22 августа, Гитлер собрал на новую конференцию своих ген
ералов, призвав их вести войну «жестоко и без всякой жалости», подчеркну
в, что он, вероятно, даст приказ атаковать Польшу 26 августа Ц на шесть дней
раньше, чем планировалось.
Отметив также величие и авторитет таких личностей, как Муссолини и Франк
о, Гитлер особо подчеркнул, что ни в Англии, ни во Франции «нет выдающихся
личностей» подобного масштаба, как он, а потому эти страны не представля
ют какой-либо серьезной опасности.
23 августа, около полудня, два больших трехмоторных «Кондора» приземлили
сь в Москве с Риббентропом и его многочисленной свитой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74