Дерзость таких людей дошла наконец до того, что они сговорились убить его!
Такие злодейства случаются в истории народов и всегда доказывают грубые и жестокие нравы их, необразованность и призывают гнев Божий на ту несчастную страну, где они происходят. Так было и с новым Великим княжеством.
Вы знаете, что Андрей Боголюбский женат был на дочери боярина Кучки. Нежно любя прекрасную супругу свою, великий князь любил всею душой и братьев ее. Оба они занимали важные места при дворе и жили очень счастливо. Вдруг один из них совершил преступление, за которое по законам следовало наказать его смертью. Он думал, что брат великой княгини избавлен будет от этого наказания, или, лучше сказать, он надеялся на слабость великого князя, но на этот раз Андрей Георгиевич поступил иначе, и через несколько дней голова Кучковича была отрублена. Брат его Яким возненавидел за это Андрея и подговорил двадцать своих друзей и товарищей отомстить великому князю. Злодеи, в числе которых были Петр, зять Якима, и Анбал Ясин, казначей князя, решили собраться в Боголюбове 29 июня, в день Петра и Павла.
Когда князь уже помолился Богу и лег в постель в своей ложнице [ Так называли в то время спальню.

], заговорщики тихонько вошли во дворец, и прежде всего в княжеский погреб, к Анбалу, который напоил их допьяна.
В таком положении злодеи потеряли последний остававшийся у них страх, с неслыханной дерзостью и злобой перерезали всю стражу и подошли к дверям ложницы. Князь проснулся от шума и спросил: «Кто там?» - «Прокопий! - отвечал один из злодеев, называя имя княжеского любимца. - Отвори, государь!» Но Андрей узнал, что это голос не Прокопия, и не велел отроку, бывшему при нем, отворять дверей. Тогда убийцы одним ударом вышибли их и ворвались в ложницу. Несчастный князь вскочил с постели и долго защищался. Но он был безо всякого оружия, один с молодым отроком, злодеи же имели все, что только можно было иметь в то время, - сабли, мечи и копья, и их было двадцать человек! Они рубили и кололи его до тех пор, пока он, сказав: «Господи! В руце твои предаю дух мой!» - не скончался. Убийцы вышли из ложницы и отправились окончить грабежом свое ужасное преступление.
Бог, приняв на небо душу князя, так прогневался на землю Русскую за это злодеяние, что казалось, совсем оставил ее. Это говорили все добрые люди того времени. Они видели гнев Божий в тех ужасах, какие происходили после кончины государя. Убийцы его разграбили погреба и казну княжескую, разбежались по городку Боголюбову, сзывали к себе всех жителей, чтобы вместе идти грабить дворец и дома боярские. Не нужно сказывать вам, что все дурные люди тотчас послушались их. Ворвавшись во дворец, они вытащили тело князя и бросили его в огороде безо всякой одежды. Верный слуга его Козьма Киевлянин едва мог выпросить у злого Анбала ковер, чтобы покрыть его и отнести в церковь. И туда даже безумный народ не пустил своего князя. Все причетники были пьяны, и сторож велел положить тело на паперть. Жалко было смотреть и слушать, как добрый Козьма, горько рыдая над телом и целуя покрытые кровью руки государя, говорил: «О добрый князь мой! Никто из слуг твоих не узнает тебя, который так ласково принимал и угощал во дворце своем всякого - и грека, и латина, и болгара, и еврея! А тебя и в храм Божий не пускают!» Никто не пришел утешать его, он плакал один. Да и некому было разделять его горесть: весь народ был в ужасе и смятении. Одни убивали и грабили, другие прятались от убийц и грабителей, третьи плакали об убитых. Одним словом, нельзя пересказать вам всего, что происходило в это время в Великом княжестве Владимирском и особенно в Боголюбове! Наконец священники решили молить Бога о прощении великого злодеяния, сделанного в земле Русской. Помолясь усердно в церквах, они пошли в ризах, с образами, молитвами и пением по улицам. Бунтовщики испугались, вспомнили о Боге, которого они так прогневали, и усмирились. Тогда граждане и священники владимирские пришли за телом несчастного государя и повезли его во Владимир. Толпы владимирцев вышли из города, и, как только увидели вдали княжеские знамена и услышали печальное пение, все заплакали и упали на колени. Грустно было им видеть во гробе того, кого они встречали прежде с радостью в Золотых воротах своих: Андрей Георгиевич почти всегда возвращался из походов с победою. Он построил у въезда такие же Золотые ворота, какие были в Киеве. Сюда въезжал он живой с весельем и славою, - сюда ввезли его и мертвого и похоронили в прекрасной Златоверхой церкви Святой Богоматери, им же построенной.

Таблица XVIII
Семейство великого князя Андрея I Георгиевича Боголюбского

Супруга:
Улита, дочь боярина Кучки

Сыновья:
1. Юрий
2. Изяслав
3. Владимир
4. Мстислав

Великий князь Михаил Георгиевич
1174-1176 годы

После смерти Андрея Георгиевича все подданные его - ростовцы, суздальцы и переяславцы - съехались в город Владимир на вече, т.е. на совет, кого выбрать государем. Четыре князя имели право быть наследниками Андрея: два брата его - Михаил и Всеволод [ Он имел также второе имя - Димитрий.

] Георгиевичи и два сына старшего брата - Ярополк и Мстислав Ростиславичи.
Вече было шумное, съехавшиеся бояре и военные люди много спорили: одни хотели иметь государями Михаила и Всеволода, другие - Ярополка и Мстислава. Глеб Святославич, князь рязанский, один из Олеговичей, женатый на сестре Ярополка и Мстислава, старался всеми силами, чтобы выбраны были молодые князья, братья жены его: они всегда жили в его доме, и потому он надеялся, что по молодости их будет иметь много власти в Великом княжестве.
Старания его, хотя и ненадолго, имели успех: Ярополк и Мстислав были выбраны, но съехавшиеся на вече из разных городов бояре-избиратели перессорились и Великое княжество разделилось на два - Владимирское и Ростовское. В первом стал государем Ярополк, во втором - Мстислав.
Княжение их было непродолжительно. Владимирцы скоро увидели, что не новый государь, а Глеб Рязанский управляет ими, что не природные бояре их, а только приезжие из Рязани и Киева живут счастливо и весело при дворе княжеском, что великий князь позволяет богатым обижать бедных, брать деньги не только из казны государственной, но даже из церковной; наконец, что он отдал Глебу Святославичу Рязанскому даже драгоценный образ Богоматери Пирогощей. Все это, и особенно последнее, вывело из терпения владимирцев: они увидели, что нечего ожидать им от государя, так мало любившего народ свой, и по согласию с ростовцами отправили послов к Михаилу Георгиевичу, жившему тогда в Чернигове, и велели послам сказать ему так: «Ты внук Мономаха и старший из князей его рода. Иди на престол Боголюбского».
Михаил был в это время болен, однако согласился на просьбы бояр владимирских и велел нести себя на носилках во Владимир. Вместе с ним был и меньшой брат его Всеволод Георгиевич.
Ярополк, услышав о такой неожиданной новости, пошел навстречу врагам своим, но ни он, ни пришедший на помощь ему брат его Мстислав Суздальский не могли остановить Михаила. Хотя он и был болен, но зато брат его Всеволод Георгиевич храбро сражался и прогнал обоих племянников.
Михаила внесли в город как победителя, народ встретил его с радостью и веселился несколько дней с новым великим князем, который старался исправить все ошибки Ярополка: отдал назад все деньги, взятые из церквей, и выгнал из Владимира чужих бояр, обижавших бедных жителей.
Ростовцы и суздальцы просили его также быть и их государем. Михаил ездил к ним, принял присягу и приказал войску приготовиться к войне, чтобы наказать Глеба Рязанского. Но Глеб прислал просить у него прощения и отдал назад все, что вывез из Владимира. В числе прочих вещей был и образ Богоматери.
Михаил, видя радость, с какой народ встречал Святую заступницу свою, согласился простить рязанского князя.
Кончив дело с этим хитрым врагом, Михаил посчитал первым долгом своим наказать убийц брата, Андрея Георгиевича: он приказал всех их утопить в озере, которое с тех пор называлось Поганым .
Великий князь Михаил, верно, отличил бы себя многими славными делами, но, к несчастью, болезнь его продолжалась, и через год народ русский лишился доброго государя.

Таблица XIX
Семейство великого князя Михаила I Георгиевича

Супруга:
неизвестна

Сын:
Глеб

Вступление на престол великого князя Всеволода III
1176-1178 годы

Владимирцы тотчас после смерти Михаила Георгиевича собрались перед Золотыми воротами и выбрали князем брата Михаила - Всеволода III Георгиевича. Но не то было в Ростове. Хам рязанский князь Глеб Святославич принялся опять за прежнее любимое ремесло свое - ссорить князей и народ, чтобы пользоваться их ссорами; и ростовцы, по совету его, объявили, что желают иметь государем не Всеволода, а прежнего князя своего - Мстислава Ростиславича. Опять началась война, опять полилась кровь русских! Глеб, защитник Мстислава, доказал во время этой войны, что не имел никакой привязанности к отечеству, никакой жалости к народу: он нанял половцев и первый ввел их в северные области наши, где они до тех пор никогда не были. Под начальством этого жестокого князя они ворвались туда, как голодные волки в овчарню, взяли Боголюбов, грабили церкви, жгли деревни боярские, уводили жен и детей в плен. Но Бог наказал за это Глеба Святославича: он, сын его Роман и Мстислав Ростиславич были побеждены великим князем и посажены в темницу.
В этой темнице объявили беспокойному Глебу, что он будет освобожден только тогда, когда откажется навсегда от своего княжества и уедет жить в южную Россию. Он отвечал, что лучше умрет в неволе, нежели согласится на такое условие, и в самом деле вскоре скончался.
Рязанцы, услышав о несчастье своего князя, испугались сильного Всеволода и сами привезли к нему брата Мстислава - Ярополка Ростиславича. Народ владимирский, увидев опять этого князя, причинившего вместе с братом своим столько бед в Великом княжестве, пришел в ярость, ворвался в темницу и ослепил обоих братьев. Неизвестно, не хотел или не мог великий князь удержать дерзость народа, совершившего это преступление, мы знаем только то, что он не наказал злодеев, и оттого нельзя считать его совершенно невинным в этом деле.
Но Ярополк и Мстислав были всех менее виноваты в тех беспорядках, за которые думали наказывать их: они были молоды, никогда сами не начинали ссор, а только исполняли приказания Глеба, которого привыкли слушаться, потому что выросли в его доме. Богу угодно было доказать невинность их, и вы очень удивитесь, услышав, что случилось с ними.
Когда выпустили их - уже слепых - из темницы, они отправились в южную Россию и, проезжая мимо Смоленска, зашли помолиться в смядынскую церковь Святых Бориса и Глеба. Оба князя были всегда набожны, но в этот раз они с особенным усердием молились и, помня слова Иисуса Христа, не только не проклинали врагов своих, но даже простили их. Бог не оставляет никогда без награды такие добрые сердца, и вообразите же радость и счастье обоих князей, когда вдруг в то время, когда они оканчивали молитву свою, темнота, покрывавшая глаза их, начала исчезать и вместо нее показывалось что-то похожее на прежний прекрасный свет дня. Бедные князья думали сначала, что они видят это во сне! Но вот уже они различают образа, горящие перед ними свечи, видят всю церковь, наконец узнают друг друга! Со слезами восхищения и благодарности, громко прославляя имя Господа, они упали на колени и обещали всегда быть добрыми и не слушать советов злых людей.
Это чудо разнеслось по всей Руси: все полюбили князей, любимых Богом, и новгородцы призвали их быть государями в областях их. Мстислав начал княжить в самом Новгороде, Ярополк - в Торжке.
Таким образом, все успокоились, и Всеволод III Георгиевич уже безо всякого спора, как старший из Мономаховичей, сделался великим князем владимирским. Старший же из Олеговичей - Святослав Всеволодович, сын Всеволода II, был в это время князем черниговским и киевским.

Первое стихотворение русское
1178-1185 годы

Верно, многие из вас с восхищением слушают, когда старшие братья или сестры читают прелестные сказки Жуковского и Пушкина? Может быть, вы даже знаете наизусть некоторые из них? Припомнив несколько приятных строчек, прочитайте потом следующие:
«Ярославна рано плачетъ въ Путивле на забрале, аркучи: "О ветре, ветриле! Чему, господине, насильно вееше? Чему мычеши хыновьскыя стрелкы на своею нетрудною крыльцю на моея лады вои? Мало ли ти бяшеть горъ подъ облакы въяти, лелеючи корабли на сине море? Чему, господине, мое веселие по ковылию развея?.. О Днепре Словутицю! Ты пробилъ еси каменныя горы сквозе землю Половецкую. Ты лелеялъ еси на себе Святославли носады до плъку Кобякова. Възлелей, господине, мою ладу къ мне, а быхъ не слала къ нему слезъ на море рано"».
Это также стихи, сочиненные при великом князе Всеволоде Георгиевиче, в XII веке. Они те самые, несколько строк из которых вы уже читали в стихах Жуковского о княжении Владимира I, или Святого; они взяты из первой русской поэмы, которая называется «Слово о полку Игореве». Мы называем ее первою, потому что она была первая, до нас дошедшая, но надобно думать, что и до того времени были поэты русские: сочинитель «Слова о полку Игореве» говорит о соловье старого времени - стихотворце Бояне, который сладко пел о славе князей наших. Сочинения их, вероятно, затерялись во время беспрестанных войн, пожаров и грабежей, разорявших в старину наше отечество.
«Слово о полку Игореве» - это повесть или рассказ о походе Игоря. Игорь был внуком знаменитого Олега Черниговского и князем Новгорода-Северского. Этот город находился на земле Северской, там, где теперь две губернии наши - Черниговская и Полтавская. Игорь с самых молодых лет был чрезвычайно храбр, любил войну и для славы готов был с радостью умереть.
В 1184 году князья южной России, из которых главным был Святослав Всеволодович Киевский, не сказав ни слова Игорю Северскому, пошли против злых врагов отечества - половцев и 30 июля одержали над ними славную победу, взяли в плен 7 тысяч человек, 417 князьков, в том числе знаменитого Кобяка, множество прекрасных лошадей азиатских и разного оружия.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62