— Ты здесь совершенно ни при чем.
Тогда это Ком Жа подвели тебя.
Скайуокер немного озадаченно посмотрел на юного Ком Каэ. Соперничество двух племен порой доходило до абсурда, так что ничего удивительного не было бы, если в этом суждении Птенца Ветров прозвучали бы нотки превосходства или, по крайней мере, снисходительности. Но малыш не имел в виду ничего, кроме сожаления и грусти.
— Быть может, — сказал Люк. — Но и их вины тут нет. Возможно, Угрожающие заметили, как мы пришли, и устроили засаду. А кроме того, не забывай, что пещерные жители Ком Жа, наверное, не так хорошо видят при ярком свете, как мы с тобой.
Ком Каэ, казалось, задумался.
Если Угрожающие поставили на вас силки, они могут прийти в это место и найти вас.
— Могут, — согласился Люк. — Если только они знают про это место. Могут и не знать — здесь столько пыли, что, должно быть, этим путем давно не пользовались.
И все же они могут знать о нем, хотя и не ходят здесь, резонно возразил малыш. Твой друг-машина и Ком Жа остались смотреть и ждать внизу. Разве не должен кто-то смотреть и ждать и наверху тоже?
— Это хорошая мысль, — признал Люк. — Спустись и передай Рассекающему Камни, что я прошу его послать двоих охотников покараулить на лестнице над нами.
Я исполню, юный Ком Каэ с энтузиазмом расправил крылышки. Ноему достаточно послать лишь одного охотника. Я сам отправлюсь с ним наверх и буду… караулить, вот.
Скайуокер открыл рот, чтобы возразить. Подумал. Закрыл. С тех самых пор, как они вошли в пещеры, Ком Жа донимали Птенца Ветров своим пренебрежительным отношением. А сейчас малышу представился случай помочь, не подвергаясь при этом слишком серьезной опасности. Пусть летит.
— Хорошо, Птенец Ветров. Спасибо тебе.
Не нужно благодарить меня, прочирикал Ком Каэ. Я просто делаю то, что считаю правильным, чтобы помочь Джедаю Идущему По Небу, птенец смешно наклонил голову, посмотрел на спящую Мару и закончил: и его возлюбленной спутнице.
Он упорхнул вниз, а Люк так и остался сидеть с открытым ртом. «Возлюбленной спутнице», — эхом отдавалось в голове. Спутнице. Возлюбленной. Ох…
Он посмотрел на Мару. Луч походного фонарика падал на ее лицо, оставляя глубокие тени, знакомые черты казались чужими. Возлюбленной…
— Нет, — ошалело помотал головой Скайуокер.
Быть не может. Нет, ничего подобного. Ну то есть ему, конечно, нравилась Мара. Очень нравилась, чего скрывать. Она была сметлива и находчива, а эта ее вечная ирония по отношению к его персоне была ему даже по душе — по контрасту с суеверным страхом, которые многие стали испытывать при встрече с ним в последнее время. Они через многое прошли вместе, и сам Люк, и Хэн с Лейей доверяли ей даже в смутные времена, когда все остальные в правительстве Новой Республики считали ее неблагонадежной.
И, наверное, самое главное — она была очень восприимчива к Силе, она была способна понимать, что он думает и чувствует, так глубоко, как никогда не смогут понять ни Хэн, ни Лейя.
Но он просто не мог любить ее. Не имел права так рисковать. Каждый раз, когда он позволял себе почувствовать столь глубокую привязанность к женщине, обязательно случалось что-нибудь ужасное. Гаэриэль предпочла ему имперского офицера, вышла замуж, была счастливой и любимой женой, потеряла мужа и совсем недавно погибла сама. Каллиста утратила способности чувствовать и направлять Силу, и в конце концов покинула Скайуокера, решив жить своей жизнью. Несмотря на то что список его несчастных любовей состоял всего из двух пунктов, Люку казалось, что эти несчастья будут преследовать его вечно.
Но если теория Мары верна, все это происходило, когда на нем еще сказывалось пагубное влияние темной стороны. Может, теперь все изменилось? Могло ли все измениться?
Он упрямо покачал головой. Нет. Сколько ни упражняйся в логике, сколько ни изобретай довод за доводом, один разумнее другого, — нельзя. Нельзя позволить себе снова с головой отдаться чувству. Сейчас — нельзя. С Марой…
Потому что за спиной тенью стояло видение, которое посетило его месяц назад на Тиерфоне. Хэн и Лейя во власти разбушевавшейся толпы. Ведж, Корран и весь Разбойный эскадрон в горниле боя. Тогда он увидел и самого себя на галерее Цейянсия — где он потом побывал и в результате встретился с Талоном Каррде и узнал о том, что Мара попала в беду. Тогда же он видел и Мару. Она неподвижно лежала на воде, а вокруг были отвесные скалы. Ее глаза были закрыты, ноги и руки безвольно опущены в воду. Как если бы она была мертва.
Он снова заглянул ей в лицо и почувствовал, как кольнуло сердце. Да, может быть, такова судьба Мары Джейд. Может быть, ей суждено погибнуть, и он ничем не сможет этому помешать. Но до тех пор он сделает все, что потребуется, жизни не пожалеет, чтобы это предотвратить. И если потребуется оберегать ее от пагубного влияния темной стороны, как он пытался удержать других, он пойдет и на это.
А сейчас ей нужно поправиться. И здесь от него не требуется никаких жертв — просто время и внимание.
— Спокойной ночи, — снова прошептал Люк, хоть и знал, что Мара его не слышит.
Поддавшись внезапному порыву, он вдруг наклонился и нежно поцеловал ее в губы. Потом вытянулся рядом, прямо на холодном полу, пристроил голову на краешек своей куртки, из которой он соорудил для Мары подушку. Рыжие пряди щекотали ему лоб и щеки. Люк осторожно обнял ее одной рукой, так что кончики пальцев легли на обожженное плечо, погрузился в неглубокий транс, в паутину Силы, и принялся за работу.
18
На поиски ушло несколько минут, а в результате парочка обнаружилась на веранде открытого небольшого кафе, расположенного примерно через квартал от регистрационной конторы.
— Вот вы где, — обиженно буркнул Ведж, утомленно опускаясь на стул.
— А в чем дело-то? — осведомилась Моранда, потягивая бледный зеленовато-голубой напиток, ее обычный спутник во всех забегаловках и кантинах. — Я же так тебе и сказала: дальше по улице
— Верно! — фыркнул Антиллес, неодобрительно поглядывая на ее бокал. — Забыла только уточнить, насколько дальше. А ты не рановато начинаешь?
— А тебя это волнует? — Моранда подняла бокал, любуясь на свет его содержимым. — Все нормально, не беспокойся. Неужели ты настолько бессердечен, что откажешь старой несчастной женщине в последнем оставшемся ей удовольствии катящихся к концу лет, а?
— Знаешь, песни про древнюю немощную старушку и ее удовольствия начинают выходить в тираж, — Ведж посмотрел на Коррана и кружку, которую тот нянчил в ладонях; из кружки пахло весьма ароматно. — А ты у нас кто, запаршивевший старичок?
Хорн пожал плечами
— Просто составляю компанию. Я понимаю так, что поиск не задался?
— Он вообще не начинался, — рыкнул Антиллес, свирепо глядя на кружку в руках Коррана.
Но чем больше он о ней думал, тем она казалась ему привлекательнее. Проблема заключалась в одном: после гневной лицемерной тирады едва ли было уместно подзывать дроида-официанта и делать заказ для себя.
Рядом раздалось лязганье металлических ног, а потом через плечо Веджа протянулась механическая рука и поставила перед ним на стол кружку, по древнему ботанскому обычаю пролив несколько капель.
— Это что? — осведомился Антиллес.
— Заказали, как только увидели, как ты мчишься по улице, — пояснила Моранда. — От тебя разве что дым клубами не валил. Вот мы с твоим дружком решили, что после сражения с ботанской бюрократией тебе необходимо расслабиться, а эта штука будет покрепче кафа.
Ведж спрятал лицо за кружкой. Слишком он был зол, чтобы сохранять роль великого командующего
— Спасибо, — буркнул он, делая хороший глоток.
— Так что случилось? — поинтересовалась старушка, благосклонно наблюдая, как он пьет. — Тебе не позволили взглянуть на записи прилетающих кораблей?
— Нет, почему же? Только сначала нужно получить пятнадцать форм допуска, — сообщил Ведж между глотками. — С ума сойти. Самое дурацкое, что все это открытые сведения. Если бы мне хотелось загорать в порту, я спокойно сумел бы переписать названия всех кораблей самостоятельно.
— Нервничают, — проворчал Корран, взбалтывая содержимое своей кружки. — Наверное, возомнили, что «Возмездие» примется отстреливать их лучших клиентов.
— Все равно нет смысла разбивать голову о бюрократическую стенку, — Моранда протянула руку и взлохматила Веджу волосы. — Особенно такую симпатичную голову. Будем рассуждать логически.
— Будем, — обреченно согласился Антиллес. — Но у меня логику заклинило, предупреждаю сразу.
— Отдохни и слушай старших, — Моранда отпила свой сине-зеленый напиток. — Так, думаю, все согласятся, что если кто-то точит зубы на дефлекторные генераторы Древ'старна, лобовая атака исключается. Если только ребята не прихватят с собой портативный ракетомет и не запустят в двери протонную торпеду.
— Переносную установку…
— То есть?
— Торпеды выпускают из установки, а не ракетомета. А портативного ракетомета вообще не существует в природе…
— Он всегда такой занудливый?
— Только когда злится.
— Ладно, пусть будет переносная установка. Но все равно здание слишком хорошо защищено.
— То есть действовать будут в обход и с увертками, — поддакнул Хорн. — Пока все очевидно.
— Не торопи меня, — предостерегла его Моранда. — Также можно предположить, что противник не сумеет подкупить ни техов, ни обслуживающий персонал. Что скажете о внедрении постороннего объекта в одного из них?
— Говори проще: бомбы, — вздохнул Ведж. — Сомневаюсь я. Слишком большое здание. Никакой бомбы не хватит на серьезное повреждение, — он подумал и уточнил: — А большую бомбу сразу же засекут.
— Кроме того, если у аборигенов есть хотя бы зачаток мозгов, то рабочие обязаны переодеваться, прежде чем приступить к работе, — добавил Корран. — Что также защищает от шпионов.
— То есть рабочих вычеркиваем, — бабуля с сожалением повертела пустеющий бокал. — Что скажете о подземных коммуникациях? Силовые кабели? Вода?
— Водяной коммуникации там нет, — отрапортовал Антиллес, который по архитекторской привычке уже исследовал схемы купола. — Пищу и воду привозят и трижды проверяют, — он посмотрел на Хорна. — А вот кабели — другое дело.
— Кажется, ты прав, — согласился Корран, хмурясь и барабаня пальцами по кружке. — Каждому генератору полагается иметь собственный источник энергии. Но речь, как правило, идет об аварийных установках, то есть основной кабель все равно идет снаружи.
— Мальчики, а откуда вы все это знаете, можно спросить? Надеюсь, не из местной пропаганды?
Пилоты переглянулись. Корран задрал подбородок и принялся насвистывать песенку. Антиллес накручивал на палец длинный чуб черных волос.
— Из военного архива, — сказал он. — Вот только с деталями там не густо.
— Ботаны — такие параноики, — усмехнулась Моран-да. — Полагаю, вы понятия не имеете, где в точности проходит кабель.
— Даже не догадываемся, — сознался Ведж.
— Значит, на повестке дня появляется еще один вопрос: получение полных схем купола.
Корран скептически приподнял бровь.
— Надеюсь, ты не ждешь, что ботаны преподнесут их нам в подарок?
Бравая старушка фыркнула.
— Разумеется, нет. Поэтому я и говорю: второй вопрос, а ты плохо слушал, мой мальчик. Мы же не можем вот так взять и забраться в строительный городской архив днем.
Пилоты опять обменялись взглядами.
— Вообще-то ночью архив закрыт, — осторожно произнес Ведж. — Как правило.
— Верно, — Моранда ободряюще улыбнулась. — Быстро схватываешь, внучок.
Ведж заполошенно посмотрел на напарника.
— Корран!
Хорн состроил хорошую мину при плохой игре и заработал кулаком по уху.
— Нам дан приказ, — напомнил Корран. — И вовсе не для того, чтобы защитить ботанов, не забыл?
— Наверное, — неохотно согласился Антиллес.
Слишком много для таинств командования; слишком много для командования вообще. И все-таки Моранда говорила дело — к несчастью.
— Хорошо, если проникновение со взломом — второй вопрос, — вздохнул Ведж, — то какой же первый?
— Собственно, я думала о проверке исходящих сообщений за последние несколько дней, — сказала Моранда. — Если «Возмездие» что-нибудь планирует, то их группа должна время от времени докладывать начальству.
Чтобы не сидеть с глуповато открытым ртом, Ведж опять укрылся за кружкой.
— Ты хочешь проверить весь траффик?! Ты вообще-то в курсе, сколько сообщений уходит с Ботавуи ежедневно?
— Умный мальчик! — умилилась старушка. — Именно поэтому парни из «Возмездия» не станут особо прятаться. Они же понимают, что никто не сойдет с ума настолько, чтобы перелопачивать весь поток.
— Кроме двух ненормальных по определению кореллиан и одной старой маразматички.
— Точно! — Моранда щелкнула сухонькими пальцами. — А теперь помолчи минутку. Все не так плохо. Все сообщения от больших или государственных корпораций идут к ситхам, даже если кто-нибудь из них участвует в заговоре, под своим именем они на связь не выйдут. Незашифрованные послания тоже отметаем, а также все те, в которых больше пятидесяти слов. Уже гораздо легче жить, не правда ли?
Ведж все еще терзал челку.
— А почему пятьдесят слов?
— Чем короче, тем труднее расшифровать, — объяснил Корран, в голосе которого звучало столько же сомнений, сколько накопилось у Антиллеса. — Первое, чему учат в КорБезе. Я хочу задать другой вопрос. Если мы все равно не сумеем прочитать сообщение, зачем вообще тратить силы на его поиски?
— Чтобы узнать, кому оно отправлено, разумеется, — Моранда опорожнила бокал. — Адресаты могут скрываться сколько угодно, но если хоть кто-то из них хоть чуть-чуть ошибется, они наши. Нам всего-то и нужно, что название системы, и тогда ребятки Каррде раскрутят ниточку до конца.
— Все равно безумие, — упрямо декларировал Ведж, глянул на Хорна. — А ты что скажешь?
— Не безумнее, чем взлом архива в лунную ночь, — откликнулся напарник.
— Спасибо за напоминание, — вздохнул Антиллес. — Ладно, пошли попробуем. Надеюсь, компьютер на нашем челноке не сдохнет от такой задачи.
— Если помрет, то мой бортовой справится, — ободрила кореллиан Моранда, поднимаясь на ноги.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100