Ха-ха-ха! Что тогда Тил будет делать? Заставит команду громче петь и плясать, чтобы приманить лягушатника? А ты как думаешь, застанем мы француза на Пуэрто-Рико?Первый помощник ловко сплюнул за борт и покачал головой:— Если он там, я бухнусь без памяти от удивления! Этот старый французский жук, поди, давно в Атлантике! Тоже мне капитан, наш-то! Да я слышал, что он бежал из Англии, потому что проигрался в пух и прах и всем задолжал. Хорош старший сын благородных родителей!Боцман, полностью разделявший мнение своего собеседника, подмигнул ему.— И у этих благородных ни гроша в кармане! Вот что я тебе скажу: наш капитан — нищий! Он лучше разбирается в лошадях, чем в кораблях. Где у лошади круп, а где грива — это он знает, а вот нос от кормы отличает с трудом.Первый помощник постукивал штырём по ладони.— Да, невезучие мы бедолаги, довелось же нам служить у такого, как Тил! Ну, берёмся за дело! Когда Лисолов соизволит снова выйти на палубу, надо, чтоб это проклятое судно блестело!Подгоняемая свежим утренним ветром «Девонская красавица» быстро приближалась к Пуэрто-Рико. * * * Падре Эстебан точно выполнил своё обещание. На рассвете он появился в лагере «Крошки Мари» в сопровождении дюжины молчаливых темноглазых и смуглых туземцев с грозными мачете в руках. Нед быстро поделился с Беном: «Они выглядят довольно мирно, но ссориться с этими парнями я бы не хотел!» — «Посмотри, сколько провизии они нам принесли», — кивнул Бен.Спутники падре Эстебана положили у костра жареную козу, тушу свиньи, несколько кур, копчёную рыбу, медовые соты и огромную кучу фруктов и овощей; венчал все это большой мешок грубой, смолотой вручную, муки.Падре указал на груду пустых тыквенных сосудов и объяснил:— Воды здесь всюду много — и озера, и речки, так что набирайте полные бутыли. Ну, сынок, как ты сегодня?Бен пожал руку старика и улыбнулся:— Прекрасно, падре! Спасибо вам за помощь.Турон вышел поздороваться с падре и его помощником. Бен понял, что капитан с первого взгляда проникся расположением к старику.— Меня зовут Рафаэль Турон, — представился он. — Я — владелец «Крошки Мари». Как же мне отблагодарить вас за вашу щедрость, дорогой друг? Примите от меня эти золотые монеты, двадцать штук, всё, что у меня есть при себе. Довольно ли этого?Падре покачал головой и вложил монеты обратно в ладонь капитана.— Золото лишь притягивает беды и смерть. Всё, что мы принесли, вырастить ничего не стоило. Мы от всей души отдаём это бесплатно тем, у кого доброе сердце. Примите наши дары и радуйтесь во имя Господа!Нед лизнул руку падре Эстебана и заметил Бену: «Вот видишь, говорил я тебе вчера — этот человек святой!»Словно в ответ на замечание пса, падре засмеялся:— Я не святой, но я всю жизнь старался быть хорошим человеком. Ведь люди разные — есть плохие, а есть хорошие. Я же просто люблю помогать другим.Бену никогда не доводилось слышать о плачущих пиратах, но Турон вдруг всхлипнул и вытер рукавом глаза.— Нам вы действительно очень помогли, падре! Пьер, просигналь на корабль, надо погрузить припасы. Падре, подумайте, вдруг мы всё же можем как-то отплатить за эти замечательные дары? Может, вам что-то нужно?Падре Эстебан посовещался с пришедшим с ним высоким мужчиной, который, видимо, был деревенским старостой. Пожав плечами, он обратился к Турону:— Разве что у вас найдётся немного лишней парусины и железных гвоздей. Здесь, вдали от порта и города, достать такие вещи трудно.Капитан с радостью согласился выполнить эту скромную просьбу.— Бен, когда попадёшь на корабль, погрузите с Анакондой в шлюпку все бочонки с гвоздями, какие найдёте, и половину запасной парусины. Анаконда доставит груз и тебя с Недом сюда, чтобы вы вручили это падре. * * * Весь день шлюпка сновала взад и вперёд от берега к кораблю. Никому из команды не хотелось расставаться с Гваямой и добрым старым священником. Последними возвращались на борт Бен и Нед. Анаконда, сидя в шлюпке, дожидался, когда они распрощаются с падре Эстебаном. Бен передал старику наказ Турона.— Капитан надеется, что эти гвозди и парусина вам пригодятся. А ещё он велел предупредить вас, чтобы вы остерегались троих матросов, сбежавших с нашего корабля. Их зовут Лудон, Трест и Рико. Только что вы будете делать, если обнаружите их, я не знаю, падре.«Я-то знаю, что бы я сделал с этими беглыми крысами, — сердито проворчал про себя Нед. — Трусливые дезертиры!»— Они, верно, уже на пути к какому-нибудь большому порту, где полно таких, как они сами. Поблагодари от меня капитана, Бен. Он честный и добрый человек, для пирата это редкость. Как бы я хотел, чтобы ты остался со мной, сын мой, но сердцем чувствую, пребывать здесь — не твой удел. Храни крест и помни мои слова — он тебя защитит. А теперь ступай! Желаю тебе и твоему верному Неду счастья! Долгой жизни не желаю — знаю, она тебе уже дарована. Идите, и пусть хранит вас Господь!Бену предстояло много чего забыть в последующие годы, но солнечный день, когда он прощался со старым падре, он запомнил навсегда. Ярко-синие волны прибоя, увенчанные белыми гребнями пены, с грохотом обрушивались на золотой песок одного из красивейших берегов Пуэрто-Рико. Слезы на щеках старого падре были так же солоны, как волны, когда он, прощаясь, поцеловал голубоглазого мальчика в лоб. Поцеловал он и пса. Шлюпка подпрыгивала на волнах, а Анаконда налегал на вёсла, увозя их на корабль. Бен и Нед не стыдились слез, туманивших им глаза, и грустно вглядывались в высокую фигуру, стоявшую на берегу и осенявшую их на счастье крёстным знамением. Глава 7 Корабельный плотник «Девонской красавицы» взял несколько аккордов на своей скрипке и уселся на ворот для подъёма якоря, приготовившись к предстоящим мукам — исполнению матросских песен и плясок по приказу капитана. Никто из матросов толком танцевать не умел, а голоса у большинства мало подходили для пения. Но принудительные песни и пляски по команде капитана были обязательным упражнением для моряков в Британском Королевском флоте. Капитан Лисолов Тил предпочитал закрывать глаза на то, что его корабль — капер, а вовсе не военный, и стремился соблюдать у себя на борту дисциплину и обычаи, принятые в Британском Королевском флоте.Благодаря Бога за то, что им не надо участвовать в этих затеях, первый помощник и боцман, вооружённые один линём, другой деревянным болтом, наблюдали за происходящим, готовые подбодрить нерадивых певцов и неуклюжих танцоров.— Ты только погляди на этот сброд, — подавляя смешок, сказал боцман, оглядывая стоящую в ожидании команду «Девонской красавицы». — Как тебе нравятся эти застенчивые бородатые красотки? Девушкам такие только в страшных снах померещатся.Стараясь не фыркнуть, первый помощник ответил:— Спорю, что Тил велит плотнику играть «Песню о весёлом капитане»! Сдаётся мне, только её одну он и знает!Услышавший их разговор плотник с отвращением сплюнул за борт:— Эта «Песня о весёлом капитане» в самый раз для нас подходит, до того он у нас весёлый, не дай бог! Заткнитесь! Идёт!Тил вышел на палубу. Глубоко вздохнув, он похлопал себя по груди.— Отменный денёк, верно? Что может быть лучше морского воздуха? Так и хочется пуститься в пляс и запеть! Ну-ка, ты, плотник, сыграй нам что-нибудь этакое! Что бы? Дай подумать! Ах да! «Песню о весёлом капитане». Нравится мне этот мотивчик. Ну! Всем смотреть весело! Не корчить кислые рожи! Не бормотать! Давай, скрипач, наяривай! Раз… — два…! — И Тил стал притоптывать ногой в такт музыке.Пришлось бедным матросам начинать свой неуклюжий танец, изображающий, как крутят ворот и скатывают в бухту канат. И всё это сопровождалось нестройным хором: Подул попутный ветер,Прощай же, милая!Осталась за кормоюСтарушка Англия! Уходим в океан, братва,Беда нам не беда —У пас весёлый капитанИ сами хоть куда! Так выше парус, парни,Кричи «ура» со мной —У пас весёлый капитан,Он нам отец родной! Надуться вволю эля,На камбузе пожрать —На корабле матросуЧего ещё желать! И с песнею весёлойМы ставим паруса,С весёлым капитаномМы не соскучимся! Тил дирижировал и покрикивал на плотника: — Отлично, отлично, продолжай! Сыграй ещё раз с самого начала! — и, обратившись к первому помощнику и боцману, добавил: — А вы следите, чтобы все плясали дружно! Если кто не будет петь, всыпьте ему, чтоб у него рот сам собой открывался! * * * Западнее Гваямы изнывало от зноя маленькое местечко Понсо. Листья на высоких пальмах едва подрагивали. Здесь, за небольшим мысом, и велел бросить якорь капитан Рокко Мадрид. Вся команда сошла на берег. Появившись в деревне, они нарушили сиесту местных жителей.Капитан Мадрид, показывая, что с ним шутки плохи, вытащил палаш и отсек голову боевому петуху, который посмел его клюнуть. Но мирные поселяне не закричали, не ударились в панику, они невозмутимо сидели в тени своих крытых пальмовыми листьями хижин и молча взирали на пиратов.Мадрид некоторое время тоже смотрел на них, а потом повернулся к Боули и Португальцу и скомандовал:— Возьмите несколько матросов и осмотрите другую сторону мыса, нет ли там французов. А я займусь этими деревенскими. И поторопитесь. Если Турон здесь не был, нам надо быстро идти в Гваяму.Когда часть команды ушла, Мадрид обратился к старику, который, видимо, почитался как местный патриарх. Его спокойное лицо было исполнено достоинства.— Заходили сюда недавно корабли? Отвечай! Старик пожал плечами.— Давно уже не заходили, сеньор.Рокко приставил конец палаша к горлу старца и пригрозил:— Если врёшь, убью!На старика угроза не произвела впечатления, он рассудительно ответил:— С какой стати мне врать? Сюда уже давно не заходил ни один корабль.Мадрид уже имел дело с жителями Карибских островов и поэтому понимал, что старик говорит правду. Однако властолюбивый и тщеславный капитан никак не хотел спасовать перед безразлично глядящим на него патриархом.Он потянул носом воздух и, кивнув в сторону костра, на котором что-то готовили две женщины, спросил:— Что это там у вас варится?Одна из женщин подняла глаза от котла, продолжая невозмутимо мешать варево, и сказала:— Тушёная козлятина с маисом и подорожником.Рокко пощекотал горло старика палашом:— Ну-ка, угости меня, да и моих людей тоже.Патриарх скосил глаза на женщину.— Дай им мяса.Женщина нагнулась к котлу, но Мадрид провёл кончиком палаша под подбородком патриарха.— Нет уж, ты сам поухаживай за нами.Старик гибким движением отклонился от лезвия и поднялся на ноги.— Хорошо, поухаживаю. * * * Испанские пираты с удовольствием уплетали козлятину. Мадрид же брезгливо смотрел на свою глиняную миску, не отваживаясь проглотить хотя бы кусочек.Внезапно прогремел выстрел из мушкета, заверещали попугаи и тут же кто-то громко вскрикнул.Мадрид вскочил с палашом наготове и вышиб миску из рук Пепе:— Быстро беги, разведай, что там? И вы с ним, — приказал он ещё трём матросам, вытащил из-за широкого пояса заряженный мушкет и посмотрел на старика, стоящего у костра.— Кто это там кричал?Патриарх облизал пальцы, выпачканные в жарком.— Откуда же мне знать, сеньор? Я не могу быть в двух местах сразу.Он повернулся к женщинам и проговорил что-то на совершенно непонятном языке. Женщины заулыбались.Рокко решил, что они подшучивают над ним. Он приставил дуло мушкета к виску старика.— Ещё раз заговоришь без разрешения — убью!— Смерть за всеми приходит рано или поздно, от неё не уйдёшь, — ответил старик, которого, казалось, угрозы нисколько не трогали.Мадрид готов был спустить курок, но тут из кустов за хижинами выскочил Пепе.— Напитано! Глядите, кого мы поймали! Веди его сюда, Португалец!Португалец и ещё двое из посланных на разведку выволокли из кустов первого помощника «Крошки Мари» Лудона, вокруг шеи которого был завязан его собственный ремень. От пинка Боули он растянулся у ног Мадрида.— Только не убивайте! — жалобно взмолился Лудон.Португалец дёрнул за ремень.— Заткнись, мразь!Боули поставил ногу на спину пленника:— Их там было трое, капитано, напоролись прямо на нас, хотели удрать, но одного Маруш пристрелил, а другого зарубил саблей Рилло, ну а этого мы приберегли для вас. Помните, это тот самый, что приставлял вам к горлу нож в той таверне, в Картахене. Мадрид, схватив Лудона за волосы, рассмеялся прямо в его запрокинутое лицо:— Он самый! Пожалуйте в гости, амиго!По щекам Лудона, оставляя грязные полосы, текли слезы.— Я бы не причинил вам вреда, капитан! Я ненавижу Турона, поэтому убежал от него! Клянусь жизнью, никогда не хотел служить на его корабле. Не убивайте меня!Мадрид улыбнулся ещё шире.— Я и не собираюсь убивать тебя, амиго… пока! Подбрось-ка дров в костёр, Пепе! Сейчас он нам расскажет, где найти Турона и «Крошку Мари».Лудон зашёлся криком:— Нет, капитан! Молю вас, не надо! Я вам и так скажу, где они, сам скажу!Мадрид отвернулся от него и доверительно сказал боцману:— Они все обычно врут, а вот огонь выжигает из них правду! Поставь его в костёр, и мы с ним немножко побеседуем!И вдруг голос старого кариба прервал стоны и рыдания Лудона:— Сеньор, в моей деревне вы такими делами заниматься не будете. Уходите отсюда! Сейчас же уходите! Отправляйтесь к себе на корабль, а то все умрёте!Мадрид презрительно усмехнулся в лицо старику.— Умрём? Маруш, разнеси этому старому дураку башку!Но не успел Маруш взяться за мушкет, как в шею ему впилось что-то острое с яркими перьями. Он ахнул, вытащил длинное острие, с недоумением посмотрел на него и выронил мушкет. Ноги у него задрожали, и он сел в пыль.Патриарх обвёл глазами верхушки деревьев, окружавших деревню.— Мы увидели ваш корабль задолго до того, как вы сошли на берег, — ровным суровым голосом произнёс он. — Только глупцы не приготовились бы заранее к защите своего дома. Мои охотники спрятались повсюду вокруг деревни, дротики они без промаха метают. Так что, сеньор, я достаточно от вас натерпелся. Забирайте своих матросов и уходите! А этого оставьте, он уже мёртв. И с вами так будет, если вы не уйдёте.Пираты, как зачарованные, в ужасе смотрели на Маруша, который, сидя на земле, корчился в судорогах.Держа перед собой мушкет и палаш, Рокко Мадрид, пятясь, стал отступать из деревни.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38