Мои счастливчики скоро станут рулевыми не хуже Анаконды! Что это с тобой, а?— Да разговоры всякие ходят, капитан, — отвёл глаза боцман «Мари». — Кое-кому из матросов это не нравится.Хорошее настроение Турона разом испортилось.— Ах, им это не нравится? Что ж, придётся потерпеть! Хозяин «Мари» я, и здесь я отдаю команды!Пьер смущённо переступал с ноги на ногу:— Я понимаю, что это глупости, капитан, но люди болтают, будто Бен и Нед, как два Ионы, приносят несчастье кораблю. * * * Турон сейчас же сменил двух друзей у штурвала и взялся за руль сам.— Ну, ребята, на сегодня хватит! Идите-ка в каюту и приведите в порядок мои карты. И вот ещё что… — нахмурился капитан. — Постарайтесь несколько деньков держаться подальше от команды. И не спрашивай, Бен, почему. Просто делай, что я говорю.Ошарашенные Бен и Нед обменялись ошеломлёнными взглядами, но молча послушались. Турон проводил пару глазами. Им овладела тревога. Неужели кто-то узнал правду о Бене и Лабрадоре? Об этом даже думать не хотелось. Многие матросы совсем невежды, и суеверны они все, а буканьеры особенно. Если до команды дойдут слухи, что на борту Ионы, — паники и бунта не избежать. * * * Нед выглянул в приоткрытую дверь каюты и сообщил Бену: «Капитан идёт. Выглядит обеспокоенным. Интересно, что могло случиться?»Турон вошёл, сел на койку и поманил Бена с Недом к себе.— Закройте дверь! Нам нужно поговорить.Взмахнув передней лапой, Нед закрыл дверь. Бен испуганно смотрел на капитана.— В чём дело, сэр?— Бен, то, что ты рассказывал мне о своей прежней жизни, известно кому-нибудь ещё? — серьёзно спросил капитан. — Ты кому-нибудь говорил?— Ни словечка, сэр, — решительно замотал головой Бен. — Никому, даже Пьеру!Капитан тяжело вздохнул.— Я верю тебе, сынок! Но в команде болтают про вас, говорят, что вы с Недом два Ионы, а значит, приносите несчастье и самой «Мари», и всем, кто на борту.«Я так и знал! — всполошился Нед, — помнишь, Бен, я говорил, что от этого Гаскона добра не жди!»— Нед думает, что эти слухи распустил Гаскон, — сказал Бен Турону.Капитан погладил чёрную спину Лабрадора.— Понятно, и я думаю, он прав. Помнишь, как Гаскон орал, когда Пьер запирал его? Он кричал, что наш корабль проклят. — Турон задумался. — Сидите тихо как мыши, может, когда перед этими паникёрами замаячит дом и надежда набить карманы золотом, у них всякие Ионы и проклятые корабли разом из головы вылетят. Только обещайте меня слушаться, Бен. А еду вам будет носить Пьер.Турон встал и двинулся к дверям.«Надо же! Все это как раз тогда, когда я выучился управлять кораблём!» — проводил капитана глазами Нед, лежавший уткнув подбородок в лапы.Бен почесал пса за ухом: «Ничего, друг, — утешил он Лабрадора, — завтра утром мы уже будем в Бискайском заливе, а через день или два — на суше!» * * * В последующие дни Бен и пёс безвылазно сидели в каюте. Ни тому ни другому такое времяпрепровождение не доставляло радости. Бена томили предчувствия надвигающейся беды, тем более что каждую ночь ему снились капитан Вандердеккен и его проклятый Господом корабль «Летучий голландец». И мальчик, и пёс даже боялись спать — стоило им задремать, как их одолевали кошмары. Им чудилось, что они снова на борту страшного корабля. Вокруг беснуются ледяные громадные волны и обрушиваются на беззащитное перед стихией судно. Обледеневшие канаты вызванивали погребальные гимны, а отчаянный ветер рвал в клочья паруса. Бену и псу мерещились лица мертвецов, жестокие и безжалостные, разгневанное небо с несущимися по нему чёрными и фиолетовыми штормовыми тучами и сам Вандердеккен! Измученный, он выкрикивал проклятия Небесам!— Бен! Бен! Проснись! Что с тобой?Открыв глаза, мальчик увидел склонённое над ним простодушное лицо Пьера и услышал причитания Неда: «Слава богу, что Пьер явился, меня так напугал этот жуткий сон, что я даже лапой не мог пошевелить, не смог разбудить тебя!»Бен сел и протёр глаза.— Все хорошо, Пьер! Просто страшный сон приснился.Боцман поставил друзьям пресную воду и две миски с мясом.— Брось, дружище! Наплюй на то, что команда чешет языками! Они люди простые, серые, вот и не знают сами, что несут. Посмотри на меня, и они такие же.— Ты вовсе не серый, Пьер. — Бен по-братски привязался к боцману «Мари». — Ты всегда был добр ко мне с Недом. Капитан Турон и ты — наши единственные друзья.Боцман налил им воды.— А теперь ложитесь, отдохните. Постарайтесь поспать. Мы с капитаном не дадим вас в обиду. Ещё одна ночь — и вы сойдёте на французскую землю. Ручаюсь, там у вас будет много друзей. А теперь я пойду. Никому, кроме меня с капитаном, дверь не открывайте.Подкрепившись, Бен и Нед почувствовали себя лучше. Они уснули рядом на большой кровати капитана, пёс спал, обхватив лапами ноги мальчика. Бену снилось, что он летает. Вместе с Недом он вздымается в мерцающее ночное небо. Внизу Бен . видел «Крошку Мари», она казалась игрушкой на посеребрённых луной волнах. Блаженный покой охватил Бена, он чувствовал себя, как дитя в люльке. Только его колыбелью было ночное небо, унизанное сверкающими звёздами, и вдруг одна из этих звёзд медленно поплыла к нему. Когда она приблизилась, Бен увидел, что это Ангел, тот самый, который спас его и Неда с «Летучего голландца»! Чудесный голос Ангела, словно звон бубенчиков на далёких лугах, ласкал слух Бена: Не трогай грязных денегИ мой запет блюди:«Когда сойдёшь на берег,Немедля уходи. И ястреб явится тебеС возмездием в руке,Жди перемен в своей судьбеОт моря вдалеке». Утро выдалось немного туманное, в воздухе висели капли дождя, на ветер даже намёка не было. Бен проснулся и увидел, что капитан Турон раскладывает в кучки на столе золотые монеты.Нед тоже проснулся и сразу задал Бену вопрос: «Смотри-ка, друг, что это происходит?»Бен спросил капитана, что он делает.Турон перестал считать монеты и обратил к друзьям серьёзное лицо.— У нас на корабле смута, сынок! Я-то, доверчивый дурак, считал, что всё обойдётся. Матросы освободили Гаскона. Боюсь, что дело кончится бунтом.— И все это из-за нас с Недом! — закусил губу Бен. Капитан поправил пальцем столбик монет на столе:— Да, хоть я и не понимаю, откуда они узнали, что вы с «Летучего голландца».В дверь осторожно постучали. Вошёл Пьер с абордажной саблей и заряженным мушкетом.— Капитан, команда хочет поговорить с вами. Все собрались на палубе. Верховодит Гаскон с Маллоном.Турон встал и смахнул в каждый карман по горстке монет.— Бен, оставайся с Недом здесь. Пойдём, Пьер, посмотрим, чем дело пахнет.Матросы «Мари» старались не смотреть в глаза капитана. Угрюмые и молчаливые, они сгрудились на палубе. Турон, опершись на ограждение, смотрел на них сверху.— Ну, ребята, в чём дело? Выкладывайте начистоту! За откровенность я никого не наказываю.Гаскон и Маллон быстро пошептались, затем Гаскон выступил вперёд и указал в сторону капитанской каюты:— Мы требуем, чтобы вы убрали с корабля этого мальчишку и собаку. Они приносят несчастье, вы сами это знаете!— Не болтай ерунду, — улыбаясь, пожал плечами Турон. — Откуда мне это знать?Маллон кивнул на Гаскона.— Гаскон стоял за штурвалом, когда мальчишка начал вопить во сне. Верно, Гаскон?Гаскон сложил руки на груди. Он был явно очень доволен собой.— Да-да, я стоял тогда за штурвалом, так что меня не проведёшь, Турон! Я знал, что ты в каюте, подошёл, встал у двери и слушал. Слышал каждое слово этого чёртова мальчишки! Ты небось не знал, как он много лет назад спасся с «Летучего голландца» и как он теперь жив-живёхонек и даже на день не становится старше! Это на них с собакой проклятье дьявола. Оба они — и он, и собака — Ионы! Если они останутся на борту, не видать нам Франции, разве что дно Бискайского залива узрим! Попробуй скажи, что всё это враки, — не выкрутишься, Турон! Меня и Маллона вся команда поддерживает и предупреждаю — мы вооружены!Капитан спустился до середины трапа, ведущего на палубу. Он вынул из кармана две горсти золотых монет и поманил к себе обоих главарей:— Нед и Бен идут с нами на «Мари» от самой Картахены. Мне они приносят удачу — вы все слышали, я об этом много раз говорил. Прежде чем натворить что-нибудь, о чём вы потом будете жалеть, взгляните на это золото. Это твоя доля, Гаскон, хоть ты и оказался вором и дезертиром, а это — твоя, Маллон. Пожалуйста, забирайте каждый свою!Оба не заставили себя ждать и схватили добычу. Турон смотрел, как они прячут монеты в карманы.— Столько же получит каждый член команды. Завтра утром все мы высадимся во Франции, а там отправляйтесь куда захотите — домой или в таверны. И это вы называете проклятьем? В этом Иона виноват перед вами?Гаскон поднял мушкет и прицелился в капитана.— Да! Для нас это проклятье! Меня во Франции давно разыскивают, да и других наших тоже. Нам Франция ни к чему! Забираем корабль и идём в Испанию! Затопим «Мари» у Герники и тогда сами решим, куда нам податься — в Испанию или через границу во Францию.— Чего же вы мне не сказали об этом раньше? — спокойно обратился к матросам Турон. — Я мог бы потопить «Мари» у берегов Аркашона. Я знаю там укромные местечки. Но если вы хотите идти в Испанию и топить «Мари» там, — пусть будет по-вашему. Я останусь с вами и не буду таить на вас обиду за сегодняшний разговор.Маллон упрямо сжал губы:— Но мальчишку и пса долой! Мы рисковать не желаем! * * * А Пьер в это время стоял у штурвала. Вдруг он быстро повернул руль и громко прокричал:— Берём курс на Испанию! Хватит спорить! Поднять все паруса! Впереди четыре французских военных корабля. Идут под всеми парусами! Глава 15 За два дня до событий, происходивших на «Мари», капитан Лисолов Тил достиг Аркашона. Капер держался как можно ближе к берегу, чтобы легче было ориентироваться.Постукивая по карте, капитан стоял на палубе, обозревая береговую линию.— Чёрт побери! Ну не ловко ли я провёл корабль? Вот он — порт Аркашон с маленькой бухточкой впереди, а гавань находится в бухте побольше, за Аркашоном! Так это и на карте указано! Здорово!Он повелительно ткнул пальцем в сторону первого помощника:— Ты, там, держи корабль поближе к берегу да возьми несколько румбов к югу. С этой стороны спокойней. Никто по берегу не слоняется, и из окон никто на нас не глазеет! Ха-ха-ха!— Есть, капитан! — отдал честь первый помощник. — Рулевой! Поворачивай да следи, чтобы корма не задела форпик «Девонской красавицы». Два румба к югу! И поторопись, пока туман не рассеялся и нас не заметили. Быстро! * * * Но, увы, их заметили — за входом в гавань, скрытые от глаз Тила, у самой набережной стояли четыре французских военных корабля. Самый большой и самый грозный был недавно спущен на воду и назывался «Сокол Ги де Монт». Его капитаном был прославленный адмирал флота Ги Фоко Сен Жан де Монт, выходивший победителем из множества морских баталий. Его корабль — самый мощный военный корабль французского флота — в честь одержанных адмиралом побед был назван его именем. Остальные три были линейными кораблями. Все четыре по требованию адмирала стояли в Аркашонской бухте, готовясь выйти в море на учения. В это утро адмирал вместе с капитанами трёх других судов сидел в каюте-салоне, составляя стратегический план предстоящих манёвров. На столе были разложены карты. Капитаны уважительно прислушивались к словам адмирала, гордые тем, что служат под его началом. Адмирал был высокий, суровый, преждевременно поседевший, его строгое, изрезанное морщинами лицо с орлиным носом, проницательными тёмными глазами и твёрдо сжатыми губами дышало властностью. * * * Совещание уже заканчивалось, когда в дверь постучали. Вошёл лейтенант, пропустив перед собой двух местных горожан. Он указал им на командующего флотом:— Расскажите адмиралу, что вы видели. Говорите, не бойтесь!Старший из горожан показал большим пальцем через плечо:— Господин, утром мы были в горах над входом в гавань, собирали яйца чаек. Я случайно взглянул на море. И хотя был туман, заметил там корабль.Адмирал поднял брови:— И какой это был корабль, господин?Польщённый тем, что адмирал его назвал господином, горожанин постарался описать корабль как можно точнее.— Похож на испанский галеон, большой галеон, господин! Но флаг у него английский. И тьма-тьмущая пушек.— Молодец, — кивнул адмирал, явно весьма заинтересованный. — И куда он направлялся, этот корабль?— Он плыл направо, — показал горожанин, — то есть к югу, к Гасконскому заливу. Это было около часа назад, господин!Адмирал похлопал горожанина по плечу и одарил улыбкой.— Благодарю, господин! Лейтенант, проследите, чтобы каждому из них дали по окороку и корзину яиц на всех.Как только дверь за троицей закрылась, адмирал обратился к капитанам:— Похоже, что в наших водах завёлся либо пират, либо английский капер, господа! Предыдущие планы — отставить. Лучшие крестины для моего нового корабля — настоящий морской бой — кровь и пламя! Выходим под всеми парусами. Флотилию поведу я. По ходу дела слушайте мои команды. Пора действовать, господа! * * * Меньше чем через час четыре французских военных корабля во главе с «Соколом Ги де Монт» вышли в море. Корабли шли на полных парусах, пушки были наготове, на корме развевался флаг с гербом Франции. Адмирал с довольной улыбкой взглянул на свой личный флаг на фок-мачте: сокол с распростёртыми крыльями на зелёном фоне — это был герб его семьи. Однако никто из моряков не считал, что это сокол, все называли изображённую на гербе птицу ястребом — такова была кличка, которую заслужил адмирал в многочисленных морских боях. * * * Бен почувствовал, как сильно накренилась «Мари», резко меняя курс, и услышал, — что прокричал Пьер. Когда он приоткрыл дверь каюты, Нед проскочил мимо него и, оказавшись на палубе, просигналил Бену: «Четыре военных корабля! Иди сюда, друг, посмотрим, что будет!»Матросы и Турон тут же забыли про свои распри. Капитан дал команду поднять дополнительный парус и с тревогой наблюдал через подзорную трубу, как приближаются к ним четыре боевых корабля. Нахмурившись и покачивая головой, он передал трубу Бену:— Глянь-ка, сынок, на Французский военный флот, они себя долго ждать не заставят.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38