Если наши родители не приехали, место для нашей палатки кто-нибудь займёт. Наверное, у тележки опять отвалилось колесо, они чинят её и должны приехать с минуты на минуту, они уверены, что мы уже сторожим место. У нас бедная семья, капитан, но мы честные. Я принесу вам деньги, как только мы поставим палатку и начнём продавать товар.Страж стал поддаваться на уговоры.— Ну, что скажешь? — обратился он ко второму стражу.Тот пожал плечами.— Дело твоё, Жиль, — тихо проговорил он. Кэрей внезапно просияла.— Жиль, так вы и есть Жиль, да?Бен и Доминик энергично закивали головами, а девушка продолжала настаивать:— Мама сказала, что она заплатит вам, капитан. Она велела нам обратиться к высокому, красивому стражу, к Жилю, так она сказала!Стоявшие за ними в очереди потеряли терпение и стали кричать, чтобы Кэрей отошла в сторону и дала им пройти. Жиль потряс пикой.— Тихо! — проревел он. — Иначе никто не попадёт на ярмарку. Здесь я решаю, кто войдёт!Кэрей продолжала умолять его.— Обещаю, капитан, я принесу деньги, как только смогу. И ещё каждому принесу по блину с маслом и мёдом. С пылу с жару!Это решило дело. Жиль опустил пику.— Входите, только побыстрее! Да, а нельзя ли полить эти блины лимонным соком?Кэрей протолкнула Бена и Доминика в ворота. Нед стоял возле неё.— Я сделаю эти блины сама и соку побольше налью! Увидимся, капитан. Пошли, мальчики, пока наше место не заняли.Страж смотрел, как они торопливо прошли в ворота, и подмигнул товарищу:— Обходительная девушка, да ещё и красотка! * * * На главной площади Верона царила праздничная суматоха. Павильоны и палатки стояли так близко друг к другу, что людям приходилось топтаться и работать локтями, чтобы протиснуться через узкие проходы. Друзья уселись на широких ступенях лестницы перед красивым зданием, обращённым фасадом на юг.Доминик с притворным изумлением посмотрел на Кэрей.— Что-то пока не видно ни Эмиля, ни Агнессы. О боже, интересно, куда же подевались наши родители? Ну и лиса же ты, Кэрей!Девушка легко похлопала его по руке.— Ну и что? Зато я провела нас всех на ярмарку, не так ли, мой несообразительный, глуповатый братец?Бен хмыкнул и потрепал Неда за ухо.— Не забудь только, теперь ты должна этим стражам семь сантимов и два горячих блина.И услышал мысли Неда: «М-м-м, толстые блины с маслом и мёдом! Только уж, спасибо, мне без лимонного сока».У Кэрей блеснули глаза:— Блины, вот что нам нужно! Я умираю с голоду!Она быстро встала и направилась к палаткам.Нед положил лапу на ногу Бена: «Нам лучше пойти за ней. Кто знает, что ещё устроит эта юная мадам?» — «Твоя правда, дружок», — беззвучно ответил ему Бен и поднял Доминика со ступеньки.— Пошли, Дом. Рискованно отпускать эту маленькую воровку одну.Кэрей нашла палатку, где блины пекла женщина средних лет. Девушка остановилась неподалёку и внимательно осмотрелась.— Что, обмозговываешь, как стащить блины, верно?Кэрей оглянулась и увидела Бена, Доминика и Неда.— Я и не думаю их тащить, — сердито прошипела она. — Эта женщина с радостью отдаст мне несколько блинов. Только помолчите, дайте мне хорошенько разглядеть эту палатку. Я добуду нам еду.Нед ткнулся головой в ноги Бену: «Будь я на твоём месте, я бы сделал так, как просит Кэрей. Оставь её в покое». * * * Через некоторое время Кэрей медленно подошла к палатке и стала ждать, когда женщина освободится. Вытерев рукой пот со лба, хозяйка палатки вздохнула.— Блины стоят два сантима каждый. С маслом — три, с солью и лимонным соком — тоже три, с маслом и мёдом — четыре. Хотите блин, мисс?Девушка пристально посмотрела на женщину и немного помолчала, прежде чем ответить.— Трудно, наверное, овдовевшей леди управляться с такой работой.Чистой тряпицей женщина вытерла ложку, которой разливала масло.— Я с тобой никогда не встречалась. Откуда ты знаешь, что я вдова?Кэрей прикрыла глаза, вытянула палец и заговорила медленно и доверительно, словно сообщала какой-то секрет:— Я много чего знаю, мадам. Мне известно прошлое так же хорошо, как настоящее и будущее. Такой уж у меня дар, он достался мне от доброй святой Вероники, меня и назвали в её честь.Женщина осенила себя крёстным знамением и поцеловала ноготь большого пальца.— Святая Вероника! Расскажи подробнее!Кэрей открыла глаза. Она печально улыбнулась и покачала головой.— Я очень устаю, когда пользуюсь своим даром. Недавно я заработала в Испании пять золотых монет за то, что предсказала судьбу благородной леди из Бургоса.Губы женщины сжались в тонкую линию, и она принялась готовить тесто для блинов.— А ты предсказываешь судьбу? Деньги достаются мне слишком тяжело, я не могу тратить их на всякие глупости и обман.Кэрей бросила на торговку блинами надменный взгляд.— У меня уже есть золотые монеты. Зачем мне ваши жалкие сантимы, мадам Жильбер?Женщина так резко бросила размешивать тесто, что оно выплеснулось из бадьи.— Откуда ты знаешь фамилию моего мужа? Не задумываясь, Кэрей ответила:— Только это не фамилия ваших детей, их у вас никогда не было. Сказать вам, что вас ждёт в будущем?У женщины вытянулось лицо.— Ты права, детей у нас не было. Если ты не хочешь взять деньги за предсказание, зачем пришла сюда? Что тебе от меня нужно?Девушка улыбнулась, с наслаждением вдохнув запахи, шедшие из палатки.— Моя бабушка готовила мне точно такие же блины, как ваши. Это ведь настоящие деревенские блины, правда?Польщённая продавщица улыбнулась:— Да, вот именно, настоящие деревенские… Скажи, что ждёт меня в будущем, и я дам тебе блин.Кэрей, словно оскорбившись, отвернулась.— Всего один?Отогнав осу и прикрыв банку с мёдом, женщина развела руками.— А сколько? Скажи.Кэрей поиграла своими чёрными кудрями.— Восемь, хотя нет, лучше пусть будет дюжина. Я их возьму с собой в дорогу, а то в придорожных гостиницах кормят чем попало.— Двенадцать блинов… это много. — Женщина слегка удивилась.Кэрей беззаботно пожала плечами.— Да я их легко съем с маслом и мёдом! Не такая уж высокая цена за то, чтобы узнать, что готовит вам жизнь и судьба, мадам!Женщина вытерла руки о фартук.— Ладно, я тебе заплачу.Кэрей зашла за доску, служившую прилавком.— Дайте-ка я посмотрю на ладонь вашей правой руки.Женщина протянула руку, Кэрей вгляделась в неё, шепча молитвы, она просила святую Веронику о помощи, но шептала достаточно громко, чтобы торговка блинами услышала. Через некоторое время девушка заговорила:— Ну вот, я вижу Жильбера, вашего мужа, он был прекрасным булочником. После его кончины вы долго и трудно работали, чтобы сохранить ваше дело. Но не пугайтесь, вы не одиноки. Кто этот добрый человек, который пришёл вам на помощь? Женщина подняла глаза от своей ладони.— Ты имеешь в виду месье Фейна, фермера?— Он хороший человек, — кивнула девушка. — Он тоже потерял своего помощника — жену. Он ведь часто помогает вам?— С рассвета до заката, стоит его только попросить, — улыбнулась женщина.Карей улыбнулась ей в ответ.— Он много думает о вас. И его дочь тоже. Торговка блинами подтвердила её предположение.— Жанет — хорошая девушка, она мне почти как дочь. Она тоже часто приходит. Говори ещё.Карей сделала несколько пассов над ладонью женщины.— Теперь о будущем. Слушайте внимательно, что я вам скажу. Не возвращайтесь сегодня домой, снимите номер в здешней гостинице. Задержитесь здесь ещё на несколько дней после ярмарки. Каждый день садитесь у окна и смотрите, не приехали ли месье Фейн и Жанет. Вы должны сказать им, что устали от работы и больше не хотите ею заниматься. Скажите месье Фейну, что подумываете, не продать ли дом и пекарню и не уехать ли.Женщина изумилась.— Зачем?Девушка, сделав знак рукой, заставила её замолчать.— Вы хотите, чтобы я рассказала вам о том, что вас ждёт, мадам?Женщина кивнула, и Карей продолжала:— Я вижу, что вы счастливо выйдете замуж, станете женой фермера, и его дочь будет предана вам. А печь вам придётся только хлеб к столу и лепёшки к ужину, когда вся семья будет собираться вокруг очага в его доме. Поверьте мне, мадам, своей судьбе вы поможете сами. Святая Вероника считает вас достойной женщиной, я это знаю.Внезапно женщина обняла Карей и расцеловала её.— Ты уверена, моя дорогая, что двенадцати блинов тебе хватит?Вернувшись на ступеньки лестницы перед господским домом, пареньки, девушка и собака лакомились горячими блинами, щедро смазанными деревенским маслом и сотовым мёдом. Бен облизывал пальцы, с благоговением глядя на Карей.— Расскажи нам, как это тебе удалось. Вдова, фермер, его дочка, фамилия мужа, и кто такая святая Вероника?В объяснениях Кэрей всё выглядело очень просто.— Городок называется Верон, вот я и подумала, что «Вероника» будет звучать знакомо и ласкать слух. Не знаю, кто такая святая Вероника, но она явно помогла нам. Кое-что узнать помогла и тележка. Её недавно покрасили, но под верхним слоем краски я разглядела фамилию, написанную белыми буквами: «С. Жильбер. Булочник». Нигде поблизости его не было, женщина управлялась одна, и ей пришлось закрасить фамилию на тележке. Вот я и догадалась, что она вдова и что детей у неё нет. Это женщина средних лет; если бы у неё были дети, они, наверное, были бы нашего возраста. А раз так, они помогали бы своей матери вести дело. Уехав сюда, она оставила пустой дом, кто-то должен за ним присматривать. Вот вам и — фермер Фейн. Одной со всем этим женщине не справиться, вот он ей и помогает. Если бы его жена была жива, она бы этого не допустила. Не позволила бы ему целыми днями пропадать у вдовы, забросив свой дом. Женщина носит браслет, это дешёвая, но славная вещица, на такую безделушку женщина сама не стала бы тратиться. Я догадалась, что его купила ей дочка фермера. И оказалась права. Итак, у фермера есть юная дочь. И ему, и ей нравится эта женщина, продающая блины. Два человека — вдова и вдовец — живут недалеко друг от друга. Девушке Жанет по душе вдова, а вдове эта Жанет кажется дочерью, которой у неё никогда не было. Что касается всего остального, то я просто объяснила этой женщине, какое её ждёт будущее, если она правильно себя поведёт. Разве плохо, что она станет женой фермера и у неё будет дочь? Она же сама этого хочет, правда? Я просто рассказала ей, как этого добиться. Месье Фейн и его дочка были бы очень огорчены, если бы она продала дом и куда-то переехала. А живя вместе, они будут счастливы, попомните моё слово!Бен восхищённо покачал головой.— И твои догадки всегда бывают правильны?Девушка слизала с пальцев мёд.— Иногда ошибаюсь, но мне всегда удаётся столько наговорить, что ошибку не замечают. Но, конечно, всё дело в везении, догадливости, в умении наблюдать и в том, чтобы сказать клиенту именно то, что ему хочется услышать. Ну ладно, давайте устроимся на этих ступеньках. Доминик, доставай свои рисовальные причиндалы. Бен, ты с Недом сядьте рядом со мной и постарайтесь выглядеть бедными, но честными. А я буду петь, чтобы привлечь покупателей. Давайте, давайте, а часть блинов отложим и съедим потом. Доминик, начинай снова рисовать Неда.Сидевший рядом с Кэрей пёс подмигнул Бену: «Ты старайся казаться бедным, а честным буду я!»Кэрей сложила свою шаль вдвое и постелила её у ног, чтобы на неё бросали монеты. Доминик достал грифельную доску и мелки. Бен, сидя рядом с девушкой, слушал, как красиво она поёт: Тех не люблю, признаюсь я,Кто дуется и злится.Не впрок им песенка моя,Противны мне их лица! Навстречу ясному лучу,Как птичка вольная, лечу,Лечу и звонко хохочу —Так просто поселиться! Давай, друг друга веселя,Помчимся в чистые поля,Ведь перед нами вся земля,И песня паша — тра-ля-ля! —Повсюду будет литься! Постепенно вокруг собралось несколько человек. Среди них был старик, толкавший перед собой тележку с маслобойкой и пахтой. На тележке лежала разливательная ложка и стояло несколько глиняных кувшинов. Когда Кэрей кончила петь, старик громко захлопал в ладоши и крикнул:— Какой чудный голос! Спой ещё, милая девушка!Кэрей протянула руку.— Дайте мне передохнуть, сэр, отдышаться. Подойдите сюда, настоящий художник нарисует вас таким, как есть. Мы с вас много не возьмём.Старик засмеялся и покачал головой:— Нет, спасибо, мисс, денег у меня нет, на рисунки я тратиться не могу. Да и кому захочется рисовать такую старую развалину, как я?Но Бен уговорил старика и усадил его на верхнюю ступеньку лицом к Доминику.— Не будем говорить о деньгах, сэр, — стал убеждать он строптивого натурщика. — Кринки вашей пахты из маслобойки будет довольно, чтобы утолить нашу жажду. Мой друг — хороший художник, я уверен, вам его картина понравится. Не стесняйтесь. Я посажу рядом с вами своего пса, он славный компаньон.Из толпы послышались возгласы, подбадривающие старика, и в конце концов тот согласился, чтобы его нарисовали.— Ладно, давайте, привезу картину жене, будет, когда разозлится, швырять в неё, а не в меня всякую гадость.Доминику удалось удивительно верно передать характер старого продавца пахты. К ним подошло ещё несколько человек, они восхищались сходством портрета.— Вот это да! Какая замечательная картина!— Совсем как живой! Смотрите, чёрный пёс положил старику лапу на колени, и его нарисовали!— А какое лицо у старика доброе и весёлое!Нед наблюдал за тем, как зрители восхищаются портретом, а сам беззвучно заметил Бену: «Настоящий художник, правда? На этой картине я выгляжу даже ещё благороднее, и посмотри, какие глаза у старика! Каждая складка, каждая морщинка — все нарисовано! Стоит взглянуть на картину — и сразу понятно: весёлый старый чудак, да при этом сердце у него доброе. Интересно, кто ещё захочет, чтобы его нарисовали, и уж конечно, с благородным Недом. Я начинаю привыкать к тому, что становлюсь знаменитым!»Бен дёрнул пса за хвост. «Хватит бахвалиться. Лучше допивай свою пахту, старик ждёт, когда освободится кринка. Хотя твою ему придётся хорошенько помыть, прежде чем он нальёт туда новую порцию». -«И я так думаю, — фыркнул чёрный Лабрадор. — Не хватало ещё, чтобы какой-то крестьянин пил из кринки, из которой пил сам Нед Благородный!»Окружающие стали шумно требовать, чтобы их нарисовали вслед за стариком, они даже протягивали монеты. Кэрей подтолкнула Бена:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38