- А вы? Что вы намерены делать? - глаза Скарлетт и Дэвида встретились и на мгновение задержались, погружаясь друг в друга.
- Я не знаю, Дэвид, - вздохнула Скарлетт. Но выглядела она счастливой. - Я буду делать то, что от меня будет требоваться, продолжать то, что и делала, заниматься делами, вести хозяйство и так далее. - Скарлетт мало беспокоилась о своей будущей жизни. Уже несколько лет она делала то, что требовалось, и ничего другого ей не оставалось. Но Дэвид намекал на что-то другое, не зная, как подойти с этим вопросом к Скарлетт. Он много думал об этом, но не знал, с чего начать, и впервые за многие годы волновался, как юноша.
Они остановились немного отдохнуть. Дэвид вновь взглянул на Скарлетт, лицо которой освещал лунный свет, отражавшийся в ее прекрасных изумрудных глазах. Бледность кожи подчеркивало черное обрамление волос.
- А вы, Скарлетт? Когда вы начнете жить для себя? У детей свои жизни, они уже почти взрослые. Вы даже не заметили этого. Знаете, когда я осознал, что Джейн выросла? В тот день, когда она вышла замуж. Совершенно неожиданно я передал ее в руки Бо. Я создал для Джейн за все годы целый мир, а она неожиданно покинула его. И знаете, что еще я ощутил в тот день, пока все суетились вокруг Джейн, когда вы ей подарили удивительную фату… фату, которая должна была украсить голову вашей дочери, если бы ее жених не погиб тогда вместе с вашим мужем… я ощутил, что этот мир я строил и для себя, но сейчас его некому со мной разделить. И после всех лет, после проделанной кропотливой работы, после вложенной в Джейн любви… неожиданно я остался в одиночестве. Конечно, скоро будут внуки, и Джейн всегда рядом, но это совсем другое. Никого нет, чтобы мне было о ком заботиться, за исключением дочери. А в тот день рядом были вы, такая прекрасная и молодая, - мягко сказал Дэвид, взяв нежную руку Скарлетт в свою большую надежную руку. И Скарлетт поняла, что Дэвид нравился ей с самого начала. Его нежность, сила, доброта, мудрость. Дэвид был очень похож на Ретта. Он был естественным и искренним, и на мгновение Скарлетт ощутила, что, наверное, любит его.
Пока она обдумывала эту мысль, Дэвид улыбнулся ей.
- Знаете, чего я хочу? Я хочу быть с вами, держать вас за руку, успокаивать, когда вы плачете, смеяться, когда смешно вам. Я хочу быть рядом с вами, Скарлетт. И хочу, чтобы вы были со мной. Мы имеем на это права: вы и я. - Затем Дэвид печально улыбнулся. - Мы так долго были лишены этого.
Скарлетт долго молчала, не зная, что сказать. Дэвид не был Реттом, он не был и Джоном. Но Ретт погиб, а Джон был далеко и у него была жена. А Дэвид был рядом и он, по-своему, нравился ей. Он был тем мужчиной, который сейчас нужен ей, которого у нее давно уже не было. Мужчина, с которым Скарлетт было бы надежно…
- Не знаю, что и сказать…, - Скарлетт улыбнулась Дэвиду. Все-таки он очень нравился ей.
И еще она вспомнила, как заботливо относился к ней Дэвид, когда пропала Кэт, как волновался. Скарлетт нравилось в Дэвиде все.
- Как Вы считаете, что подумает по этому поводу Джейн?.. а Бо… и другие? - Хотя Скарлетт была уверена, что близкие будут только рады.
- Джейн подумает, что мне ужасно повезло, и я с ней совершенно согласен. - Дэвид крепко сжал руку Скарлетт. - Не торопитесь с ответом. Я не требую его немедленно. Просто скажите, возможно ли это вообще, или я просто совсем сошел с ума. - Дэвид открыто смотрел в глаза Скарлетт, как мальчишка. Она рассмеялась, он напоминал сейчас одного из кавалеров ее молодости.
- Я думаю, мы оба сошли с ума, Дэвид, но мне нравится это сумасшествие.
Скарлетт подошла к нему, он с улыбкой шагнул ей навстречу, притянул к себе, крепко обнял и поцеловал.

Возвращение
ГЛАВА 42
Поезд подходил к Сан-Франциско, в окнах вагона уже были видны прерывистые линии Роки-Маунт. Пора было собираться, но Скарлетт не решалась нарушить тягостное молчание, в котором Кэт пребывала всю дорогу.
Скарлетт ничего не говорила дочери о своем решении выйти замуж за Дэвида, но Кэт обо всем догадалась по их лицам, когда они тем вечером вернулись с прогулки.
С тех пор дочь как будто застыла, она не отвечала на вопросы матери и даже нагрубила ей, когда Скарлетт сделала какое-то пустяшное замечание.
Скарлетт рассердилась на дочь: почему она должна отказываться от своей личной жизни теперь, когда дети уже выросли, и у них начинается своя собственная жизнь! Сколько можно использовать ее в качестве сиделки? Она, конечно, понимала, что Кэт ревнует ее к Дэвиду из-за отца. Дочь считает, что она изменила ему. «Но его нет! И не будет!» - хотелось закричать Скарлетт. Она это уже давно поняла, надо и Кэт понять, что он уже не вернется.
- Пора собираться, - Скарлетт решительно поднялась и принялась складывать вещи, но Кэт так же безучастно сидела в углу купе, упершись взглядом в окно. «Ну, хорошо. Делай, как знаешь». - В конце концов, что бы Кэт не вытворяла, она не откажется от слова, которое дала Дэвиду.
Экипаж, присланный миссис Барнис, ждал их на площади перед вокзалом. Кучер мельком взглянул на Скарлетт, и она почувствовала в его взгляде какое-то, едва уловимое, замешательство.
- Что-нибудь дома? Здоровы ли дети? - встревожилась она.
- Да, мадам. Дома все в порядке. Да вы сами узнаете. «Ну и ладно. Лишь бы все было нормально». Она уже устала от бесконечных неожиданностей.
Дома миссис Барнис выбежала ей навстречу с сияющими каким-то невообразимым блеском глазами.
- Ах, миссис Скарлетт…
- Да, что в конце концов произошло? Чем вы все так взбудоражены?
Скарлетт распахнула дверь в гостиную и почувствовала, что ее сердце рванулось вперед, вверх, едва не выскочив из грудной клетки, и в ту же секунду рухнуло вниз…
У открытого в цветущий сад окна, прислонившись к стене, стоял высокий, атлетически сложенный мужчина с сильно поседевшими волосами… Этот высокий лоб, тонкий орлиный нос над крупным ярким ртом, широко расставленные глаза… Он стоял и смотрел на нее напряженным, внимательным и таким знакомым взглядом…
- О Ретт, - Скарлетт пошатнулась и стала медленно оседать на пол. Больше она уже ничего не помнила…
Когда через некоторое время сознание вернулось к ней, и Скарлетт поняла, что сидит в кресле, она, еще не открывая глаз подумала, что еще, наверное, не переболела Реттом.
Он чудится ей везде и во всех, похожих и непохожих на него мужчинах и тут же услышала голос:
- Скарлетт, любимая моя Скарлетт, прости, я так напугал тебя.
Она резко вскинула глаза и увидела склонившееся к ней лицо Ретта.
- О Господи! Так это на самом деле ты?! Ты вернулся? О Господи!..
Даже не рыдания, а какие-то дикие, оглушительные толчки и звуки сотрясли ее тело, нечеловеческая боль разодрала сердце. Она уже не понимала, рада ли его возвращению. Пока она чувствовала одно: панику… опустошение, еще что-то, непонятное…
Она так долго его ждала, так часто в мыслях представляла их встречу, что уже устала ждать и разуверилась. Похоронила его в своем сердце. И теперь, когда он в действительности вернулся, она не знает, как вести себя с ним и что сказать.
Ретт гладил ее лицо, целовал холодные руки, а она была, как мертвая: и душой и телом.
К вечеру Скарлетт в горячечном состоянии уложили в постель. Она то впадала в беспамятство, то принималась плакать.
Дни болезни тянулись медленно и казались бесконечными. Скарлетт была так вымотана душой от этого нового потрясения, что теперь ей не хотелось вставать с постели, не хотелось ни с кем говорить и даже думать.
Она помнила, что в бреду звала Ретта, и всегда в эти минуты слышала его голос рядом с собой. Потом она вдруг увидела Дэвида, он ласково заглядывал ей в глаза и поддерживал своей надежной рукой. И она с радостью на нее опиралась.
Но чаще всего вокруг была чернота, долгая покойная чернота, и у Скарлетт не было желания выходить из нее. Она это ощущала даже в беспамятстве. Однажды она увидела Мелани. Мелани держала ее руку и почему-то голосом Джейн что-то участливо ей говорила. Скарлетт не понимала, что именно, но было приятно снова видеть Мелани.
Очнулась она от чьих-то безутешных рыданий. Скарлетт услышала их отчетливо и потом почувствовала на своей руке горячие слезы:
- Мама, мамочка любимая, родная, не умирай, мамочка, я не хочу, чтобы ты тоже уходила! - голос Фредди захлебывался от плача. В нем слышалось такое неутешное горе и страдание, что сердце Скарлетт встрепенулось ему навстречу, и она открыла глаза. В комнате больше никого не было. Один только Фредди стоял на коленях у ее кровати и громко взахлеб рыдал, уткнувшись лицом в руки матери. «О Господи, как же это я забыла о них. Фредди, Салли. Что с ними-то будет. Они уже один раз пережили смерть родных… И вот опять. Пет, нет… Я нужна им…»
- Фредди, малыш, - проговорила она слабым едва слышным голосом, - не плачь, милый, я не оставлю тебя. - Скарлетт с трудом подняла слабую руку и положила ее на вздрагивающую спину мальчика. - Открой занавески, я хочу посмотреть, что там на улице.
Кризис миновал, но еще и после этого Скарлетт некоторое время оставалась в постели. Она сильно осунулась, а в ее густых черных волосах пробились первые пряди седых волос.
Кто-нибудь из близких всегда находился возле ее постели, чаще всего это был Ретт. Он тоже выглядел не лучшим образом. За время болезни Скарлетт его обычно смуглое лицо еще больше потемнело, его глаза казались огромными на осунувшемся лице. Черты его стали жестче и приобрели суровое выражение, а из глаз не уходило выражение напряженного ожидания.
Однажды, когда уже опасность для здоровья Скарлетт миновала, он сказал ей тихо:
- Я совсем не такой представлял нашу встречу, Скарлетт.
- Чего же ты еще ожидал, Ретт?
- Не знаю, но в моих мечтах все складывалось не так.
- Ты мог мечтать, потому что знал, что мы живы…
- Почему ты не спросишь меня, где я был все эти годы? Что со мной было?
- Не знаю… Наверное, потому, чтобы лишний раз не убеждаться…, как жестока жизнь… как жестоки люди…, даже самые близкие и… любимые…, - ей действительно не хотелось спрашивать его ни о чем. Какая разница, где он жил все эти годы и что делал. Теперь она знала только одно: он был жив и ничего не сообщал им, заставил страдать ее… их маленькую дочь. Вспоминая сейчас свою жизнь без него все эти годы, она чувствовала, что ее жестоко обманули и за что-то наказали. Только за что? - вот этого понять она никак не могла.
Скарлетт снова заговорила тихим и безразличным голосом:
- Я иногда представляла себе ночами, когда не могла заснуть, что… ты вернулся… все равно, какой… без рук… без ног… больной… искалеченный… но вернулся. Как бы я была счастлива… Как бы я любила тебя, ухаживала за тобой, - она замолчала надолго. Молчал и Ретт, опустив седую голову на скрещенные руки.
- И вот ты вернулся… через столько лет. Как всегда… полный сил и здоровья… Мне не жалко эти годы, что я провела с детьми. Они мне много дали и многому научили. Мне жалко свои чувства к тебе, Ретт. Я опять обманулась в тебе.
- Не говори больше, Скарлетт. Я не вынесу этого, - Ретт стиснул зубы, его лицо задергалось, как будто в тике. - Не говори ничего. Сейчас легко рассуждать, что могло бы быть, вернись я к тебе искалеченным и беспомощным. Труднее представить, что бы было, случись это в самом деле. - Ретт решительно встал и зашагал по комнате, засунув руки в карманы брюк.
Дверь без стука приоткрылась и в нее заглянула Кэт. Она посмотрела на отца искрящимися от счастья глазами и хотела уже было броситься ему на шею, но Ретт ласково развернул ее за плечи и выпроводил из комнаты - Потом, Кэтти, потом. Дай нам с мамой поговорить. - И Кэт безропотно шмыгнула за дверь.
- Так вот, Скарлетт. Я, наверное, должен был бы просить у тебя прощение. Я знаю, как тебе было тяжело начинать новую жизнь с детьми. Тем более, у тебя их прибавилось. - Ретт заметил движение Скарлетт и предупредил его - Я преклоняюсь перед тобой за этот поступок. Не скажу, что не ожидал… И все-таки он открыл тебя еще и с новой для меня стороны. Но как бы то ни было…Да, я спасся. Не помню, сколько плыл, за что держался, терял сознание, снова приходил в чувство… И все это в ледяной воде, посреди жестокого равнодушного океана. - Он замолчал, как будто заново переживая те свои ощущения, и через минуту продолжил - Меня подобрало японское судно. Они знали о катастрофе, но на помощь не успели. Было очень далеко. И они, когда поняли, что не успевают, повернули назад к своему курсу и… через какое-то время наткнулись на меня.
Долго не могли поверить, что я с «Гермеса». Столько дней в ледяной воде… Такого на их памяти не было.
- Ну, в общем, - Ретт опять замолчал, подыскивая слова, которые могли бы убедить Скарлетт. Она не проявляла никаких чувств, просто лежала и смотрела в потолок. - В общем, после всего этого путешествия во льдах я… сильно заболел…
Я не мог вернуться к тебе таким, Скарлетт, - он быстро глянул на нее, но она оставалась безучастной. - И я решил… Решил, что предприму все, чтобы стать прежним, вернуть себе здоровье полностью. И только в этом случае вернуться к тебе.
Я объездил весь Восток, был в Индии… где я только не был… Все это время я знал о тебе, знал, как ты живешь, что… ты ждешь меня… и это придавало мне силы.
Скарлетт пошевелилась, и Ретт выжидательно склонился над ней.
- Кто?
- Что кто?
- Кто знал о тебе, Ретт? Рон… Барт?
- Нет, нет, не спрашивай, я был под другим именем. Не они. Они тоже не знали. Если бы я не вылечился полностью, я бы навсегда остался для тебя, как и для них, погибшим, и ты бы сейчас начала новую жизнь с… Дэвидом.
Скарлетт вздрогнула при упоминании этого имени, из ее глаз выкатилась слезинка и повисла на ресницах. - Я не упрекаю тебя. Я преклоняюсь перед тобой за все, что ты сделала для детей и для моей памяти. Тем более, пойми, Скарлетт, неужели ты бы захотела иметь рядом еще и беспомощного инвалида.
- Как ты мог, Ретт? Как ты мог… не доверять мне? За что ты так презираешь и ненавидишь меня?
- Я люблю тебя, Скарлетт, - выкрикнул Ретт, судорожно сжав ее плечи. - Люблю с тех пор, как увидел тебя в Двенадцати Дубах, когда ты так добивалась не меня… Эшли. Я всю жизнь любил только тебя одну, любил так, как только может мужчина любить женщину.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68