- Да. - Скарлетт встала, собираясь уходить. Она устала от воспоминаний о прошлом и от решения проблем в настоящем. - Мне пора. С Вами было приятно поговорить, мистер Мак-Гроув.
- Джон, - поправил мужчина. - Могу я проводить Вас до каюты или предложить Вам что-нибудь выпить? В баре в самом деле очень неплохо. Вы, вероятно, еще не были там? - Но меньше всего Скарлетт хотела коротать время этого вынужденного путешествия, сидя в баре, что так напоминало ей такие же развлечения на том, утонувшем корабле. Никогда в жизни больше не хотела она находиться на судне, но сейчас вынуждена была делать это из-за Кэт.
- Спасибо, мне не хочется, - Скарлетт пожала руку Джону и ушла. Но спускаясь в каюту, она почувствовала, что совсем не хочет идти туда, где атмосфера была для нее еще более гнетущей, ужасной, чересчур знакомой. Ей не хотелось оставаться там одной, ложиться спать и снова провести бессонную ночь, предаваясь мыслям, воспоминаниям, кошмарам.
Она снова вышла на палубу рядом со своей каютой, встала у перил, раздумывая, что могло случится с Кэт и чем все это кончится. Женщина была так погружена в свои мысли, что не услышала звуков приближающихся шагов, поэтому удивилась, когда рядом прозвучал мягкий голос:
- Что бы там ни было, миссис Батлер, но все, вероятно, не так плохо… извините. - Джон тронул Скарлетт за руку, она не обернулась, - не хочу вмешиваться, но Вы показались мне такой расстроенной, что я забеспокоился.
Скарлетт повернулась к Джону, волосы развевались по ветру, глаза блестели. Джон увидел, что это блеск слез, сверкающих в лунном свете.
- Все это путешествие я только и делаю, что убеждаю окружающих, что у меня все в порядке. - Скарлетт попыталась улыбнуться, но не смогла даже выдавить из себя улыбку. Джон увидел, как она вытерла глаза.
- И удалось ли Вам убедить в этом хотя бы одного человека? - Голос Джона был теплым и добрым, но Скарлетт уже почти жалела, что встретилась с ним. Она не видела в этом никакого смысла. У Джона была своя собственная жизнь, у нее - своя, единственной целью которой в данный момент было найти Кэт.
- Нет, - улыбнулась Скарлетт, - это у меня не получилось.
- Может быть, в этом и нет необходимости, - а затем Джон самым добрым голосом, который Скарлетт когда-либо слышала, задал ей самый трудный вопрос: - Случилось, действительно, что-то страшное? - Джон мучительно наблюдал, какую боль, отразившуюся на лице Скарлетт вызвал этот вопрос, хотя и до него он не видел в ее глазах ничего, кроме печали.
- Это случилось уже давно. - Скарлетт хотелось быть искренней с Джоном, но не вдаваться в подробности. - Я обычно не так сентиментальна. - Она снова улыбнулась, вытирая слезы, и глубоко вдохнула морской воздух, стараясь взбодриться и казаться более веселой.
- Есть какая-то определенная причина? Может быть, Вы страдаете от морской болезни?
- Не совсем, - Скарлетт ускользала от прямого ответа, - я вообще не люблю пароходы с некоторых пор… с ними связано слишком много… - она остановилась на слове «воспоминаний» и решила отбросить всю осторожность. Скарлетт не знала, кто такой Джон, но в настоящий момент он был ее другом и определенно нравился ей.
- Я находилась на «Гермесе», когда он затонул, - тихо объяснила Скарлетт, - там погибли мой муж, дочь и человек, за которого она собиралась замуж. - Скарлетт больше не плакала, а Джон погрузился в молчание.
- Боже! - теперь слезы стояли в глазах Джона, - не знаю, что и сказать… кроме того, что Вы - храбрая, поскольку снова ступили на палубу корабля. Это, должно быть, ужасно для Вас. Вы первый раз вышли в море с тех пор? - Слова Скарлетт объяснили Джону, почему она такая странная и бледная, почему так редко выходит из каюты. Она кивнула в ответ.
- Да, это нелегко. Я поклялась, что никогда не войду на корабль. Но я должна привезти назад дочь.
- Кто Ваша дочь? - заинтересовался Джон, который знал по именам всех пассажиров «Гермеса», не вернувшихся после путешествия, но ему ни разу не удавалось встретиться с очевидцами трагедии.
- Тогда, на «Гермесе» мы думали, что потеряли ее, когда все садились в спасательные шлюпки и думали, что она тоже находится там. Но Кэт ушла и спряталась в каюте со своей куклой. - Скарлетт печально улыбнулась. - В конце концов мы нашли ее на спасшем нас судне. Она была в истерике, и уже никогда… она стала трудным ребенком, потому что пережила такую катастрофу.
- А кому из семьи удалось еще спастись? - Джона интересовало все, но больше всего сама Скарлетт, которая все-таки оказалась именно такой красивой загадочной дамой, которую окружающие и видели в ней.
- Со мной остались сын, его кузен и дочь. И еще двое детей, родители которых, вероятно, утонули. Только мой муж, дочь и ее жених… утонули. Жених дочери был тоже англичанином. - Скарлетт улыбнулась, заметив, как Джон наблюдает за ней. - Его звали Ричардом Коупервилдом, голос Скарлетт снова дрогнул.
- Боже мой! - Джон выглядел так, как будто перед ним находился, по крайней мере, призрак, это отчетливо читалось в глазах мужчины.
- Я кажется, слышал о Вас… американская семья из Сан-Франциско… именно так… Д-да, именно так. - И после Джон объяснил, что он имел в виду. - Ричард был моим племянником.
Минуту оба стояли молча, вспоминая каждый свое. Скарлетт снова улыбнулась. Странным был мир, в котором они жили, настолько удивительно было встретить на корабле Джона, особенно сейчас, когда прошло столько времени.
- Это было ужасно… Единственный сын… любимый ребенок… страшно. - Джон задумался над воспоминаниями, нахлынувшими на него. Он вспомнил даже об Элле Лорине. Родители оплакивали Ричарда многие годы.
- Мы тоже, - прошептала Скарлетт.
- И Ваш муж… Вы больше никогда не вышли замуж? Скарлетт медленно покачала головой: - Мне было некогда. Со мной остались дети. И свои и чужие, хотя они сразу же стали своими, потому что мы вместе все это пережили. Старший сын, Уэйд, очень старался заменить детям отца, это было так трудно для него, такого молодого, на плечи которого свалилась такая большая ноша. Он очень помогал мне. Племянник тоже. Скарлетт задумалась, а Джон с изумлением посмотрел на нее.
- И Вы все это сделали одна. Я хочу сказать… воспитали их. - Он был потрясен. По его словам, Скарлетт нужно было воздвигнуть памятник при жизни.
- Более или менее. Я старалась. Я делала все, от меня зависящее, иногда опускались руки от отчаяния, но тем не менее все мы выжили.
- А что сейчас с Вашими детьми? Где они?
Скарлетт улыбнулась при воспоминаниях о близких. Она уже скучала по двум младшим, оставшимся в Сан-Франциско: - Старший сын Уэйд, фермер в нашем поместье в Таре. Племянник Бо - семейный герой. Он бросил Гарвард, вернулся домой, потом отправился в Нью-Йорк и стал там известным театральным деятелем.
- Как актер? - Джон был заинтригован. Батлеры представляли собой довольно интересную семью, много интересней, чем его собственная в Англии.
- Нет, режиссер-постановщик. И очень преуспел в этом. Театр уже поставил несколько интересных спектаклей. Несколько недель назад он женился. - Скарлетт улыбнулась. - Затем идет Кэт. Та, о которой я Вам говорила, ее я должна встретить в Лондоне. - Она не стала объяснять подробностей. - Следующая Салли - наша домоседка. И самый маленький - Фрэдди. - Скарлетт с гордым видом закончила перечислять детей, чем очень тронула Джона.
- И это всех Вы воспитали в одиночестве! Браво! Не представляю, как у Вас это получилось.
- Да, я делала все сама. День за днем. Никто не спрашивал меня, хочу я этого или нет. Просто это надо было делать…я люблю их всех, - и добавила мягко, - я делала это ради них и… ради мужа… Он остался на корабле… мужчинам не позволили войти в спасательные шлюпки.
Мысль об этом показалась Джону чудовищной, он представил, как эти люди пытались спастись с тонущего корабля: женщины, дети и обреченные мужчины. Насколько несчастна сейчас женщина, которая глядя в море, вспоминает ту ночь, которая так круто изменила ее жизнь.
- Сначала я думала, что они ждут другой спасательной шлюпки. Ведь никто не мог оценить реально… оказалось, что спасательных шлюпок было очень мало, да и потом мало кто понял сразу всю опасность ситуации. Никто даже не сказал, что мы должны поторопиться. Спокойно играл оркестр, не звенели колокола, не звучали сирены, толпившиеся на палубе люди думали, что у них в запасе много времени, а те драгоценные спасательные шлюпки уходили. Может быть, муж думал, что спасется позже или в конце концов подоспеет какое-нибудь другое спасательное судно… - Скарлетт оглянулась на своего спутника, который мог бы стать ее родственником и рассказала ему правду, в которой не хотела признаваться себе все эти годы. Джон понял это и прикоснулся к ее руке.
- Долгое время я надеялась, что Ретт вернется, что он обязательно спасется. Ведь он такой сильный. Мне до сих пор кажется, что он жив, что он где-то есть. Я понимаю, что это звучит дико, ведь столько раз публиковались списки всех погибших. Его не было в них и я всегда верила, что он не погиб… Что это не может быть правдой. - Лицо Скарлетт напряглось. - Я практически порвала все связи с миром, в котором жила раньше… только семья… его любимая дочь, вот все, что у меня осталось. Но… надежда иссякла… я совершенно опустошена и теперь понимаю, что эта надежда погубила меня. Теперь я знаю, Ретта нет, и он никогда не вернется. Все-таки он утонул тогда… Я не могла подумать, что прощаюсь с ними навсегда… - Я даже не поцеловала Ретта на прощание… и больше не видела его, - Скарлетт плакала на палубе ночного парохода, а Джон мягко придерживал ее за плечи.
- Но Вам не оставалось ничего другого. Вы поступили совершенно правильно. Вам повезло, что так случилось. Вы не должны обвинять себя за то, что выжили, а Ваши близкие - нет.
- Но почему он не позволил мне остаться с ним? - Скарлетт спрашивала Джона, как будто он знал ответ. - Почему он почти что выбросил меня с уже тонущего корабля.
- Наверное, он любил Вас настолько, что не мог позволить умереть. Так бывает. Такая любовь есть. И потом Ваш муж знал, что Вы нужны его дочери.
- Да, это так. И это справедливо по отношению к детям, но не ко мне… Дети вырастают и уходят, - голос Скарлетт звучал глухо, она впервые высказывала вслух эти сокровенные мысли. - Иногда я ненавижу даже свою погибшую дочь за то, что я выжила, а она нет. Почему я была обречена жить с такой болью? Почему я должна… - Скарлетт не стала продолжать. Это не имело сейчас значения. Близкие погибли, а она пережила все это и еще много чего…
- Жизнь несправедлива подчас. - Джон был очень тронут и взволнован, понимая, что женщина открывает ему самое сокровенное, что наболело у нее на душе. И он понимал также, что вероятно, это происходит в первый раз, и ему первому Скарлетт высказывает свои наболевшие мысли.
- Прошу прощения, - Скарлетт взглянула на Джона. - Мне не следовало говорить Вам всего этого, - она смахнула слезы со щек. - Я обычно не рассказываю об этом.
- Я так и понял, - Джон улыбнулся Скарлетт. - Жаль, что я не встретил Вас раньше. Я бы выкрал Вас у Ретта и, может быть, Ваша жизнь сложилась бы иначе, более счастливо… так же как и моя, впрочем. Вы бы предостерегли меня от женитьбы на той, на которой мне не следовало жениться, - Джон улыбнулся и продолжал, - я женился на кузине Ричарда по материнской линии. «Очень симпатичная девушка», как сказала мне матушка, но, боюсь, я слишком поздно понял, что она меня не любит.
- Вы все еще женаты на ней? - спрашивая, Скарлетт смотрела на Джона. Она вдруг подумала о том, что могла бы выйти замуж за него… могла бы. Ее сердце при этой мысли замерло… Сегодня на пароходе она поняла окончательно, что Ретта нет… и не будет…
- Да, - обреченно ответил Джон. - У меня три прекрасных сына. Мы общаемся друг с другом почти раз в два месяца, между путешествиями. Боюсь, моя жена… как бы это сказать?.. Сторонится общения с мужчинами, она более счастлива в женской компании своих подруг, своих родственников и лошадей.
Скарлетт почувствовала, что Джон тоже сказал ей нечто важное, сокровенное, но побоялась что-либо уточнять. Очевидно было только то, что Джон женился на нелюбимой, которая тоже не любила его и, вероятно, эти «женские компании» не были особенно важны в рассказе Джона. В самом деле Джон сказал значительно больше: было удивительно, что у них с женой три ребенка, так как только считанные ночи они провели вместе, но эти редкие попытки оказались такими плодотворными. Больше они не повторялись, и к этому не было желания ни у того, ни у другого.
- Почему вы не разойдетесь? - тихо спросила Скарлетт, но Джон только медленно покачал головой.
- По многим причинам, среди которых - сыновья. Кроме того, боюсь, мои родители не переживут нашего развода. В нашей семье никогда не было разводов. Но ситуация усугубляется еще и тем, что, благодаря моей французской бабушке, я редкая птичка, британский католик. Отсюда следует, что мы с Патрицией пожизненно связаны. Все это определяет безрадужные перспективы в обозримом будущем. - Джон говорил об этом как бы между прочим, но Скарлетт чувствовала в его словах одиночество, которое отражалось и в глазах мужчины, когда он рассказывал о своей супружеской жизни.
- Но почему бы вам не расстаться с женой? Вы не сможете прожить так всю жизнь. - Все это удивляло Скарлетт. Они были чужими людьми, но поделились друг с другом самым сокровенным. Впрочем, такое часто встречается в дороге.
- У меня нет выбора, - тихо сказал Джон, возвращаясь снова к своей исповеди. - Точно так же, как не было у Вас, когда Вы встали перед лицом необходимости воспитывать детей. Долг чести, как сказала бы моя бабушка. Бывает долг чести и долг любви. В моем случае речь идет о чести. И мальчики прекрасные. Они уже немного подросли, учатся в школе. Ричард был последним, кто отправился в школу в прошлом году… Это волнует меня немного. Я редко бываю дома, - Джон с мальчишеской улыбкой взглянул на Скарлетт, - провожу много времени в Нью-Йорке, а в Париж езжу по возможности. Я слежу за землями отца. У меня есть друзья в Берлине и Риме… так что не все так уж плохо. - Скарлетт молча стояла рядом с Джоном, который не снимал рук с ее плеч.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68