– Что вы имеете в виду? – шепотом спросил Филипп.– Видишь ли, есть основания предполагать, что нас снова будет ждать засада, когда мы продолжим наше путешествие. Поэтому мы решили, что следует заранее осмотреть местность вокруг замка.– Но ворота были заперты несколько часов назад, – заметил Филипп. – Как же вы собираетесь выйти?Уолтер едва заметно улыбнулся:– Нам нет нужды думать о воротах.Филипп молча пожал плечами, потом спросил:– Вернулись ли воины Милфорда, которых отправили на поиски людей, напавших на нас?– Да, вернулись. Но они никого не нашли.– Конечно, не нашли, – кивнул Филипп. Немного помолчав, добавил: – Я не думаю, что Милфорд участвует в заговоре.Уолтер внимательно посмотрел на него.– Почему ты так говоришь?– Потому что Джозеф выяснил: из замка не исчез ни один воин. Кроме того, я разговаривал со служанкой, и она утверждает, что все у них было как обычно.– Хорошая новость, – заметил Уолтер.
Анна чувствовала, что из-за волнения не сможет сразу уснуть. Приблизившись к двери, она стала прислушиваться… За дверью переговаривались, но она не смогла разобрать слов. Ей очень не хотелось оставаться наедине со своими мыслями, не хотелось думать о том, что может произойти этой ночью.Собравшись с духом, Анна открыла дверь. Филипп с Уолтером тут же повернулись к ней и посмотрели на нее вопросительно.– Я никак не могу уснуть, – пробормотала она. – Нельзя ли мне прогуляться с сопровождением?..Мужчины переглянулись, и Филипп сказал:– Я готов вас сопровождать, миледи. Полагаю, что в замке вполне безопасно.Уолтер внимательно посмотрел на Филиппа, однако промолчал, Анна поджала губы; она бы предпочла, чтобы компанию ей составил сэр Уолтер. Но выбора у нее не было.Кивнув Филиппу, она сказала:– Что ж, пойдем.Он отступил на шаг и поклонился – как и положено Уолтер же посмотрел на него выразительно – посмотрел так, словно говорил слова, понятные только им двоим Анна сделала несколько шагов по коридору, потом обернулась и вопросительно взглянула на молодого рыцаря.– К вашим услугам, миледи. – Филипп снова поклонился.Они зашагали по коридору, не очень-то хорошо представляя, куда именно направляются. Но Анне очень не хотелось встретить сейчас людей, которые бы спрашивали, как ей понравился лорд Милфорд. И потому у первой же лестницы она начала подниматься по ступеням – все выше и выше. Следуя за ней, Филипп почтительно молчал, словно она и в самом деле была знатной дамой. А Анна, поглядывая на него через плечо, задавалась вопросом: «Ну почему же вся злость моя уходит, когда я вижу его?» Она хотела, чтобы ее гнев не стихал – только так можно было сохранить дистанцию между ними. Но вскоре Анна поняла, что ей не удастся удержать злость, и рассердилась уже на себя, а не на Филиппа. «Как я могу обвинять его в чем-либо, если не справляюсь со своими чувствами?» – досадовала она.Последний дверной проем на самой вершине лестницы выводил на дорожку, тянувшуюся по крепостной стене Анна остановилась и сделала глубокий вдох. Здесь было гораздо теплее, чем в замке, и много приятнее. Немного постояв, она медленно зашагала по дорожке, то и дело поглядывая вниз. Окрестности за крепостной стеной тонули во мраке, сама же стена была освещена укрепленными на ней факелами.– Что-то беспокоит вас, леди Розамонд? – неожиданно спросил Филипп, по-прежнему шагавший сзади.– Нет-нет, – ответила она поспешно. – Просто в моей спальне… Там слишком уж тихо. Думаю, мне было бы по ночам спокойнее, если бы не приходилось спать одной.Филипп хмыкнул, пытаясь сдержать смех, и Анна сообразила, что выразилась не очень удачно и ее можно было неверно понять.– Я имела в виду мою прежнюю хозяйку, с которой я спала в одной комнате, – проговорила она в раздражении.– Если ты разрешишь мне сказать откровенно…Теперь его голос звучал совсем рядом. Обернувшись. Анна увидела, что Филипп приблизился к ней почти вплотную, так что она могла видеть его глаза при свете факелов. Он молчал, и она, пожав плечами, пробормотала:– Говори все, что хочешь. Я не в силах тебе запретить.– Уверен, что в силах. Но я знаю, ты любишь поговорить. Ты вряд ли забыла те долгие дни молчания после заточения в башне Олдерли.Анна отступила на шаг и отвернулась; ей не хотелось, чтобы прогуливавшиеся по стене стражники видели их стоявшими совсем рядом. Немного помолчав, она проговорила:– Ты очень скор в своих суждениях.Филипп тихо рассмеялся:– Да, конечно. Но я хочу сделать тебе комплимент. Ты замечательно играешь здесь свою роль. Даже не ожидал от тебя ничего подобного.Комплимент показался ей несколько двусмысленным, и она ответила довольно резко:– Ты полагал, что простая служанка на такое не способна?– Дело вовсе не в том, что ты простая служанка. Я уверен, что очень немногие могут играть чужую роль столь же правдоподобно, как ты. Меня поразил твой талант.– Спасибо. – Анна невольно улыбнулась. То, что Филипп высоко оценил ее искусство, вселяло уверенность. Интересно, согласились бы с ним люди из Лиги?– Это путешествие – прекрасный повод привлечь к себе внимание, не так ли? – продолжал Филипп.– Если это комплимент, то он сделан не мне, а даме, которую я изображаю.– Выходит, мне больше не стоит говорить комплименты?Анна пожала плечами:– Говори что хочешь.– С тобой стало трудно говорить.Она посмотрела ему в глаза.– Ты меня осуждаешь?– Нет, конечно. У тебя есть основания для опасений. Чтобы твой секрет не был раскрыт, тебе приходится проявлять осторожность. И все время приходится работать головой, приходится взвешивать и обдумывать каждое свое слово и каждый свой жест.Она кивнула:– Теперь ты понимаешь, почему мне захотелось прогуляться?– Совершенно верно. Скажи, тебе нравится изображать другую? – спросил он.Анна закусила губу, не зная, что ответить. Вряд ли Филипп заслуживал ее откровенности. И конечно же, она не собиралась рассказывать ему о своем желании вступить в Лигу. Он мог бы счесть своим долгом отговорить ее от столь опасного шага.– Полагаю, что «нравится» – не самое точное слово, – медленно проговорила Анна. – Просто уверена в своем искусстве и горжусь тем, что ко мне обратились за помощью.– И ты рада находиться подальше от Олдерли, верно?Анна нахмурилась и покачала головой:– Я никогда этого не говорила. Олдерли – мой дом, и там живут мои друзья.– Но там ты была всего лишь служанкой, а здесь тебе все прислуживают.Анна не ответила. Что она могла возразить? Филипп был прав, но ей не хотелось, чтобы он знал об этом.– А твои родственники?.. – продолжал он. – Они знают, чем ты занимаешься?Ее сердце переполнилось болью.– Нет, я не сказала им. Они… плохо отнеслись к тому, что я обменялась платьями с леди Элизабет.– Но она же попросила тебя об этом, – заметил Филипп. – Ты всего лишь подчинилась своей госпоже, вот и все.– Да, конечно. Но теперь мне трудно будет выйти замуж – во всяком случае, так считают мои родители. Говорят, люди моего сословия могут подумать, что я выше их.– Твои родители не понимают, что говорят.Анна пожала плечами:– Возможно, но они люди простые и смотрят на жизнь просто. Если они узнают, что мне заплатили еще за один маскарад… – Анна замолчала, чтобы не сказать, что о ней будут думать как о шлюхе. Она не смотрела на Филиппа, но знала, что он наблюдает за ней, пытаясь понять, не скрывается ли за ее словами что-то еще.– Но ты ведь получишь вознаграждение за риск, который на себя взяла.Она попыталась изобразить смех, но получилось невесело.– А ты получаешь вознаграждение за свой риск? Возможно, что недавнее нападение не последнее.– Леди Розамонд, вы не должны занимать свои мысли моей особой. Я здесь, чтобы охранять вас.Анна посмотрела на него недоверчиво.– Мне кажется, ты здесь не только из-за меня, – проговорила она в задумчивости. – Ты выигрываешь турниры и прославляешь свое имя ради своих собственных целей.– Может быть, и по этой причине. Но привлечь к себе внимание короля – это гораздо важнее, чем выиграть турнир. Я хочу служить при дворе, хочу добиться успеха в жизни.– Ты можешь сделать это, выгодно женившись. – Филипп и сам ей об этом говорил. Именно тогда, осознав, что он на ней не женится, она занялась другими делами, но в сердце у нее осталась кровоточащая рана.– Да, я не против выгодного брака, – пробормотал Филипп, всматриваясь куда-то во тьму за стенами замка.«Но почему же все-таки он согласился вступить в наш отряд?» – думала Анна. Она почти ничего о нем не знала и не собиралась расспрашивать, хотя сам Филипп задавал ей множество разных вопросов.Тут подул холодный ветер, и Анна обхватила плечи руками, пытаясь согреться.– А ты разве не хочешь выгодно выйти замуж? – спросил он, пристально посмотрев на нее.Анна не думала о замужестве, однако ответила уклончиво:– Ты говоришь это так, словно кто-то хочет на мне жениться. – Сказав это, она тотчас поняла, что в словах ее прозвучала горечь.Снова повернувшись к ней, Филипп взглянул на нее с некоторым удивлением.– А почему бы и нет? Джон говорил мне, что твой отец был йоменом.Поскольку у него имелась кое-какая собственность, у тебя наверняка есть приданое. Анна грустно улыбнулась:– К сожалению, у меня есть только то, что дает мне Лига. Не пора ли вернуться в замок?Она повернулась, чтобы идти обратно, и уже сделала несколько шагов, но вдруг поняла, что Филипп стоит там же, где стоял. Обернувшись, Анна увидела, что он пристально смотрит на нее, смотрит с каким-то странным выражением на лице. Снова приблизившись к нему, Анна спросила:– Что случилось? Почему ты стоишь? – Она говорила очень тихо, хотя ближайший стражник находился ярдах в пятидесяти от них. – И почему ты думаешь, что простая служанка должна иметь приданое?Она пыталась изобразить беззаботность, но чувствовала, что голос ее дрожит.– Хочешь, я угадаю, почему твоим родителям не понравился твой маскарад и почему они…– Не надо угадывать, – перебила Анна. – Я и сама скажу. Родители лишили меня приданого после того, как я отказалась выйти замуж за человека, которого они для меня выбрали. Они хотели наказать меня за неповиновение, но это у них не получилось.Филипп пристально смотрел на девушку. Ему казалось, что она чего-то недоговаривает, но он не стал ее расспрашивать. Сделав вид, что поверил ей, он проговорил:– Так почему ты согласилась принять участие в этом деле?– Не из-за денег. – Она отвернулась и добавила: – Даже не верится, что я об этом говорю именно с тобой.Он негромко рассмеялся.– Просто я решила, что смогу помочь в важном деле, – продолжила Анна.– Я прекрасно тебя понимаю, – сказал Филипп – Поэтому я и помогаю вам.– Ты помогаешь еще и себе самом.– Мы все так поступаем. Кроме людей из Лиги, наверное.Снова повернувшись к Филиппу, она посмотрела ему в глаза.– Ты, кажется, сказал, что мы все так поступаем. Но каким же образом я помогаю себе?– Встречаясь с влиятельными людьми. То есть точно также, как и я.– Получается, я ищу известности любыми способами!– «Любыми способами» – слишком сильно сказано.– Но правильно для описания твоих мотивов! – отрезала Анна.Она хотела отвернуться, но он поймал ее за руку.– Анна, я не хотел тебя обидеть, – проговорил он с мягкой улыбкой. – Возможно, мы очень помогли друг другу в Олдерли.Какое-то время они молча смотрели друг на друга. И Филипп вспомнил их попытки остаться наедине и найти утешение в близости, поскольку все вокруг тогда причиняло слишком много боли. Сейчас ему трудно было поверить, как сильно он был удручен, когда рыцари отказались принять его в Лигу. Но тогда он не знал, как жить дальше, и чувствовал себя совершенно потерянным. Не испытывает ли Анна подобных чувств?Она облизала губы кончиком языка, и Филипп с досадой отметил, что это тотчас же его возбудило. Впрочем, его всегда к ней влекло, и желание иногда лишь на время отступало, чтобы потом разгореться с прежней силой.– Помогли друг другу? – спросила она с удивлением. – Чем же именно. Тем, что в объятиях друг друга пытались убежать от жизни, старались забыть о том, что она не такая, как хотелось бы?– Мне жаль, что я обидел тебя. Очень жаль…Резко развернувшись, она быстро зашагала обратно к лестнице. Филипп понял, что у него нет выхода, – пришлось последовать за ней, выполняя свои обязанности. Ох, сколько же еще раз ему придется перед ней извиняться? И почему это так для него важно?Он проводил Анну до двери спальни. Когда она попыталась войти одна, Филипп придержал ее и вошел первый. Возможно, лорд Милфорд не имел никакого отношения к заговорщикам, но это вовсе не означало, что кто-то из заговорщиков не мог забраться через окно.Филипп тщательнейшим образом обследовал все темные углы, заглянул также за складной экран и за сундук у стены. Ставни были надежно заперты изнутри. Когда он повернулся к Анне, то обнаружил, что она стоит к нему спиной у камина, обхватив плечи руками. «Может, она чего-то боится? – промелькнуло у него. – Может быть, недавнее нападение так на нее подействовало?» Он подошел к ней почти вплотную и прошептал ее имя. Анна вздрогнула, но не попыталась отойти. Филипп обнял ее за талию и тихо проговорил:– Здесь становится слишком холодно. Ты можешь заболеть.Прижавшись грудью к ее спине, он вдохнул аромат ее волос – от них исходил запах каких-то цветов. Она дрожала всем телом, но Филипп понял, что это не от холода. Склонившись над ней, он осторожно коснулся губами ее шеи, и ее дрожь стала еще более ощутимой. Когда же он поцеловал ее изящное ушко, она тихо вздохнула и, прошептав его имя, взглянула на него через плечо. Затем ее губы чуть приоткрылись, словно в ожидании поцелуя, и он почти тотчас же почувствовал их вкус – они оказались даже более сладкими, чем прежде. Желание вспыхнуло с новой силой, но в этом не было ничего удивительного, потому что так случалось всегда, когда он целовался с Анной; в такие мгновения он забывал обо всем на свете – обо всем, кроме этой девушки.Но тут Анна вдруг отстранилась от него и отступила на шаг. Глаза ее пылали гневом. Он протянул к ней руку, но она сделала еще шаг назад.– Анна, что с тобой?Она покачала головой и прошептала:– Нет-нет, это была ошибка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34