Надеюсь, что леди Эгмантон это очень не понравится.– Постарайтесь сдерживать свой гнев, миледи, – предупредил Уолтер. – Возможно, Эгмантоны не хотят вас здесь видеть из соображений безопасности.Анна молча кивнула; казалось, она о чем-то задумалась.– А не слишком ли Эгмантон молод, чтобы участвовать в заговоре против короля? – спросил Филипп.– Возможно, слишком молод, – ответила Анна. – Но все-таки и нам следует соблюдать осторожность.Анна старалась говорить как можно спокойнее, но Филипп, внимательно посмотрев на нее, понял, что она очень волнуется. Глава 10 Баронесса разместила гостей таким образом, что все рыцари, сопровождавшие Анну, оказались за одним столом со слугами. Подобный прием, конечно же, являлся оскорблением для леди Розамонд, но рыцари Лиги старались держать себя в руках.Филипп же, хоть и сидел довольно далеко от дам, прекрасно слышал все, что говорила леди Эгмантон. Казалось, ее голос гудел под сводами зала и разносился повсюду громким эхом; но, судя по всему, дело было в самом голосе, а вовсе не в каких-то особых свойствах зала. У баронессы были широкие плечи и столь же широкие бедра; когда же она вошла в зал, то это выглядело как появление, в бухте флагманского судна, поскольку за ней, подобно маленьким корабликам, следовали сопровождавшие ее дамы, а прическа миледи напоминала высоченную мачту.Минуту спустя появился ее сын – молодой человек лет двадцати, не более. Он оказался худым, и было ясно, что ему совсем не нравилось заниматься физическими упражнениями. Достаточно было взглянуть на этого юношу, чтобы понять: заговорщиком, готовым пойти против короля, он явно не являлся. Его сестры-близняшки, еще совсем юные, но уже в брачном возрасте, казались вполне здоровыми и довольно привлекательными. Правда, с их наследственностью им следовало тщательнейшим образом следить за фигурой, чтобы не походить на мать.Анна перед ужином задержалась у себя в комнате, чтобы переодеться, и все с нетерпением ждали ее появления. Наконец у входа в зал появился сэр Дэвид. Он поднял руку, и все в зале тотчас же затихли. Дэвид же, окинув взглядом собравшихся, с торжественным видом объявил:– Леди Розамонд Уолсингем, дочь герцога Морли, вдова графа Уолсингема.Когда Анна появилась на ступенях лестницы, раздались приветственные крики, и Филипп, не удержавшись, тоже приветствовал «графиню» – в винно-красном платье с глубоким вырезом она выглядела необыкновенно соблазнительно. На платье не было кружев и прочих украшений, которые могли бы отвлечь взгляд от ее изящной фигуры. Волосы Анны были уложены в прическу, конечно же, не столь высокую, как у баронессы, а в ушах у нее сверкали серьги с изумрудами, явно свидетельствовавшие о том, что она благородная дама.Спускаясь по ступеням, Анна как бы машинально приподняла юбки, показав изящные лодыжки и красные, под цвет платья, туфли. Вступив в зал, она осмотрелась и, придав лицу любезное выражение, громко проговорила:– Желаю доброго вечера всем обитателям замка Маркем!Ответом ей были новые восклицания. А Анна, прижав к груди ладони, поклонилась в сторону каждого стола. Затем Филипп поднялся с места, чтобы сыграть свою роль в этом представлении. Он проводил Анну к главному столу, где сидела, нахмурившись, леди Эгмантон, и тотчас же сын хозяйки, поднявшись на ноги, отвесил гостье грациозный поклон.– Леди Розамонд, – проговорил молодой человек, – для меня большая честь и огромная радость встретиться с вами. Прошу вас, забудьте о том, что я отсутствовал днем и не сумел встретить вас должным образом.Анна махнула рукой и с любезной улыбкой ответила:– Ах, милорд, мы приехали сюда быстрее, чем рассчитывали. Но теперь я здесь, и я очень рада с вами познакомиться.Слово, «рада» Анна произнесла особенно нежным голосом. Юный барон тут же залился краской и бросил на мать виноватый взгляд. Глаза баронессы гневно сверкали. Пристально глядя на гостью, леди Эгмантон проговорила:– Мы чрезвычайно рады, миледи, что вы, пытаясь изменить свое семейное положение, решили посетить наш замок.Анна рассмеялась, и смех ее прозвучат чуть хрипловато – она подражала леди Розамонд.– Видите ли, леди Эгмантон, мое семейное положение… – Она с улыбкой посмотрела на сына баронессы. – Вы можете его изменить, милорд.– Садитесь же, графиня, – проговорила леди Эгмантон. – Уже давно пора ужинать.Филипп выдвинул для. Анны стул и, когда она села, отступил на шаг, однако остался стоять у нее за спиной. Ему никто не говорил, что он должен находиться с ней рядом, но обитатели замка Маркем казались ему подозрительными, а Филипп привык доверять своей интуиции. «Если Анне потребуется моя помощь, я успею помочь», – решил он.С таким защитником за спиной Анна обрела уверенность в себе и даже почувствовала себя хозяйкой положения. Она решила, что не станет отвечать на язвительные замечания баронессы, однако эта высокомерная дама заслуживала того, чтобы ее поставили на место. И конечно же, следовало совершенно непринужденно, дабы не вспугнуть лорда Эгмантона и постараться выяснить, насколько он лоялен королю.На протяжении всего ужина сын баронессы был чрезвычайно любезен с гостьей, но при этом старался не перебивать мать. Анна почти сразу же заметила, что молодой человек заинтересовался ею. Сестры же юного лорда в основном помалкивали; обе они сидели рядом с матерью, словно находились под постоянной ее опекой. На Анну девушки смотрели с благоговением.В какой-то момент баронесса неожиданно спросила:– А сколько вам лет, леди Розамонд?– Двадцать пять, миледи, – ответила Анна, прибавив себе три года.Анна с ласковой улыбкой посмотрела на лорда Эгмантона, как бы давая понять, что со зрелой женщиной ему будет лучше, чем с молоденькой девицей. Казалось, юноша и сам пришел к такому же выводу, потому что не отводил от нее глаз. Поглядывая то на сына, то на гостью, леди Эгмантон все больше мрачнела, а Анна, то и дело улыбаясь, говорила себе: «Похоже, этого юношу совсем нетрудно увлечь…»– Вам слишком много лет, и вы никак не можете стать невестой моего сына, – заявила баронесса.Анна хотела сказать, что с опытной женщиной молодой муж получал бы большее удовольствие, но сдержалась, опасаясь, что пожилую даму хватит удар.– Я не считаю себя старой, миледи, – возразила она.– Но вы слишком старая, чтобы рожать детей, – заявила хозяйка.Анна увидела, как сестры разинули рты, а лорд Эгмантон замер, в испуге уставившись на мать. Баронесса же с невозмутимым видом принялась жевать мясо, словно и не сказала ничего особенного. Было совершенно ясно: эта дама полна решимости вычеркнуть имя своего сына из списка женихов леди Розамонд.– Леди Розамонд, – набравшись наконец смелости, проговорила одна из сестер, – а вы бывали при дворе?Анна улыбнулась девушке, однако ответить не успела, так как баронесса, вмешавшись в разговор, решительно заявила:– Появление при дворе ничего не значит. Главное – чтобы женщина была хорошей женой и матерью.– А богатое приданое тоже ничего не значит? – с невиннейшим видом осведомилась Анна и тут же увидела, как изменились лица молодых хозяев; сестры смотрели на нее с нескрываемой завистью, а юный лорд Эгмантон приосанился, что явно не понравилось его матери.Мысленно усмехнувшись, Анна вернулась к трапезе, хозяева же молча переглядывались.После ужина Филипп вернулся на свое место, а Анна, откровенно кокетничая, прогуливалась по залу с молодым хозяином. Остановившись у стола, за которым сидел Филипп, она с улыбкой сказала:– Сэр лорд Эгмантон решил показать мне замок. – Анна легонько похлопала по руке стоявшего рядом молодого человека. – Он говорит, что заход солнца нигде так не красив, как в Ноттингемшире.Восторженно глядя на нее, молодой человек покраснел.– Но, миледи… – Филипп поднялся на ноги.– Нет-нет, сидите, сэр, – приказала Анна. – Ведь здесь повсюду воины. К тому же я уверена, что лорд Эгмантон меня защитит, если потребуется.При этих ее словах молодой человек еще гуще покраснел. Баронесса же, по-прежнему сидевшая за главным столом, в очередной раз нахмурилась, однако промолчала, очевидно, решив, что сделала все возможное.А вот Филипп и не думал сдаваться. Когда Анна с молодым человеком покинули дом, он решительно поднялся из-за стола и взглянул на сэра Уолтера. Рыцарь утвердительно кивнул, и Филипп тут же направился к двери.Оказавшись во внутреннем дворе, он осмотрелся. Солнце уже садилось, бросая на стены замка свои последние лучи. Слуги же были заняты своими делами, подготавливая замок для предстоящей ночи, – зажигали факелы на ночь и опускали решетку на воротах. Стоя рядом с конюшней, Филипп прекрасно видел Анну и ее спутника; они же его не замечали.Вскоре молодой лорд и его гостья направились в противоположный конец двора, и Филипп, тут же последовав за ними, спрятался за голубятней. Птицы, почувствовав его присутствие, начали в беспокойстве бить крыльями, и один из стражников, услышав шум, вопросительно посмотрел на Филиппа. Рыцарь сделал вид, что рассматривает замковые строения, и стражник, успокоившись, удалился. Филипп снова выглянул из-за голубятни, но Анны нигде не было видно.Куда же она увела мальчишку? И зачем? Если Эгмантон все-таки связан с заговорщиками?.. Если он знает что-то о леди Розамонд? В таком случае Анна подвергалась огромной опасности.Филипп поспешно пошел к конюшне. Завернув за угол, он увидел темные тени сада. Выругавшись вполголоса, он перелез через невысокую ограду и скользнул в темноту меж кустарников и фруктовых деревьев. Услышав смех Анны и немного успокоившись, Филипп осторожно раздвинул ветви куста и тотчас же увидел молодую пару.Стоявшая у самой стены замка, освещенная отблесками заходящего солнца, Анна была очаровательна. Глядя на Эгмантона, находившегося, по мнению Филиппа, слишком близко к ней, она улыбалась и что-то тихо говорила. А между ними, в неглубокой нише, располагалась статуя женщины с птицей в поднятой руке.– Но моя мать считает, что вы для меня… чересчур опытная, – ответил лорд Эгмантон.Анна снова рассмеялась:– Неужели?Туг юноша наклонился, чтобы ее поцеловать. Филипп ожидал, что Анна оттолкнет молодого человека, однако она этого не сделала.«Успокойся, она просто играет свою роль», – говорил себе Филипп, однако ему никак не удавалось избавиться от чувства ревности.Внезапно Эгмантон навалился на нее всем телом и начал задирать ее юбки.Филипп в гневе сжал кулаки, но все же сдержался. Когда же Анна отстранила руку Эгмантона, он вздохнул с облегчением – все-таки она обладала чувством меры. Но уже через несколько мгновений Эгмантон снова запустил руку ей под юбки.Тут Филипп наконец не выдержал. Подобравшись к нише, по-прежнему прячась за кустами, он негромко, словно обращался к кому-то у себя за спиной, проговорил:– Мне кажется, лорд Эгмантон направлялся именно сюда. Вы ведь сказали, что его ищет мать?Стараясь производить как можно больше шума, Филипп начал топать по садовой дорожке. Затем вышел из-за кустов и, отвесив почтительный поклон, со смиреннейшим видом сообщил:– Милорд, вас желают видеть в Большом зале.Молодой человек поцеловал Анне руку, потом спросил:– Думаете, нам следует вернуться?Взглянув на Филиппа, Анна ответила:– Вы идите, милорд. А я хочу немного отдохнуть от духоты и шума в зале. Мой рыцарь будет меня охранять.Молча кивнув, лорд Эгмантон проскользнул мимо Филиппа и зашагал по садовой дорожке.Пристально глядя на Анну и не произнося ни слова, Филипп скрестил на груди руки. Она сделала то же самое, и Филипп понял, что это вызов с ее стороны.– Что значит эта сцена? – спросил он негромко.– Так ты видел нас не только беседующими?..– Да, не только. Ведь кто-то должен за тобой присматривать. А кто сделает это лучше, чем твой охранник?– Мне просто захотелось узнать, может ли столь молодой человек стать моим мужем.Анна держалась как знатная дама и, по мнению ее охранника, даже говорила сейчас голосом леди Розамонд. «А может, она ведет себя так потому, что кто-то за нами следит»? – промелькнуло у Филиппа.– И ты собиралась это проверить? – спросил он, глядя на нее все так же пристально.Анна громко рассмеялась.– Меня интересовал только поцелуй, – ответила она. – Но похоже на то, что леди Эгмантон совершенно не знает своего сына. Молодой человек, судя по всему, довольно опытен. Но я бы смогла поставить его на место.– Как ты поставила на место престарелого барона? – Филипп едва сдерживал клокотавший в нем гнев. Он прекрасно понимал, что ему следовало бы реагировать спокойнее, но его бросало в жар от одной лишь мысли, что Анна может оказаться в объятиях другого мужчины. «Ты не имеешь на нее никаких прав», – говорил себе Филипп, однако никак не мог успокоиться.Анна же вдруг нахмурилась и заявила:– Я сумею сама о себе позаботиться.– Ты заходишь слишком далеко, – проговорил Филипп, приблизившись к ней. – Имей в виду, непременно найдется человек, с которым справиться будет не так просто, как с этим мальчишкой. И этот человек может истолковать твое кокетство, как…– Я сумею его разубедить, – перебила Анна. – Так что можешь за меня не беспокоиться. – Вскинув подбородок и подбоченившись, она добавила: – А разве не такую женщину я должна изображать? Разве не женщину, которая нравится мужчинам и смело целует их, когда захочет?Филипп в смущении молчал; он вдруг почувствовал какое-то странное и совершенно необъяснимое волнение. Анна взяла его за руку и привлекла к себе, так что теперь они оба оказались в нише, у самой стены. Внезапно Анна крепко обняла его обеими руками и прижала к себе. Глядя ему прямо в глаза, она прошептала:– Вот все, что леди Розамонд знает об этом мире, а я только начинаю постигать.– Если это именно то, чего ты хочешь, – прохрипел Филипп, – то позволь дать тебе еще один урок.В следующее мгновение он впился в ее губы поцелуем, и она не противилась. Впрочем, Филипп не собирался ее соблазнять, хотя и чувствовал напряжение в паху, с каждым мигом усиливавшееся.– Тот мальчик целовал тебя так же? – спросил он, чуть отстранившись.Анна провела кончиком языка по его губам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34