По мне теперь лучше пойти под меч палача, чем жить с чувством, что я для вас обуза.
Сказала и опечалилась, и вновь по нефритовым щекам заструились горькие слезы.
– Сын Неба не знает, что Хун Хунь-то так слезлив, – улыбнулся Ян, – а то не доверил бы ему такого важного поручения!
Хун смутилась и ничего не ответила. А что было дальше, об этом вы узнаете из следующей главы.
Глава двадцать первая
О ТОМ, КАК МА ДА ОБРАТИЛ РАЗБОЙНИКОВ В БЕГСТВО И СПАС ФЕЮ, КОТОРАЯ ПОСЕЛИЛАСЬ В ДАОССКОМ МОНАСТЫРЕ И НАШЛА ТАМ ПОКОЙ

А на далеком юге инспектор Ян собрал военачальников, подозвал Су Юй-цина и говорит ему:
– Приказ государя теперь всем нам известен. Мы его обсудили, и я хочу послать ответ, записывай за мной. Вот что было в письме Яна императору:

«Верховный инспектор Юга Ян Чан-цюй смиренно кланяется Вашему Величеству и имеет честь сообщить следующее. Во все времена государь, посылая военачальника на рубежи империи, лично провожал его, одаривал луком, секирой и барабаном, – и этого было довольно, чтобы военачальник, вдохновленный на подвиги, приводил к повиновению непокорных и укреплял тем самым мощь государства и власть императора. Однако ныне южные варвары стали другими: они не хотят верить в милосердие и добрую волю государя, они завели у себя дикие порядки и даже начали покушаться на наши границы. Мало выказать им доброту императора, мало устрашить их немногими силами, – нужно заставить их покориться, а для этого требуется большое, могучее войско. Ваше Величество приказали Хун Хунь-то с отрядом в несколько тысяч пойти войной на государство Хунду, но мне этот приказ не понятен. Вашему Величеству неизвестны силы государства Хунду и военные таланты Хун Хунь-то, а от похода на непокорных варваров может зависеть судьба трона и государства. Я опасаюсь, что новая война может кончиться нашим посрамлением. Прошу Ваше Величество задержать исполнение приказа и вновь обсудить положение, дабы по недоразумению не нанесен был ущерб стране».
Инспектор Ян подписал послание, вручил его Ма Да и сказал:
– Время дорого, возвращайся скорее!
С десятком воинов Ма Да полетел в столицу. По дороге он встретил императорского гонца, который вез второе послание Сына Неба, но о содержании этого послания узнать он не мог, поэтому продолжил путь во дворец императора, а гонец проследовал дальше на юг. Приняв из рук Ма Да письмо Яна, император с удивлением взглянул на случившихся поблизости сановников Хуана и Иня.
– Преданность Ян Чан-цюя государству нам доподлинно известна. Видно, что-то опять случилось и обеспокоило его, если он пишет нам!
Сын Неба трижды перечитал послание Яна, пожаловал Ма Да высоким званием и приказал возвращаться обратно. Ма Да низко склонился перед государем и отбыл на юг.
Тем временем Цзя, по прозвищу Фея Лазоревого града, жила в монастыре Горный Цветок. Очень редко покидала она свою келейку. Днем читала с монахинями сутры, ночью жгла свечи перед статуей Будды. Так шла ее жизнь. Одухотворенная чистыми, благими помыслами, она пыталась забыть Яна, но не могла, хотела не думать о нем, но не в силах была побороть свои чувства. Она думала о смелом воине, заброшенном на край земли, думала непрестанно, днем и ночью. Задремав однажды возле окна, она увидела, как по небу летит яшмовый дракон, а на нем сидит Ян Чан-цюй, который кричит ей:
– Я направляюсь на юг, чтобы схватить и уничтожить злое чудище!
Фея попросила взять ее с собой, и Ян спустил коралловый шнур, она схватилась за него, начала было карабкаться вверх, но вдруг руки ее ослабли, она сорвалась – и проснулась! Донельзя огорченная, Фея пришла к монахиням и сказала:
– Я только что видела дурной сон, хочу не откладывая возжечь благовония и помолиться Будде.
Монахини в ответ:
– Будда и три бодисатвы ведают только милосердными делами, а судьбами людей распоряжаются Десять Духов, потому вам нужно прийти с молитвой к ним!
Фея и ее служанка вымылись, почистили одежды и отправились к алтарю Десяти Духов, что находился недалеко от монастыря, на холме. Там Фея разожгла курения и прошептала:
– Я, Фея Лазоревого града, в своей прошлой жизни не была добродетельна, и поэтому терплю сейчас всевозможные несчастья. Супруг мой Ян – отпрыск благородного рода, Небо не должно обойти его счастьем. По приказу государя он находится ныне далеко-далеко от меня. Вот о чем вас прошу, всесильные Духи: будьте милостивы к нему, сделайте так, чтобы пища его и сон всегда были обильны, чтобы не знал он неудачи в своих делах. Уберите все преграды с его пути!
Кончив молитву, Фея поклонилась несколько раз, вздохнула печально и вернулась к себе. Перед кельей встретила ее монахиня и говорит:
– Сегодня будет ясная луна, поднимитесь на гору за монастырем, и тоска ваша развеется!
Фея вняла совету и ночью вместе с монахинями и Су-цин взошла на соседнюю гору. Одна монахиня обратилась к Фее:
– Эта гора невысока, но в ясный день и с нее можно разглядеть Лоян и Цзиньшань.
А Фея, глотая слезы, смотрела на юг.
– Что это вы так печалитесь да смотрите только в ту сторону? – спросила монахиня.
– Тоскую по родным краям, ведь я южанка, – ответила Фея.
Только она это сказала, как у ворот монастыря запылали факелы, и вооруженные люди ворвались в монастырь. Послышались крики монахинь и настоятельницы:
– Разбойники! Разбойники!
Пришельцы принялись обшаривать монастырь. Один из них злобно допытывался, где живет девица Цзя. Фея взглянула на служанку и говорит:
– Денег у нас с тобой всего ничего, можно не опасаться разбойников.
Но Су-цин прижалась к госпоже и заплакала.
– Разбойники – всегда разбойники. Если они вас ищут, значит, оставаться здесь – искать своей погибели! Нужно спасаться!
– Мы слабые женщины, далеко не убежим! Ведь они кинутся за нами в погоню, схватят и все равно погубят! – вздохнула Фея.
– Не медлите, дорого каждое мгновение! – решительно воскликнула служанка, схватила Фею за руку и потащила прочь от монастыря. Луна светила ярко, но горная тропа пряталась в тени деревьев. Женщины спотыкались, падали, ударяясь о камни, потеряли в густых зарослях туфли, порвали одежду о колючки.
Наконец Фея без сил опустилась на землю и, задыхаясь, проговорила:
– Не могу больше, лучше умру! Ты беги, а труп мой спрячь, и когда возвратится инспектор Ян, расскажи ему обо всем. Меня похорони и на надгробном камне сделай надпись: «Верная жена».
С этими словами она вытащила из-за пазухи нож и хотела оборвать свою жизнь. Но Су-цин выхватила у Феи оружие и взмолилась:
– Не убивайте себя, госпожа! Если с вами случится беда, то и мне не жить.
Они осмотрелись. Под горой виднелась большая дорога. Передохнув, они начали было спускаться, но тут вся гора запылала – это разбойники подожгли лес. Женщины заметались. Ища спасения от падающих деревьев, забирались в расщелины скал. В конце концов им удалось пробиться через стену огня и выбраться на дорогу, но не успели они сделать и десятка шагов, как сзади появились разбойники и с воплями бросились в погоню. Су-цин обняла Фею и взмолилась:
– О голубое всесильное Небо! Почему не сжалишься над нами?!
И тут на дороге послышался стук копыт, и прогремел наводящий ужас голос:
– Стойте, негодяи!
Женщины открыли глаза: при свете луны на разбойников мчался верхом на сильном коне богатырь в доспехах, с копьем наперевес, а с ним еще несколько вооруженных всадников. Один разбойник бросился на богатыря с палкой, но тот, не останавливаясь, пронзил его копьем и погнался за остальными. Разбойники в страхе разбежались, а богатырь подъехал к беглянкам, которые дрожали всем телом.
– Кто вы и почему одни оказались на пустынной дороге ночью? – спросил всадник, – И что за люди напали на вас?
Су-цин была так напугана, что не могла вымолвить ни слова. Незнакомец ободряюще улыбнулся.
– Я еду из столицы, куда меня направил с донесением мой начальник, а теперь возвращаюсь к нему. Я узнаю, кто ваши обидчики, и отомщу им, поэтому не бойтесь меня и будьте откровенны.
Фея, которая понемногу пришла в себя, отвечает:
– Мы путницы. С нами чуть было не случилась беда. Спасибо, что выручили слабых женщин. Но кто вы?
– Я служу под началом инспектора Юга Ян Чан-цюя. Мое имя Ма Да. А вас как звать?
Услышав про Яна, Фея и Су-цин даже в лице изменились, радостно бросились в объятья друг друга, не знали, что сказать, что сделать от счастья.
А Ма Да стал допытываться:
– Чему вы обрадовались, услышав, кто я и куда еду? Теперь уже Фея не могла от волнения говорить, и за нее отвечала служанка:
– Моя госпожа – наложница инспектора Яна.
Ма Да сошел с коня, отступил на два шага и говорит:
– Коли так, подойди-ка, служанка, поближе и расскажи все как есть.
Оправившись от неожиданности, Фея попросила Су-цин сказать так:
– Вы спасли мне жизнь и охранили мою честь, хотя до этого дня ничего не знали о нас. Но поскольку вы приближенный инспектора Яна, то для меня почти родственник, и поэтому я ничего не стану от вас утаивать. После того как господин Ян отправился на войну, на меня в его доме обрушились несчастья. По слабости своей я не покончила с жизнью, и судьба в конце концов привела меня сюда. Я собиралась сообщить господину Яну о своих бедах, да не успела, а теперь и нужда в этом отпала – вы вернетесь к нему и расскажете обо всем. Главное же, передайте, что, если я даже умру, моя душа всегда будет светить для него, как эта ясная луна!
Ма Да поклонился и говорит Су-цин:
– Служанка, передай своей госпоже вот что. Я, военачальник у инспектора Ян Чан-цюя, обязан свято блюсти интересы и честь нашего полководца и не могу бросить вас в бедственном положении. Я подыщу для вас подходящее жилье и, вернувшись к инспектору, расскажу, где вас найти по возвращении.
Фея поклонилась Ма Да.
– Стою ли я, несчастная, забот славного воина?
– Я сожалею, что не могу сделать для вас большего, – ответил Ма Да, – ибо должен спешить. Но я не продолжу пути, пока не устрою вас в безопасности и удобстве. Давайте поторопимся!
– Куда намерены вы вести меня? Я готова, – проговорила Фея.
С копьем в руке Ма Да пошел впереди. Через несколько ли они встретились с посланными прежде воинами, которые раздобыли на постоялом дворе паланкин.
Ма Да усадил в паланкин Фею вместе со служанкой, вскочил на коня и воскликнул:
– Вот что пришло мне в голову! Разбойники могли спрятаться где-нибудь поблизости. Если вы, госпожа, остановитесь в этих краях, они разыщут вас и исполнят свой гнусный план. Поэтому следуйте-ка за мной, пока я не найду уединенный даосский приют. Там я вас оставлю, а сам со спокойной душой поеду дальше.
Через несколько сот ли путники достигли постоялого двора.
– Не знаешь ли ты неподалеку монастыря или жилища даоса? – обратился Ма Да к хозяину.
– Если сойти с большой дороги и проехать с десяток ли на восток, будет знаменитая гора Юмашань, а у ее подножья живут даосы.
Путники скоро достигли красивой горы, возле которой среди полного безлюдья стоял небольшой монастырь под названием Нетленный Огонь. Его населяли монахини числом около сотни, радушные и приветливые. Ма Да переговорил с настоятельницей и снял маленький домик неподалеку, где поселилась Фея со своей служанкой. Он приставил к женщинам для охраны двух воинов и стал прощаться.
– Я должен спешить. Инспектор получил повеление императора вести войско в Цзяочжи, и мне нужно возглавить свой отряд. Вам же здесь, в этом уединенном месте, ничто не будет грозить, я уверен.
Фея передала записку для Яна и простилась с Ма Да, чуть не плача.
– Я даже не успела как следует поблагодарить вас. Желаю вам вместе с моим супругом больших побед и скорейшего возвращения домой!
Ма Да отозвал Су-цин и сказал ей:
– Оберегай госпожу как следует. Как вернусь из похода, познакомлюсь с тобой поближе, а пока жди меня!
У смущенной Су-цин заалели щеки, а воин улыбнулся, взял в руку копье и вскочил на коня.
После своей неудачи Юй Си вернулся к Чунь-чэну и рассказал ему обо всем. Тому ничего в голову больше не приходило, и он только сидел и тяжело вздыхал. Когда о случившемся сообщили Чунь-юэ, она опустила голову и надолго задумалась. Наконец расхохоталась и говорит:
– В мирное время в доспехах да еще по ночам разгуливают только атаманы разбойничьих шаек. Значит, разбойники, вышедшие на свой промысел, и перехватили у вас Фею. Вот смешно-то! Эта чистюля и недотрога стала подругой разбойника! Не знаю, что с ней будет дальше, но понимаю одно – для госпожи Хуан она уже опасности не представляет.
– Так-то оно, может, и так, – отвечал Чунь-чэн, – да только нашей заслуги в этом никакой, значит, и денег не будет.
– Не печалься, братец, – проворковала Чунь-юэ. – Есть у меня план, как тебе и твоим дружкам получить причитающееся. Дай срок!
Она взяла подобранные в лесу туфли Феи и пришла с ними к Хуанам. Выложила их перед матерью с дочкой и говорит:
– Вам эти туфельки не знакомы ли?
Хуан схватила туфельки, повертела их перед глазами и накинулась на служанку с бранью:
– Кому нужны башмаки этой девки? Зачем их сюда притащила?
Чунь-юэ со смехом в ответ:
– Вам разве не жаль бедняжки Феи? В этих туфельках отшагала она тысячу ли из Цзянчжоу в столицу, а каждый шаг – золотой лотос! Но время творит чудеса: могла ли она подумать, что, мало, счастья ей здесь не будет, так она после смерти станет босым духом?!
– Что ты такое городишь? – оторопела Хуан. Сложив, как на молитве, ладони, Чунь-юэ подсела к матери с дочкой и рассказала:
– Ваша верная Чунь-юэ подговорила своего брата Чунь-чэна послать в Горный Цветок насильника Юй Си, чтобы тот обесчестил Фею. Однако Фея и ему не покорилась. Тогда Юй Си выхватил нож и лишил строптивую жизни. Снял с убитой туфли и принес их мне в подтверждение ее смерти. Отныне вы не встретите Фею в этом мире, наша молодая госпожа может жить спокойно. А заслуга целиком моя, вашей служанки, да еще Чунь-чэна и Юй Си. Как вы отблагодарите их всех?
Госпожа Вэй, выслушав служанку, положила перед ней десять штук шелка и сто лянов серебра и наказала еще вознаградить за хорошую работу Чунь-чэна и Юй Си.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105