– Как себя помню… – сквозь сжатые губы буркнул ученик, еле сдерживаясь, чтобы не закричать в голос.
– Почему раньше не говорил? – Скорпо бросил на пол окровавленную тряпку, берясь за другую. – И что, такое каждый раз?
Влажная ткань с шипением обожгла плоть, Инвар, не выдержав, вскрикнул.
– Терпеть! – властным голосом отрезал вырвавшийся вопль Каяс – Я задал вопрос.
– До крови в первый… – прикрыл глаза мальчик. – Долго я так?
– Немного… день всего. Вообще-то нам завтра с утра уезжать… – Сменив повязку, чародей встал, взялся за метлу и ведро.
– И что, мы завтра поедем? – Инвар прислушался к своему телу.
– Не знаю… Еще не знаю. – Колдун сгонял в кучу обрывки тряпок. – Кстати, если тебе интересно, то Хожад не стал новым Лео. Тебе было бы любопытно посмотреть на этот поединок. Теперь старику придется искать себе нового ученика… Жаль, Хожад подавал большие надежды.
– Я уже один посмотрел…
– И еще увидишь много других. – Закончив уборку, Скорпо присел на край кровати. – А твоя матушка знала о твоих видениях?
Инвар молча кивнул.
– Почему же мне ничего не сказала? – Каяс скорее спрашивал самого себя. – Ладно, разберемся… Есть хочешь? – по-отечески провел рукой по сбившимся волосам ученика.
– Ладно… сейчас яд будет готов… – плохо соображающий ювелир начал рассуждать вслух. – Ну не прямо сейчас, конечно… но сегодня точно… Осталось только одно: как заставить этого недоноска выпить отраву? – Ень-Иро постучал мундштуком себя по лбу, – и как его хотя бы найти? Для начала…
– Только пить.
– А придется и поесть. – Чародей встал, направляясь к столу. – Тебе нужны силы, парень. Не хочется испытывать терпение хозяина, да и срок беспрепятственного проезда скоро закончится.
– Почему нас так боятся, мастер?
– По-моему, ты уже спрашивал меня об этом. Разве нет? Люди всегда боялись неизвестного. Я имею в виду простых людей. А власти? Они считают, что мы можем свергнуть их и присвоить себе их нищие владения.
– А разве нет?
– Можем… – Каяс опять сел на край кровати, раскрыв принесенный с собой сверток. Пахнуло ароматом куриного бульона, и Инвар почувствовал, что есть он действительно хочет.
– Можем, – повторил колдун, зачерпывая серебряной ложкой суп, – только зачем? Понимаешь, дружок, власть бывает разной. Это и власть над землями, людьми, еще невесть над чем и кем… Глотай не спеша – горячо. А мы… мы властвуем или пытаемся властвовать над силами природы, стихий, других миров. Вот в чем разница… Королю – земли, богатства и люди. Священнику – души и мысли тех, кто приносит королю богатства и обрабатывает землю. Волшебнику все вышеперечисленное безразлично – в его руках силы, не подвластные ни монархам, ни святошам. Задача каждого из волшебников – постичь новое, объяснить его природу, подчинить себе в конце концов.
– И ради чего? – в очередной раз проглотил предложенное Инвар.
– Хоть это звучит и напыщенно, но ради будущего, парень, ради знаний. Именно поэтому каждый из магов должен передать весь свой опыт ученику, а тот когда-нибудь своему.
– Зачем же тогда убивать друг друга?
– Этот поединок – экзамен, достоин ли тот, другой, быть магом? По силам ли ему эта ноша? Это первая причина. А вторая и главная – равновесие. Каждый из нас к определенному моменту становится носителем огромного количества энергии, и убийство учителя – это просто предохранение грани от перегрузки. Это как сосуд с водой – он вмещает столько жидкости, на сколько рассчитан. Я даже затрудняюсь сказать, что было бы, если бы мы все жили вечно – учителя и их ученики, а то и ученики учеников! Мой учитель в свое время по этому поводу сказал так: «Это не убийство – это сохранение равновесия». Не отвлекайся, ешь, здесь еще много.
– Мастер, а вот эти двое: Карри и Узела…
– Ты хочешь спросить, что они не поделили между собой и почему Вирго захотел убрать своего ученика?
Скорпо задумался, неспешно помешивая ложкой еду.
– Начнем с того, что Таурус здорово ошибся, взяв себе в подмастерье этого парня. Его предупреждали: Узела завистлив, мстителен, недостоин быть магом. Но Таурус твердил, что это все молодость, все пройдет, мальчишка поумнеет, остепенится. Но не тут-то было. Поэтому когда Карри в прошлом году сдуру брякнул что-то о его внешнем виде, а ныне покойный комплексовал по этому поводу, то обиду затаил и, естественно, ее не забыл. Ты будешь есть или нет – все уже остыло! – Маг буквально засунул полную ложку в рот ученика. – А тут еще и Вирго посчитал, что слишком молод, чтобы умирать, ведь его подопечный набирал силу и уже планировал вызвать своего учителя на поединок если не в следующем году, то через два года наверняка. Человек слаб, его тоже можно понять. К слову, именно потому, что человек – тварь слабая, Конклав и наложил запрет на вмешательство его членов в политику. Отдадим должное Узеле – он быстро сориентировался в ситуации и воспользовался ею. Что из этого вышло, ты уже видел, – закончил объяснения Скорпо.
– А почему Конклав не вмешался?
– А зачем? Выживает сильнейший, дружок. Это уже закон природы. Так, ты доел? Молодец. Теперь спать!
Едва только жена в сопровождении верного Поакора скрылась за углом квартала, ювелир тут же заперся в своей лаборатории. Первый раз в жизни Ень-Иро пожалел, что нет у него смышленого ученика: готовить оссари – дело крайне сложное, а если еще учесть и плохо двигающиеся пальцы правой руки – последствие несчастного случая, то полуэльф приготовился к долгой, тяжелой и, главное, нудной работе.
Вся сложность и хитрость в изготовлении зелья: все должно быть готово вовремя. Не раньше и не позже установленного срока. Восемь разных ингредиентов – пять растительных, остальные три – минеральные. С растительными вроде бы все просто: замочил, смешал, где выпарил, где процедил, слил, и все. Но с остальными, теми, что взяты из чрева гор и земли…
Время от времени прикладываясь к почерневшей трубке с эртсго размыкая воспаленные от бессонницы глаза, Ень-Иро три ночи напролет, ни на мгновение не покидая душной комнаты, справляя нужду прямо тут же, в стоящем углу деревянном ведре, выверял вес компонентов и время соединения, готовился к выходу всего нескольких капель бесценного вещества.
К концу четвертого дня на острие завитой железной трубки показалась первая капля Слюны Вездамоса.
Изнеможенный мастер еле двигающимися руками подставил прозрачную склянку и, опустившись на высокий табурет, раскурил очередную трубку эртсго. После первой затяжки по телу пробежала привычная мелкая дрожь, приносящая вместе с тем ясность мысли. После второй Ень-Иро с удовольствием потянулся, наблюдая, как темно-синяя жидкость не спеша наполняет флакончик.
С очередной глубокой затяжкой (ювелир не стал, как обычно, разбавлять наркотик табаком), время потекло медленно, комната лаборатории вдруг посветлела, а тело стало необычайно тяжелым, наполненным приятной истомой.
– Ладно… сейчас яд будет готов… – После следующей затяжки ювелир начал рассуждать вслух. – Ну не прямо сейчас, конечно… но сегодня точно… Осталось только одно: как заставить этого недоноска выпить отраву? – Ень-Иро постучал мундштуком себя по лбу. – И как его хотя бы найти? Для начала…
Ядовитый дым рисовал образы, возбужденный мозг искал ответы на вопросы.
– За что мне все это?.. – раскачиваясь из стороны в сторону, орал эльф выдавливающему из себя оссари прибору. – За что?!! Что я сделал не так в этой проклятой богами жизни?! Почему я должен бояться какого-то недоноска?! Почему я должен дрожать за свою жену, когда меня нет дома?! Почему?..
Глаза Ень-Иро наполнились влагой, подбородок дрожал, пальцы сжимали трубку так, что она вот-вот должна была треснуть!
– Девин Каяс… это ты привел ублюдка в мой дом… Ты принес беду… Ну ничего, придет день и ты сам умоешься кровью и слезами! Но сначала… – Ювелир спрыгнул на пол и, упершись взглядом в подставку с флаконом, говорил и говорил: – Сначала найти этого ученичка , заставить выпить пойло и перевернуть его труп. Только тогда я смогу дышать спокойно! Только тогда…
– Ты в этом уверен, эльф? – раздался насмешливый голос за спиной, и тут же его скрутили, заломив руки за спину.
Трубка упала на пол и раскололась напополам под стоптанным каблуком. Ень-Иро попытался извернуться, намереваясь дать отпор непрошеному гостю. Мощный удар, кроша зубы, опрокинул его голову на плечо. Следующий удар пришелся в пах, отгоняя мысль о сопротивлении.
Ноги подкосились, глаза запеленал туман…
Его поставили на колени. Кто-то вздернул за волосы безжизненную голову. Ювелир увидел перед собой ухмыляющегося Локо, выглядывающего из-за плеча незнакомого мужчины.
– Это он и есть? – скорее утвердительно, чем вопросительно проговорил тайник.
– Точно так, – подтвердил Локо, дотронувшись до подбитого глаза.
– Я так понимаю, что мы застали нашего доброго хозяина за совершением преступления? – Глэм взял в руки флакончик с оссари, осторожно понюхал. – Надо же, и впрямь никакого запаха. Кстати, сударь, зачем вы превратили свой дом в отхожее место? – он обвел вокруг руками. – Здесь же дышать нечем!
За спиной эльфа подобострастно засмеялись.
– Оставим эти вопросы на потом. Вот вам мой совет. Сейчас вас отконвоируют в одно известное вам заведение. Путь будет недолгим, поэтому я рекомендую прямо сейчас начинать обдумывать ответы на следующие вопросы: для кого вы готовили этот яд. Через кого вы получили заказ на изготовление оссари, которым недавно были отравлены известные вам лица. Поверьте мне на слово, у нас найдутся средства, чтобы заставить вас говорить. В отличие от нашего молодого коллеги, – тайник кивнул на Локо, – у меня нет никакого желания их применять.
Окатив эльфа водой, палач отставил ведро в сторону. Привязанный к выщербленному столбу Ень-Иро только застонал, бессильно качнув головой.
– Значит, ничего не знаешь; яд готовил для убийства своего ученика; к перечисленным выше отравлениям никакого отношения не имеешь. – Будучи по своей природе человеком ответственным и дотошным, Глэм не доверял вести допросы, а тем более особо важные, младшим следователям. И как бы жестокость ни претила его нутру, на дознаниях старшего тайника также лилась кровь, кричали подследственные, рыдали, теряя достоинство, люди и нелюди. В страхе давали желанные ответы, оговаривая себя, родственников, друзей, соседей и кого угодно, лишь бы железо палача больше не касалось их измученных тел.
Уже после, внимательно вчитываясь в протоколы, Глэм отделял ложь от правды, оговор от факта, направляя следствие в правильное русло. Но сказать, что старший тайник был человеком справедливым – значит, покривить душой. Абсолютно все показания пускались в дело, и в подвалы на растерзание уже другим следователям приводились новые жертвы, и все шло по кругу. Зачем? Страх!.. Это великое чувство, подаренное создателями своим чадам. Именно на нем держатся владыки, именно из-за него несчастные идут на подвиг, делают невозможное, дабы их господа жили в роскоши и спокойствии.
Из-за страха быть наказанным дитя изворачивается, лжет, убегает из дома, а оказавшись в трущобах, прибивается к шайкам таких же и идет на преступление. Из-за страха за своего ребенка мать трудится в поле или лавке, а порой выставляет свое тело и гордость на продажу. Из-за страха, что завтра будет нечего есть, мужчина берется за любую, даже позорную, работу и, насилуя себя, переступая через себя, с утра до заката гробится на ненавистного хозяина за несколько монет. Из-за страха, что новые налоги задушат его семью, солдат вырезает до последнего ребенка вражескую деревню, вся вина которой состоит только в том, что она посмела попасться на глаза соседнему властелину. Из-за страха потерять, огорчить любимого человека влюбленный лжет, делает глупости…
Славьтесь, боги, ниспославшие Великий Страх на детей своих и вручившие избранным удила его, и давшие возможность править глупцами и рабами страха…
…и не роптать…
Молчать!
Зато настанет день, и введенный в подвалы преступник в страхе сам расскажет обо всем, что бы его ни спросили.
– Дорогой Ень-Иро, – тайник откинулся на спинку кресла, вытягивая ноги под столом, – я бы со всей радостью поверил бы вам, но увы… не могу… Есть в вашем рассказе, – Глэм, как обычно, говорил нарочито вежливо, – есть здесь некоторые неувязочки, которые не позволят мне расстаться с вами с чистой совестью. Я уверен, что вы намеренно скрываете своих заказчиков. Зачем вам это? Ну, поступил заказ, ну, изготовили вы эту отраву. Я вас прекрасно понимаю. Не взялись бы вы, нашелся бы другой мастер, а деньги нужны всем. Вы решили заработать, только и всего… За это вас не повесят и не четвертуют, а всего-навсего посадят лет на пять-десять в башню или отправят на каменоломни или рудники. Хотя с вашей профессией и квалификацией это вам не грозит. И все!.. Снова дом… любимая жена… может, еще успеете детей сотворить… Стоит ли губить жизнь из-за каких-то ничтожеств, что спрятались за вашей спиной? А ведь они даже ногтя вашего не стоят! И вы тоже хороши: мало того, что не идете на контакт со мной, так еще и несете полный вздор. Причем неумело… «Изготовил яд, дабы отравить своего ученика»! И что же, позвольте узнать, натворил Локо, что вы не нашли никакого другого способа избавиться от него? «Покушался на честь вашей супруги». Глупость изволите говорить. В наши обязанности входит соблюдение законов в государстве. Обратились бы к нам – мы бы этого молодца в течение дня поставили бы на место. И вы об этом прекрасно уведомлены. Так что… Прошу вас, говорите…
Ень-Иро через силу поднял окровавленное лицо и, спотыкаясь на каждом слоге, роняя кровавую слюну и осколки зубов, выдавил из себя:
– Я… ничего… не… знаю…
Палач вопросительно взглянул на старшего и, получив подтверждение, особо не целясь, ударил палкой в живот полуэльфа.
У жертвы уже не было сил кричать.
Ювелир лишь тихо, по-щенячьи скулил каждый раз, когда палка со свистом касалась его.
Глэм отвернулся, зрелище не доставляло ему удовольствия, но дело есть дело, и совершенные убийства было необходимо расследовать, а этот получеловек был единственной ниточкой из клубка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40