Затаив дыхание, Чарли подошла к автомобилю.
– Вы принцесса Марина? – спросила она.
Девушка взглянула на Чарли и отбросила назад волосы. Она не улыбалась.
– Я Чарлин О’Брайан, – еле выдавила из себя Чарли. – Или просто Чарли. Я ваша соседка по комнате.
Марина взглянула на мужчину и нахмурилась.
– Соседка? – переспросила она.
– Вам необходимо жить в комнате, выходящей окнами на Грин-стрит, – пояснил мужчина и показал на двухэтажное сооружение напротив. – Я снял себе квартиру вон в том доме.
Марина перевела взгляд на Чарли.
– Это мой телохранитель Виктор. Привыкайте к его присутствию. Он будет со мной повсюду.
– Не совсем повсюду, – заметил Виктор с полной значения улыбкой. – Вы ведь сами настаивали на том, чтобы жить в общежитии.
– Это не общежитие, Виктор. Это нечто вроде гостиницы. И самое главное, я хоть раз в жизни хочу пожить как все. Я хочу быть свободной. Разве это преступление?
Чарли невольно отвела глаза, чувствуя неловкость от присутствия при их личном разговоре. Ей казалось, что она без приглашения вошла в чужой дом. Она притворилась, что наблюдает за шофером лимузина, выгружавшим чемоданы из багажника.
– Какой наш этаж? – спросила Марина у Чарли.
– Четвертый, – опередил Чарли Виктор.
Марина подняла к небу глаза.
– Я предупреждала, что к нему надо привыкнуть.
Чарли продолжала улыбаться. Марина оставалась серьезной. Она решительно направилась к дому. Виктор догнал ее.
– Я пойду первым, – объявил он.
– Ради Бога, Виктор, – взмолилась Марина. – Вряд ли меня там поджидает убийца. Но уж если вы решили обыскать мою комнату, то пожалуйста, я не стану вам препятствовать.
Чарли осталась стоять на тротуаре возле шофера и кучи чемоданов.
– Позвольте пожелать вам удачи, мисс, – сказал шофер, обращаясь к Чарли, и коснулся козырька фуражки. – Думаю, она вам очень пригодится.
Чарли смотрела, как Марина и Виктор поднялись по ступенькам на веранду и затем исчезли внутри дома. Жизнь с принцессой не такая уж замечательная вещь, сделала вывод Чарли.
В действительности у Чарли с Мариной было целых две, а не одна комната. Она называлась двойной и разделялась настоящей стеной с вместительным шкафом внутри. Общими были только передняя и небольшой холл. Чарли уже поселилась в угловой комнате налево, солнечной и с несколькими окнами.
– Вам придется переехать, – сказала Марина.
Чарли посмотрела на любовно развешанные ею картинки с видами Парижа, Лондона и других мест, которые она намеревалась когда-нибудь посетить, на фотографии в рамочках членов ее семьи, аккуратно расставленные на письменном столе, и на дорогие ее сердцу мягкие игрушки, слонов и зайцев, весело восседавших на кровати, покрытой клетчатым покрывалом, за которое ее мать отдала кучу бесплатных купонов.
– Я не понимаю, – сказала она.
– Принцесса должна жить в угловой комнате, – объяснил Виктор. – Чтобы она могла подать мне сигнал, когда выходит на улицу или когда ложится спать.
Марина бросила свою сумку на кровать Чарли.
– Довольно бесцеремонно, правда? – сказала она, оглядываясь по сторонам. – Давайте я помогу перенести ваши вещи в другую комнату, пока не появился шофер с моим багажом.
Она начала собирать с кровати игрушки.
– Вы хотите, чтобы я переехала в ту комнату? – переспросила Чарли.
– Да, – коротко подтвердил Виктор. – Сожалею, но это так.
Задев Чарли, Марина понесла в соседнюю комнату охапку мягких игрушек. Виктор принялся снимать со стен аккуратно развешанные картинки. Чарли хотела протестовать. Она должна была это сделать. Но Марина была принцессой, а она, Чарли... Она была всего-навсего Чарлин О’Брайан, которая учится на стипендию.
– Никаких проблем, – отозвалась она и сняла со стены картинку с видом греческих островов. – Комнаты одного размера, – добавила Чарли, чтобы Марина не подумала, что она сердится.
Направляясь в свою новую комнату, Чарли увидела, как Марина перед зеркалом поправляет волосы. Она также заметила у нее на пальце потрясающее кольцо, наверное, с сапфиром, окруженным россыпью бриллиантов.
– Я никогда прежде не жила с соседкой, – заметила Марина.
– Я жила. Со своими двумя сестрами, – отозвалась Чарли.
– Если бы я жила в одной комнате со своей сестрой, то меня, наверное, уже не было бы в живых.
– Почему же вы не поселились одна?
– Мне это как-то не приходило в голову. Послушайте, конечно, я не в восторге, но если так случилось...
– Я не из шумливых, – прервала ее Чарли. – Не завожу громкую музыку и не разговариваю сама с собой.
Чарли надеялась, что принцесса понимает шутки, но та с недоумением смотрела на нее.
– Так вот... – Чарли запнулась в поисках нужных слов. – Так вот, я постараюсь, чтобы вам со мной было хорошо.
– Прошу вас не стараться, чтобы мне было хорошо, – оборвала ее Марина. – Пожалуйста. С меня достаточно тех, кто уже и так обо мне печется. – Она оглядела комнату. – Насколько я понимаю, в этом старом доме есть все удобства. Где тут туалет?
Чарли невольно поморщилась и показала на дверь.
– В конце коридора, – объяснила она и добавила: – Простите, пожалуйста.
Марина закатила глаза.
– Так вот, давайте решим раз и навсегда. Не угождайте мне и обращайтесь со мной как со всеми остальными. Если вам это удастся, у нас будут прекрасные отношения.
Марина отвернулась и посмотрела в окно.
– Что бы вы там ни думали, – тихо сказала она, – быть принцессой не такое уж большое счастье.
Она опять повернулась к Чарли, и та заметила легкую грусть, промелькнувшую в ее глазах.
– Вы узнали расписание? – спросила принцесса.
– Уже давно. Мне надо все спланировать так, чтобы хватило времени и на учебу, и на работу.
– Работу?
– Ну да, на кухне. Это часть моей рабочей программы.
Марина посмотрела на Чарли и снова нахмурилась.
– Что это за рабочая программа?
Чарли засомневалась. Она не хотела, чтобы Марина считала, что она из бедных. Она никогда не чувствовала себя бедной: у отца был хороший заработок на сталелитейном заводе, и в доме всегда был достаток. С другой стороны, их семью, видимо, можно было причислить к среднему классу. А для принцессы Марины американцы среднего класса, очевидно, были все равно что нищие. Но рано или поздно Марина наверняка все о ней узнает.
– Я стипендиатка, – призналась Чарли. – А это значит, что часть стипендии я должна отрабатывать на кухне.
Марина задумалась, как бы соображая, что Чарли имела в виду.
– Но не беспокойтесь, я не повар и вас не отравлю. Я всего лишь мою посуду и убираю, – объяснила она, стараясь все обратить в шутку, и добавила, чтобы не казаться такой уж несчастной: – Это только раз в день – в завтрак, обед или ужин. Так даже веселее.
– А какой у вас основной предмет? – спросила Марина.
– В общем-то гуманитарные науки. На первое время.
Чарли не хотела открывать Марине, что родители прочили ее в учительницы, но сама она надеялась овладеть и кое-какими другими науками. Она не хотела открывать Марине, что мечтает когда-нибудь завести собственное дело, к примеру, магазин модной одежды, такой, как у Фелисии, где Чарли подрабатывала летом и где среди покупательниц встречались и такие, которые, подобно Марине, могли заплатить за платье несколько сотен долларов, да еще добавить к нему для полного ансамбля сумку, туфли и разные мелочи. Она не хотела говорить, что для привлечения клиентов ей очень пригодится диплом Смитовского колледжа. А пока ей не повредит найти себе приличного мужа. Богатого мужа. Она не собиралась рассказывать об этом Марине, так как подозревала, что принцесса этого не поймет. Или ей это безразлично.
– А какой у вас основной предмет?
– Государственное управление, – быстро ответила Марина. – Отец так решил за меня.
Марина опять посмотрелась в зеркало, затем направилась в свою новую комнату. Чарли следовала за ней по пятам.
– Виктор! – позвала Марина. – Вы мне больше не нужны.
Виктор проверил задвижки на окнах и замок на двери.
– Тут надо сделать хороший засов, – заметил он.
Марина вздохнула.
Прислонившись к шкафу, Чарли наблюдала за ними.
– Я хочу, чтобы вы полностью закрывали жалюзи, когда приходите домой, – продолжал Виктор. – А когда уходите, поднимайте их на четверть.
Марина потрясла головой:
– Я не буду жить, как в тюрьме. Я не хочу жить без солнечного света, когда я дома.
Виктор подошел к окну и посмотрел на улицу.
– Тогда в дневное время, если вы дома, поднимайте жалюзи наполовину и опускайте их на четверть, когда уходите. А ночью следите, чтобы они были полностью опущены.
Марина уперла руки в бока.
– А каковы будут ваши указания, если я пойду в туалет в коридоре?
– Значит, вы решили упрямиться? – спросил Виктор, не глядя на Марину.
Марина снова отбросила назад волосы и уставилась в пол.
– Все эти предосторожности очень утомляют. Вот уже тридцать лет в Новокии не возникало никаких проблем с безопасностью.
– Я хочу, чтобы так продолжалось и дальше, – отрезал Виктор.
Чарли попыталась разобраться в происходящем. Она не представляла себе, что это такое – иметь телохранителя. Она не представляла себе, что кто-то может наблюдать за каждым ее движением. Она нервничала даже тогда, когда ее младшая сестра Шейла крутилась под ногами и следила за тем, что Чарли делает, навязывалась ей в помощницы и не отходила от нее ни на шаг.
Виктор посмотрел на часы.
– В три часа я должен забрать машину, которую заказал для нас ваш отец.
– Это опять длинный лимузин?
– Нет. Это «мерседес».
– С тонированными стеклами?
– Не знаю.
– Вы будете моим шофером? Я должна буду ездить на заднем сиденье?
– Вы можете выбирать любое место в машине.
Марина лукаво улыбнулась:
– Пожалуй, я выберу ваши колени.
Виктор не поддался на провокацию.
– Я вам не советую, – ответил он.
Чарли подумала, что ей пора удалиться. Она смутилась, покраснела и начала закрывать ящики письменного стола, делая вид, будто не замечает, что Марина подошла к Виктору. Голова Марины доходила ему лишь до середины груди.
– У меня есть блестящая идея, – объявила Марина. – А почему бы вам не пожить в свое удовольствие в вашей квартирке на Грин-стрит и оставить меня в покое? Если у меня возникнут проблемы, я позвоню вам в мае.
Виктор, улыбаясь, смотрел на Марину с высоты своего роста. Чарли заметила особое выражение на их лицах, но не понимала, что оно означает. Она занялась перекладыванием своих носков в ящике комода.
– Не получится, – ответил Виктор.
Марина принялась нетерпеливо ходить по комнате.
– Интересно, куда подевался шофер с моими вещами? – спросила она.
Вопрос не адресовался кому-либо в частности, но в ее голосе слышалось раздражение.
Виктор посмотрел на Чарли:
– Не могли бы вы спуститься вниз и узнать, что его задерживает?
Чарли не сразу поняла, что Виктор обращается к ней.
– Да, конечно... Сейчас.
Она закрыла ящик комода и вышла из комнаты, оставив Марину и Виктора наедине. Чарли не знала, какие отношения у принцессы с ее телохранителем, но сообразила, что ее присутствие нежелательно.
Чарли проснулась в пять утра, быстро приняла душ и решила, что у нее достаточно времени для пробежки до начала работы на кухне. Она начала заниматься бегом в прошлом году еще дома, когда особо нуждалась в уединении и времени, чтобы спланировать свое будущее. Здесь, в Нортгемптоне, местность была несколько пересеченной, но утренняя пробежка успокаивала Чарли и гасила возбуждение, которое она испытывала с первого дня пребывания в колледже. Чарли все еще до конца не могла поверить, что поступила в Смитовский колледж и что ее соседка настоящая принцесса.
Сегодня начинался учебный год, и по этому случаю Чарли решила усилить тренировку.
Она надела мягкий спортивный костюм с начесом, застегнула молнию на куртке и вышла наружу. Солнце еще только вставало, и в воздухе чувствовался холодок. Чарли быстро сделала несколько упражнений, чтобы размяться, и побежала в сторону Райского пруда. Мощеная дорожка вокруг пруда была идеальным местом для пробежки и позволяла держаться подальше от «Квадрата», общежития, где жили богатые студентки и те, кто старался к ним примазаться. Чарли уже знала, что их называли «красотками в квадрате», и в душе мечтала быть одной из них. Там жили самые популярные девушки, которых чаще всего приглашали на вечеринки, там жили самые хорошенькие девушки, которых чаще всего приглашали на свидания и у которых не было отбоя от ухажеров. Одним словом, они вели самую веселую жизнь. В школе таких называли «супердевочками».
Чарли бежала вдоль пешеходной дорожки, мимо лодочного ангара; слева от нее был пруд, справа – оранжерея. Она думала о Марине, которая имела все основания поселиться в «Квадрате», а вместо этого очутилась в одном из старых общежитий, и только потому, что должна была находиться под неусыпным оком Виктора. На повороте Чарли вдруг осенила мысль, что Марина, возможно, и не хочет жить в «Квадрате». Чарли догадывалась, что, несмотря на острый язычок, Марина одинока и недовольна своим местом в жизни.
«Интересно, – подумала Чарли, – есть ли на земле человек, который доволен своим местом в жизни?» Правда, про себя она могла сказать, что довольна тем местом, где сейчас находилась. И хотя ей было бы стыдно кому-нибудь в этом признаться, но вчера вечером она испытала чувство гордости, когда они с Мариной спустились вниз в общую гостиную, где Марину ждал Виктор, чтобы сопровождать ее в столовую. Несколько студенток сидели на диванах и в креслах, и, когда Чарли с Мариной вошли в комнату, девушки молча уставились на них, видимо, загипнотизированные присутствием принцессы. Чарли с улыбкой кивала девушкам, понимая, что сделала еще один шаг вверх по лестнице, ведущей к осуществлению ее мечты.
– О тебе судят по твоему окружению, – не уставала твердить ей мать, когда Чарли подружилась с девушкой с «дурной репутацией».
«Что ж, мамочка, – сказала себе Чарли, вытирая пот с лица, – даже ты теперь останешься довольна моим окружением».
Чарли улыбнулась, посмотрела на часы и повернула назад к дому. Потому что, пока Чарли О’Брайан еще не стала «персоной», ей надо мыть посуду в студенческой столовой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53